«Хлеб с ветчиной» kitabından alıntılar, sayfa 9
- Они тебя обидели, - сказал Беккер.
- Нет, слишком сильно старались, чтобы обидеть.
Я сидел, пил и думал о самоубийстве. Но я чувствовал странную любовь к своему телу, к своей жизни.
– И чем ты занимаешь весь день?
– Лежу в кровати.
– Это ужасно.
– Нет, это прекрасно. Мне нравится.
– Так не очень больно?
– Да все нормально. Продолжайте.
– И что же прекрасного в твоем лежании весь день напролет?
– Я могу ни с кем не видеться.
– И тебе нравится это?
– О да.
— Америка — страна равных возможностей. Здесь каждый может осуществить свою мечту…— Стать посудомойкой, — тихо продолжил я.— Мусорщиком, — подхватил Джимми.— Грабителем.— Собачником.— Санитаром в психушке.— Америка — страна смелых! Она была построена мужественными людьми. Наше общество основано на принципах справедливости…— Кому че, кому ни че, кому хуй через плечо, — прокомментировал Джимми.— …и законности. И поэтому каждый, кто готов искать свою мечту даже на вершине радуги, обязательно найдет ее…— В большой куче говна, кишащей опарышами, - предположил я.
— У моей матери есть знакомый, он пил ее ссаки.— Что?— Да. Они бухали всю ночь, потом он лег в ванну, а она нассала ему прямо в рот. За это он отстегнул ей 25 долларов.— Она сама тебе это рассказала?— С тех пор, как умер отец, она ничего от меня не скрывает. Получается, что я занял его место.— Ты что же, и…— Да нет. Просто она мне доверяет.— Как тому парню в ванной.— Ага, примерно так.— Ну, расскажи мне еще чего-нибудь.— Хватит.— Тогда давай выпьем. А говно твоей матери никто не ел?— Не надо так говорить, Хэнк.
- Ты где пропадал?
- В "Домашнем саде".
- И что ты там делал, удобрял фуксии?
- Ага, в каждый горшок положил по какашке.
...Мысли и слова могут быть обворожительны, хотя, в конечном итоге, они и бесполезны.
Война. Я девственник. Ну разве это вообразимо жертвовать своей задницей ради каких-то безумцев, даже не познав женщину? У меня и личного автомобиля еще не было! Что я должен защищать? Других? Которые со мной рядом и срать бы не сели? Никакие жертвы не предотвратят новые войны.
Знаешь, только законченные мудаки говорят о литературе…
Я бродил по библиотеке, рассматривая корешки и снимая с полок книгу за книгой. Но все они были нудными и безжизненными. Бесконечные страницы, заполненные словами, которые ничего не говорили. А если и говорили, то долго и тускло, и к тому времени, когда желаемое наконец-то высказывалось, вы уже были слишком утомлены, чтобы воспринимать что-либо. Я терзал книгу за книгой. Несомненно, среди всей этой армады книг была одна-единственная моя."Хлеб с ветчиной", Чарльз Буковски
