Kitabı oku: «Останусь текстом»
Первый человек
Выйдя во двор своего дома, я сразу определил, где стоит такси. Машина светила фарами и тихонько гудела посреди площадки для парковки, сразу видно: неместный.
С неба падал мне на глаза снег, отчего приходилось жмуриться. Периодически подглядывая, я подкрадывался все ближе и ближе к машине. Кроме меня, никого больше на улице не было. Пусто.
Открыл заднюю дверцу и поставил на пол салона большую сумку. Внутри – салаты в контейнерах, шампанское, хлопушки. Мама нагрузила по полной меня. Словно на неделю уезжаю. Свой рюкзак я положил на сиденье. Торт решил держать в руках, чтобы довести в целости.
Я сел на переднее кресло и хлопнул дверью машины. В салоне тепло, но это тепло почти не чувствовалось через толщи пуховика. Пахло мандаринами. Так по-новогоднему. За рулём сидел пожилой мужчина в серой шапчонке и с редкой коллекцией морщин под глазами. Уже целый час как наступил новый 2019 год. Старик спросил, можем ли мы ехать или кого-то ждем. Я сказал, что не ждем.
Мы поехали.
– Ну что, встретил Новый год? – спросил таксист.
– Да, с родителями встретили, сейчас вот к друзьям еду отмечать. А вы?
– А я тоже. Посидели, немного выпил, – тут старичок боком покосился на меня, засмеялся и добавил, – лимонаду.
– Ага.
Мне казалось, что там был не только лимонад. Хотя для меня это было неважно, главное доехать живым. А то я уже планы построил на грядущий год.
– Детского. Вместо шампанского, – добавил дедушка.
– А я тоже не пью. Даже по праздникам. У меня с детства пошло это.
Впереди по дороге шло семь человек. Когда мы подъехали ближе, фары пролили свет на эти фигуры. Школьники гуляли.
– О, молодежь местная, – сказал я.
– Да вообще, семиклассники какие-то.
– А мы раньше тоже по молодости так ходили, круги нарезали по гарнизону.
– Да все так по-моему ходили. Я помню, до утра бегали. Особенно летом.
Я задумался обо всех годах, что провел здесь, о том, как все поменялось за восемь лет. Сначала праздновал Новый год с семьей, в последние школьные годы – с одноклассниками, затем с друзьями, кто остался после школы. Этот год я праздновал в новой компании. Надеюсь, с ней же я его и проведу.
– А сейчас мы школу закончили, все разъехались по России. В прошлом году из одноклассников тут только я и друг мой остались. Мы как Новый год встретили, прогулялись с ним. А больше никого и нет. Он учится в училище, и их там на третьем курсе на Новый год в дежурство ставят. Так что в этом году без него встретил. Теперь уже новые друзья появились, по работе.
Тут с правой стороны нарисовалась моя школа. Я посмотрел на нее, и старые воспоминания вновь нахлынули.
– Даже, когда в школу прихожу, ученики уже другие, учителя другие. О нас никто и не помнит уже, – закончил я с грустью.
Тем временем мы выехали из гарнизона на трассу. В полной темноте нашу тишину разбавляло «Радио Шансон». Начинался выпуск новостей.
– Сегодня у нас в студии Андрей Кузнецов. Здравствуйте. Жителей Магнитогорска попросили отказаться от праздничных фейерверков и салютов в Новогоднюю ночь. С такой просьбой к людям обратилась администрация города, где взрыв газа обрушил подъезд жилого дома. Также жителей попросили не верить в слухи о сотнях погибших и не реагировать на провокации мошенников о сборе средств на помощь пострадавшим.
У дедушки в кармане мелодично зазвенел телефон. Не торопясь, он одной рукой расстегнул грудной карман на куртке и ответил на звонок:
– Да, Санёк, – радостно. – С новым, с новым счастьем! Как ты там? Пьешь, нет? Водку жрешь? А? Да можно. Хе хех. Всё ясно… Ну не увлекайся, так, грамм по двадцать, не больше. Не больше. Кхех. Да я вот поехал. В город еду. Всё, давай, давай.
Спрятав телефон обратно, таксист повернулся ко мне полубоком.
– Друг. После инфаркта. Ха хах. Сижу, говорит, бабушка на работу ушла, а я сижу, водку пью. Да я, говорит, так, чуть-чуть по капельке, хах хах. Менты там что ли?
Впереди за мостом, к которому мы только что подъехали, мигали красно-синие огни. Ведущий закончил рассказывать новости и перешел к курсу валют.
– Ты слышал, я ему говорю, давай по двадцать грамм, не больше. На рыбалке он рыбачил, да вдруг зажгло в груди. Кхм, кхм. Домой пришел, лег, да как начало жечь. Боль, говорит, страшная. Медичка пришла. Инфаркт. Отвезли в город.
– У меня бабка иногда в лес по грибы уходит. – Добавил я. – Говорит, успокаивает ее уединение с природой.
– Ну оно видишь шо, движение – это жизнь. В это время надо ходить.
Мы проехали по мосту и в самом конце увидели полицейскую машину. А рядом еще одну, с большими вмятинами в боку. Для кого-то этот год начался не так хорошо. Главное, чтобы он и не закончился так. Хотя кроме полицейских больше никого не было видно.
– О, действительно менты. Кто-то кокнулся. В новогоднюю.
– Врач мне там что-то прописал, – продолжал рассказывать дедушка, – у меня только зашепелявит, я покапаю, выпью. Он говорит, надо ходить больше. О, как врезались.
– У меня родители недавно на парковке ехали, так им в бочину въехали. Женщина поворотники не включила, виноватой осталась. А я же в этом году на права ходил, так с нами в группе парниша был молодой, только 18 стукнуло. Катался с друзьями на машине, на пассажирском сидел. Разворачивались в неположенном месте, в них врезались. Умер тот парнишка. Так на права и не отучился.
На этой грустной ноте наш разговор угас. Дальше мы ехали в тишине. Впереди замелькал светофор, признак того, что мы подъезжаем к городу. Красный.
Таксист затормозил. Всю машину так трясло, словно мы находились внутри вибрирующего телефона. Впервые я с таким столкнулся. Хотя за несколько лет на каких только машинах мою задницу ни катали.
«Вот бы и мне такую работу как у Деда Мороза – сутки через 364. Радио Шансон», – прозвучало из магнитолы.
«Ага, и зарплату ты будешь получать за один день», – подумал я.
Теперь мы уже ехали под песню Владимира Высоцкого – Дом Хрустальный.
– Ну что, где тут эти дома? – спросил водитель, когда мы уже подъезжали.
Я смотрел на маршрут в навигаторе и пытался понять, как далеко нам до поворота.
– Вроде бы дальше, – неуверенно промямлил я.
– Ну вот где машина сворачивает?
– Дальше.
Как только мы проехали метров двести, я понял свою ошибку:
– Всё-таки это были те дома.
Пока таксист разворачивался, я набрал номер Валеры:
– Алло, ну всё, я уже около дома. Ты спустись ко мне, помоги сумку занести. Ну у меня сумка, рюкзак и торт. Все, мы во дворе. Давай.
Я вышел из машины, так как кошелек был в рюкзаке. Тут из двери подъезда уже вышел Валера. Я достал сумку, отдал ему. Достал из рюкзака тысячу рублей.
– Держите.
– Ну, с Новым годом тебя! – сказал дедушка.
– Счастья вам! – ответил я, забрал торт с сиденья и хлопнул дверью.
Мы зашли в подъезд и поднялись на второй этаж.
«А ведь это первое мое знакомство в этом году», – подумал я.
Год начался.
Голубь
В этот день Андрею исполнилось шесть лет. Это был не просто день, когда его забрасывали подарками и поздравлениями, когда родители прощали большинство капризов, повинуясь желанию своего чада, и когда в торте торчали зажжённые свечки, словно солдатики, ожидая, пока генерал Именинник снесёт им огненные головы; нет, этот день был прямым доказательством того, что Андрей стал достаточно взрослым, чтобы в сентябре пойти учиться в первый класс. Теперь он достоин того, чтобы вступить в клуб школьников и узнать, что такое дневник и перемена, домашнее задание и парта, уроки и классный руководитель.
Но главная особенность именно этого Дня рождения заключалась в том, что сегодня сбылась его давняя детская мечта – Андрей впервые побывал в настоящем парке аттракционов! Столько раз он видел по телевизору счастливые лица детей, которые каждый раз, скатываясь с горки, тянули вверх руки, словно поклоняясь великому богу детства. «Неужели у них у всех день рождения?», – спрашивал себя Андрей. Он всегда думал, что в парк ходят только по особым случаям, ведь если посещать его каждый день, то к чему, в конечном счёте, стремиться? Для чего стоит вести себя хорошо, доедать манную кашу по утрам и помогать маме? Мечты нужны не для того, чтобы исполняться, а чтобы люди стремились к их исполнению. А если твоя мечта исполняется каждый день, то мечта ли это?
Так как Андрей ещё не успел обзавестись друзьями в новом городе, праздновать свой день рождения ему пришлось с мамой. Папа в это время был на работе, хотя, точнее, работа была на нём – сидела на шее, как старуха на Хоме Бруте. Но, несмотря на отсутствие компании, день рождения проходил просто сказочно. Люди думают, что в рай можно попасть лишь после смерти, но это заблуждение. Детство – вот тот самый рай, в котором бывали многие. Просто они об этом забыли.
Когда же Андрей с мамой вышли из парка и направились в сторону остановки, солнце начало клонить к горизонту, словно большая красная черепаха медленная, но верно идущая к финишной черте. Всюду по дороге проносились машины – это папы возвращались с работ к своим Андреям. Из ближайшего кафе слышался лёгкий джаз, который ложился фоном поверх разговоров посетителей, занимавших столики на открытом воздухе.
У пешеходного перехода Андрей представил себя за рулём гоночной машины. Сейчас загорится на светофоре зелёный, и он оставит своих соперников наедине с пылью, а сам будет лететь к кубку победы. Он уже завёл двигатель, вцепился крепко руками в невидимый руль и занёс ногу над педалью газа, ожидая сигнала. Он обязательно будет первым, ведь у него сегодня праздник. Сегодня он главный.
– Ну, давай, давай, – шептал гонщик.
С его стороны улицы уже начал накапливаться народ – соперники. И кто же тут у нас? Молодая пара, не замечая никого вокруг, обнимались, сливаясь одно целое (вот умора: вдвоём в одной машине сидят и смотрят лишь друг на друга, а за дорогой кто будет следить?). Справа от них качался с ноги на ногу важный дядя с портфельчиком и чёрной шляпкой с загнутыми кверху краями, точно не чемпион, с таким толстым пузом далеко не уедешь. За Андреем стояла ещё мамаша с розовой коляской и разговаривала по телефону, ну какая тут победа? В гонках нужно сосредоточиться на финише, а не болтать о том, какой кухонный гарнитур лучше подходит под обои. Из всех них лишь один прохожий мог лишить именинника первого места – молодой человек в наушниках и с рюкзаком за спиной (там у него, наверное, нитро ускоритель). Взгляд парня был зафиксирован на светофоре, и ничто в этом мире не могло отвлечь его. Андрей приготовился к заезду.
Но все планы на победу разрушила одна простая фраза, наизусть выученная каждым родителем и знакомая каждому ребёнку:
– Давай руку, сейчас будем дорогу переходить.
Это был полный провал, ведь Андрей хотел проехать налегке, а тут придётся ещё маму прицепом тащить. И вот загорелся долгожданный зелёный, все пешеходы устремились вперёд. Андрей изо всех сил тянул маму к победе, но она, видимо, была не заинтересована в кубке чемпионов. Лёгкая победа досталась парню в наушниках (даже не пришлось использовать ускоритель, спрятанный в рюкзаке).
Когда наконец-то Андрею удалось довезти маму до финиша (пришли они предпоследними, за ними завершила заезд мамаша с коляской), он краем глаза заметил какой-то клочок перьев на дороге. Присмотревшись, мальчик увидел раздавленную птицу. По резким (но безуспешным) взмахам крыла Андрей догадался, что комочек ещё жив.
– Мам! Ма, смотри, тут голубь умирает!
Взглянув на появившуюся из-под перьев кровь, мама скорчила недовольно-презрительную мину, взяла сына за руку и повела в сторону:
– Фу, не смотри туда, – сказала она, уводя именинника от птицы, – вон, гляди лучше, какие мыльные пузыри запускает девочка.
Символ мира, раздавленный бездушной и жестокой машиной, остался доживать свои последние мгновения жизни на асфальте. Многие проходящие мимо вообще не замечали жертву научно-технического прогресса, спеша скорей по своим важным делам. Те же, кто замечал голубя, тут же отводили взгляд в сторону и, забыв через минуту об увиденном, присоединялись к остальным людям.
А мыльные пузыри и правда были красивые. Некоторые большие (папы), затем средние (мамы) и маленькие (Андрюши). Девочка усердно старалась, дуя в трубочку. Кажется, она наполняла пузыри не воздухом, а теплом детства (может, поэтому все любят смотреть на мыльные пузыри?). Андрюша раскрыл рот, и маленький пузырёк попал в пещерку, с пола и потолка которой торчали беленькие зубки-сталагмиты и зубки-сталактиты. Какой вкусный попался! Нет, воздух имеет совершенно другой вкус. В пузыре определённо было детство.
О чём он думал несколько минут назад? Что-то он увидел на дороге. Вспомнив, Андрей спросил у мамы:
– Ма, а если я не буду на птичку смотреть, она будет жить?
Ответа он не получил.
Дневник
«Дорогой днивник! Сегодня был самый ужастный день в моей жизни! Даже рассказывать не хочеться. Кароче я сегодня утрам проснулся (спать хотелась ваще жесть) и начал собираться в школу. Сегодня было 5 уроков! Первой была география. У нас была новая училка. Вроди норм. Но спать хотелось. Затем была литиратура. Нужно было расказать стих. Получил три патамучто забыл слова. Третьей была физра. Мы играли в футбол с пацанами, а девачки в валейбол.
Потом мы пошли кушать. Сегодня была гречка. Нинавижу гречку. Но зато была вкусная катлета. Я съел тока катлету. Потом мы пошли на музыку. Я играл с пацанами в карты патамучта нам было скушно, а училка тупая поставила нам двойки и написала замечание в дневник. Овца. Паследним был русский язык. Самый мой не любимый предмет. Я сидел и сматрел в окно. Там светило солнце и мне хотелось гулять. Под конец я уснул на парте.
После школы я хател заговорить с Катей и провадить ее домой. Но она ждала подругу с другого класа и я ушел с пацанами. Мы катались на качелях, а патом играли в дагонялки. Я бежал за Пашей, он прыгнул через калесо. Я тоже прыгнул, но зацепился нагой и упал. И у меня порвались штаны. Я сижу и мне хочиться плакать. За что так со мной жизнь?
Харошо, что сейчас дома никого нет и мама с папой не знают про тройку, двойку и штаны. Мне надо идти на плавание, но так не хачу. Ладно, я пошел».
***
Шестиклассник Коля закрыл свой дневник и открыл тумбочку. В тумбочке стопками стояли учебники, рабочие тетради и разные книжки. Между стенкой и дальней стопкой книг был небольшой проем. Именно там и хранил свой личный дневник школьник. Чтобы никто не нашел. В дневнике он старался описывать весь свой день. Чаще всего Коля брался за дневник, когда хотел рассказать что-то невероятно хорошее или несказанно плохое, так как не все свои тайны он мог доверить друзьям. А дневнику он всегда доверял. К тому же в те дни, когда Коля был расстроен или зол, дневник помогал ему пережить беды. Как и сейчас. Убрав дневник и закрыв тумбочку, Коля почувствовал, что ему стало легче. Все проблемы с оценками и Катей остались в тумбочке вместе с дневником.
«Чёрт, уже полтретьего!» – подумал Коля. Через час у него начиналось занятие по плаванию. Нужно было выбрать: покушать и опоздать, либо прийти вовремя и голодным? Вариант с покушать Коле нравился больше, тем более что его желудок уже давно переварил школьную котлету.
На холодильнике его ждала записка: «В холодильнике борщ, чтобы оба поели! Мама». Борщ был вкусным, но к большому сожалению Коли, дома закончилась сметана. Пришлось есть без сметаны. От майонеза Колю тошнило. Раньше он всё ел с майонезом: казалось, даже чай с ним пил. А потом стало противно. Видимо, с любовью к майонезу Коля перестарался.
Доев тарелку борща, Коля стал подумывать над второй, но время поджимало. Он итак опаздывал. Быстро переодевшись, взяв рюкзачок с одеждой, шестиклассник вышел из дома.
***
Вернувшись домой, Коля стал думать: делать уроки или пойти гулять? Родителей все еще не было дома, так что о двойке они и не подозревают. Но вот потом, когда вернутся, они могут запретить Коле гулять. Поэтому стоило пойти сейчас. С другой стороны, когда они узнают (а они в любом случае узнают), они первым делом скажут делать уроки. А тут, – бах! – а он уже сделал! Какой молодец! Может и погулять разрешат. В любом случае, сделать уроки лучше, чем их не сделать. А если сделать уроки быстро, то можно будет и успеть погулять.
На том и порешив, Коля сел делать уроки. Самое трудное в этом деле – это сконцентрироваться. Вот и сейчас, вместо уроков Коля решил открыть дневник, чтобы записать, как прошло занятие. Открыв дневник, он уже достал ручку, но тут обнаружил, что последняя запись была написана не им. Почерк был другой. Запись гласила:
***
«Дорогой Коля! Я знаю, ты будешь сильно удивлен тому, что я решил написать тебе. Но просто у меня уже нет сил это терпеть. Я каждый день выслушиваю твои жалобы на жизнь! То двойку получил, то Катя с тобой не поздоровалась, то ты не выспался. Самому не надоело? Ты почитай свои записи за последние полгода! Ужас просто!
Но знаешь, что больше всего мне не нравится в этих историях? То, что ты даже не думаешь меняться! Ты не думаешь о том, чтобы лучше учиться и не получать двоек. Это что, сложно? Ты только посмотри, как ты пишешь! Столько ошибок, аж жуть! Или ты думаешь, что раз пишешь в личный дневник, то можно забыть про орфографию и пунктуацию? Хоть бы словарь в руки взял, да проверил, правильно ли ты слово написал. А потом он еще жалуется! Думаешь, я не знаю, как ты уроки делаешь? Ты сам мне все рассказываешь! Как ты пишешь, как на уроках слушаешь. Так что можешь даже не оправдываться!
Не высыпаешься? Потому что до ночи играешь в компьютер! А иногда даже встаешь перед школой пораньше, чтобы поиграть. И после этого ты говоришь мне, что у тебя нет времени поспать? Нормально, нет? Так что я больше даже слышать не хочу про то, как ты не выспался!
Ну и теперь самая главная тема последних двух месяцев – Катя. Вот ты столько тут про нее пишешь, а ты хоть раз сам с ней пытался заговорить? Не строить свои гениальные планы, мол, что сказать, как себя вести или как сесть с ней за одну парту. Ты много времени тратишь, думая о ней. А ты вот попробуй завтра сам к ней первым подойти и поговорить! Спросить, как ее дела, как ей в вашей школе и в городе. Пригласи погулять! Будь смелей! И прекрати только жаловаться и больше ничего не делать!
Ты понял меня? Итак, вот тебе список дел на завтра:
1. Написать запись в дневник без ошибок.
2. Сделать самому все уроки.
3. Поговорить с Катей.
4. Лечь спать в 23:00.
Завтра жду от тебя отчета! Что получилось, а что нет. И не парься, у тебя всё получится! Я же твой дневник, я знаю тебе лучше всех! Так что можешь довериться мне!
И напоследок. Слушай, мне порядком надоело то, что ты хранишь меня в тумбочке. Там темно и страшно. Если честно, я давно уже хочу в какое-нибудь более светлое место. Не мог бы ты меня поставить на полку? Хотя бы на один денек! Буду благодарен.
И пожалуйста, не пиши карандашом, он больно царапает мне страницы. До завтра!
Твой дневник».
***
От прочитанного Коля чуть со стула не свалился! Дневник! Разговаривает! С! Ним! Его дневник, которому он доверял все тайны и секреты, которому он рассказывал то, о чем не знали пацаны с класса, о чем не знал даже старший брат Максим. И теперь этот же дневник отчитывает его за все его записи и поступки! Как такое возможно?!
На предыдущей странице, где была последняя запись Коли, всюду начиркано красной ручкой: каждая ошибка перечеркнута, а сверху написан правильный вариант. Ошибок было больше, чем просто много.
Коля покрутил дневник со всех сторон в поисках примерных глаз или рта, пару раз постучал по нему в надежде, что тот что-нибудь произнесет. Тишина. Тогда Коля открыл страницы и, поднеся дневник к лицу, сказал в страницы:
– Привет! – Дневник молчал. – Аууууу! Здравствуйте! Есть тут кто? Ау! Меня слышно? Это я, Коля, твой хозяин.
Никакой реакции. Дневник был просто дневником. Без признаков жизни.
Тогда до Коли дошло: это же дневник! Он, наверное, не слышит человеческих речей. С ним надо общаться на его языке – при помощи ручки и бумаги. Взяв ручку, Коля раскрыл дневник, но так и не решил: что написать? Что можно ответить в такой ситуации?
***
«Привет, днивник! Я ни знал, что ты умеишь писать. Как ты пишешь? А ты умеешь разгаваривать? Я никаму не раскажу. Чесна».
***
Ничего другого Коля придумать не мог, ибо был сильно шокирован. Мало того, что с ним заговорил его же собственный дневник, так он стал еще и условия ему диктовать! Мол, мне в тумбочке темно, а ты Коля виноват. Но в глубине души Коля сознавался сам себе: дневник прав. И это неудивительно, учитывая, что дневник знает о Коле совершенно всё. Но как дневник понял, что он в тумбочке? Как понял, что у Коли есть полки, на которых падает свет с окна. У него же нет глаз, а о таком Коля не писал в дневник. Следовательно, дневник умеет как-то видеть. Только как?
Весь оставшийся день Колю то и дело мучали эти вопросы. Поначалу мальчик боялся дневника, ибо раз он живой, то вдруг может сам ходить? Или говорить? А вдруг он рассказывает кому-то Колины тайны? Однако в послании дневника не было ничего враждебного, так что поводов для беспокойства пока нет. Тогда Коля начал мечтать о том, чего он сможет добиться с таким дневником. Страницы – это как поле для общения с новым другом. Такой своего рода чат для переписок. Коля представлял, как дневник, давая ему мудрые советы и наставляя, становится его лучшим другом. Коля решил, что с другом, знающим все твои секреты, нужно иметь хорошие отношения, поэтому на одну ночь дневник был отправлен не в тумбочку, а на полку, как и просил.
Ночью Коля не спал. Буквально каждые полчаса, он вставал с кровати, включал лампу и открывал дневник на наличие новой записи. Но, к большому разочарованию, там было пусто. После шестой проверки Коля уснул.
***
Утром никакого ответа от дневника не было. Коля расстроился и пошел в школу без настроения.
«Может, показалось? – Рассуждал он. – Но прошлая запись от дневника осталась же! Значит, это не сон. Но почему он не ответил мне?».
На уроке русского языка шестиклассника осенило.
***
«Здравствуй, дорогой дневник! Я всё сделал, как ты и говорил. Вчера я лёг спать в 23:00. Правда, я не сразу смог уснуть, но я выспался. Честно.
Утром я проснулся и пошёл в школу. В школе я встретил Катю. Сначала я волновался, но потом подошёл и поздоровался с ней. Она мне улыбнулась! На уроках было скучно, только на ОБЖ нам показывали крутые видео про самооборону. А ещё сегодня был день рождения у Максима Славина – он принёс каждому по чокопайке.
После уроков я увидел Катю, которая смотрела на завтрашнее расписание. Я сначала побоялся подойти к ней и сделал вид, что тоже смотрю расписание.
– О, у нас завтра нет биологии! – сказал я.
Катя сказала, что учительница по биологии уезжает куда-то. Мы начали обсуждать домашку по математике на завтра. И пошли домой. Я рассказал ей про плавание, а она сказала, что ходит на шахматы. Я попросил ее научить меня играть в шахматы. Она пообещала. Я проводил ее, и она пошла домой. Сейчас я сделаю уроки и пойду гулять. Ответь мне, дневник, пожалуйста».
***
Перед тем, как перенести запись в дневник, Коля написал ее на черновике и попросил брата проверить на наличие ошибок. После того, как брат дописал несколько запятых, Коля перенёс запись в дневник. Его интерес к оживленному дневнику заметно упал после вчерашнего дня, но у Коли еще оставалась надежда, что дневник ответит после того, как он выполнит все его задания.
Последним заданием было сделать все уроки. Выполнив его, Коля отправился гулять с ребятами. Сегодня они собирались поиграть в догонялки на гаражах.
– Я пошел! – крикнул маме Коля и закрыл за собой дверь на ключ.
Максим смотрел в окно, выходящее во двор дома. Вот выбежал маленький Коля и побежал к ждавшим его мальчикам. Вся их делегация отправилась в соседний двор.
Как только фигурка Коли исчезла из виду, Максим отправился в комнату брата. Открыв тумбочку, он наощупь достал дневник, спрятанный у стенки. Открыв дневник, Максим даже не стал читать Колину крайнюю запись: он уже видел ее, когда брат попросил исправить ошибки. Взяв ручку, Максим написал:
«Здравствуй, Коля…»
Тело
Тишину в комнате прогнал голосящий будильник. И так каждое утро. Восемь утра. Выключить его не так просто: я использую специально приложение, которое не заткнет будильник, пока ты не решишь правильно три математических примера. У меня не всегда получается это сделать с первого раза, всё-таки мозг с утра не готов к работе. Но обычно я не трачу на будильник больше двух минут.
Просыпаясь утром, я вижу лежащее на кровати напротив тело. Секунд пять тело, расширяясь, надувается, пока не достигнет предела, а затем ещё три секунды сдувается. И по новой. Оно всегда спит в это время. Это тело очень огромное, гораздо больше моего. Сейчас оно молча спало лицом к стене. Если что-то в комнате будет шуметь, то тело просыпается, приоткрывает один глаз и осматривает помещение в поисках источника звука. Если источником являюсь я, то тело начинает ворчать, поэтому я собираюсь быстро и тихо, словно вор. Но от моего будильника огромное тело не просыпается, привыкло уже.
После пробежки я завтракаю хлопьями с молоком, и к этому времени тело из моей комнаты просыпается, если только сегодня у него не выходной. Я одеваюсь и ухожу на занятия в университет. В университете мне встречаются разные телá, но есть несколько знакомых мне, с которыми провожу время на занятиях. Вместе с ними я всегда жду другое тело, которое будет нам что-то рассказывать. Мы так уже второй год проводим по одному и тому же сценарию. Нам что-то говорят, мы что-то слушаем. Телá называют это обучением, мол, так мы получаем высшее образование. Но за два года я выше не стал, образованности тоже не прибавилось. Наоборот, появилось ощущение, будто я не только ничего не получил, но и отдал своё. Время и силы.
В автобусе есть телá, которые платят, и тело, которому платят. Иногда мне получается обмануть последнего и прокатиться бесплатно. Но больше всего меня бесит, когда в автобусе много тел, тогда приходится толкаться, пропихиваться, при этом кто-то обязательно зацепится за мой рюкзак.
Телá бывают разных размеров и форм. В целом они похожи, но если присмотреться получше, можно найти много отличий, даже если производитель у тел был один и тот же. Когда тело приходит в негодность, его помещают в коробку и закапывают. Так у них принято. Хотя есть и другие способы избавиться от тéла, например, сжечь. Говорить о том, куда делось содержание тéла, у них не принято. Чаще всего тело закапывают, если у него закончился срок годности, но, бывает, что причиной негодности тéла является поломка.
Когда телá только-только появились, им никто не объяснил, что нужно делать. И им пришлось придумывать себе назначение самим. Как показало время, для тел это самое трудное – думать. Лучше бы, если кто-то придумал, а телá бы сделали. Поэтому многие телá верят в того, кто их создал и делают то, что он якобы им говорит. Правда это или нет, не важно, главное, что эти телá нашли себе функции и стараются их выполнять. Те телá, которые не верят в создателя, выкручиваются сами. Так у тел появилась традиция: придумывать самим себе правила, самим их исполнять и самим наказывать тех, кто эти правила нарушает.
Вот здесь и начался хаос. Кто вообще должен создавать правила? Почему одним можно придумывать, а другим нельзя? Почему я должен соблюдать правила, которые придумали другие телá? Почему одним можно нарушать безнаказанно правила, а другим нельзя? Эти и другие вопросы стали возникать. И тогда телá начали делиться на группы и уничтожать себя: сначала одна группа уничтожала другую, но и этого было мало, телá стали уничтожать друг друга и внутри групп. И до сих пор так происходит.
Возможно, когда-нибудь появится кто-то и расскажет телáм, что нужно делать и по каким правилам жить. Но, мне кажется, это не спасёт ситуации: во-первых, они уже потеряли надежду на это, во-вторых, некоторые из них уже привыкли намеренно идти против правил.
Сейчас многие телá считают, что правил вообще нет и каждый может делать всё, что хочет. Лишь бы другим не мешал.
Я каждый день живу среди тел. Или это телá живут среди меня, я пока ещё не понял. Некоторые телá я знаю по лицам, остальных даже не запоминаю. А ещё у тел есть названия, чтобы отличать одно от другого. Бывает такое, что у разных тел одинаковое название. Или, наоборот, у одинаковых на первый взгляд тел разные названия. Названия телá получают от других тел, которые их делают. Так принято.
Когда мы только познакомились, она была для меня таким же телом, как и многие другие, похожие на неё. Собственно, она мало чем от них отличалась. Но именно с ней почему-то я стал общаться. Обычно она рассказывала о том, как прошел её день, а я ей пересказывал свой. Спустя пару месяцев она стала для меня чем-то бóльшим, нежели просто телом. И я стал другим в её глазах. Нам уже не нужно было рассказывать, как проходили наши дни, потому что мы стали часто их проводить вместе.
Бывает такое у тел: одно тело находит себе другое, и им уже не так важны остальные телá. Они даже иногда называют себя половинками одного тéла, хотя на самом деле это не так. Телá могут потом разойтись, если понимают, что половинкой быть круче, чем единым целым. Тогда они оправдываются тем, что половинка оказалась не та. Бред. Ищут другую.
Я не считал нас половинками, но вместе мы чувствовали себя иначе. Раньше вокруг меня были только одни телá, а тут – человек. Свой человек. Как будто смотришь фильм, где все в чёрно-белом цвете, но тут находится единственный цветной персонаж. Причём цветной он только для тебя. Точнее не для тебя, а из-за тебя, ты сам его раскрасил в яркие цвета. И человек тебе ответил взаимностью.
Я посвящал большую часть времени человеку, потому что человек роднее, чем какие-то телá. Человек теплее тел. Человек важнее тел. Все вокруг меркло на фоне с ним. Словно посреди океана найти остров, на котором хотел бы остаться навсегда. Остров, на котором нет других тел.
Но через несколько месяцев что-то пошло не так. Трудно сказать что, но человек стал терять прежний, яркий цвет. И если раньше он выделялся в толпе, то теперь стал сливаться с другими телáми. Выцвел видимо. А я просто смотрел, как с каждым днём человек превращался в тело. Теперь у каждого из вас был свой день, как и раньше, только вы больше не делитесь ими друг с другом. Вы вообще перестали общаться.
И это тело ушло из моей жизни. Не сказать, чтобы было очень грустно, особенно когда в твоей жизни стали появляться новые телá. Некоторые даже пытались прикинуться человеком, но их выцветшую натуру было легко заметить со временем. Но каждое тело хотело быть ярче другим на этом темно-сером фоне реальности. Местами и я вел себя также.
