Kitabı oku: ««Козни врагов наших сокруши…»: Дневники», sayfa 26
№ 63–64
С чего начать?
Святое дело – покаяние, и время к тому самое благоприятное – Великий пост. Но с чего начать?..
Вот мы до чего дожили: считаем себя христианами всю жизнь, а быть на деле христианами еще и не начинали! Значит, проснулась совесть христианская, рванулась душа-христианка к Богу и видит, что еще и шага не сделано ею к Тому, Кто давно ждет ее, зовет и влечет к Себе – с любовию выше материнской, с любовию безконечной… Прислушайтесь сердцем к этому нежно любящему голосу: приидите ко Мне вси труждающиися, приидите ко Мне все душою смущенные, сердцем тоскующие, приидите обремененные грехами, измученные суетой житейской: всех вас Я успокою, всем пролью в сердце мир и отраду, всем дам то счастье, котораго так давно, но так напрасно вы ищите. Полно вам мучить себя подобно капризным детям, которые упорно отказываются исполнить волю родителей, хотя всем сердцем чувствуют, что именно в этой воле – их счастье, их радость: только вот смириться не хочется, сознаться в своем упорстве, в своем своеволии… Но ведайте, если не будете, как дети, если не смиритесь, не сломите свою самость, то не будете способны и войти в царствие Божие.
Итак, первое, что нужно, чтобы стать христианином, это – подобно блудному сыну притчи Христовой – “войти в себя”, сознать свое греховное погибельное для души состояние, свою нищету, наготу духовную, безпощадно оттолкнуть от себя всякое самооправдание, всякое саможаление и, в таком состоянии духовной скудности и худости, повергнуть себя к стопам Господа и Спасителя в таинстве покаяния. Вспомните Петра, начавшаго утопать в волнах бушующаго Галилейскаго моря, вспомните его отчаянный крик с простертыми ко Господу руками: “Господи, спаси меня, погибаю!” Вот образ грешника, познавшаго свое погибельное состояние. Но не отчаяние должно звучать в его вопле у подножия креста Господня, а крепкая вера, что Господь затем и пришел, чтобы грешников спасти, от них же первый есть каждый из нас. Одной капли крови Господней было бы достаточно, чтобы искупить грехи всего мира, а ея пролились целые потоки: ея ли не достанет для омовения твоих грехов? Грехи всего мира – горсть песку, брошенная в безконечное море Божия милосердия: твои ли грехи могут победить это милосердие?.. Лишь бы не было с твоей стороны того самооправдания, того извинения себя, какое так свойственно всякому грешнику. Ведай: чем безпощаднее будешь себя обвинять пред лицем Божиим, тем скорее выйдешь с сего суда оправданным. Нет ничего противнее Богу, как самооправдание грешника. Не щади себя, чтобы пощадил тебя Бог. Выбрасывай со дна души твоей всякую нечистоту, всякое лукавство, все то, что тревожило и тревожит совесть твою, в чем тебе так хотелось бы оправдаться пред собою, чтоб успокоить совесть: не бойся, не смущайся. Бог и без твоей исповеди видит все тайны грешной души твоей, но Он хочет, чтоб ты сам, своим добрым произволением раскрыл пред Ним гноящияся раны твои, и вот именно – в присутствии духовника, который нужен тебе как свидетель твоего покаяния, как посланец Господа, Который сказал ему: все, что разрешишь, будет и Мною разрешено, что свяжешь – будет и Мною связано… Да, твое произволение, твоя исповедь нужны для тебя самого. Это – потребность искренно кающейся души. Душа сама просит исповеди. Таков закон ея природы. Душа требует, чтобы яд греховный, который терзает ее в совести, был совершенно из нея извергнут покаянием. Грех – это ядовитая змея, которая не перестанет мучить грешную душу, пока ее не убьешь, не выкинешь из души с отвращением и ненавистию к этой гадине, пока не пожалуешься Богу и на себя самого, допустившаго эту змею поселиться в сердце, и на грех, восприявший над твоим сердцем некую насилующую его власть, по твоему нерадению, по реченному: творяй грех раб есть греха. Повторяю: не нужно Всеведущему твоих оправданий: Он лучше тебя знает, как оправдать тебя! Ему лучше сказать – тебе самому, нужно, чтоб ты вольною волею оторвал от своего сердца, с ненавистью отбросил от себя то, что томит твою душу, мучит твое сердце. Сделай же это – с детской простотой, как дитя, когда его обижают: бежит к матери, бросается в ея объятия и изливает ей всю свою душу, все скорбное сердце. Вот с такою же беззаветной любовью, с такою же детской преданностью спеши и ты к своему Господу и Спасителю, раскрывай пред Ним все язвы души твоей, плачь у ног Его вместе с евангельской блудницей, кайся с мытарем, жалуйся на себя с блудным сыном… Отче, согреших на небо и пред Тобою! Несмь достоин нарещися сын Твой! Милостив буди мне грешнику!.. И вот, когда ты выбросишь из своего сердца все то, что отравляло его, что терзало твою совесть, когда иерей Божий накроет главу твою епитрахилью – символом Божией милости – и изречет тебе слово всепрощения от лица Господа, когда услышишь ты сии превожделенныя слова священнодействия: “И аз, недостойный иерей, властию Его, мне данною, прощаю и разрешаю тя от всех грехов твоих, во имя Отца и Сына и Святаго Духа”, – вот тогда – как бремя тяжкое скатится с души твоей, и вольется в сердце твое такая радость, какую испытывают только истинно кающиеся грешники. Таинство совершилось: душа очищена от грехов, освобождена от плена, враг бежал, душа, как младенец, готова всецело отдать себя Тому, Кто не отверг ея покаяния, Кто разорвал узы, ее томившия, Кто примирил ее с Собою, все долги простил, все отпустил ей! Дорожи этими святыми минутами, брат возлюбленный! Напоминай себе: чем особенно увлекал тебя грех, пленял, уводил от твоего Господа, жалуйся Господу на него, проси Спасителя твоего укрепить тебя в борьбе с грехом, когда снова он будет приставать к тебе, закрепляй в себе решимость крепко стоять против его искушений.
Вслед за таинством покаяния обычно ты приступаешь к святейшему из таинств – к Животворящим Тайнам Господним. Ты причащаешься пречистаго Тела и Крови твоего Господа и Спасителя. Кто может изобразить все величие сего Таинства? Есть ли на языке человеческом слова, чтобы достойно изъяснить всю неизреченную любовь Божию, излиянную к нам, грешным, в этом святейшем таинстве? Подумать только, что совершается: мы приискренне соединяемся с Господом, в нас течет тогда Его Божественная Кровь, мы – становимся плоть от Плоти Его, едино тело с Ним: Он – наша глава, мы – Его члены… Он с нами и в нас, мы с Ним и в Нем – Кто – Он и кто – мы?.. О несказанная Любовь Божия! Мать питает дитя свое только млеком, а Он нас – пречистым Телом Своим и пресвятою Кровию Своею. Он говорит каждому из нас: если и жена забудет дитя свое, но Я не забуду тебя! Се Аз с вами есмь до скончания века! Но и по скончании века, в блаженной вечности Он пребудет с любящими Его во веки веков. А если Он с нами – кто против нас? И чего не в силах мы сделать, мы немощные, силою Его? Вся могу о укрепляющем меня Иисусе Христе, взывает великий Апостол Христов. Все можем и мы, если пребудем с Ним. Ведь и вся цель нашего земнаго странствования в том, чтобы, соделав себя живыми членами тела Христова – Его Церкви, соединиться со Христом и жить с Ним единою жизнию в блаженной вечности.
Мы, священнослужители, приступающие к трапезе Господней каждый раз, как служим литургию, удивляемся: как это миряне целый год живут без причащения Божественнаго Тела и Крови Христовых? Мы, грешные иноки, только и живем исповедию да сим спасительным таинством. Говорю о жизни духовной: изнеможет душа, очерствеет сердце, осуетится ум – что делать тогда? Пойдешь к духовному отцу, откроешь пред ним всю душу, очистишь совесть таинством покаяния, потом причастишься Святых Таин Христовых, и вот – опять станет легко, отрадно и светло на душе, опять ободришься, духом обновишься и легко гонишь прочь греховные помыслы. Да и одни ли иноки сие испытывают? Не все ли внимающие делу своего спасения, ощущают то же самое? “Святому причащению обязана я, грешная, своим духовным возрождением, – пишет мне одна добрая христианка, – почему и сподобляюсь Св. Таин часто, почти каждый месяц. Не могу жить без этой пищи нетленной, животворящей, спасающей”. Поистине это – Хлеб небесный, это – Чаша жизни! Вкушая от них, наша душа живет жизнию безсмертною. Поистине это – величайшее чудо благодати, совершаемое непрестанно в Христовой Церкви ея Божественною Главою – Господом и Спасителем нашим Иисусом Христом. Загляните в писания богомудрых отцов и учителей Церкви: там вы найдете множество свидетельств тому, что я говорю. “Когда мы, недостойные, – говорит преподобный Исихий, – сподобляемся со страхом и трепетом причаститься Божественных и пречистых Таин Бога, тогда сей Божественный огнь, входя в нас, тотчас прогоняет из сердца лукавых духов злобы и прощает нам прежде бывшие грехи, а ум наш тогда освобождается от безпокойной докучливости лукавых помыслов”. “Ничто так не помогает усмирению страстей и отгнанию бесов, – пишут преподобные Каллист и Игнатий, – как возможно частое, от чистаго сердца и усердия приобщение святых и животворящих Таин Христовых!” “Враг души не осмеливается нанести никакого вреда тому, в ком видит пребывающаго Христа”, – говорит наше Православное Исповедание Церкви Восточной. Сами бесы неволею свидетельствуют, как страшны для них Божественныя Тайны Христовы. Так, они принуждены были сказать преподобному Иоанну Бострскому: “Если бы вы, христиане, хорошо умели хранить то, чего причащаетесь, то никто не посмел бы подойти к вам”. Вникните с благоговейным вниманием в глубокий смысл тех молитв, которыя положено читать пред причащением святых Таин. Вот св. Иоанн Златоуст умоляет Господа и говорит: “Господи Боже мой! Да будет ми угль пресвятаго Тела Твоего и честныя Крове Твоея во освящение и просвещение… в соблюдение от всякаго диавольскаго действа, во умерщвление страстей!”… “Сподоби мя неосужденно причаститися пречистых Таин Твоих в потребление и совершенное погубление лукавых моих помыслов и помышлений, и предприятий, и нощных мечтаний темных, и лукавых духов”… Вот и святитель Василий Великий молится: “Умилосердися, Господи, и да будут ми святая сия (Святые Таины) во отгнание всякаго мечтания и лукаваго деяния и действа диавольскаго, мысленно в удесех моих действуемаго”…
Такова благодатная сила святейшаго Таинства причащения Тела и Крови Господа нашего. Истинно слово Его: ядый Мою Плоть и пияй Мою Кровь во Мне пребывает и Аз в нем. Ядый Мою Плоть и пияй Мою Кровь имать живот вечный. Аминь, аминь глаголю вам: аще не снесте Плоти Сына Человеческаго, ни пиете Крове Его, живота не имате в себе (Ин. 6, 56, 54, 53). И сего-то святейшаго Хлеба жизни люди лишают себя по целому году, – я не говорю уже о тех, которые не говеют по нескольку лет: какие же это христиане?! И еще жалуется иной: никак не слажу с собою, не могу одолеть греховных влечений! Да разве человек сможет сделать это без всесильной помощи Господа Спасителя? Разве может христианин жить в удалении от Христа? Разве может приносить плод ветка, отсеченная от дерева? Ведь если мы и делаем какое добро как христиане, то не мы делаем его, а Христос в нас и чрез нас Свои же заповеди исполняет. Та к как же мы хотим исполнить их – без Него?
Вот, други мои, причина, почему мы так ослабели, так духовно изнемогли, что не в силах бороться против волн бушующаго моря житейскаго. Мы – одиноки, мы забыли Того, Кто един может держать нас за руку и присно говорить сердцу нашему: маловере, почто усумнился еси? Кто может рещи и волнению морскому: молчи, престани! Чьего Имени трепещут демоны, Кому послушна вся тварь! Мы постоянно двоимся, хотим служить и Богу, и миру, а Бог не терпит такой двойственности: не можете работати Богу и мамоне, говорит Господь наш! Не можете делить свое сердце пополам! Хочешь быть христианином – имей же, наконец, мужество быть таковым на деле, а не на словах только! Вот ты поговел, очистил свою совесть исповедию, соединился с Господом, приял Его в свое сердце, в свою душу: не разлучайся же с Ним, не изменяй Ему! Как иногда немного нужно мужества, чтоб остаться верным Ему! В самом деле: много ли нужно мужества, например, чтобы отказаться от бала или театра под воскресный или праздничный день и пойти вместо того ко всенощной службе Божией? Ужели много нужно усилий, чтобы в праздник не проспать, – но крайней мере, обедни?
Ужели у наших женщин и девушек-христианок, если оне христианки не по имени только, не достанет твердой решимости и силы воли, чтоб отказаться, осудить, отбросить с негодованием хотя бы эти несносные смешные головные уборы, которые теперь так их безобразят, превращая в каких-то черкесов в папахах или заставляя их носить на голове целыя гнезда мертвых птиц? И не возмутительно ли, что эту мертвечину, эту, говоря простым языком, падаль оне дерзают вносить в храм Божий, откуда по канонам церковным следовало бы их гнать, яко оскверняющих Божий храм, а храм освящать, яко оскверненный падалью? А эти шпильки в несколько вершков – что это, как не оскорбление храма Божия? Не подобает ли изгонять вон из храма таких модниц, напоминая им словеса Божии, сказанныя пророком Исаией: “Когда вы приходите являться пред лице Мое, кто требует от вас, чтобы вы топтали дворы Мои?” (Ис. 1, 12). Господи, до какой суетности доходят те, которые дерзают носить имя Твое на себе! Стыдно пред раскольниками, пред сектантами, у которых женщины скромно покрывают свои головы платочками, когда являются в молитвенное собрание… Говорить ли дальше?
Много ли нужно мужества, чтоб отказаться от лишняго наряда и вместо того прикрыть наготу сиротки одинокаго или помочь вдове многосемейной? Скажу даже: в наше скорбное, можно сказать, траурное время, когда со всех сторон собираются над нами тучи гнева Божия, это сделать легче, чем в другое, мирное время. Есть причины, которыя не только могут оправдать ревнующих о благочестии, но и пристыдить, увлечь примером нерадеющих о своем спасении. Ведь надо же хотя перстом двигнуть, чтобы показать, что мы еще христиане! Ужели мы до того омирщились, до того стали рабами суеты и моды, что и этого не в силах сделать? Ужели стыд, ложный стыд – быть не такими, как сыны века сего, стыд прослыть в среде неверов “святошами” сильнее любви ко Христу, к Его Святой Церкви, голоса совести, долга христианскаго? Тогда какие же мы христиане? Как мы смеем называть себя сим священным именем?..
В моей совести звучат слова Господа, изреченныя за 2300 лет до нашего времени чрез одного из великих пророков: О тебе, сын человеческий, сыны народа твоего разговаривают у стен и в дверях домов, и говорят один другому, брат брату: “пойдите, послушайте, какое слово вышло от Господа”. И они приходят к тебе, как на народное сходбище, и слушают слова твои, но не исполняют их, ибо они в устах своих делают из этого забаву, и вот ты для них как забавный певец с приятным голосом и хорошо играющий: они слушают слова твои, но не исполняют их (Иезек. 33, 30–32). Не то же ли происходит и с нашею проповедью, с нашими пастырскими беседами, поучениями? К нам, проповедникам, приходят послушать, как ходят на концерт, в театр; бывает, что и умиляются нашим словом, но как только вышли от нас, так и забыли то, что слышали… Душа болит, когда сознаешь эту безплодность проповеди, это удивительно равнодушное отношение нынешних христиан к делу своего спасения!
Но не быть же нам и отступниками от Христа. В нас еще не совсем погасла совесть. Надо возжигать этот светоч божественный. Пусть он горит и светит нам все ярче, все животворней! Вот он ярко осветил наше сердце, все наше духовное существо во дни говения. Не давайте же ему гаснуть. Поддерживайте этот священный огонек. Чем, как? Прежде всего – ежедневною молитвою. Увы, я знаю, что многие, считающие себя образованными, именующие себя православными христианами, не только не читают, но и не знают всех утренних и вечерних молитв! Дай Бог, чтоб из тех, кто будет читать эти строки, не было ни одного такого! Таким, именуемым православным, все некогда, все недосужно – им, видите ли, минута дорога: когда тут молиться – дела ждут! Вот если целые часы терять на празднословие, пересуды, чтение печатных простынь – это нужно, на это тратится половина жизни… А с Господом побеседовать, с святыми Божиими – времени нет, досуга нет! А хотим, чтобы Господь нас миловал, благословлял труды наши, сами же не хотим понудить, – как скорбно мне произносить это слово: понудить себя, вместо того, чтобы сказать – иметь счастие – с Отцом Небесным побеседовать, Его благословения себе на грядущий день, Его покрова на наступающую ночь испросить!.. Положим же за твердое, неотменное правило: читать утром и вечером хотя по три молитвы: ведь на это только несколько минут нужно будет уделить. Садясь за обед и ужин, принимаясь за дело, хотя крестным знамением себя ограждать, хотя мысленно к Богу обращаться… Видите, для начала христианской жизни надо же поставить себя в присутствие Божие, а это и совершается чрез молитвенное обращение к Богу. Надо заставить себя делать это, приучить себя, сделать это насущною потребностью сердца. Ужели и на это воли не достанет? Ужели и тут ложный стыд нас удержит? Как же после этого требовать, как желать и ожидать, чтоб совесть наша не погасла?
Другим средством к поддержанию в себе духовной жизни служит ежедневное чтение или слушание слова Божия. У всех ли православных есть в доме Священное Писание? Мне как-то стыдно и больно ставить даже этот вопрос: ведь, у протестантов и других инославных христиан Библия – настольная книга. Ее читают там каждый день. А у нас – увы – во многих домах не только Библии, но и Евангелия и Новаго Завета не найдешь! Горькую правду говорю! Между тем, в слове Божием – великая благодатная, животворящая сила обитает! Ведь словом Божиим мир сотворен, словом Господа мертвые вставали из гробов; ведь это всемогущее слово заключено в книгах священных, оно – пред нами, стоит только взять священную книгу в руки, с благоговением и молитвою, оградив себя крестным знамением, раскрыть ее, и Дух Божий, вещавший чрез пророков и апостолов, заговорит с тобою, и душа почувствует Его веяние, и в сердце западет благодатное семя. Кто знает? Быть может, та святая мысль, которая упадет добрым семенем в твое сердце, охранит тебя в наступивший новый день твоей жизни не только от греха, но и от великой опасности, тебе угрожающей, но тобою непредвидимой. Быть может, это слово благодатное принесет и плод по роду своему и послужит началом добраго дела, добраго настроения, началом новой благодатной жизни. Не напрасно святые Отцы советуют каждый день полагать начало благое. Не напрасно об этом учит молиться и Святая Церковь в вечерних молитвах. Почитайте жития святых и вы увидите, какия чудеса в нравственной жизни совершались словом Божиим, его чтением или слушанием. Господи! А нам, грешным, все некогда и с Тобою-то, нашим Творцом и Спасителем, побеседовать! Вот газеты, издаваемые врагами Твоей Церкви, другое дело: мы хватаемся за них еще в постели… А для того, чтобы внять сердцем глаголу Твоему, у нас и минутки в день не найдется… Изнывает душа-христианка от тоски по Господу, это мы если не сознаем, то ощущаем – в той пустоте духовной, в холодности ко всему, что чувствуется сердцем, – а мы не хотим уделить минут пять-шесть утра, чтоб освятить свой ум, согреть свое сердце, укрепить свою волю – чтением слова Божия! Ну какие же мы христиане?
Но и молитва, и чтение слова Божия недостаточны для духовной жизни: нужно эту жизнь поддерживать непременно исполнением заповедей Божиих. Эта жизнь, как я сказал, подобна огоньку. Благодать зажигает этот огонек в сердце, а мы должны подливать маслица в сию священную лампаду. Каждое доброе дело, сделанное нами во исполнение заповеди Господа нашего, и есть это маслице в лампаде нашей совести, нашей духовной жизни. Ведь не мы делаем добро, как я сказал уже, а Сам Христос чрез нас. Сделал ты добро – Христос его сделал. Христос прикоснулся к тебе, соделал тебя, так сказать, орудием Своей жизнедеятельности на земле. Ведь ты – член тела Его – Церкви. Вот теперь ты стал живым членом сего тела. В тебе проявилась жизнь Христова. И в твоем сердце ты не можешь не ощущать этого. О, если бы мы больше делали добра во имя и от имени Христова! Какое счастье ощущали бы мы в совести нашей, какой небесный мир обитал бы в сердце нашем! Мы сами себя лишаем сего мира, сей радости о Господе, радости доброделания. А ведь это счастье всегда к нам так близко! Хотя бы ради этой радости, коей мы в сущности, недостойны, коей и искать нам не подобает, – хотя бы ради этого духовнаго утешения мы понуждали себя делать добро! И ближе всего – дела милосердия христианскаго, творимыя по заповеди: да не увесть шуйца, что творит десница твоя. Вот первое дело милосердия: простить, забыть, из сердца выкинуть всякую обиду, какую нанес нам ближний наш. Скажите: легко ли это? Да, нелегко, если злое чувство вросло в сердце, если оно грызет совесть, как змея. Но ужели это угрызение совести, эта мука адская приятнее чувства любви и всепрощения? Ужели лучше носить змею в запазухе, чем выкинуть ее? Я укажу вам, по руководству святых отцев, учителей жизни духовной, верное средство умиротворить и себя и врага своего: это – помолиться за него, сделать для него какое-либо благодеяние. Помолиться не только дома, единолично, но призвать и Церковь на помощь: подавать за врага просфоры на божественной литургии, вынимать частицы на проскомидии… А благодеяние оказывать врагу так, чтоб и он не знал, откуда идет оно. Попытайте это могущественное благодатное средство и вы увидите воистину чудо: в вашем сердце растает злое чувство ко врагу и затеплится чувство любви; вы каким-то чудным образом увидите, что не он, а вы виновны в своем с ним столкновении, заметите, что и в нем происходит перемена: при встречах с вами он не уклонится от вашего приветствия, он подаст вам руку, он заговорит с вами… Велика сила Божьей благодати, действующей в нас и чрез нас, аще мы восхощем того! Но не врагам только благотворите, а и всем, кто нуждается в вашем благотворении, всем, кого укажет вам ваша совесть, руководимая Ангелом-Хранителем вашим. Понуждайте себя на дела милосердия: в них великая сила, соделывающая помимо воли нашей сердце наше милующим, а следовательно, чувствующим и в себе милость Божию. И в сем есть тайна: твори добро и забывай, что творишь: твори добро и благодари Того, Кто в тебе и чрез тебя творит его. Твори добро и прячь его от себя самого: да не увесть шуйца твоя, что творит десница твоя! О, если бы мы тратили на такое доброделание хотя только то, что тратим на свои удовольствия! Пусть человек состоятельный откажет себе в удовольствии быть в театре и употребит эти деньги на помощь сиротам. Пусть добрая христианка откажется от лишних нарядов и подумает, что она могла бы отдать от своих избытков бедноте, которой везде так много, или на украшение убогаго храма Божия. Пусть даже простой поселянин, фабричный рабочий, ремесленник поставят правилом хотя половину того, что они тратят на водку, отдавать Христу в лице бедных собратий своих, и Христос, молитвами сих бедных, поможет им совсем оставить спиртные напитки и благословит их труды. Пусть даже дитя откажется от лакомств, от игрушек в пользу деток-сироток. Ведь и дети должны жить христианскою жизнию. Ведь в детстве-то и надобно закладывать в них прочные устои добродетельной жизни. Пусть детское сердце – оно ведь так восприимчиво, – пусть оно познает сладость самоограничения во славу Божию, во имя любви христианской. Ведь я не призываю к великим подвигам, к самопожертвованию, а предлагаю вам только млеко животворящаго Христова учения, а не твердую пищу. Вкусите и видите, яко благ Господь! Я призываю вас к свободе, к истинной свободе от греха, – ныне же времена всяческих свобод! Освободите себя во имя Христа, Освободителя душ наших, от этого рабства миру и его безсмысленным обычаям, привычкам, приличиям! Дайте вздохнуть свободно душам вашим, измученным в этом плену житейской суеты! Познайте опытом сердца сладость этой свободы во Христе! Во дни покаяния вы стоите к ней ближе, чем когда-либо в другое время. Пост – весна душам. Пусть же благотворное и животворящее веяние Духа Божия коснется сердец ваших. Пусть оно пробудит в них зачатки духовной жизни. Пусть эта жизнь пустит ростки, и мы начнем – да, начнем быть христианами, если доселе только назывались таковыми. Помнить надо: время сокращенно есть прочее, и суд Божий близко… Грехи человеческие умножились, как никогда, и вопиют на небо. Не медлите же обратитися ко Господу – вы, имеющие счастие именовать себя чадами святой матери – Церкви Православной!
