Kitabı oku: «Астроном», sayfa 2

***

Когда Астроном дошёл до своей деревушки, небо внезапно затянуло копнами влаги, дождя и вечера. Весь сегодняшний день он провёл в дороге. Так в дороге проводят своё время люди, которые долго решаются на новый поступок. Изабелла нутром ощущала, что в ее жизни следует ожидать перемен. Она даже догадывалась, что перемены эти связаны все больше с Астрономом, и если не с его судьбой, то с уроками, полученными от его судьбы. Она специально почти весь день гуляла по этой красивой деревне, светящейся в первых лучах весеннего Солнца. Она не объяснила это ничем особенным, она не хотела это себе чем-то объяснять. Погода хорошая. Деревня красивая. Вот и всё.

Астроном же не мог разобраться в себе. Он то настигал родимый дом, то, напротив, уходил от него подальше, да так и петлял кругами. Он подумал: «что, если Изабелла обо всем догадалась и теперь сидит в его доме и ожидает его там?» К тому же, неожиданно для него, на мансарде горел свет. Возможно, это он сам забыл его выключить. А, быть может, то и вправду была Изабелла. Но Астроном все же поднялся наверх и сумел найти в себе силы, чтобы взойти на мансарду. Что нужно сделать всем нам, чтобы заставить себя начать что-то новое? Ничего, скажу я вам. Вы сами до этого дорастете. Вам просто станет столь скучно, что вы скорее окунётесь во что-то неизведанное, чем продолжите вот так вот, без дела гулять. Многие говорят, что лень-двигатель прогресса. Возможно. Я считаю, что реальный двигатель прогресса-скука. Часто человек именно от скуки решается на самые безбашенные, но при этом правильные действия. Но часто наши ожидания избыточны. Часто может быть так, что ты полностью настроишься на развитие, а на верху все же никого не окажется. Вот и будешь сидеть один, в ночи, и размышлять над тем, как жить дальше.

Человек нуждается в человеке хотя бы для того, чтобы было, кому поддержать. Близкие люди склонны поддерживать друг друга в любом случае, даже если видят, что их человек в корне неправ. Пожалуй, это и есть главная функция, которую, несмотря ни на что, должен выполнять человек, находясь в близких социальных отношениях с другим человеком. Несмотря ни на что, несмотря ни на какую жизненную ситуацию, человеку следует помнить одно: не оскорби своего друга. И пусть хоть все божества мира сойдутся на пике горных вершин, именуемых жизнью, вы должны помнить эту установку. Также можете пользоваться правилом:

1. Что мне мешает наслаждаться жизнью в данный момент? 2. Что мне нужно, чтобы наслаждаться жизнью в данный момент? 3. Что мне нужно сделать, чтобы наслаждаться жизнью в данный момент?

Задавая эти вопросы в трудной жизненной ситуации, вы сделаете менее тревожной и более осмысленной свою жизнь.

Глава 6.

С этими мыслями он и застал на придорожье человека, походящего чем-то, возможно, самим счастьем, на Изабеллу. Но она лежала на обочине, как будто ей было душевно очень плохо, или случился сердечный приступ. Да у Астронома и самого от такой картины чуть не случился сердечный приступ! Как будто бы жизнь подсказывала ему, что не стоит начинать новую страницу своей жизни с любовного романа. Но часто мы ослушиваемся саму жизнь, словно строгого учителя, вставшего у нас на пути к мечте, на этой дороге. А, возможно, наша судьба не столь всемогуща, как мы ее величаем. Возможно, наши дела в наших руках. Или судьбы и вовсе не существует. Так или иначе, Астроном робко, довольно осторожно подошёл к Изабелле, положив книгу, которую он читал ранее, на мягкую траву несбывшихся надежд. Впервые за долгое время его руки оказались в поистине свободном состоянии, а ведь именно в этот момент он не знал, он и не мог представить, что делать со своими руками. «А это она даже на меня не смотрит! Это она меня ещё не видит!»-подумал Астроном. И мы часто преуменьшаем свои возможности, говоря о том, что что-то невыполнимо и очень трудно. Возможно, это и правда так. Но первые шаги самые тяжелые. Метафора нашей жизни-геометрическая прогрессия. Самое правильное решение-подобрать такой знаменатель, который сможет день ото дня в разы улучшать положение дел. И быть уверенным. Люди часто грешат этим в своей повседневной жизни. Они часто грешат неуверенностью.

И что ему делать? Искусственное дыхание рот в рот? Что ж, не самый плохой способ для первого поцелуя. Но и не самый хороший. Побрызгать на неё водой, освящённой красотой этой мглистой московской ночи? Попытаться найти для начала пульс? Но вроде она и сама потихоньку оживает… И это самый главный урок сегодняшней главы: если это твой человек, жизнь сама подскажет, что тебе делать. Порою человек, кажется, сам не свой, и ходит, как будто напрочь сражённый жизнью. Но стоит лишь случиться тому, что его радует, как у него сразу же поднимется бодрость духа.

Глава 7.

Он проснулся на следующий день в полной растерянности. Спать ему больше не хотелось. А если говорить о повседневных делах, за которые волей-неволей берется любой человек, проснувшись, то мы и подавно запугаем Астронома. Он еле-еле заставил себя подойти к кофеварке и сделать кружечку отменного шоколадного кофе. Пока кофе варился, ноги сами понесли Астронома к окну. В его доме было мало окон, а те из них, что всё же присутствовали, выходили на абсолюнто глухую, никем не просматриваемую территорию на заднем дворе. Но и в этом, как и во всем в жизни, были свои плюсы. Если ты живешь где-то далеко-далеко, в Сибири, или в городке московской области, и не ведаешь ничего, вообще ничего, то именнно ты в первую очередь-потенциальный ценитель жизни. Чем меньше у человека возможностей, тем более он фокусируется на каждой из них. Из окна Астронома можно было увидеть сразу три ёлки. И, о Господи, какое это было бы разнообразие для смиренного человека. Вы помните, как в детстве, возможно, давно-давно, вы ехали первым осенним днём из школы, на улице было хмуро, сыро, и вы сидели около окна в автобусе, такой маленький, в таком большом, скалистом сидениии, ваши ноги находились рядом с батареей, по которой из бака в двигатель тек горячий бензин. Вы сидели и были немного уставшими. Вы чувствовали, к тому же, такую приятную тяжесть в ногах, как если бы недавно исходили пол-Стокгольма. И вот, вы просто сидите, и начинаете играть в догонялки с капельками, которые стекают по окну. Вы пропускаете вниз одну, вторую, и небо будто сжаливается над вами и наконец спускает целый рой капелек, чтобы вам не было слишком скучно. Вы не видите, чего там-за окном, мелькают лишь пожухшие к осени фонари и фары, да взлетает, наверное, где-то в небесах, не ведая серых красок, новый самолет. Именно такое, поистине детское смирение испытывал сейчас Астроном, глядя из своего окна на начинающийся неподалеку лес, будто на своё разочарованное бытие. Так иногда человек, только-только ставший поваром, разочаровывается, видя, как на самом деле получаются все самые красивые торты. На дворе уже был конец марта. Проталины, видневшиеся и тут, и там, открывали самые таинственные места лесистой подстилки. Ведь именно там, где в первую очередь растаяла трава, наблюдалось, наверное, что-то необычное, уникальное, что должно было развить человека. Быть может, в будущем именно там, на месте этих проталин, человечество обнаружит новые источники энергии. Энергии чувства. Ведь, глядя на них, любой человек по весне чувствует что-то светлое. И даже Астроном, глядя на эти места, бьюсь об заклад, вспоминает детство. Кофе уже давно сварился, и машина живительно пищала, силясь напомнить Астроному о своем существовании. Но тщетно. Так и Астронома в детстве мало когда слушали. А ведь, что, действительно так сложно взять и пойти гулять в парк, если ваш семилетний ребенок этого хочет? Даром, что шесть утра и на вечер запланировано празднование Нового года. Ведь этим вы угнетаете права человека! Разве так сложно сделать ради своего ребёнка мелочи, которые в миг поднимут ему настроение? С другой стороны, и вправду, чем меньше возможностей мы имеем, тем больше видим в каждой из них. Мне кажется, у человека, который серьезно болен и лежит в палате, в это время самые серьезные и обширные планы на жизнь.

***

Кофе был на удивление вкусным и даже с клубничным вареньем, корицей, имбирем. Так у человека, у которого отсутствуют ожидания от жизни, но что при этом продолжает работать над собой, день норовит преподнести приятный сюрприз каждую секунду, так и Астроному сейчас понравился ничем не примечательный вкус кофе. Но он был ещё далеко до просветления. На самом деле, насколько мы близки к цели, не знаем даже мы сами, дорогие друзья, даже мы сами. А потому, наверное, нет смысла подгонять её всеми фибрами души и расстраиваться, если чего-то не получилось. В первую очередь надо совладать с собой. Как мы знаем, кофе-тонизирующий напиток. И если в вашей кружке не было намешано с десяток ложек молока, вы определенно взбодритесь.

Вот и Астроном, даже не ведая пару минут назад о том, что в жизни могут быть порывы, когда человеку хочется непременно встать и пойти, сейчас стремительно бежал, чуть ли ни летел одеваться. На удивление, второй раз за сегодня, чего не случалось с ним довольно давно, он посмотрел в окно. Там облака образовывали очень красивые просветы. Они были столь перистыми, мягкими, словно в темноте чьей-то не очень яркой жизни вдруг наступил тусклый осенний свет. Он посмотрел на облака и после продолжил своё шествие. Надо заметить, что Астроном впервые за долгое время перестал спать днём. Он ведь перестал и наблюдать звезды ночью. Так любое стермительное действие в нашей жизни связано с другим действием. Любое, даже самое невзрачное движение может вызвать улучшения. А с высоты самой жизни, с высоты вечности и её долгих лет это совсем неважно. Это как сравнивать водопад и ручей, снег и воду. Астроном вышел из дома и направился по следам ветра, наблюдать за нивами жизни и боготворить их путь. Астроном не был сейчас бессознательным человеком, о, нет. Он был довольно сознателен, и даже более сознателен для того, чтобы казаться таким же, как все. В его сознание лишь закралась маленькая ошибка. Он до сих пор любил птиц, летающих в его небе, и до сих пор жалел почти каждого человека, который находился в непростых обстоятельствах. Но он был расстроен положением дел с Изабеллой, что словно навсегда растворилась из его жизни. А мы знаем, как даже самые добрые, чуткие мамы могут терять контроль над собой, если что-то случится с их сыном. И Астроном шел, куда глаза глядят, и потихоньку выходил на обочину автострады. Он, пожалуй, и не замечал этого, лишь шел, напевая себе под нос старую детскую песенку, мечтая о главном и вспоминая молодость. Шапка его сейчас была надета набекрень, а куртка, порою волочась по земле, как бы показывала, что она не приходится Астроному в пору. И дело не в том, что у Астронома не было денег, чтобы купить себе куртку подобающего размера. Но он так принизился, в своих собсвтенных глазах, что даже куртка, и та стала огромной. На протяжении всей обочины росли ёлки. Постепенно они сменялись чем-то более юным. Не настолько южным и юным, чтобы казаться секвойей, но уже настолько, чтобы выглядеть, как первосортная береза или дуб. Постепенно Астроном подходил к центру. О, ему, конечно, было ещё так далеко до центра, как только бывает человеку далеко до его поставленной цели, когда он, впрочем, уже прошёл данную ему половину пути. Но прогресс растет не по стандартным графикам. И всегда, абсолютно всегда первые шаги-самые тяжёлые. Вы можете больше никогда не испытывать настолько плохих эмоций, какие испытывали в самом начале. Впрочем, если это ваша жизнь вас чему-то учит, то может быть и наоборот.

Он шел по дороге жизни, как по тропе войны. Он воевал с самим собой, не зная даже толком, где находится вражеская подстанция. К вечеру он дошел до Москвы, но это была далеко не та Москва, о которой мы привыкли думать. О, нет, то не была Москва, украшающая свои дома миллионами праздных сказок, дорогих автомобилей, людей в хороших костюмах. Астроном дошёл до поселка. Не очень бедного, но и не очень богатого, а так, типичного посёлка в средней полосе России. Между тремя домами там находился довольно красивый парк. Тоже весь в проталинах, но будто в проталинах посветлее, поярче, на порядок лучше. Да и Солнце светило в этих краях пуще прежнего. И всю дорогу, пока Астроном шел до Москвы, в затылок ему светили стареющие, с каждой секундой все больше хмурящиеся тучи. Именно когда он дошел до этого, ранее неприметного поселка, в небесах выглянуло закатное Солнце. Ощущение было такое, что Солнце уже село, но день Астронома не успел дойти даже до середины, и, несмотря на все предпосылки того, что в этом парке, должно быть, будет хороший вечер, вечер для Астронома выдался плохим. Наверное, потому что ему было завидно. Он завидовал всему: Солнцу, людям, идущим спокойно из одного магазина в другой, перебирающим своими лапками, даже реке, которая текла незаметно, но при этом так величесвтенно, ни на кого не обращая внимания. Он долго сновал по парку туда-сюда, и намотал, наверное, кругов десять или двадцать, и Солнце за это время уже давно село, а в небесах появились первые звезды, некоторые планеты, в том числе красноватый Марс, видневшийся сквозь камыши речки. Конечно, Астроном чересчур утомился. Переход в тридцать километров за день и для подготовленного человека считается немалой нагрузкой, а для такого, как он, обывателя, это и вовсе целый кошмар. Совсем немудрено, что ему захотелось спать. Он и залез на дерево, находящееся неподалеку от речки. В общем-то, почти на её берегу, разве что немного выше. С дерева открывался прекрасный вид. Во-первых, с высоты птичьего полета было не перечесть, сколько разной сухой травы торчит то здесь, то там, вылезает прямо из земной поверхности. Также летало много птичек. Но Астроному, злому, натрудившемуся за день, все это было по барабану. Его удивляла зеркальная гладь воды. И, к сожалению, не в лучшую сторону. Она отражала насковзь его, казалось ему, несуразную душу и трепала об этом всем в округе. Недовльный собой, он закрыл глаза, и это было пока что самое грамотное решение за сегодня. Не даром говорят: «Утро вечера мудренее», или: «Меньше знаешь-крепче спишь».

***

Два ребенка катаются на велосипедах. Один, в красной шапочке, мальчик лет шести-семи. Он едет аккуратно и старается не разбрызгивать воду из поалевших в закат луж. Вторая-девочка, ровесница того, что в красной шапке. Она, напротив, летит так, что брызги разлетаются по всей округе. И не дай бог какой-нибудь человек пройдет сейчас по этому парку. И вот они едут, мальчик и девочка, символы самой жизни, любви, благополучия и детства, и видят: впереди сужается дорожка. Их велосипеды поравнялись, но проехать первым должен кто-то один. Мальчик представляет себя кавалером, рыцарем, и уступает. Он резко бьет по тормозам и накреняет свой велосипед перпендикулярно земной поверхности. Конечно, его выкидывает из седла, и он летит носом прямо в холодную, грязную землю. Девочка пролетает мимо и смеётся. Как поступил мальчик-хорошо или плохо? Решать не девочке, не его родителям, но только ему самому. Важно лишь то, как мы даём оценку своим поступкам. Больше не важен факт реакции на действие, скорее реакции на реакцию. Не стоит об этом забывать.

Глава 8.

Он проснулся, и, как это бывает в фильмах, сразу понял, что к чему, и что ему всё время мешало. Время. Всё дело, как оказалось, было во времени. Так всегда бывает с историей. Человечество не может в данный момент предугадать, каков будет исход события, но уже потом, когда оно произойдет, все поголовно станут заявлять, что это было очевидно. Сначала мы не умели думать. Когда научились думать, стали развивать навыки прямохождения, а потом и устной осознанной речи. Дальше было ещё много чего: оседлый образ жизни, пшеница, письменность, язык математики, религия капитализма. И вот, в один из промежутков, между пшеницей и математикой, человечество изобрело много разных помощников, чтобы было легче жить. Один из таких-время. Ещё древние египтяне, если не майя, пользовались солнечными часами и процветали. Во времени нет ничего плохого, но в век, когда технологии развились до небывалых размеров, слишком уж много факторов существует вокруг нас, и все они имеют особенность раздражать. Мы постоянно недосыпаем, потому что ученые установили, сколько часов времени требуется для сна. Мы постоянно опаздываем, потому что ориентируемся не по рациональным признакам, вроде положения Солнца на горизонте, а по времени. И постоянно тревожимся. Дойдя то точки невозврата, мы можем выбрать миллионы разных путей, миллионы решений,-одно из них выбрал и Астроном. Во-первых, он и так жил в деревне с видом на проталины из окна; во-вторых, он мало с кем общался, а поговорить со звездным небом можно было и без часов. В конце концов, надо делать сразу и не откладывать, если ты чувствуешь, что хочется что-то сделать. Чтобы потом не было поздно, невыносимо горько. Астроном так и поступил. Единственные часы, которые до этого были в его доме, и те находились на его собственной руке. Он ведь проснулся на речке, и в его лицо светил помолодевший за ночь круг довольного, рыжего Солнца. На левом боку светила, распускалась вербочка. Астроном и сам сейчас, не сказать, чтобы из-за чего-то грустил. Редко к нам во сне приходят решения. Но иногда всё же приходят. Тогда на будщие месяц-два сон становится самым обожаемым гостем в доме. Но Астроном не мог просто взять и выбросить часы в дивную речку. Это были наследственные часы, которые перешли к нему ещё от его дедушки. А дедушка, между прочим, мог стать астрономом большой важности, как Николай Коперник. Не то чтобы Астроном верил в предания, но жалко было бы обрывать старания близкого человека. Поэтому он решил их закопать. Но прежде ему надо было окнчательно проснуться и слезть с дерева, что тоже, вообще говоря, не было легкой задачей.

Но многое в жизни кажется нам сложным лишь благодаря иллюзиям. Не стоит ничего бояться, ведь вы не рискуете по-крупному. Так и Астроном удачно слез с дерева, даже не зацепившись. Его уверенности позавидовал бы любой скалолаз, да и просто целеустремленный человек-тоже. Он шел сейчас мимо речки, и навстречу ему попадались первые, совсем ещё сонные, мартовские жучки и мухи. Зима выдалась долгая, длинная, и, несмотря на наглые действия Солнца, не собиралась никуда уходить. Это было в какой-то мере прекрасно. Так прекрасно принимать себя человеку, имеющему пороки и страхи, недостатки и особенности. Сложно признать, что вы чего-то боитесь, или у вас к чему-то тяга, но зато, как прекрасно после! И Будда вряд ли когда-то признавал время. В горах, да и среди низменностей, оно вообще не нужно. Вряд ли Будда признавал и хлопоты вместе с усердиями.

Восточная религия учит, что нужно безоговорочно принимать ту эмоцию, которая тобой овладевает, и тогда всё станет на свои места. Порочный круг желаний закроется, просто потому что вы не станете больше ничего желать. Если вами сейчас овладевает смущение-не пытайтесь от него избавиться, пусть. И смущение-неотъемлемая часть жизни, если только оно происходит с вами! И Астроном брел, по уши завязши в камышах, горчичных травах, возможно, перезимовавших колосьях дикой пшеницы. Его сейчас сложно было сравнить с человеком, который присутсвовал в этой новелле ещё пару дней назад. Он изменился, а точнее поймал то невесомое состояние духа, когда хочется творить. Он был на коне сейчас, и он вырывался к финишу, на последних километрах сумев обойти главного своего соперника-время. Его мысли не были заняты насущными проблемами. С самого утра в его ушах стоял такой ясный птичьий звон, что было просто красиво идти и его слушать. Ведь человек, считающий, что его можно назвать просветленным, не ведает ничего о земной тоске. Его мысли витают где-то высоко, где с каждым днем на сантиметр или два вырастают кроны деревьев. Он идет и просто наблюдает за облаками. Они довольно клубистые в ясное, чуть противоречивое утро. «Где-то там, наверное, в глубине неба, в самом его сердце, взлетают самолеты»,-думает про себя Астроном. Самолеты-единственные спутники его жизни, которые, как Луна Землю, непременно сопровождают его каждый раз, когда он стоит у телесокпа ночью. Пусть и не видно их. Вряд ли на Земле ещё можно найти место, где удобно жить и при этом нет вертикрылых друзей, норовящих, как маленькие озорные дети, закрыть вам обзор на звезды. Но Астроном нашел, даже не ища, и в этом его уникальность. И я бы хотел гулять так часами, как это делает сейчас Астроном. Я вообще считаю, что человечество зря стало жить в домах, построенных собсвтенноручно. Чего плохого в том, что ты бегаешь по прерии или по опушке в поисках свежих ягод? А чего хорошего в том, что ты живешь в душной коробке, где не видно неба и ещё приходится день ото дня протирать пыль? Безусловно, поселившись в домах, мы со временем приручили и всех животных. А тех, кого не смогли приручить, отбросили от себя так далеко, насколько это было необходимо. Если же возвратиться к гипотезе о времени, то, не ведая времени, вы успеваете даже больше, и это лично мною установленный факт. Вы успеваете больше потому что думаете рационально. Вы начинаете планировать более осознанно. Откинув время, вы откинули и фактор следующего дня рождения, к которому обязались выполнить обещание. Вы видите свой день рождения как череду рассветов и закатов. Именно время, а, точнее, его отсутствие, объясняет так же, почему следует жить сегодняшинм днем. Попросту потому что больше нет момента, до которого можно тянуть. Если раньше вы могли дать себе обещание уйти с нелюбимой работы в двадцать пять, тридцать, сорок семь лет, то теперь в миг эти обещания перестали нести смысл. Если вам по душе мысль уйти с нелюбимой работы, чего тянуть? А ежели на то есть причины, зачем ставить себя между выбором. Подобным обещанием вы лишь говорите, что вам нужно около трехсот дней, чтобы принять взвешенное решение. А это не так. Зачастую для того, чтобы принять взвешенное решение, хватает недели. Отсутсвие времени так же помогает концентрироваться на сути вещей, как отстуствие скорости дает четкий физический смысл движения. Время, безусловно, нужно в точных науках, но наша повседневная жизнь-не наука. И не стоит об этом забывать.

***

Он нашел какой-то пригорок и решил, что больше нет смысла затягивать. Даром, что в руках не было лопаты, а в сознании хотя бы примерного ощущения, где он находится. Решил-так решил. И Солнце поднялось в самый зенит, и всё живое радовалось его немому присутствию. Из земли, которую стал копать Астроном, стали выползать первые червячки, сулившие, наверное, плодородную почву будущей жизни Астроному. Он копал немало, но и не сильно заботился о том, чтобы ямка получилась аккуратной. Нет, зачем. Старания-стараниями, но дедушка бы никогда не расстоился, если бы смог помочь людям. Астроном был почти уверен, что часы не попадут в грязные руки, потому что рядом находилась церковь, блестящая своими смиренными куполами. Ямку он прорыл недалеко от беседки, белоснежной беседочки, где, возможно, миллионы влюбленных пар уже заключили союз души и сердца. Астронома не сильно беспокоила судьба часов ещё и потому что дело происходило в парке, какой-то очень красивой, хоть и не известной ему доселе усадьбе. Вход туда был платный, и вряд ли бы вор стал платить за вход, такая возможность попросту отпадала. Дело спорилось. Казалось, сама земля всеми фибрами своей еле живой души была за то, чтобы у Астронома всё получилось. И у него начинало получаться. Закопав дедушкины часы, он сбросил последний груз ответственности за прошлое со своих и так натрудившихся плеч, теперь став абсолютно свободным. Облака на небе, с которыми он уже успел породниться за полную разных полей и болот сегодняшнюю прогулку, исчезли. Будто они сопроводили Астронома до финального пункта назначения, и дальше он мог смело идти и сам, навстречу новым открытиям. Если бы вы попали сейчас в этот парк, прошли бы чуть чуть дальше места, где расположена сама усадьба, то легко бы заметили, что и сам Астроном не против побыть одному. Говорят, что физический труд помогает человеку выплеснуть накопившиеся эмоции. Не только плохие, если уж мы стараемся жить, как завещал Будда. Вот и Астроном, впервые за долгое время решил побежать. Он не бегал со времен своего детства, с того самого момента, как не смог убежать от соседского кота. Кот был настолько толстым и старым, что поражение в забеге сильно ранило Астронома. Он будто понял, что спорт больше не для него. Но у человека всегда есть право на душевное исцеление. У нас всегда есть возможность начать всё с начала. Астроном решил, что с этого момента посвятит хотя бы малый кусочек своей жизни спорту. В здоровом теле-здоровый дух. Именно так говорил по утрам его дедушка. А следовало бы отдать дань уважения дедушке, если уж ты утерял его часы. И Астроном стал, как не в себе, бегать по этому парку и выделывать на чуть подмерзшей, скользкой дороге пируэты.

***

Представьте себе, что вы в Кении. Где-то там, неподалеку, быть может, в другом городе, или в другой стране, ссоседней с вашей Кенией, расположен водопад. Он такой чистый, прохладный, а вам жарко, немного тревожно и боязно за всю теперешнюю жизнь. Не поскупитесь потратить деньги на билет, дайте себе обещание: вы сегодня же на закате пойдете в автобусное депо и купите билет туда и обртано к водопаду. Как только вы прибудете, сразу же окунитесь в озеро, что образуется за счет этого водопада у его подножия. Вы не станете вылезать из озера, а будете лишь купаться и наслаждаться жизнью, пока к вам не придет осознание, что жизнь коротка, и через пять, возможно, шесть тысяч закатов и рассветов вас не станет. Дайте себе это обещание.

Глава 9.

Первобытные люди никогда не были настолько зацикленными на вещах, которых не существует, как мы. Ни один ещё первобытный человек не впадал в депрессию потому что к сроку не были сделаны детали. Ни один ещё первобтыный человек не раздумывал: делать ему ту или иную вещь или не делать-он просто шел, делал и пробовал. Да, конечно, первобытные люди также не наслаждались Солнцем, тучами, облаками, как это делаем мы. Но, быть может, это излишне? Как равносильная замена положительным эмоциям, как если бы вы поменяли море на бассейн. Да, можно, удобнее и полезнее. Но от этого и не легче. Путем своего развития мы как потеряли, так и приобрели чрезвычайно много вещей. Со времен становления научной технической революции, со времен осознания человечеством факта, что оно невежественно, изменения от поколения к поколению передаются тем быстрее, чем больше времени уже прошло. Следующее поколение, мои дети, вчитываясь в эти строки, толком и не поймут, что я хотел сказать. Мои внуки не смогут даже прочитать того, что здесь написано. А, между тем, давно установлен факт, что количество счастья не зависит от уровня развития, от уровня дохода и ещё от чего-то там. Более того, чем образованнее, богаче, сильнее мы, тем ещё больше нам надо. Чтобы остановить этот порочный круг, в котором, лишь появившись на свет, человек обязывает ещё уйму других людей, нужно в принципе перестать желать. Следует перестать желать не только материальных вещей, но даже более хорошего настроения, стабильного жизнеощущения, овевания гармонией вашего лица. Это не мои слова. Это слова Будды. Не то чтобы первобытные люди соблюдали все эти правила, но они были ближе к их соблюдению. Да, причина была иной, ведь они не могли утонченно чувствовать. Но это не отменяет факта, что они были при этом более счастливы. Так давайте с максимально четкой видимостью, которую только можно создать, восстановим картину жизни первобытного человека, чтобы на его примере понять, что можно исключить из наших дней без относительного вреда для здоровья, чтобы стать счастливее. Ну, во-первых, время. И мы с вами уже обсудили этот вопрос.

Глава 10.

Адам и Ева вряд ли вообще когда-то существовали. Тем паче. Но их день, безусловно, не был настолько полон забот и тревог, как это имеет место быть с нашим днём. И притча про первобытных людей, которая была запланирована в данной главе, как и все, хоть сколечко дорогое человеку, пошло не по плану. Возможно, потому что Адам и Ева вряд ли существовали. Возможно, и потому что мы можем встретить их лик даже здесь, в сегодняшнем дне, и необязательно куда-то всматриваться, что-то придумывать. Быть может, именно в вашей старенькой, ушлой пятиэтажке, вон там, под чердаком, и живёт первозданный Адам, который, как птица счастья, радуется каждому новому солнечному лучу. Быть может, именно к вам на работу завтра придёт первозданная Ева, и уже вам решать, принимать ее или нет. И дело не в том, что она будет плохо работать. Нет, у прежних людей, наших предков, было много меньше тревог, но скорее в том, что вам на глаза попадётся голая истина: вы больше не пуп Земли. Так бывает, когда плывешь по течению реки в своей, уже обжитой лодке, а тут, вдруг, слева подлетает проходимец и даже не пытается задеть, хотя ты и подготовил уже сотню-другую колкостей. А хотелось бы, ведь уже сейчас ясно видно, как вёсла этого проходимца стремительно уплывают вверх, вверх по течению реки жизни. Вам решать, сможете ли вы избавиться от тревог. Но прежде всего вам решать вам и будете ли вы в мгновение ока поставлены с небес на землю. Готовы ли вы стремительно встать и вылить на себя сразу весь ушат воды, любезно подготовленный с утра возле вашей кровати? А если на дне ушата ещё и нерастаявший лёд? Что словно взбодрит вас вдвойне, дав ещё и пощечину. Если готовы, приступайте. Я и есть такой Адам. Я есть и такая Ева.

***

Представьте себе, как вы встаёте с кровати. Вы делаете это аккуратно, стремясь не задеть ни единой души, не оскорбить и секунды времени. Перво-наперво представьте, что каждая секунда дня, которая будет песчинкой апреля уходить в вечность-часть последнего дня вашей жизни. И вот, вы встаёте и выливаете на себя ушат воды. Вы родились. Ведь и детям, когда они только рождаются, приходится далеко не сладко. Все говорят о муках мам, но чего только стоят крики ребёнка! Как будто он что-то знает и попал явно не в лучший свет. Именно потому день надо начинать с тяжелой задачи. Это посвящение. Вторые роды. А потом будут и третьи, и четвёртые. Только это уже и другая жизнь. А вы все таки не младенцы. Так зачем, только проснувшись, сразу огорчаться пейзажу нового дня? Зачем сразу плакать? В роддоме все, не исключая главного врача, любят детей. Другое дело, что говорят, будто безразличие-последняя стадия слез. Но и спокойные люди не плачут. Так что не стоит.