Kitabı oku: «Ямато. Японский императорский дом», sayfa 2

Император Судзин

Десятого императора Судзина, который, согласно летописям, правил с 97 по 29 год до н. э., одни историки считают подлинным основателем императорской династии, жившим в первой половине IV века н. э., а другие – таким же легендарным правителем, как и девять его предшественников. Впрочем, оба мнения можно объединить, посчитав Судзина объединителем страны Ямато после периода междоусобной борьбы за власть. Объединитель – это тот же основатель, не так ли?

Судзин был вторым сыном императора Кайка. «Государь [Судзин] был провозглашен наследным принцем в возрасте девятнадцати лет, – говорится в «Анналах». – У него были отменные способности к познаниям, и с детства его замыслы отличались отвагой и доблестью. Когда он повзрослел, то мыслил широко и был осмотрителен, глубоко почитал богов Неба, богов Земли и постоянно готовился к тому, чтобы унаследовать и перенять Небесные деяния».

Императора Судзина можно назвать «образцовым правителем», который строил храмы, усмирял бунтовщиков и заговорщиков, расширял пределы своего государства и установил отношения с корейским государством Кая.

Достойный правитель завоевывает не для того, чтобы подчинить – он несет покоряемым народам просвещение и закон. Когда в государстве случился мор, наполовину сокративший население, Судзину удалось прекратить бедствие, обратившись к богам, во славу которых он строил храмы, приносил жертвы и совершал положенные ритуалы. В «Анналах Японии» сказано: «Осенью десятого года, в день Цутиното-но тори седьмого месяца, когда новолуние пришлось на день Хиноэ-но ину, [государь] повелел вельможным сановникам: «Чтобы вести за собой народ, за основу надо взять его обучение. Теперь, когда совершаются ритуалы в честь богов Неба, богов Земли, бедствия уже прекратились. Однако в отдаленных местах люди еще не знают, когда наступает Новый год или день новолуния. Это лишь потому, что они еще не пользуются милостью правителя. Вот, ныне я выберу вельмож, разошлю их в четыре стороны света, чтобы они внушали [народу] мои законы»».

После того, как одни земли были завоеваны, а «отличающиеся [от Ямато] племена стали являться [ко двору], и в стране наступило полное спокойствие», император Судзин повелел составить списки людей для взимания податей и исполнения трудовой повинности. В «Анналах» уточняется, что это было сделано впервые. Одно из двух – или Судзин и впрямь был основателем империи, или же до него правители довольствовались тем, что им подносили добровольно. «Подати эти называют: от мужчин – дань с кончика лука, а от женщин – дань с кончиков пальцев, – сказано в «Анналах». – И тогда среди богов Неба и богов Земли наступила гармония, ветры и дожди стали соответствовать времени, сто злаков стали плодоносить, в дома пришел достаток, к людям – довольство, в Поднебесной великий покой наступил. Поэтому и стали называть [этого правителя] – «государь, что священной страной правил»». То же самое сказано и в «Записях», служивших первоисточником для «Анналов». «Дань с кончика лука» – это часть охотничьей добычи, а «дань с кончиков пальцев» – это сотканные ткани. «Дань с кончика лука» смущает историков. Получается, что при Судзине рис еще не выращивался повсеместно, иначе бы подати брались рисом. Но, с другой стороны, рис появился на Японских островах еще в III веке до н. э., его принесли сюда переселенцы с Корейского полуострова… Или рис для императора выращивался на его собственных полях и в нем не было недостатка?

К слову – о рисе. Считается, что сплочению японской нации, выработке национальной идеи общего единства и ориентации японцев на групповые интересы, способствовало выращивание риса, требующее совместных усилий многих людей. Рис сделал японцев нацией-командой.

В правление Судзина был построен первый корабль. Корабли предназначались не для дальних, а для каботажных плаваний. Император решил облегчить участь жителей побережья, которым приходилось перетаскивать все грузы на себе, и повелел строить корабли «во всех землях».

Большой интерес представляет рассказ о том, как Судзин выбирал своего преемника. Обоих своих сыновей – Тоёки-но Микото и Икумэ-но Микото, он любил одинаково и не мог решить, кого назначить наследником престола. «Пусть каждый из вас увидит сон. А я про эти сны погадаю», – сказал сыновьям император. Старший сын Тоёки увидел во сне, как поднялся он на гору Миморо-но яма, обратился на восток и восемь раз сделал выпад копьем, а затем восемь раз сделал взмах мечом». Младший сын Икумэ во сне тоже взобрался на гору Миморо-но яма, где натянул веревку по четырем сторонам и разогнал клевавших просо воробьев. Поскольку Тоёки во сне обращался только на восток, ему выпало править восточной страной Адума, а Икумэ, посмотревший во все четыре стороны, был назначен отцовским наследником – снова младший обошел старшего, но на сей раз без убийства.

Согласно летописям, император Судзин умер на шестьдесят восьмом году правления в возрасте ста двадцати лет. Надо сказать, что в Японии такой возраст воспринимается как реальный – многие долгожители приближались к этому рубежу. Иностранцы любят рассуждать о здоровой японской пище и животворящем японском воздухе, но главный секрет долголетия кроется не в еде и воздухе, а в умении жить в гармонии с окружающим миром, хотя еда и воздух тоже имеют определенное значение, определенное, но не определяющее.

Император Суйнин

Суйнин станет последним из легендарных императоров, которых мы удостоим своим вниманием. Согласно каноническому представлению, он правил с 29 года до н. э. до 70 года н. э., а другие историки относят его правление к первой половине IV века.

Чем примечательно правление императора Суйнина?

Во-первых, его превосходство, то есть – сюзеренитет, в 27 году до н. э. признал правитель корейского государства Силла, основанного то ли в 57 году до н. э., то ли в начале IV века н. э. Это очень важный факт, свидетельствующий о могуществе государства Ямато, которому подчинялись заморские страны.

Во-вторых, в 23 году до н. э. прошли первые соревнования по борьбе сумаи, в будущем превратившейся в борьбу сумо, которая стала одним из символов Японии, или, если угодно, одной «визитных карточек» Японского государства. Сумо – древнейшее из японских боевых искусств, дзюдзюцу и карате появились много позже, не говоря уже о современном айкидо. В «Анналах Японии сказано»: «Приближенные донесли государю: «В селении Тагима есть доблестный муж. Зовут его Тагима-но Кувэбая. Он очень силен и способен [руками] ломать рога и выпрямлять крюки. И похваляется людям так: «Во всех четырех сторонах света поищи – нет никого, кто мог бы со мной сравниться. Вот бы повстречать такого силача, чтобы помериться с ним силами – не на жизнь, а на смерть». Услышав это, государь повелел сановникам: «Узнал я, что Тагима-но Кувэбая – силач из силачей в Поднебесной. Нет ли все же кого-нибудь, чтобы с ним силами потягаться?»

Один придворный на это говорит: «Довелось мне слышать, что в стране Идумо есть доблестный муж. Зовут его Номи-но сукунэ. Может, попробовать призвать его для схватки с Тагима-но Кувэбая?». В тот же день послали… за Номи-но сукунэ. Вот, добрался Номи-но сукунэ из Идумо [в Ямато], и стали Тагима-но Кувэбая и Номи-но сукунэ силой меряться. Встали они друг напротив друга, и каждый ногой противника пнул. И Номи-но сукунэ сломал ребро Тагима-но Кувэбая, а потом ногой сломал ему [кости] поясницы и так убил его».

В-третьих, в правление Суйнина получило распространение миякэ – прямая императорская собственность на землю. Возможно, что она существовала и ранее, но при Суйнине была окончательно узаконена.

Четвертое нововведение императора Суйнина было весьма гуманным. Когда умер его дядя Ямато-пико-но Микото, то в соответствии с традициями вместе с ним «стоймя заживо как ограду вокруг гробницы» захоронили всех его приближенных, чтобы они служили своему повелителю в загробном мире. «В течение нескольких дней они еще были живы и днем, и ночью, стонали и рыдали, – говорится в «Анналах». – Потом к ним пришла смерть, и [их тела] начали гнить, и тогда собаки и вороны стали их терзать. Государь, слыша их стоны, изволил скорбеть в сердце своем. И повелел вельможам: «Очень тяжело это, когда живые следуют за мертвым из преданности ему. Хоть этот обычай идет из старины, но, если он нехорош, зачем же его придерживаться? Отныне мы думаем его пресечь»… Весной тридцать второго года [правления императора Суйнина]… скончалась супруга государя Пибасу-пимэ-но Микото… И государь рек вельможным сановникам: «Я уже и раньше понял, что путь следования [живых] за мертвыми нехорош. Как же нам поступить теперь, чтобы [отправить государыню] идти [по ее дороге]?» Тогда Номи-но сукунэ [легендарный борец сумо и ками сумоистов] выступил вперед и сказал: «И впрямь нехорошо хоронить живых стоймя вокруг государевых гробниц. Стоит ли передавать [такой обычай] последующим поколениям? Задумал я дать одно поручение [своим слугам], позволь [мне поступить по моему замыслу]»… И вот, послал он гонцов, те скликали сотню людей из рода Пани-бэ, гончаров, из Идумо, и сам он ими распоряжался. Взял глину и сделал множество фигурок в виде людей и лошадей и поднес их государю, говоря: «Отныне вместо живых людей этих глиняных можно ставить вокруг гробниц, и такой закон передать последующим поколениям». Государь был весьма обрадован и сказал Номи-но сукунэ: «Твой замысел и впрямь пришелся мне по сердцу»».

Пятым свершением императора стало сооружение великого Храма Исэ, главного синтоистского святилища, в котором хранится священное зеркало Ята-но кагами. «Он и есть то место, куда Аматэрасу впервые ступила, спустившись с неба», говорится в летописях о месте, где был сооружен храм. Согласно преданию, Суйнин поручил своей дочери Яматохимэ-но Микото найти подходящее место для совершения церемоний в честь богини Аматэрасу и после двенадцати (!) лет поисков поручение было исполнено. «Ямато-химэ сначала пришла в Сасахата, что в Уда, потом повернула, вступила в страну Ооми, обогнула восточный Мино и пришла в страну Исэ, – говорится в хронике «Продолжение «Анналов Японии» («Сёку-нихонги»), датируемой концом VIII века. – И тогда, поучая ее, Великая богиня Аматэрасу так сказала: «Исэ, где дует ветер богов, – это страна, куда возвращаются волны из Токоё, тяжелые волны. Страна прочная и прекрасная. Я хочу в ней пребывать». И тогда, в соответствии с поучением этим, был воздвигнут тот храм»¹⁴.

На Суйнине мы завершим знакомство с легендарными японскими императорами и перейдем к императорам полулегендарным, первым из которых считается император Одзин, правивший с 270 по 310 год.

Глава 2
Полулегендарные императоры

С правления императора Одзина, первого полулегендарного японского императора, начинается период Кофун («Период курганов»), открывающий эпоху Ямато. Этот период, длившийся с 250 по 538 год, получил такое название из-за распространения культуры огромных погребальных курганов. Эпоха Ямато, связанная с существованием в западной части Японских островов¹⁵ одноименного государства, началась в 250 году и закончилась в 710 году. Кроме периода Кофун, в нее также входил период Асука (538–710), названный по местонахождению политического центра страны Ямато (в долине Асука на острове Хонсю). Определение «политический центр» более уместно для того времени, нежели определение «столица», поскольку столиц, как таковых, тогда не существовало, центром государства служили императорские дворцы.

Император Одзин и его сын император Нинтоку

Одзин приходился праправнуком императору Суйнину. Альтернативным периодом его правления является рубеж IV и V веков. Правление Одзина в первую очередь примечательно тем, что с него берет начало история производства шелковых тканей на Японских островах. Вот, что сказано в «Анналах Японии»: «Во втором месяце четырнадцатого года [правления императора Одзина] ван [правитель] Пэкче¹⁶ прислал к государеву двору женщину, умевшую ткать шелка. Звали ее Чин Моджин. Она – прародительница нынешних ткачей Кумэ». Одзин вообще развивал связи с корейцами и всячески старался укреплять японское влияние на Корейском полуострове.

На сороковом году своего правления Одзин призвал своего старшего сына Ояму и среднего сына Осазаки и спросил их: «Любите ли вы своих детей?». Когда они ответили, что очень любят, император спросил: «А кто вам нравится больше – старшие или младшие?» Ояма ответил: «Кто же может сравниться со старшим!», и это ответ не понравился императору. Заметив, как изменилось лицо отца, Осазаки сказал: «Годы идут и старшие уже стали взрослыми, нет с ними никаких забот. А с маленькими еще ничего не известно – станут ли они взрослыми или нет, поэтому они милее моему сердцу». Император обрадовался и назначил своим наследником младшего сына Удзи-но ваки-иратуко. Ояма был назначен «ведать горами, реками, рощами и полянами», а Осазаки – помощником наследника престола по государственным делам. Но, как это не раз случалось, после смерти отца между сыновьями разгорелась борьба за власть, в которой победил Осазаки, получивший посмертное имя Нинтоку.

Шестнадцатый по счету император Нинтоку прославился как заботливый правитель, ставивший благо подданных выше собственного. «Весной четвертого года [правления]… – говорится в «Анналах», – государь отдал повеление министрам: «Я поднялся на высокую площадку и посмотрел вдаль, но над землей нигде не поднимаются дымки. И я подумал – верно, крестьяне совсем обеднели и никто не разводит огня в доме… Понятно, что пять злаков не вызревают и сто родов нуждаются»… Государь отдал повеление: «Отныне и до истечения трех лет все поборы прекратить и дать ста родам передышку в их тяжелом труде». С того дня государю не делалось новое платье и обувь, пока старые не износятся. Не подавалось новой еды и питья, пока прежние не скиснут. Сердце свое он унял, волю сжал, не совершал никаких деяний, [если дело касалось его собственных нужд]. Потому, хотя изгородь сломалась – ее не строили, настланный [на крыше] тростник обветшал – его не перестилали. В щели врывался ветер с дождем, одежда на государе промокала. Через проломы [в крыше] проникало мерцание звезд, светивших на пол и ложе государя… Через три года сто родов [крестьян] стали зажиточными. Повсеместно уже пелись песни во славу государевой добродетели, повсюду тянулись дымки очагов. Летом седьмого года… государь соизволил подняться на возвышение и оглядеться далеко вокруг, – во множестве виднелись дымки очагов. В тот день он соизволил сказать государыне-супруге: «Вот я уже богат. Теперь печалиться нет причины»… На это государыня сказала: «Изгородь дворца развалилась, и никак ее не починить. Крыша обветшала, и платье промокло от росы. Почему же ты говоришь о богатстве?» Государь рек: «Небесного властителя ставят [на пост] ради блага ста родов. И властитель при том сто родов полагает за основу. Поэтому мудрые правители прошлого, даже если всего один [подданный] голодал и мерз, старались сократить свои потребности. Когда сто родов бедны – и я беден. Богатеют сто родов – богатею и я. Не было еще такого – чтобы сто родов были богаты, а правитель беден»».

Обстоятельства рождения императора Одзина

Вот что можно прочесть во втором свитке «Записей о деяниях древности»:

«Эта государыня Окинагатарасипимэ-но Микото в те времена часто бывала одержима божеством. Поэтому, когда государь, пребывая в обители Касипи-но мия в Тукуси, задумал напасть на страну Кумасо, он заиграл на священной цитре кото, а его великий министр Такэсиути-но сукунэ, находясь в «песчаном дворике», испрашивал волеизъявления богов.

Тогда в государыню божество вселилось, и она поучение изъявила, рекши: «В западной стороне есть земля. В той земле прежде всего есть золото и серебро, а также в обилии имеются разные диковинные сокровища, от которых слепит глаза. Я ныне вручу тебе эту страну», – так изрекла.

Государь, ответствуя, сказал: «Если взобраться на высокое место и взглянуть в сторону запада, то земли не видно. Там только огромное море», – так рек, и объявив, что это божество спит, отбросил кото и больше не играл, а пребывал в молчании.

Тогда это божество, весьма разгневавшись, изволило поведать: «Эта Поднебесная – не та страна, коей тебе надлежит править. Изволь отправиться единственной дорогой», – так рекло.

Тут Такэсиути-но сукунэ, великий министр, говорит: «С нижайшим трепетом прошу моего небесного государя снова сыграть на этой великой священной цитре», – так молвил. И вот, государь наконец взял кото и стал нехотя щипать струны. Но не прошло много времени и звуки священного кото пресеклись. Тут засветился огонь, глянули – а государь уже скончался. Все изумились и испугались, поместили его в «смертный дворец»… а великий министр Такэсиути-но сукунэ отправился на «песчаный двор» и [снова] испрашивал повеленья богов.

И поучения, в наставление данные, были в точности, как накануне: «Земля эта – та земля, которой будет ведать священное дитя, пребывающее у тебя, государыня, в утробе», – таково было наставление.

Тогда Такэсиути-но сукунэ: «С нижайшим трепетом вопрошаю: священное дитя, пребывающее в утробе этого божества, нашего божества великого, что это за дитя?» – сказал.

«Дитя мужеского пола», – так ему в изъяснение речено было.

Тогда [Такэсиути-но сукунэ] расспрашивать подробно начал: «Хотелось бы узнать, каково имя этого божества великого, ныне наставления дающего», – так молвил, и ему, ответствуя, речено было:»«Это сердце Превеликой богини Аматэрасу. А также трех великих божеств-столпов Сокотуту-но во, Накатуту-но во и Уватуту-но во».

Тогда и вышли на явь священные имена этих трех божеств».

Перескажем все изложенное более понятным языком. В императрицу Дзингу вселилось божество, повелевшее мужу Дзингу императору Тюаю завоевать корейское государство Силла, но император не поверил в существование этой страны и был наказан за свое непослушание отправкой по «единственной дороге» – дороге смерти. Корейская земля была обещана ребенку мужского пола, находившемуся в чреве императрицы Дзингу, то есть – будущему императору Одзину.

Можно отложить «Записи» и обратиться к «Анналам Японии», где эта история тоже изложена довольно подробно. «В те времена собрать солдат было нелегко. Но государыня [Дзимму] рекла: «Такова была воля божества», – и воздвигла храм Опо-мива, поднесла [божеству в дар] меч и копье, и войско собралось само собой.

Тогда она повелела Апэ-но ама-вомаро выйти в западное море и разведать, есть ли там страна. Вернувшись, тот доложил: «Никакой страны не видно».

Тогда она послала Сика-но ама-нагуса. Через несколько дней тот вернулся и доложил: «На северо-западе есть горы. Поперек них протянулся пояс облаков. Видно, все же там есть страна».

Вот, гаданием определили день, когда государыне можно выступить в поход… И тут настало у государыни время раскрытия чрева. Взяла государыня камень, положила между бедер и стала молиться: «Родись в этой местности, в день моего возвращения после похода!» Этот камень ныне лежит у обочины дороги в угодьях Ито».

Исполнение воли божества принесло императрице власть над тремя корейскими государствами Силла, Когурë и Пэкче, которые стали данниками Японии. Но дело не в этом, а в том, что все время похода дитя, которому давно уже пора было родиться, благополучно пребывало в чреве матери. Удивительно? Очень удивительно.

Обратим внимание на даты начала и окончания завоевательного похода. В «Анналах» сказано, что императрица отбыла в поход «зимой, в день Каното-но уси десятого месяца, когда новолуние пришлось на день Цутиното-но». А «в день Каното-но и двенадцатого месяца, когда новолуние пришлось на день Цутиноэ-ину, она соизволила родить государя Помута-но сумэра-Микото [Одзина]».

Невозможно представить, чтобы Корейский полуостров был завоеван за два месяца, считая сюда и время, затраченное на дорогу. Историки расходятся во мнениях о том, сколько времени длилась эта кампания и версии выдвигаются самые разные – от девяти месяцев до трех лет. То есть, в «Анналах» содержится явная ошибка (а в «Записях» точные даты не приводятся, упоминается только «первая декада четвертой луны» применительно к рождению Одзина). Те, кто не склонен верить в существование императрицы Дзингу, императора Одзина и вообще всех предшественников императора Киммэя, имеющего двадцать девятый порядковый номер, просто отмахиваются от странных дат и самой возможности задержки родов на длительный срок – чего только не бывает в легендах! Но те, кто склонен воспринимать сказанное всерьез, усматривают в чудесной задержке родов завуалированный намек на то, что император Одзин, родившийся по возвращении императрицы Дзимму из корейского похода, не был сыном императора Одзина… Следовательно, на четырнадцатом императоре Тюае династия, ведущая свое начало от Дзимму, пресеклась. А срок похода сократили до минимального предела для того, чтобы придать ореол правдоподобности задержке родов. Одно дело – два месяца, и совсем другое – три года. Даже намеку на то, что на самом деле все было не так, не полагается быть слишком уж фантастическим.

Вывод настолько шокирующий, что в него просто не хочется верить… Да и не нужно, ведь это всего лишь версия, прочитанная словно бы «между строк». Но упомянуть о ней следовало, поскольку она – часть истории японского императорского дома.