«Гений. Книга третья. Бунт» adlı sesli kitaptan alıntılar, sayfa 9
Родство душ - странное явление. Оно легко соединяет людей помимо их сознания и воли.
Он отказывается признать понятие "все" верным отражением управляющих миром принципов.
Больно было думать, что жизнь не может всегда быть такой радостной, - как будто красота не вечна и не вездесуща.
Он любил порисоваться перед теми, кто восхищался им, а здесь он был уверен в восхищении.
Он боялся уронить себя во внимании окружающих - в этом проявлялось его тщеславие, его повышенное самолюбие.
В груди многих неискушенных юношей и девушек, горело поистине непреодолимое желание вырваться из болота будничной жизни, воспринять вкусы и нравы, присущие - как тогда считали - служителям искусства, усвоить их отчасти изысканные, отчасти небрежные манеры; поселиться в студии, пользоваться известной свободой, недоступной для простых смертных, - вот что надо делать, к чему стремиться.
Его способности еще дремали.
Искусство, если не считать славы, ничего не даёт. Оно не обеспечивает настоящей жизни. Оно ведёт лишь к своего рода духовному расцвету, который все готовы признать, что не мешает, однако, даже гению оставаться бедным, больным, голодным и жалким.
Как грустно, что мы стареем. Все то, что было для меня самой сутью жизни, теперь живет только в моем воспоминании.
...Он не был практичен, как другие мужчины, зато - он гений - незачем ему быть практичным.
