«Хлеб с ветчиной» kitabından alıntılar, sayfa 11

Никакие жертвы не предотвратят новые войны.

Что до меня, то я не желал воевать за ту жизнь, которую имел, а тем более за ту, которая меня ожидала в будущем.

Жизнь в колледже была стерильной. Здесь никогда не говорили, что ожидает нас в реальном мире. Они пичкали нас теорией, которая была совершенно бесполезна на улицах. Университетское образование могло лишь сделать личность непригодной для настоящей жизни. Книги только ослабляли нас.

Мой отец был нищим, но все женщины мира любили меня.

Я расскажу вам, как надо готовить настоящий стэйк, — расхаживал он перед классом. — Ставите сковороду на плиту, и пока она раскалится, выпиваете порцию виски. Затем покрываете дно сковороды тонким слоем соли, укладываете на него филе и поджариваете, но недолго. Переворачиваете, поджариваете другую сторону, потом выпиваете еще стопку и тут же закусываете стэйком.

И еще меня мучила одна проблема – я не мог ходить в туалет. Я хотел писать, хотел какать, но стыдился, что другие узнают об этом, и из последних сил сдерживал все в себе. Это было ужасно. Воздух становился белее, меня тошнило, к горлу подступала рвота, говно рвалось наружу, мучительно хотелось писать, но я ничего не говорил. И когда кто-нибудь из детей возвращался из туалета, я думал: «Грязная свинья, я знаю, чем ты там занимался…»

"Маленькие девочки в коротких платьицах с длинными волосами и пушистыми ресницами были прекрасны, но я знал, что они вытворяют в туалете эти мерзкие вещи, хотя и притворяются, будто ходят мыть руки."

Любой мог докопаться до истины, было бы желание.

Итак, Генри Чинаски – выпускник средней школы

1939 года – ехал в светлое будущее. На первом же светофоре машина остановилась, и двигатель

заглох.

Кабы лягушке крылья, чего ради ей жопу мозолить - по болоту скакать!