Kitabı oku: «Мудрец», sayfa 2

Макс был удивлен и сконфужен тем, что с ним разговаривает секретарша и ведет беседу в деловом формате. Он себя уважал и не привык, чтобы к нему относились с недоверием.

– Здравствуйте, Лена. Я предпочитаю предварительно уточнить: на каком основании я должен заполнять какие-то анкеты?

– А Вам Денис Костров ничего не объяснил? – взметнула вверх брови девушка.

– Нет. Давайте его дождемся, а также дождемся остальных участников переговоров.

– Никто больше не придет, – пояснила собеседница, – предварительно мы изучим Вашу анкету и ответы на тесты, а потом пригласим Вас в наш закрытый клуб.

– Благодарю Вас. В таком случае я вынужден удалиться, – озверел от злости Макс, – к сожалению, я не обладаю достаточным временем для заполнения тестов. Всего хорошего.

Он встал и направился к двери. Лена осталась в кресле с удивленным выражением лица.

Выйдя на улицу, Макс позвонил Дену. Но его телефон был не доступен.

Глава 3. Финансист

Денису было около тридцати трех лет. Но несмотря на свою очаровательную внешность, девушкам он не нравился. Он не был интересным собеседником, и часто отстранялся от общения, уставившись в экран светившегося дисплея своего мобильного телефона. Его хобби, связанные с лазаньем по горам и подводным плаванием, разделяли преимущественно мужчины. Юные девушки из его окружения предпочитали загорать на пляже и проводить свободное время на танцах в клубах, а женщины, его сверстницы, как правило, были уже замужем. Время от времени он зависал с какой-нибудь из них в номере отеля, но серьезных отношений не заводил по причине своей инфантильности. Больше всего его беспокоил карьерный рост, в свои годы он работал на должности начальника отдела, хотя поговаривали, что руководство планирует проводить некоторые рокировки в банке и хотело бы перевести Дениса на более высокую ступеньку с соответствующей зарплатой. Поэтому Ден постоянно ощущал зависимость от своего шефа, от чего вся его жизнь превратилась в сплошное ожидание. Но перспектива семьи с еженедельными семейными воскресными посиделками и воспитанием потомства его абсолютно не интересовала. Ему нравилась свобода хотя бы в личной жизни. Двойной удавки он бы не выдержал, удавившись на третьей.

Накануне встречи с представителями MIG Fund Денис плавал с аквалангом и фотографировал своих любимых разноцветных рыбок в морской акватории. К сожалению, погода начала резко портиться, и Дену пришлось быстро подниматься на поверхность, от чего у него закружилась голова, в глазах помутнело, и он потерял сознание. К счастью, рядом находились еще два аквалангиста, которые вытащили его на поверхность. Подбежавшая к лежащему на земле Денису дежурная медсестра оказала ему первую помощь и отправила на реабилитацию в стоящую на берегу небольшую клинику с красным крестом. Ден уснул. Его телефон его, конечно, разрядился и отключил его от всех внешних источников информации. Проснулся он только к вечеру следующего дня.

– А где я? – спросил он сидящую рядом медсестру.

– В медицинском учреждении, – ответила она, повернувшись в профиль.

Ден внимательно посмотрел на нее и хмыкнул. Ее невероятно непропорциональный нос, особенно хорошо просматривающийся в профиль, напомнил Дену известную комедию про Сирано Де Бержерака. Кроме того, у нее была еще длинная гусиная шея и маленькая голова. От этого анекдотичного образа Ден развеселился.

– Здравствуйте, лебёдушка, – с иронией поздоровался Ден, послав воздушный поцелуй, как персонаж водевиля.

– Здравствуйте, утопленник, – ответила ему таким же театральным тоном лебёдушка, понимая, что так развеселило пациента, – Вам, я смотрю, стало намного лучше. Теперь Вы можете встать и снять шляпу.

– Сожалею, но шляпы на сей случай я не припас, поэтому с Вашего разрешения я просто встану и пойду домой. Но предварительно мне непременно хотелось бы узнать, где находятся мои вещи, а еще точнее мой телефон?

– В тумбочке, – ответила отвернувшаяся медсестра и начала что-то писать на бумаге, лежавшей на столе.

Ден встал и оторопел. На календаре, висевшем в помещении, значилось двадцать пятое июля. Вчера он должен был организовать встречу Макса с фондом, а сегодня у него была спланирована крупная сделка на бирже с акциями. Лоб Дениса покрылся испариной, и, видимо, состояние его здоровья еще не пришло в норму, поэтому от нервного потрясения он опять упал в обморок.

Медсестра–лебёдушка подскочила к Дену и подняла его на кровать. Она сделала ему искусственное дыхание и поднесла к носу ватный диск, смоченный слабым раствором аммиака.

Ден вздрогнул и открыл глаза.

– Дайте телефон, где мой телефон? – кричал он.

–Что Вы орете? Успокойтесь. Вам нельзя сейчас волноваться. В противном случае я буду вынуждена сделать Вам укол и оставить Вас еще на один день в клинике, – возмутилась лебедушка, а ее длинная шея вытянулась, как веревка и покрылась красными пятнами.

Денис упал головой на подушку и повернулся к окну. На улице шел проливной дождь. Стоящие рядом с клиникой акации согнулись под тяжестью свалившейся с неба воды, а порывы ветра растрепали висевший на изгороди виноград. От такой мерзкой погоды Дену стало совсем не по- себе, и он тихо завыл с закрытым ртом.

Лебедушка, услышавшая гортанный звук, начала в ответ курлыкать, дабы развеселить постояльца. Но эта выходка не понравилась Дену.

– Заткнись, курица, – рявкнул он, – лучше сделай мне укол, а то я разнесу эту клинику, а тебе перешибу твою гусиную шею.

Медсестра встала со стула и в слезах подбежала к двери. Ден резко вскочил с кровати, догнал медсестру и задрал вверх ее белый халат. Лебедушка от неожиданности опешила, но сопротивляться не решилась, да и пациент ей понравился с самого начала. При своей внешности она вряд ли могла рассчитывать на какие-то чувства такого красавчика.

Денис вел себя омерзительно. Он разодрал медицинский халат на теле медсестры и выставил на показ свой довольно большой агрегат. Сексуальное мероприятие продолжалось более двух часов. Довольный и уставший «утопленник» завалился на кровать и попросил лебедушку:

– Слушай, открой-ка окно. Здесь душно.

–Ты бы хоть поинтересовался, как меня зовут, – обиженно произнесла медсестра и стала натягивать на себя остатки одежды.

–Ну, и как тебя зовут, лебедушка? – спросил он и вырвал из блокнота, лежавшего на тумбочке листок бумаги.

–Эльжбетта, – протянула медсестра гнусавым голосом, вытирая накатившуюся слезу и заматывая в пучок свои тонкие кучерявые, не очень длинные волосы.

«Ну, и имя: бета, омега. Хорошо, что не Эльжгамма» – подумал он про себя и улыбнулся.

Дену было необходимо срочно связаться с Максом, но у него не было с собой зарядного устройства, а номер телефона приятеля наизусть он не помнил, кроме того, смертельно хотелось есть. Тогда он написал на вырванном листке из блокнота названия блюд, которые ему хотелось заказать в «Макдональдсе» и передал его медсестре.

– Возьми мне картошку большую с сырным соусом, наггетсы, девять штук, чизбургер, пирожок с вишней и кофе. И этот листок захвати, а то забудешь, чем кормить больного, и еще найди мне зарядку для телефона, Жозефина, – сказал Ден и протянул ей листок с перечисленными блюдами.

– Я не Жозефина, а Эльжбетта, – отрезала медсестра и кинула на пол исписанный листок, – сам себе покупай и ищи зарядку. Нашел дуру!

И она, хлопнув дверью, удалилась.

Денис быстро отрыл тумбочку, обнаружил в ней свои вещи, оделся и вышел на улицу. У причала стоял катер его давнего знакомого Яна. Он спустился по трапу на палубу и вошел в каюту. В каюте было разбросано различное снаряжение для подводного плавания и подводной охоты. На столике лежала курительная трубка в форме головы рептилии и несколько упаковок табака. На стенах каюты висели мумии дальневосточных крабов и омаров, а также фотографии удивительных существ, которые Яну однажды удалось запечатлеть у берегов Южной Зеландии. Эти твари были похожи на плезиозавров, но плавали на большой глубине и не выбирались на сушу. Их описания никто не нашел, а Ян буквально заболел ими, и теперь все свои аксессуары украшал деталями в форме головы рептилий.

Оглядевшись по сторонам, Ден заметил, что Ян только что был здесь и видимо собирался выпить. На столике стоял пустой, но сухой стакан и открытая бутылка рома с остатками жидкости на самом дне. Ден сел на небольшой диванчик и стал листать красочный журнал с описанием морских рыб. Он давно хотел оформить коллекцию своих фотографий с изображениями подводных жителей, сделанных на разных глубинах.

– ЗдорОво, Денис, – сказал, улыбаясь Ян, спускаясь по ступенькам в каюту и расставив в сторону руки, в одной из которых была новая бутылка рома.

– Привет Януш, хорошо, что ты рядом, – произнес Ден, обняв Яна и похлопав его по спине, – у меня возникли проблемы, можешь помочь? Я хотел бы добраться до дома, но моя машина осталась у южного берега, когда я погружался позавчера под воду, а потом неожиданно оказался в клинике. Теперь льет этот проливной дождь, а мне срочно надо добраться до дома.

– Конечно, я тебя отвезу. Сегодня у меня выходной. Решил разобрать свое снаряжение. Готовлюсь к приему туристов, в субботу большой заплыв, приезжает серьезная делегация столичных чиновников, которые никогда не погружались под воду, – поделился информацией Ян.

– А что за чиновники? – заинтересовался Ден.

– Да, я толком не знаю. Меня попросили организовать им небольшое путешествие вдоль побережья и с заходом в бухту Мечты, погружением в аквалангах под воду и рыбалкой.

– Я тоже вчера должен был организовать встречу моего друга с представителями одного очень влиятельного фонда, но, представляешь, как я теперь выгляжу в их глазах. Ведь, я так и не пришел, так как попал в клинику, да и не позвонил. Батарея разрядилась у телефона. Все напасти в одно время, – удрученно мотал головой Ден.

– Ладно, Денис. Расскажешь по пути. Давай я тебя отвезу и продолжу свои приготовления. Хорошо, что я еще не выпил, – констатировал Януш.

Они вышли на палубу, спустились по трапу на берег и сели в машину. Ливень не переставал, а наоборот, усиливался. Дворники на машине не справлялись с потоком льющейся с неба воды. Они ехали по серпантину в сторону Никитского ботанического сада. Дождь колотил по кузову машины в такт звучащей из приемника музыки в стиле рок-н-рола. Проезжая мимо фуникулера, поднимающегося от входа в дендрарий к вершине горы, они заметили стоящих под навесом двух девушек, машущих руками и сигнализирующих им остановиться.

Ян притормозил.

– Добрый день. Довезите нас пожалуйста до дома, – взмолились девушки. Вид у них был жалким. Переживая, что они могут простудиться Ян согласился. Хотя по выражению его лица было понятно, что все происходящие за последний час события, ему были в тягость.

Девушки примостились на заднем сидении машины. Одна из них достала из сумки платок и начала вытирать вымокшие под дождем волосы. В кабине машины распространился нежный запах какого-то цветочного аромата. Вторая девушка завернулась в плащ и дрожала от холода.

–И где же ваш дом? – спросил недовольный Ян.

– Отвезите нас, пожалуйста, в отель «Якорь», – сконфузилась девушка, вытиравшая волосы, – извините нас, мы не думали, что дождь застанет нас врасплох. Погода здесь меняется значительно быстрее, чем в Москве.

Ден вдыхал еле уловимый запах цветочного аромата, распространившегося в кабине машины, и не мог понять, почему вдруг у него появилось непреодолимое желание познакомиться с этой девушкой. Он с интересом наблюдал за ней в зеркало заднего вида, когда та вытирала свои волосы. Ее внешность каким-то необыкновенным образом притягивала взгляд, было в ней что-то загадочное. Казалось, что ей идет даже такой растрепанный вид. Волосы ее были с ярким рыжим отливом и спадали на плечи. Лицо было бледным с четко выраженным треугольным подбородком и слегка оттопыренными ушами. Губы были нежно розового цвета, и белоснежные ровные зубы появлялись, когда она улыбалась открытой завораживающей улыбкой. Ден еще раз посмотрел в зеркало и увидел, что она смотрит в окно каким-то джокондовским взглядом. Девушка была похожа на эльфа. Он уже хотел открыть рот и спросить, как ее зовут, но какая-то непреодолимая сила лишила его голоса и вместо слов получился хрипяще-шипящий звук. Ян даже испугался и вопросительно посмотрел в сторону соседа. Но в отличии от приятеля Януш был крепким «морским пиратом» и, в силу своего возраста и образа жизни глубоко семейного человека, уже не реагировал на цветочные запахи. Ден же сидел, как вкопанный, потому что не мог справиться со своим окаменевшим языком.

– Как вас зовут, милые дамы? – спросил, наконец, Януш.

– Меня Марго, а ее Алиса, – ответила кареглазая, темноволосая девушка, указав рукой на загадочную эльфийку.

– Чем же вы занимаетесь, кроме того, что гуляете в такую непогоду по дорогам? – съехидничал Ян.

– Мы готовим репортаж об исследованиях, которые проводятся в местной обсерватории, и будем здесь до конца недели, – пояснила Маргарита.

– Так вы журналистки?

– Да. Я работаю в издательстве «Медиа Пресс», в отделе, который готовит статьи по научным тематикам, а Алиса моя коллега из «The Boston Globe» штата Массачусетс. Она много лет работает с научными центрами и университетами в Америке, пишет статьи о новых направлениях в медицине, космологии, физике, биологии.

Подсознание Дениса дало ему сигнал, что эти девушки могут быть как-то связаны с инвестиционным фондом. Ведь этот MIG Fund собирался участвовать в строительстве новой обсерватории для проведения уникальных исследований в области поляризации. С этой целью и планировалось привлечь в проект известную компанию «Атлантик», владеющую мощным проектным отделом, архитектурным бюро и строительными мощностями.

А руководил строительными работами Максим Белов, и именно ему отводилась основная роль при принятии решений по сметам, о чем Денису и поведал его шеф. Лучше, чем Макс, информацией по планированию финансов и временнЫх графиков никто не владел. Поэтому логично было отправиться на переговоры с таким профессионалом. Но, в силу определенных обстоятельств для принятия последующего решения необходимо было провести формальное тестирования на профпригодность каждого участника крупного проекта, таковы были правила, установленные владельцами фонда.

Дену стало не по себе. Он не мог определить до конца, что его больше беспокоило: нарушение им принятых на себя обязательств, данных своему шефу, привлечь в качестве партнеров в проект фирму «Атлантик», или необъяснимые перемены, происходящие с ним от распространившегося повсеместно цветочного аромата. А может быть, все еще давала о себе знать кессонная болезнь, случившаяся с ним в море.

В любом случае положение его оставляло желать лучшего. Он поймал себя на мысли, что его полуоткрытый рот совсем пересох, поэтому очень захотелось пить. Он взял лежавшую в боковом кармане машины бутылку воды, отхлебнул глоток и глубоко вздохнув все-таки смог произнести свое имя:

– А меня зовут Денис, я работаю в местном отделении банка «Континенталь», а это -мой давний друг – Ян. Его предки когда-то были викингами, – зачем-то добавил Ден, хотя не был уверен, что это достоверный факт, но очень хотел понравиться пассажиркам,– у него прекрасный фрегат, на котором он часто выходит в открытое море поохотиться на китов.

Ян не стал опровергать приукрашенный про него рассказ, а в подтверждение статуса «морского волка» достал трубку, сделанную из слоновой кости в форме головы рептилии, и попросил Дениса набить в нее табака с романтичным названием «Капитан». Ден открыл небольшой футляр и заполнил трубку. Януш с большим удовольствием стал ее раскуривать, и в кабине машины образовалось облако бело-серого пахучего дыма, растворившее царившее здесь ощущение загадочности от цветочного аромата.

– Можно мы Вас будем теперь называть «Капитан» – спросила Марго, подмигнув Яну, смотревшему на нее в зеркало заднего вида.

– Мне будет приятно, если такие милые дамы будут ко мне относиться с почтением, как к старому «морскому волку», – и он крякнул от удовольствия.

Алиса сидела молча и по-прежнему улыбалась, всматриваясь куда-то вдаль. Создавалось впечатление, что ее тело находится в машине, а мысли где-то очень далеко. В отличии от ее попутчицы, которая без умолку щебетал, делясь своими впечатлениями о посещении ботанического сада, рододендронах небывалой красоты и распустившимся на днях цветке «дьявола» с тычинками в виде пиковых наконечников и большими усами. Ден не осмеливался заговорить с Алисой. Он не хотел делать для себя преждевременных выводов, поэтому решил сделать паузу в диалогах с таинственной девушкой. А собственно, что таинственного было в ней? Как ее зовут он знал, хотя имя ее было каким-то уж очень сказочным. Ну, журналистка. Однако, тематика ее репортажа все же была не совсем типичной для молодой сентиментальной особы. Но сердце почему-то билось неравномерно, замирая в тот момент, когда он украдкой смотрел на отражение ее изящного лица в зеркале.

За непрерывающейся болтовней Марго время пролетело незаметно. Машина подъехала к отелю. Девушки быстро собрались и поблагодарив вышли из машины.

Ян заметил, как прикован взгляд Дениса к милой рыжеволосой попутчице, и решив подбодрить приятеля, крикнул девушкам вслед:

– Прелестные дамы, если вам будет вдруг скучно, то в ближайшую субботу я планирую отправиться в бухту Мечты с туристами. Там великолепные виды и морские обитатели, которые уверен поразят вас не меньше, чем флора дендрария. Кроме того, моя жена великолепно готовит рыбу. Таких блюд вы точно нигде больше не попробуете. Приезжайте на пристань к десяти часам утра.

– Спасибо, -ответила Маргарита, а Алиса только помахала рукой и улыбнулась.

Когда девушки скрылись за входной дверью отеля, Дениса осенило.

– Это были тюльпаны. Я точно знаю этот запах, – произнес он, потирая себя ладонью по лбу.

– Какие тюльпаны? – недоумевал капитан.

– А ты не заметил, какой приятный запах шел от волос Алисы?

– Видно ты хорошо нырнул. Вот, если у человека нет слуха, то говорят, что «ему медведь на ухо наступил», а если человек не различает запахи, тогда как это называется? Кто и на что тогда ему наступает? – начал язвить Ян.

– Я хорошо помню этот запах. Когда я был еще маленьким, мама меня часто водила на цветочные выставки, прививая мне любовь к прекрасному. С тех пор я не люблю розы, но у меня развилось очень острое обоняние. Я точно знаю запахи всех известных мне цветов. Я могу с достоверностью девяносто девять процентов определить любой парфюмерный запах, если, конечно, я его однажды слышал.

– Тебе надо было работать парфюмером, а не в банке. Дались тебе эти тюльпаны? – процедил сквозь облако табачного дыма, поднимающегося из трубки, «морской волк».

Глава 4. Физик

Два дня Семен не выходил из дома, поглощая все запасы алкоголя, некогда накопленные по случаю непредвиденного гонорара. Он не мог освободиться от мысли об Элис. В голове мелькали сцены встречи с ней, ее заливистый смех, нежный взгляд, чуть заметные морщинки вокруг глаз. Он не мог простить себе такое неловкое падение. Ему хотелось провалиться сквозь землю, но только не попадаться на глаза своим коллегам, наблюдавшим за его ляпсусом. Вероятно, все уже давно забыли об этом инциденте, занятые своими делами и проблемами, но для него это было чудовищно. Все знали о его отношении к женщинам, а тут такое очевидное замешательство и совершенно откровенное благоговение перед дамой.

Семен поднялся с дивана, прошел на кухню по захламленной вещами и книгами комнате, открыл холодильник и не обнаружив в нем никаких продуктов решил, таки, дойти до магазина. Его мотало из стороны в сторону, голова страшно болела, синдром похмелья бушевал. На кухонном столе стояли пустые бутылки из-под виски, на блюдце лежали остатки сыра и копченой скумбрии, в пепельнице валялись дурно пахнущие окурки. Это мерзкое зрелище вызвало у Семена отвращение, и его начало тошнить. Рвотный рефлекс не заставил себя ждать, и Сеня дернулся в сторону туалета. Его опять шатнуло, и он, ударившись виском об угол кухонного шкафа, резко открыл дверь, ведущую в туалет, после чего долго не мог оторваться от унитаза, выплескивая в него все то, что осталось от выпитого и съеденного вчера. Прошло более получаса, пока Сеня смог немного восстановиться. Он налил в ванную воды и решил отмочить сове измученное тело. Посмотрев на себя в зеркало, он увидел растущий синяк под правым глазом и рассечённую, сочащуюся кровью, бровь. В доме не оказалось даже элементарного антисептика, вроде йода или перекиси водорода, чтобы обработать рану, не говоря уже о средствах для лечения синяков. Он умылся, вытер полотенцем бровь, кровь продолжала сочиться, рана была довольно глубокой. Понимая, что теперь точно останется шрам, Семен вышел из ванной и хотел позвонить Максу, но не обнаружил свой мобильник. Он выглянул в окно.

На улице была прекрасная погода. Светило солнце, небо было безоблачным. Море, видневшееся сквозь зеленые пятиконечные листья виноградника, обвивающего открытую террасу, было спокойным и отливало лазурным цветом. На площадке, рядом с первым этажом дома стояла его Ferrari с открытой дверью. Семен вышел на террасу, оторвал свисающий плод зеленого киви и откусил плотную кислую мякоть. Его лицо скривилось в жуткой гримасе плутовского шута. Он спустился по ступенькам на площадку, подошел к машине и обнаружил на полу валяющийся мобильник. Батарея была разряжена. Он забрал телефон, захлопнул дверцу машины, так и найдя от нее ключи. Поисками он заниматься не стал. Ему хотелось поскорей добраться до комнаты и подключиться к эфиру. Семен набрал номер Макса.

– Привет, Семен. Куда ты пропал? Два дня не могу до тебя дозвониться. Ты наверно завис с восхитительной журналисткой? – начал разговор Макс.

– Привет Макс, мне не до шуток. Я в полном раздрызге. Разбил себе бровь, а в доме нет никаких медикаментов. Ключи от машины безнадежно потеряны, кроме того, синдром похмелья давит на мозги и выступает на лице.

– Да, ты опять надрался, Семен. Тебе пора кодироваться. Иначе совсем слетишь. А ты, ведь, талантливый физик, – резюмировал Макс.

– Да, я – талантливый. Но наука отнимает все мое время. И поэтому у меня нет друзей. Только приятели- собутыльники. Когда мне хреново, даже позвонить некому. Вот только тебе и могу довериться, – разоткровенничался Ордынский.

– Понял. Сейчас приеду. Жди,– быстро среагировал Максим и смеясь добавил,– Думаю, что сегодня «на брудершафт» пить не будем.

Дом Семену достался по наследству от отца и находился примерно в километре от берега моря, невысоко в горах. К дому вела узкая грунтовая дорога, посыпанная мелким гравием. На ней помещалась только полоса для движения , проехать на машинах навстречу друг другу было проблематично. Некоторые повороты и подъемы неказистой трассы были довольно крутыми. Вдоль небольших заборов, отделяющих типовые частные домики от дороги, росли гранатовые деревья, акации и кусты розового рододендрона. Заборы были увиты виноградом и лианами киви. На придорожных полосках земли росли мандариновые деревья, но мандарины на них не вызревали и всегда оставались зелеными. Отдельные участки, расположенные за изгородями, выглядели ухоженными; газоны со светло-зеленой травой дополняли кустарники роз различной величины, а по стенам домов извивались стебли благородных клематисов и глициний. Участок Семена зарос травой, в которой прыгали известные и неизвестные науке насекомые в огромном количестве. Кроме травяного бурелома, посередине утоптанной площадки, отделявшей заросли от дома, находилось одно уникальное перечное дерево с маленькими круглыми шариками плодами темно-зеленого и красного цвета. Под ним на земле лежали черные горошины уже поспевшего и выпавшего из чешуи плода перца. Дом был просторным. На первом этаже располагался технический блок с гаражом, на втором большая гостиная с кухней, ванная комната и открытая терраса, а на третьем – четыре маленькие спальни, в которых стояли кровати и платяные шкафы. Семёну все эти помещения были не очень нужны. Спал он всегда на диване в гостиной и пользовался преимущественно вторым этажом, на третий он попадал крайне редко, в основном, в те дни, когда размещались в спальнях оставшиеся ночевать Макс с Деном или какой-нибудь заезжий командировочный ученый после долгих ночных научных дебатов.

День близился к закату, когда Макс, наконец, появился во дворе, около обители Семена и начал парковать свою машину. Хотя жилище Семена находилось всего в десяти километрах от отеля, в котором жил Макс, добираться пришлось полтора часа, потому как внезапно на дороге сломалась огромная фура, перегородившая единственно возможный путь к месту назначения. Закрыв дверцу своей машины, Макс наступил на какой-то предмет, который под ногой хрустнул. Одернув ногу, Макс увидел, что хрустнувшим предметом оказался брелок, прикрепленный к ключам от Ferrari Семена. Макс поднял ключи, поставил автомобиль на сигнализацию и начал подниматься по лесенке с красивыми кованными перилами на второй этаж. По дороге он увидел лежащий в цветочном горшке, стоящем рядом с лестницей, кошелек. Подняв его Макс понял, что Семен все выходные находился в бессознательном состоянии. Макс уже пожалел, что не дослушал друга до конца, когда тот приходил к нему накануне, ведь встреча с фондом, на которую он так торопился, в итоге оказалась мыльным пузырем. Пройдя через открытую дверь, ведущую с террасы в гостиную, Макс застал Сему, сидевшего в трусах с полотенцем на голове за очередным стаканом виски.

– Ба, кто это? Неужели сам -великий мудрец, собственной персоной посетил мое скромное пристанище? – выдавил из себя Семен и икнул.

– Привет, скромник, – ответил ему Макс, – что у тебя на голове, чалма? Давай обработаю твою рану, алкоголик. Я привез тебе медикаменты и еду. Пойдем на кухню, я приготовлю тебе жареную картошку и разогрею кусок свинины.

Глаза Семена смотрели в одну точку и были совсем белыми, руки крепко сжимали стакан с виски. В одно мгновение Макс даже испугался этого леденящего взгляда, уходящего в космическое пространство. Он подошел к приятелю, взял его под руки, отвел на кухню и посадил на деревянный стул. Сняв с головы Семена чалму из полотенца, обработав рану раствором антисептика и заменив стакан с виски на стакан с водой, Макс принялся готовить еду.

– Что с тобой происходит, Семен? Неужели ты думаешь, что твои запои могут изменить ситуацию? Никогда еще это никому не помогало, а только усугубляло, – начал нравоучение Макс.

– Учи кого-нибудь другого, – ответил Семен, – мне тошно от одно мысли, что я себя так унизил. Я даже не могу подумать о том, что мне надо будет с ней еще раз встречаться и тем более разговаривать. Я чувствую себя идиотом.

– Так кто она такая? Расскажи подробнее. Может нам пригасить ее в горы? Познакомишь меня с ней?

– Она журналистка. Но мне кажется, что я ее где-то видел раньше. Возможно, в детстве. Как «призрачный идеал», возникший когда-то и сидевший в моей голове все это время, на уровне подсознания. А тут материализация. Мне кажется, что мои рассказы про неудавшийся роман имеют свою подоплеку: я полюбил, но в моей другой жизни, в другом пространстве и в другом времени, где-то в параллельной реальности, – говорил Семен, не отрывая своего прозрачного взгляда от окна, – ее смех звучит, как хрустальные колокольчики, а глаза, как хамелеоны: на ярком солнечном свете они зеленые-зеленые, при электрическом освещении – орехово-карие, а в темном помещении – почти черные, даже не поймешь, какого оттенка.

– «Призрачный идеал» … Это романтично. Но при чем тут параллельные миры? – насторожился Макс.

–Те опыты, которые я сейчас провожу с поляризацией и трансформацией, пока не имеют научного объяснения, их нельзя описать имеющимися в наличии постулатами и формулами. Они связаны с явлениями дифракции и интерференции, с изменением цветов, квантовыми потоками, искривлением пространства и математической теорией Клода Шеннона. Да. Я точно уверен, что я раньше видел Элис, и мне кажется, что в квантовых потоках лазера в лаборатории формировались ее позитивные квартионы. Понимаешь?

– Ты сколько выпил, физик? – спросил реалистичный Макс и поставил на стол сковородку со шкворчащей картошкой и свининой.

– Макс, ты возвращаешь меня в реальность, а я не хочу в нее возвращаться! Все эти годы я был в скафандре. Ни одна хорошенькая куколка меня так не цепляла. Я не могу найти объяснения этой метаморфозе. Я ученый, а не шизофреник. Да, я выпил, меня несет, и, возможно, я об этом пожалею. Но, сейчас я в тупике, мне не к кому обратиться и не с кем поговорить. Я не умею общаться с женщинами.

– Слушай меня, ученый. Все просто. Женщины просты, как три копейки. Пара комплементов, прямой взгляд в глаза и тактильный контакт. Главное не отступать, быть напористым. Тем более, «подвесить ее на чат в соцсети» довольно просто. У тебя ведь есть ее номер телефона? А в чате ты можешь уже позволить себе эпистолярные вольности, и заманить ее в сети окончательно. Гарантирую, после первой встречи, если ты, конечно, будешь делать то, что я тебе скажу, она заинтересуется тобой. А дальше выходи на тактильный контакт. Пусть случайно, но дотронься до нее. Она это запомнит. И всё! Дальше – дело техники: пишешь ей, она отвечает, ты пишешь, она отвечает. Потом ненавязчиво просишь ее помочь тебе приготовить салатик (а женщины такие сердобольные, любят помогать «неумехам» типа тебя), приглашаешь ее на чай, и в завершении ударный секс, – сказал Макс, прожевывая кусок свинины.

– По-твоему, так все так просто? – огорчился Семен и наконец оторвал свой взгляд от окна, – Я не хочу снимать свой скафандр, мне в нем было комфортно все эти годы, но обшивка нарушена. Не думаю, что твои методы сработают в данном случае. И потом, мне не хочется выстраивать взаимоотношения только ради постели. Я понял, что мы совсем разные: ты прагматик, я романтик. Я не согласен с твоими постулатами, что жизнь строится на трех китах – сексе, деньгах и амбициях.

– А, по-твоему, на чем она строится? На соплях, на благородстве, чести и достоинстве? – разозлился Макс, – Я все это проходил неоднократно. Влюблялся, разлюблялся. Отстаивал свою точку зрения себе в ущерб, проявляя благородство. Искал справедливость. В итоге оказался в тюрьме. И если бы меня не выкупили тогда за деньги, между прочим, то я сгнил бы вместе со своим благородством и честью в сырых подвалах. Я реально понимаю, а не по книгам: что сколько стОит. Когда перед тобой стоит выбор между близкими и честью, то тебе не до сантиментов! Запомни, ученый, хочешь результата, действуй по правилам игры.