Kitabı oku: «Пьеса «Реанимация»», sayfa 4
Сцена тринадцатая
Какой-то шум. На каталке везут Актера. Каталку везет смерть. Душа актера идет следом, красиво вышагивая.
Серый (обращаясь к Семену Ивановичу.) Смотри, смотри. Узнаешь? Никак отошел. Он там, наверху, с белой горячкой в обнимку лежал.
Семен Иванович (с придыханием.) Простите, это вы?
Актер (приосанивается.) Да… смею вас уверить, это никто иной, как… я.
Семен Иванович. Вы, кажется, играли…
Актер. Да-с, играл. Много играл и как играл! Статуэтки золотые брал, звания имел… Зрителя за душу брал так, что слезы в зале по щиколотку и обмороки дам в партере. Да-с. И такой вот итог. Но я еще буду на сцене, еще будут цветы и овации!..
Серый. Конечно будете. Лежать. И цветы будут. И аплодисменты. И на руках вас носить станут. Обязательно.
Актер. Вы так считаете?
Серый. Конечно. Вы не вы первый здесь… Отсюда…
Актер. Ах да!.. Боже мой! Так внезапно, в девяносто два… А вы?
Серый. Я душа вон того тела.
Актер (удивленно.) Да вы что?.. Значит верно? Как это вообще происходит? Когда я… когда меня… я смогу присутствовать, чтобы увидеть? Мне надо увидеть, как скорбит мой зритель. И коллеги. Я умею отличать глицериновые слезы от настоящих. Я смогу крикнуть им «Не верю!»
Серый. Вряд ли.
Актер. А куда меня повезут, на Новодевичий? Мне твердо обещали, я бронировал! У меня контрмарка!
Серый. А не все ли равно? Теперь.
Актер. Ну что вы! Ведь это окружение, это – общество. Я не могу себе позволить где-то на задворках. Нет, это не самолюбие, это оценка, если хотите – итог жизни. Я не требую привилегий, я лишь желаю быть равным среди равных. Да-с.
Серый. Вы поторопитесь, вас уже укатили. А то потом будете себя искать.
Актер. Да-да, верно. Я спешу, я должен, я – хочу, я, наконец, имею право!.. Иду во след, навстречу неизвестности и судьбе.
Уходит красивыми шагами.
Сцена четырнадцатая
Нарастающий топот. Идет толпа, впереди два, в красивой форме пилота. За ними стюардесса. За ними бредут мрачные помятые пассажиры.
– Уважаемые пассажиры, прошу соблюдать спокойствие и порядок, следуя друг за другом, согласно купленным местам. Первыми идут пассажиры бизнес класса, за ними первого салона, далее второго…
– А как же так, мы только взлетели…
– Наша авиакомпания приносит свои искренние соболезнования за доставленные неудобства и надеется, что вы и впредь будете пользоваться нашими услугами.
– А кормить будут?
– Конечно. Обязательно. Через девять дней и сорок дней.
Толпа убредает…Сзади идет смерть подгоняя отстающих.
Сцена пятнадцатая
Входит друг с медсестрой.
Друг. Где он?
Сестра. Вон лежит. Третья койка слева.
Друг. Как он? Мне очень важно знать. Мы друзья с детства, в школе за одной партой сидели и после тоже. Он на моей свадьбе свидетелем был, а я на его. Детей крестили. Столько лет! Сколько выпито вместе. И вдруг… Есть надежда? Хоть какая-то.
Сестра неопределенно пожимает плечами.
Друг. У вас же опыт, вы должны знать. Мне понять надо. Я не жена, не родственники, мне можно, я в оброк не упаду. Поправится?
Сестра качает головой.
Друг. Так значит… Печально. Кто бы мог подумать… Планы строили, в отпуск вместе собирались. Мы в отпуск вдвоем ездили, заберемся куда-нибудь в глушь, к черту на кулички, чтобы никого, даже телефоны с собой не брали. А теперь с кем?
Сестра кивает.
Серый. Что, точно без телефона?
Семен Иванович. Да. Мы же друзья. Нам довольно друг друга было и больше никого. Только он и я. И природа. Сидели у костра, вспоминали, смеялись. Иногда даже не говорили, потому что без слов все понимали. Мы же со школы…
Друг. Извините, я подойду, можно?
Подходит, встает со скорбным выражением лица. Смотрит.
Друг. Семен, Семен. Как же так? Мы вчера только…
Поправляет простынку. Достает телефон.
Друг. Нет, похоже безнадежен… Смотреть страшно, лежит как уже… Как в гробу. Да, печально… Столько лет… Сестра говорит никаких шансов… Нет, его без сознания привезли, потому что все так неожиданно случилось. Вряд ли успел… Расписку? Нет расписку не давал, мы же друзья.
Серый. Он тебе должен был?
Семен Иванович. Да, занимал. Он дом строит. На Кипре. Ему деньги нужны были. Я дал.
Серый. Ну все, забудь, пропали денежки. Тю-тю.
Сергей Иванович. Как ты можешь так, о людях. Мы всегда выручали друг друга. Он – меня, я – его. Мы всегда вместе.
Серый. Это пока ты при делах был – вместе. А теперь порознь. Ты тут с капельницами, а он там… с твоими денежками. Разные у вас дорожки. Разошлись…
Семен Иванович. Прекрати.
Серый. Я – прекращу. А вот он вряд ли.
Друг. Нет, никто не знает… Я, когда занимал, просил не распространятся. Думаю, не говорил… Ну да – наличными из рук в руки, так что никаких следов. Списан долг. Вчистую.
Серый кивает на друга.
Друг (убирая телефон.) Эх Семен, Семен. Как же мне тебя будет не хватать…
Серый. …занять будет не у кого без отдачи. Где еще таких лохов найдешь? Эх Семен, Семен… Такой большой и такой глупый…
Семен Иванович. Он же друг мой. Со школы.
Серый. Дружба дружбой, а денежки счет любят. Он считать умеет, а ты… Хороший куш твой приятель взял. Повезло ему. Обидно будет, если ты его подведешь. Ему – обидно.
Семен Иванович. В смысле? Чем подведу?
Серый. Тем что, вдруг, выйдешь отсюда и деньги обратно потребуешь. Уже – его. Ладно, не печалься.Ему твои деньги больше чем тебе нужны. Им всем. А нам – еще не известно.
Сцена шестнадцатая
Входит врач и какой-то хорошо одетый господин с блокнотом.
Господин. С кого начнем?
Врач. Давай с этого. (Открыл записи.) Поступил неделю назад. Черепно-мозговая травма. 35 лет, работал айтишником в небольшой фирме. Попал в ДТП.
Господин. Прогнозы?
Врач. Неутешительные – не выкарабкается. Череп в куски, повреждения мозговых тканей, перелом позвоночника и ребер. Ну и по мелочи еще. Мотоциклы любил. У нас такие каждую неделю по скорой поступают. Кусками. Кого-то собираем, кого-то нет.
Господин. Родственники, жена?
Врач. Жена. Приходила в первый день, увидела его, все поняла, больше не появлялась.
Господин. Деньги, помощь предлагала?
Врач. Нет, сказала лишних средств нет, хотя приехала на Мини-Купере. Подарила сестрам килограмм яблок.
Господин. Что по здоровью?
Врач. В целом – на твердую пятерочку. До ста лет дожить мог. Мы карточку из поликлиники запросили – никаких жалоб, из врачей только к стоматологу обращался. На удивление здоровый тип. Был.
Почки…Левая нормальная, работает как швейцарские часики – принимает, фильтрует, сбрасывает. Никаких отклонений. В правой, нашли небольшой камешек. Но мы его удалим и будет как новая.
Господин. Камешек – это нехорошо. Клиент до того тоже камешками мучился и тут опять. Недоволен будет. Надо сбросить.
Врач. Сколько?
Господин. Пятнадцать процентов. Все остальное беру оптом, по средневзвешенным ценам. Оплата по факту. Супнабор готов забрать хоть завтра, а вот печень понадобится где-то через месяц, не раньше. Клиент пока свою на радостях добивает.
Врач. Не вопрос. Месяц продержим на аппаратах, потом все разом заберешь.
Господин. Добро. Что дальше?
Врач. Военный. В звании подполковник.
Господин. Понятно, печень в ноль, «шилом», как молью, побита, потому что каждый день, начиная с лейтенантских звездочек.
Врач. Да, где-то между вторым и третьим сортом. Пил. Много пил. Но мы плохие куски отрежем и подождем, печень имеет свойство восстанавливаться.
Господин. Нет, мне печень с дырками не нужна. Только если по остаточной… Кто еще?
Врач. Дама, сорока лет, глотнула уксусной эссенции. Упертая.
Господин. Почему?
Врач. Целую бутылку выхлебала. Большинство после первого глотка в отключку или в скорую звонить, а эта триста грамм употребила, без закуски. Прожгла все от и до. От самого верха до самого низа сквозняком. Могу предложить только одну почку, печень, ну и там по мелочи – кожу, роговицу.
Господин. А легкие?
Врач. Сожгла. Эссенция пищевод растворила и разлилась.
Господин. Кто еще?
Врач. Бомж.
Господин. Это интересно.
Врач. Ничего интересного. Гепатит, СПИД, цирроз, сифилис, лишай, педикулез и даже корь… полный букет.
Господин. Ничего, зато никто из родственников соваться не будет. Всякому применение найти можно. Промоем, прочистим, оформим, отдадим по дешевке. В крайнем случае, для перфомансов сгодится.
Врач. Вы с этими… с авангардистами тоже работаете?
Господин. Я со всеми работаю. Запчасти всем нужны. Будет стоять где-нибудь высушенный в музее в Вене и народ своими внутренностями пугать. Мы еще гордиться будем, что на кладбище его не свезли. Беру. Если недорого. Искусства ради. Что этот?
Врач. Мелкий уголовный авторитет.
Серый. Это про меня…
Врач. Семь пулевых, стреляли, но недострелили. Как еще жив не понять – уникум.
Господин. С авторитетами связываться не хотелось бы.
Врач. Так с него и взять нечего. Почки – в куски, в печени – дырки, легкие – в лохмотья, глаз – вдребезги, кожа – как Тришкин кафтан. Только если сердце.
Господин. Сердце беру, отметь. Когда забирать?
Врач. Черт знает. Он тут шестую неделю валяется, за жизнь цепляясь. Я же говорю – уникум. У нас на него младший медицинский персонал уже ставки делает, когда помрет.
Серый (гордо). Это на меня!
Господин. А ты поторопи его, чтобы не залеживался.
Врач. Нет. Мне уже самому интересно, как можно без внутренностей жить. Тем более, я на него еще на одну неделю ползарплаты поставил. Так что тянуть буду.
Господин. Этот?
Врач. Безнадежен. Но в общем-целом здоров. На троечку с плюсом.
Господин. Положение, родственники?
Врач. Серьезный бизнесмен. В прошлом. Родственников до черта. Каждый день толпами ходят, интересуются…
Серый. А это про тебя?
Семен Иванович. Про меня.
Серый. Жаль, раньше не встретились. Я как раз по таким, как ты, работал.
Семен Иванович. Как работал?
Серый. Как Робин-Гуд.
Господин. Не пойдет. Если родственники – не пойдет. В труп нос совать станут, требуху пересчитывать.
Врач. Не начнут. Они тут все за наследство передрались. Он, конечно, бизнесмен, но хуже, чем тот бомж – никому не нужен. Им на его внутреннее содержание наплевать. Их только то, что вокруг него интересует.
Господин. Что по здоровью?
Врач. Мог бы жить. Твердая четверка.
Сергей Иванович. Кто это?
Серый. А ты не понял?.. Торговец. Органами.
Сергей Иванович. Чьими?
Серый. Твоими. Моими. Их… Ходовой товар. Вот ты чем торговал?
Сергей Иванович. Разным. Машинами, одеждой, овощами, мясными деликатесами.
Серый. А и чего деликатесы делал – из живых существ, которых вы на фарш пускали. Брали и забивали. Чем человек хуже? Глядишь, твоя печень еще поработает, еще попьет пивка за бывшего своего хозяина и огурчиком закусит.
