«Ночевала тучка золотая» kitabından alıntılar, sayfa 3
— Боится, что ли?
— Боится…
— Я тоже боюсь…
— Не знаю.
— Как же можно бояться, не зная чего?
— Можно. И потом… Если все кругом боятся… это даже страшнее.
С малолетства ишачил в колхозе - очень уж бедный колхозик тот был. Запомнил Илья анекдотец. Ехали Черчилль, Рузвельт и Сталин, а на дороге бык. Черчилль кричит ему: "Линкор пришлю!" Рузвельт "летающей крепостью" стал пугать. Бык ни с места. а Сталин шепнул словцо, и бык, задрав хвост, убежал. Спрашивают господа, чего же он испугался больше самолета и линкора. Сталин отвечал: "А я сказал ему, что в колхоз отдам!" Это как раз их колхоз и был.
— Я жена летчика… Знаете, что это такое? Это профессия… У нас в городке до войны так и говорили: ее профессия «жена летчика». Провожать… Ждать.
Кто испытал, тот поверит: нет на свете изобретательней и нацеленней человека, чем голодный человек.
Может быть, от ужасной догадки, что не ждёт нас на новом месте никакое счастье… Мы просто хотели жить…
Большая Россия, много в ней красивых мест, а бардак, посудить, он везде одинаковый.***
— Как фамилия?
— Кузьмины!
— Оба?
— Что, оба?
— А по отдельности вас как?
— Мы по отдельности не бываем.***Едут чеченов убивать. И того, кто тебя распял, тоже убьют. А вот, если бы он мне попался, я, знаешь, Сашка, не стал бы его губить. Я только в глаза посмотрел бы: зверь он или человек? Есть ли в нем живого чего? А если бы я живое увидел, то спросил бы его, зачем он разбойничает? Зачем всех кругом убивает? Разве мы ему чего сделали? Я бы сказал: "Слушай, чечен, ослеп ты, что ли? Разве ты не видишь, что мы с Сашкой против тебя не воюем! Нас привезли сюда жить, так мы и живем, а потом мы бы уехали все равно. А теперь, видишь, как выходит...Ты нас с Сашкой убил, а солдаты пришли, тебя убьют... А ты солдат станешь убивать, и все: и они, и ты - погибнете. А разве не лучше было то, чтобы ты жил, и они жили, и мы с Сашкой тоже чтоб жили? Разве нельзя сделать, чтобы никто никому не мешал, а все люди были живые, вон как мы, собранные в колонии, рядышком живем?***
Живу хорошо, жду лучше.***
- А ты кто же будешь? Ты Колька или Сашка? Колька помолчал и сказал: - Я - обои.
Страх все портит. А мне так все одно бояться нечего. Кончилась моя боясть…
— Бегете...
— Куда… Мы бегем?
— Ну куды-куды… Ясно, куды все бегут… Домой!
— Может, у кого и есть дом… А у кого и нет.
— А ведь верно. У кого он есть… А у кого? Я скажу, такая война, что всех перевернула и выкинула из привычного… Небо с землей поперепуталось, живые с мертвяками… А нонче-то вдруг все поняли — войне-то конец… О доме заговорили… До этого о жизни не думали, думали не как жить, а как бы выжить… Не до жиру, быть бы живу, во как думали! Как уцелеть.
Четыре руки. Четыре ноги. Две головы. И тридцатка.
Ответственность непосредственных виновников произвола не должна создавать у всех остальных сладостное чувство собственной безгреховности: "Мы не ведали, не понимали, были заняты другим…". "Не знали, не ведали…"? Ну так получайте…
