Kitabı oku: «Терра 2.0», sayfa 2
– Я руководитель научного проекта на корабле, полковник Вершинин – командир звездолета.
И опять ни слова.
– Главное, что все мы вернемся домой, – добавила Феликс.
– Плюс-минус три тысячи лет, – ёрничал профессор Ричардсон.
– Над ошибками мы работаем, но, к сожалению, специалистов у нас не хватает, поэтому мы рассчитываем на вас, профессор Ричардсон.
Элисон Феликс лукавила: специалистов у них хватало, её задача была заинтересовать именно профессора Ричардсона, сыграв на его профессиональном тщеславии. Она понимала, что в этой команде Ричардсон – самый изощрённый в подобных вопросах, и его профессиональное мнение повлияет на многих. Лестью или ещё какими-то средствами она должна была заполучить голос профессора. И профессор не заставил долго ждать, он тут же включился в разговор.
– Теперь что касается маршрута, – продолжала Феликс. – В этом направлении нам повезло больше. В базе бортового компьютера было пусто, все данные утрачены, но все же удача нам улыбнулась, кое-кого нам удалось отыскать и кое-что расшифровать. Маршрут корабля ведёт в созвездие Лебедя, к тройной звездной системе «16 Лебедя», точнее, к двум желтым карликам, похожим на Солнце. Третья звезда нас не интересует, у нее достаточно большая орбита вращения, и для создания жизни подобно нашей там слишком холодно. Группа из 22 экзопланет находится на расстоянии 70 световых лет от Земли. Нас интересует седьмая. По своей структуре и характеристикам приблизительно соответствует нашей Земле, но со спин-орбитальным резонансом, то есть она всегда обращена одной стороной к звезде. На планете кислородная атмосфера…
– Я не специалист в астрофизике, – Рой перебил Феликс, – но мне кажется, вы слишком много знаете о планете, которая находится на расстоянии семидесяти световых лет от нас.
Рой посмотрел на профессора Ричардсона и получил одобрительный кивок.
Элисон Феликс подошла к генералу Берду и что-то шепнула ему на ухо, на что получила одобрительный жест.
– В 1983 году Остапенко, Белова и Мюллер с помощью планетарного радиотелескопа отправили послание в направлении 27 звезд. Послание в созвездие Лебедя должно прибыть к 2053 году, примерно через 35 лет от сегодняшней даты.
– Боюсь даже предположить, – тихо произнес профессор, – вы получили ответ?
– Да, два года назад. Ответ был в той же форме, как и послание. Нам не составило труда понять его, – Элисон взяла небольшую паузу.
– И? – протяжно заскрипел профессор Ричардсон. – Что было в том ответе?
– Точный маршрут к седьмой планете звездной системы «16 Лебедя», со всеми деталями. Чертежи защитного экрана корабля, устройство искусственной гравитации, аналог генератора Красника и огромная высокотехнологичная установка.
– Это вызов. Если ваш вид располагает технологиями, чтобы все это создать, тогда добро пожаловать в «клуб». Не хотят общаться абы с кем, ровню ищут, – прояснил ситуацию Ричардсон.
– С вами, профессор, согласились исключительно все, – улыбаясь, ответила Элисон Феликс.
– Защитный экран, искусственная гравитация – это понятно. Генератор Красника в теории должен преломлять пространство, без него вся затея просто фарс, с этим тоже ясно. А что за огромная установка?
– Мы не знаем.
– И для чего она нужна, полагаю, тоже?
– Нет, не знаем.
– Как получилось, что так быстро пришел ответ? – спросил Рой.
– Все просто, они были где-то рядом, – пояснил профессор. – Скорее всего, корабль пришельцев перехватил послание.
– Значит, можно предположить, что они уже здесь?
– Возможно, – ответила Элисон Феликс.
– Так почему они сами не выйдут с нами на контакт? – спросила Брук Беннет.
– Думаю, что пока пришельцам мы не интересны, – сказал Ричардсон, отложив планшет в сторону.
– Поясните, профессор?
– Ну вот представьте, что будет, если наши цивилизации встретятся? – ответил вопросом на вопрос профессор.
– Не знаю, – Брук пожала плечами.
– Первое, что мы попытаемся сделать, – это вовлечь пришельцев в свой союз, в какой – не могу сказать, пока не знаю. Но, – Ричардсон поднял указательный палец вверх, – у землян в распоряжении имеется не одна сотня килограмм мозгов по созданию различных союзов и блоков. Я сейчас говорю не только об Америке, – усмехнулся профессор. – Что мы, люди-человеки, им можем предложить? Подумайте. Двигатель внутреннего сгорания, шипованную резину, электромобиль с подзарядкой на четыре сотни километров? Или у нас есть таблетка от всех болезней? Мы будем похожи на потерявшегося щенка с большими жалостливыми глазами, который увязался за прохожим и бежит за ним до подъезда в надежде на сытный ужин и теплую ночь. И что даст щенок хозяину? Может, любовь и преданность? – цинично рассмеялся профессор. – Только накой им наша любовь и преданность?!?
– Верно, профессор. Любовь им наша ни к чему, – отвечала Феликс, – и преданность им наша тоже не нужна. Но мы быстро учимся и по технологиям пришельцев уже собрали установку для хранения огромного количества энергии. Так что вскоре сможем стать достойными партнерами.
– Так вот что это! Хранилище энергии. И на кой оно им сдалось?
– Пока не знаем, но надеемся, что скоро узнаем.
День был долгий, закончили только после полуночи. Ответ не требовали сиюминутно, дали время подумать до утра. Никого не принуждали, напротив, оголили все подводные камни. Рисков было предостаточно, чтобы встать и уйти. Смысл затеи заключался в целостности команды. Нужно было смоделировать предыдущий полет. Если выбывает один – аннулируются предложения остальным участникам. Ключевой элемент будет потерян, и тогда и без того сомнительное мероприятие будет обречено на неминуемый провал.
***
Утро для Роя началось с мысли: «Все пойдут до конца или кто-то откажется? Профессор в игре – это однозначно. Брук Беннет – врач, команду не бросит и к тому же проявляла профессиональный интерес, она в деле. Элисон Феликс, с ней все ясно, ей отведена особая роль. Какая? Пока не знаю. Ник Радковский и Пите Ревсон с полным спокойствием приняли вчерашние новости. Или они уже были в курсе событий, или нервишки у них в порядке, чего не скажешь о Кэтрин – вся суетная до смешного. Остался последний – Лев Грачев, доктор философии в области археологии и антропологии. Хм, пока трудно сказать».
Выбор сделает каждый конфиденциально, тайно заполнит бюллетень. Все просто – поставить три галочки, и ты на борту.
«Просто на бумаге, а в голове множество сомнений, – Рой закусил губу и задумался. Пожертвовать всем? Ради чего? Авантюры, ведь план никудышный, сплошная туманность. Остаётся одно – банальная романтика. Да, не густо, – глубоко вздохнул Рой, потирая лицо руками. – К черту все! Прочь сомнения! Надо встать, принять холодный душ, потом чёрный кофе без сахара – и я в порядке».
Рой мог с лёгкостью переносить самые суровые трудности, подкинутые судьбой, но если цивилизация предоставляла блага, то от них он был не в силах отказаться, поэтому холодный душ перешёл в тёплую ванну с солью с запахом лаванды, а крепкий кофе без сахара – в какао с молоком и сладкой булочкой с изюмом.
После ванны стало ощутимо легче. Он попытался сделать что-то вроде зарядки, но не сложилось – стук в дверь расстроил все начинания.
У входа стоял молодой человек, совсем еще юный, с нелепыми очками в роговой оправе, в пиджаке на размер больше – Ник Радковский. Кем он был, никто точно не знал. Говорили – вундеркинд из Польши.
– Ты вообще ложился спать? – это был не вопрос, а скорее констатация факта, поэтому Рой ответа не ждал.
– Мистер Стюарт…
– Ник, прошу тебя, просто Рой. Хорошо?
– Хорошо. Не могу спать, услышал шаги, шум от телевизора.… Ну, и решил зайти, – Ник замялся в проходе, ему было ужасно неловко навязываться, но томиться в одиночестве не хотелось. Надо было с кем-то поговорить, но кроме Роя он ни с кем не успел познакомиться.
– Кофе будешь? Заходи, – Рой, не дожидаясь ответа, втащил Ника в комнату.
Через полчаса в комнате уже сидела почти вся команда. Для едва знакомых людей атмосфера стояла неожиданно непринуждённая, все вели себя легко и естественно. Врач Брук Беннет оказалась не таким уж сухарём. Что касается Кэтрин, то она была милым, нежным ангелочком, все время шутила и смеялась, рассказывала всякие забавные истории и косо поглядывала на Роя, ведь, по сути, все, что она говорила, было предназначено ему. Она не упускала повода встретиться с Роем взглядом или просто обменяться парой фраз. Ник для своих двадцати оказался поразительно начитанным и чертовски умным. Если не брать в расчет юный возраст Ника, можно было бы сказать, что у него за плечами целая жизнь, огромная жизненная мудрость. Доктор Грачев приехал с раскопок античной Фанагории и, кстати, был большим специалистом по древним языкам. Спокойный и молчаливый, он был из тех людей, которые не спешат раскрывать объятия для новых знакомств. Инженер Питер Ревсон дольше всех пробыл на базе – целых полтора года. Он был единственным из гражданских, которого специально готовили для миссии.
– Хорошо сидим, не хватает только профессора Ричардсона, – сказал Ник.
Кэтрин вскочила со стула и поторопилась к выходу:
– Если никто не против, можно, я приглашу профессора? Ему, наверное, одиноко, – её личико было полно невыразимого очарования.
Через минуту она вернулась с профессором, который тут же оказался в центре всеобщего внимания. У него были самые интересные истории с захватывающими сюжетами и непредсказуемой концовкой. Конечно, ему приходилось немного приукрашивать, но слушатель только выигрывал, настолько все становилось сочно, полно и легко. Он был безмерно рад, улыбка не сходила с его лица. Рой не ошибся: профессор точно поставит свои три галочки и этим потянет всех за собой на борт. Рой сомневался только в докторе Грачеве – какой-то он дерганый, что-то в нем не так.
После завтрака все время было отдано подготовке к полёту на Лунную станцию. Всевозможные инструктажи создали в голове невообразимую кашу, перепуталось буквально всё. Нескончаемые инструкции запрещали всё. Слова «не трогать», «не ходить», «не разговаривать» присутствовали в каждом предложении. От этого ужаса Роя спас Ник.
Друзья отправились искать ресторанчик или кофейню, где можно было приятно посидеть и немного отвлечься. По дороге к ним присоединился профессор Ричардсон.
Через десять минут тщетных поисков коридор вывел новоиспечённых друзей на перепутье трёх дорог.
– Да, если мы не можем найти закусочную, как мы собираемся искать другие миры? – с иронией произнёс Ричардсон. Профессор приподнял подбородок и хотел было двинуться вперёд первым, но потом остановился. – Налево, направо, прямо – предпочтения есть?
– Профессор, вам не кажется немного странной вся эта затея? – Рой повернул налево, увлекая за собой остальных.
– А конкретнее?
– Конкретнее… Меня беспокоит один вопрос. Почему мы?
– Не знаю. Есть несколько предположений, но в них много белых пятен. Выводы делать пока рано.
– Нам же всем объяснили, – вмешался Ник, – возможно, нас выбрала программа…
– Ник, не будь таким наивным. Ни один здравомыслящий человек в таком вопросе не доверится слепому выбору компьютера, – Рой немного возбудился. – К тому же, если придется выбирать, мы в этом списке не окажемся.
– Простые люди порой оказываются самыми надежными, – утвердительно произнес Ник, – да и вообще, лично я считаю, что мы не хуже любых профессионалов, каждый из нас – лучший в своей области, так что беспокоиться не о чем.
– Да, но все же мы пока не команда. Просто группа неглупых людей, – не соглашался Рой.
– Нужно собрать как можно больше информации. Поэтому не отставайте, – профессор двинулся вперёд по коридору, за ним Рой, следом Ник.
– А если на секунду представить, что те мы были не просто неглупые люди с улицы, а чётко спланированная и подготовленная команда. Тогда что? – спросил Рой.
– Тогда все плохо, – профессор указал пальцем вперёд. – Нам туда.
– Почему все плохо? – переспросил Ник.
– Потому что в таком случае нам ничего не светит, кроме, конечно, неприятностей. Кучке неподготовленных людей, то бишь нам, остается надеяться только на удачу.
– И все же я горд, что нам правительства всех государств доверили такую ответственную миссию, – продолжал Ник.
– Чушь! – резко выпалил профессор Ричардсон. – Правительством здесь и не пахнет. Больше похоже на авантюру кучки богатеев.
– Не верю, что кучке даже очень богатых людей по силам воплотить такой проект.
– Конечно, масштаб восхищает, но все же это авантюра, – утвердительно ответил профессор.
– И откуда у вас столько пессимизма? – спросил Ник.
– Стоп, – Рой остановился, – мы пришли. Давайте этот разговор отложим на потом.
Бар был до отказа забит солдатами, офицерами и служащими базы.
– Вот видите, профессор, правительственная армия, – Ник пытался переубедить профессора. – Солдаты с недоверием или скорее с какой-то осторожностью смотрели на молодого паренька.
– Это наемная армия, слепленная из отставных солдат со всего света, – Рой осадил Ника.
Рой, Ник и профессор пробыли в закусочной около часа, разговор не клеился несмотря на то, что Ник без умолку болтал. Спустя ещё полчаса было решено вернуться обратно, в гостевой блок.
– Почему вы все это время меня игнорировали? – Ник выдвинул обвинение Рою и профессору Ричардсону.
– И в мыслях не было, – Рой похлопал Ника по плечу. – Нам с профессором показалась неплохой идея послушать, о чем говорит местное население базы в неформальной обстановке, – с улыбкой сказал Рой.
– И о чем же? – язвительно с сарказмом спросил еще обиженный Ник.
– Вот здесь-то и странно, что ни о чем, – профессор, как всегда, отвечал в отрешённой манере, глубоко уйдя в себя, – словно все происходит в штатном порядке. Будто межзвёздные перелёты здесь происходят ежедневно.
– Может быть, три часа дня – это не совсем неформальная обстановка, – подметил Ник. – Возможно, если подойти, скажем, к десяти, результат будет более удовлетворительный.
– Может быть, – согласился профессор. – И нам нужна группа прикрытия.
Рой и Ник с недоверием посмотрели на профессора Ричардсона.
– Для конспирации, для большей реалистичности, нам нужны женщины, – Ричардсон продолжал. – Рой, ты возьмёшь Кэтрин Уиллер, вы с ней будете очень красивой парой, к тому же, ты ей определённо нравишься, она будет рада, не сомневайся. А ты, Ник, пригласишь доктора Брук Беннет.
– Не буду этого делать, – наотрез отказался Ник.
– Почему? – удивленно отреагировал профессор. Он не ожидал такого нелепого, по его мнению, отказа, да еще и в середине его совершенного плана, к тому же идеально продуманного.
– Мне крайне неудобно, и к тому же, профессор, вы, наверное, забыли, что я …, – Ник почему-то говорил шёпотом.
– И? – профессор понял, в чем дело, но не отступал.
– И…, я не хочу выглядеть полным лопухом в её глазах.
– Не обязательно её приглашать на свидание. Просто посидеть в баре, выпить чего-нибудь, поговорить.
– Да, но потом прозвучит вопрос, почему нет с нами Элисон Феликс, Льва Грачева, Питера Ревсона, на который я не смогу внятно ответить, потому что я не умею врать, и буду выглядеть глупо. Выглядеть глупо и при этом еще и краснеть, знаете ли, ужасно неприятно.
– Хорошо, – улыбаясь, фыркнул профессор, – я приглашу Брук. И для справки… – профессор хотел было прокомментировать слова Ника в развернутой форме, но вдруг осёкся, в последний момент отказавшись от этой мысли, опасаясь продолжить этот бессмысленный разговор ещё минут на тридцать. – Всё, точка. Сбор на этом месте, без четверти десять.
Вечер плавно переходил в ночь, весь экипаж спонтанно собрался в беседке в центре аллеи, именно там, где профессор предложил контрольный сбор для похода в бар. Последними к беседке подошли Брук Беннет и профессор Ричардсон. Профессор рассчитывал на Роя, Ника, себя и женщин – Кэтрин Уиллер и Брук Беннет – для прикрытия, но в беседке сидела вся команда, доктор Грачев о чем-то разговаривал с Питером Ревсоном, а Элисон Феликс шепталась с Кэтрин. Ничего не оставалось, как только импровизировать.
Оказалось, что сложившаяся ситуация даже лучше прежнего плана, не надо фантазировать, что-то придумывать, врать, оставалось только указать направление.
– Ник, ты не жалеешь? – профессор кивнул в сторону Брук.
Брук была великолепна!
Ник что-то хотел ответить, но не успел. Загудела сирена экстренного оповещения.
Глава 2
Старт к лунной станции прошёл совсем не так, как это представлял себе Рой. Никакой тебе прессы, телевидения, радио, никто не интересовался, какое настроение у экипажа перед полётом, все проходило в полной секретности, о полете старались вообще меньше говорить, более того, в этот день выписали увольнение всему младшему составу, чтобы на базе было меньше посторонних глаз. Да и вообще, перелёт прошёл достаточно быстро, сполна насладиться видами Земли из космоса не удалось, на всё ушло не более шести часов.
Снаружи лунная станция выглядела как огромный курган, всё сооружение было засыпано трёхметровым слоем грунта – только он способен удержать смертельные лучи солнечной радиации.
Внутрь станции вёл длинный туннель с шестью шлюзами через каждые 150 метров, у которых пришлось стоять по несколько минут.
Экипаж разместили на третьем уровне здания, в гостевых номерах. Всё скромно и без изыска, никакого обслуживающего персонала, во всяком случае, на этом уровне. Всё сами, каждый убирает своё жилье самостоятельно, в столовой шведский стол, после еды посуду очищаешь и кладёшь в моечную машину. Держать неквалифицированный персонал – слишком большая роскошь для станции.
Подписавшие контракт на работу купили билет в один конец, по крайней мере, сейчас дела обстояли именно так, возвращение было экономически невыгодно. Многие здесь нашли свои половинки. Поначалу были запрещены какие-либо отношения, даже в контракте было прописано несколько пунктов, а о детях и речи не могло быть, но на практике оказалось иначе. Даже такие просвещенные люди были бессильны перед самым непреодолимым инстинктом – неутолимая жажда к размножению в итоге поломала систему.
Лет десять назад обстановка на станции начала накаляться, люди перешёптывались, дальше – больше, уже вслух высказывали свои претензии, пошли волнения. С рождением первого ребенка все перевернулось. Администрация отказывалась оставлять новорожденного, руководитель станции грозился спустить ребенка на Землю. Народ вскипел и главе станции ничего не оставалось, как узаконить отношения родителей младенца, а уже через три года набралась первая группа детского сада. Количество жителей увеличивалось, и было принято решение начать строительство второго комплекса, по площади превосходящего этот. Так напряжение спало и люди потихоньку успокоились.
В ожидании рождения первого ребенка на станции устроили настоящий тотализатор: большинство ставили на то, что однозначно будет мальчик, жители настаивали, чтобы непременно родители назвали его Адамом. И какое разочарование постигло многих, когда родилась девочка, Каролинка. Одна только мама была рада, что их семью наконец оставили в покое. Но всё равно к Каролине было особое отношение – она была первая, первый человек, родившийся за пределами планеты Земля. Так наступила Новая эра для всех жителей станции и даже для землян, которые были ни сном ни духом, что уже исполнилось 19 лет городу на Луне.
С первого взгляда все здесь было как обычно, но нет, на самом деле, все по-другому: люди, в первую очередь, были более требовательны к себе и спокойны к промахам других. Отношения строились на доверии и помощи. Образовалось новое общество, которое искренне поверило в то, что они смогут построить тот мир, о котором мечтали, мир их идей и идеалов, мир фантазий, а когда время придет, бережно передать своим детям, чтобы те его берегли и бесконечно совершенствовали.
После ужина всем предложили небольшую экскурсию по станции, местные называли её городом, город по имени Селена, в честь древнегреческой богини Луны. Ультрасовременный, с искусственной гравитацией, небольшой городок, сошедший со страниц научной фантастики. Ни намека на то, что могло вызвать ассоциации с классической земной архитектурой. Строился город спонтанно, четкого плана не было, идеи рождались по мере строительства. Конечно, величие проекта захватывало дух: весь жилой комплекс находился по периметру, он же являлся и стенами, и несущей конструкцией станции. Внизу на первом уровне, вдоль стен, текла речушка с искусственным течением, берущая начало прямо под балконом Кэтрин. Река текла медленно, аккуратно обминая холмы, покрытые молодой травой, тихо, спокойно сползая вниз и впадая в небольшое озерцо. Редкие тропические деревца, невысокие кустарники и поля папоротников пестрили зеленью. На границах множества мелких грядочек стояли большие таблички с полной информацией о данной культуре. На берегах реки виднелось несколько одноэтажных домиков, в которых жила группа учёных, в обязанности которых входил контроль экосистемы города.
Технопарк находился в центре, с балкона третьего уровня было хорошо видно, как к нему со всего города стекается транспорт. Огромный, с невообразимо тяжёлыми стенами научный центр, громадный колосс, возвышающийся до свода крыши, подпирая собой купол станции.
Экскурсию по объектам проводил майор Ричард Гувер. Мы ехали по центральной улице вглубь города, движение становилось плотнее. Электромобили на магнитной подвеске юрко и бесшумно неслись по дорогам, выныривая из различных туннелей, съездов, разъездов и немыслимых развязок. Всем транспортом в городе управлял компьютер, от водителя требовалось только проложить маршрут на карте, указать метками остановки и наслаждаться поездкой. Город был похож на гигантский улей, с собственной инфраструктурой, сельским хозяйством, пятью маленькими фабриками, электростанцией и, что особо важно, с собственной водой. Это место на тот момент стало автономным объектом, способным без посторонней помощи обеспечить себя всем необходимым для полноценной жизни и работы.
– И вот, наконец, тот самый, легендарный, найденный в 1959 году летательный аппарат Липского, – Гувер с гордостью произносил каждое слово, словно он лично его обнаружил.
Гигантская машина в виде вытянутого диска диаметром в самой широкой части сто двадцать метров и высотой четырнадцать с половиной, с несколькими палубами, множеством шахт по бокам, какими-то орудиями на мачтах.
– Вот об этом вы забыли упомянуть, – Рой указал на искорёженный металл корпуса корабля.
Правая сторона корпуса сильно повреждена, громадный кусок тела корабля вырван с мясом, может, от столкновения с космическим метеоритом, а может, корабль вступил в бой с неизвестным противником, – точно сказать никто не мог. Хотя у Гувера была своя теория.
– Мы не хотели вас пугать. Поврежденный корпус не является атакой внеземной цивилизации, если вы это имеете в виду. Результат столкновения с метеоритом среднего размера. Корабль оснащен защитой от мелких тел, большие распознает система навигации и оповещает мостик. А вот со средними была проблема, ошибку в программе мы устранили, плюс защитное поле удалось расширить, теперь оно окружает весь корабль, а не только носовую часть, как это было прежде. Теперь что касается вооружения. Корабль укомплектован самым современным оружием – лучевые пушки стоят в боковых туннелях, угол распыления лучевых пучков 360 градусов, белых пятен нет. Импульсные генераторы сжатой плазмы, лазерные установки стоят спереди. Корабль в полной готовности и лучшей на этот день защитой. Помните, у вас только мирные цели. Я бы не хотел, чтобы следом за вами примчалась кучка разъярённых инопланетян, – улыбаясь сказал майор Гувер.
Рой ходил по кораблю, разглядывая, трогая стены, поручни, пытаясь найти для себя что-то знакомое, то, что, возможно, даст какие-то воспоминая, ощущения, но дежавю не промелькнуло. Он старался идти, стоять так, как, возможно, делал бы он, тот, второй он, или первый. Рой поймал себя на мысли, что именно он должен быть непременно первым, потому что осознавать себя последующей копией он не хотел, но все указывало именно на это.
Капитанский мостик оказался совсем не таким, как его обычно показывают в фантастических фильмах – овальная капсула в самом центре корабля, без единого иллюминатора, управление кораблем было рассчитано на трёх пилотов. По сути, капитанский мостик – это спасательная шлюпка для всего экипажа, с небольшим запасом кислорода, но с огромным запасом прочности, рассчитанная пройти любую по плотности атмосферу.
– Странно, все, что мы видим, к чему прикасаемся, осталось в превосходном состоянии, – подметил доктор Грачев.
– Когда корабль обнаружили, палубные шахты, ведущие наружу, были открыты. А без кислорода, как вы знаете, не происходят окислительные процессы.
– А что за этой дверью? – не дожидаясь ответа, профессор отворил дверь.
– Это изолятор, – Элисон Феликс ответила за майора.
– На случай карантина?
– И его тоже.
– Интересно, – профессор вошёл внутрь. Следом за ним Рой, Ник и доктор Грачев, – ни у кого не возникает чувства знакомой обстановки? – с улыбкой спросил Ричардсон.
Все стали внимательно рассматривать помещение. Что искать, никто не знал.
– А что мы ищем, профессор? – тихо, почти шёпотом спросил Ник.
– Если мы здесь были, то, возможно, могли себе оставить какие-нибудь подсказки.
– Ну конечно, как я сразу не догадался, – с иронией произнес Ник. – Мне кажется, вам стоило остаться на Земле, – Ник с осуждением посмотрел на профессора Ричардсона, вышел из комнаты и присоединился к остальной группе, чтобы дослушать майора Гувера.
В лабораторию, которая, по всей видимости, принадлежала профессору Ричардсону, зашли в самом конце экскурсии. Профессор прошёл мимо столов, провёл кончиками пальцев по корешкам книг… ничто не остановило его взгляд. Он подошёл к рабочему столу, где лежал ежедневник в кожаном переплёте. Медленно стал перелистывать.
– Я, кстати, не пользуюсь бумажными записями, и эти книги я никогда не читал, – с каким-то разочарованием сказал профессор.
Майор Гувер повернулся к профессору и совершенно спокойно ответил:
– Мы расспросили пару ваших студентов, покопались в сети, вот вам и книги, а что касается ежедневника, то этому виной ваш возраст, без обид, профессор, – майор Гувер подошел к столу, выдвинул пластиковый бокс и аккуратно положил ежедневник. – Куратор музея посчитал, что так реалистичней выглядит рабочая обстановка профессора Тима Ричардсона. Если вам будет угодно, обсудим детали интерьера, я думаю, администрация пойдет навстречу, и мы все уладим.
– Не стоит. Вы уж простите занудного профессора, вечно я со всякими закидонами.
– Хорошо, – майор махнул рукой и так же бодро продолжил. – Сейчас отправимся на действующий корабль, а потом ужин, – Гувер произнес слова с такой интонацией, словно ведет экскурсию для третьеклашек.
Корабли ничем не отличались: тот же мостик, те же комнаты, коридоры, даже изолятор тот же, все скопировано до последнего винта. Майор уверял, что им удалось сохранить в точности все размеры и пропорции: «это лучшая копия всех времён, даже вес корабля не изменился ни на грамм…»
– Я хочу представить вашему вниманию, – они стояли по левую руку от майора Гувера, – командира корабля полковника Дениса Вершинина. Первый пилот – майор Энн Райнан, второй пилот – лейтенант Джек Смит. Это лучшие пилоты планеты Земля. Эти офицеры приведут корабль куда угодно и когда угодно, – майор представил экипаж в своей манере, только гимн не пел и флагом не размахивал.
Предложение выбрать имя для корабля застало всех врасплох. Ник извинился и, ссылаясь на то, что готов полностью и всецело довериться в этом вопросе профессору Ричардсону, направился с Гувером к выходу. Как только майор с Ником вышли, начались обсуждения, периодически переходящие в настоящие дебаты. С учётом того, что собрались люди достаточно образованные, каждый старался навязать свою точку зрения, высказывая массу доводов в пользу своего варианта. Какие только имена ни звучали, что только ни предлагали. Проводили голосования – открытое, закрытое, тянули жребий, пробовали случайный выбор, профессор Ричардсон даже предложил написать программу. Названия предлагали все без исключения: инструктора, присутствующие офицеры, но ничего не выходило, все более или менее стоящие имена разобрали писаки или киношники. Доктор Грачев призывал не торопиться с решением: «Нужно тщательно все взвесить, ведь как корабль назовешь, так он и полетит…» В общем, споры продолжались без малого два часа. В итоге с огромным скрипом пришли к нелегкому решению. Каждый предложил свой вариант, взяли заглавные буквы, сложили, что-то сократили, что-то покрутили, в общем, получился «Сейвал», точнее, у профессора получился «Блювал», но полковник Вершинин наложил табу, объяснив, что на русском языке это звучит не очень аппетитно.
За дебатами в огромный монитор наблюдали майор Гувер и странный старик. Этот же старик был на первом сборе команды, на земной базе «Космических связей».
– Все отлично, —с улыбкой сказал Гувер незнакомцу, – все просто превосходно, как и говорил Радковский, никого не пришлось уговаривать.
На что старик промолчал, усталым взглядом посмотрел на Гувера и тяжело произнес:
– Вы хорошо поработали. У нас нет причин тянуть со стартом.
– Корабль и пилоты готовы, – Гувер бодро отчитался незнакомцу, – нам понадобится еще пару дней…
– Нет у вас пары дней, – оборвал незнакомец майора. – Завтра.
– Но у нас еще не все готово. Да и вода ещё не прошла должную очистку.
– Вода чистая? – незнакомец смотрел в глаза Гувера.
– Относительно.
– Она хуже той, которую вы пили за обедом?
– Нет, не хуже.
– Тогда чистая, – не церемонясь сказал незнакомец. – Сколько провизии успели погрузить?
– Примерно две трети, – ответил майор.
– Хватит, вернутся всё равно не все, – равнодушно сказал незнакомец. – Завтра. Вам всё ясно, Гувер?
– Да, – ошарашенно смотрел майор на собеседника.
Незнакомец, опираясь на трость вялой неуверенной поступью, пошел к выходу.
Глава четвертая
Полёт проходил без всяких проблем. Утро началось хорошо, настроение команды было изумительным, минуло пять суток, а послестартовая эйфория ещё не прошла. Единственное, что омрачало полет, так это распорядок дня, составленный Элисон Феликс, с многочисленными инструктажами. Казалось, она их ночами сочиняет, да и вообще Элисон очень сильно изменилась с начала полета, стала буквоедом и сухарем.
Профессор Ричардсон и доктор Грачев постоянно колдовали над магнитными дисками, взятыми со старого корабля, пытаясь извлечь хоть что-то полезное. Брук Беннет, судовой врач, приглашала к себе в кабинет для первых проб крови, тем самым наводя ужас на нашего вундеркинда. Бедный Ник всеми правдами и неправдами пытался отлынивать от похода в кабинет доктора, придумывая себе различную работу, какие-то срочные дела… В общем, наблюдать за Ником было забавно. Кэтрин, наш микробиолог, все время пропадала в ботаническом саду, делая заметки, а после отправлялась в свою лабораторию, куда категорически никого не пускала, но честно признаться, желания присутствовать при её опытах особо ни у кого и не возникало, скукота полная. Рой же целыми днями шатался по кораблю, в основном на мостике командира или в лаборатории Ричардсона, изредка к нему присоединялся Питер Ревсон – инженер корабля, самый занятой и незаменимый человек на судне, он с самого начала что-то вертел, крутил, капался, а как только кто-то спрашивал, что он делает, тут же отвечал: «ничего, все в порядке, все в норме, так, профилактика…». Какая профилактика, корабль новенький. Чем занимается Элисон Феликс, никто не знал, но скорее всего, она строчила свои бесконечные отчеты.
