«Обыкновенная история» adlı sesli kitaptan alıntılar, sayfa 42
...друзьями я называю тех, с кем чаще вижусь, которые доставляют мне или пользу, или удовольствие.
Взглянул на него, окружающие её здания - и глаза его засверкали. <...> Ему стало весело и легко. И суматоха, и толпа - всё в глазах его получило другое значение. Замелькали опять надежды, подавленные на время грустным впечатлением; новая жизнь отверзала ему объятия и манила к чему-то неизвестному. Сердце его сильно билось. Он мечтал о благородном труде, о высоких стремлениях и преважно выступал по Невскому проспекту, считая себя гражданином нового мира...
- Она обманет! Этот ангел, эта олицетворённая искренность, женщина, какую, кажется, Бог впервые создал во всей чистоте и блеске...
- А всё-таки женщина, и, вероятно, обманет.
(Пётр Иваныч и Александр о Наденьке)
Ему говорят: вот начало, смотри же, соображай по этому конец, а он закрывает глаза, мотает головой, как при виде пугала какого-нибудь, и живет по-детски.
Она была свидетельницею двух страшных крайностей - в племяннике и муже. Один восторжен до сумасбродства, другой ледян до ожесточения.
- ...и ещё так адски холодно рассуждаете о любви!
- Адски холодно - это ново! в аду, говорят, жарко.
- Я счастлив теперь и благодарю Бога; а о том, что будет впереди, и знать не хочу.
- Первая половина твоей фразы так умна, что хоть бы не влюбленному ее сказать: она показывает уменье пользоваться настоящим; а вторая, извини, никуда не годится.
