Kitabı oku: «Одержимость майора», sayfa 2
Глава 5
Он целует совсем как раньше. Не как суровый бандит. А как тот самый майор из моего прошлого. Слегка грубый. Порой причиняющий даже боль. Но всегда доводящий меня до наслаждения. После него все не то и все не те. Да я и не пыталась. Особенно, когда про беременность узнала.
Говорят, есть мужчины, которых не забывают. Мой майор из таких.
Меня, как пушинку, закидывают на себя. Ударяюсь ногами о твердые бедра. А в промежность уже тоже упирается что-то очень даже твердое. Отбиваться пытаюсь. Естественная защитная реакция организма на насилие.
Так считает мозг. А вот тело с ним не согласно. Выгибается. Почти под ласки подставляется. Ему нравятся эти грубые, порой болезненные касания. Оно их помнит. И я их помню. Если еще минуту назад были сомнения. Была неуверенность. То больше ее нет. Ведь я прекрасно помню, как далекими жаркими ночами стонала именно под этим мужчиной.
Он делает все молча. Не произносит ни звука. Молча расстегивает мои штаны. Молча рвет ткань трусиков. Молча обнажает свой огромный член. Который я тоже интуитивно узнаю.
Звучит, наверное, дико. Ладно, запомнить мужчину. Но можно ли запомнить его член. Ведь все они одинаковые. Так думала и я, пока не повстречала свой.
Член майора – настоящее произведение искусства. Большой. Гладкий. С рисунком выпуклых вен. Руки сами тянутся потрогать. Но я не успеваю. Ведь уже в следующее мгновение этот огромный ствол ныряет в меня. Прямо так. Без подготовки.
Я кричу, а он рычит. Утыкается губами в мою шею. Прикусывает. Зверь. Дикий зверь. Медведь, чертов. Неандерталец. Всегда был таким. И нисколько не изменился.
– Как же охуенно! – только и выдыхает, лишь на секунду замирая внутри меня.
А потом сразу же начинает резко толкаться. Я хватаю ртом воздух. Даже прийти в себя не успеваю. Мозг валяется в обмороке. Он просто не пережил столь резкого перехода от тихой мирной поездки к зубодробильному сексу.
– Поме-е-едленн-н-нее!
Вцепляюсь руками в черные отросшие волосы. Раньше он всегда коротко стригся. Почти наголо. И брился тоже идеально. А сейчас жесткая щетина царапает мне шею. Вплетает новые нотки в давно забытые ощущения. Или не забытые. Тело то, похоже, все помнит.
Не потому ли так легко дало себя взять. Не потому ли так быстро открылось, несмотря на размер. Уверена, он ничего не порвал мне. Боли нет никакой. Только нарастающее поднимающееся из самых глубин похотливое удовольствие.
– Не могу! – рычит он, вколачивая меня в свои бедра.
Жадно целует шею. Грызет даже. Наверняка следы останутся. Что потом дочке объяснять. Точно!
Пугаюсь даже. У меня ведь от этого неандертальца дочь. Чего греха таить, нашу встречу я представляла. Мечтала даже сперва. Что, однажды, наши дорожки пересекутся, и Дина узнает, что ее отец доблестный полицейский. Который наказывает злых парней и сажает их в тюрьму.
А что теперь? Ее папа сам бандит, который рано или поздно загремит в тюрьму. Что мне делать? Что говорить? И, главное, как на все это реагировать. Не так я себе представляла нашу встречу. И уж точно не планировала раздвигать ноги в первый же вечер в чужой тачке под покровом ночи.
– По-дож-ди. Давай поговорим…
– Нахрен! – опять ругается, – кончу сейчас. Потом и поговорим.
Сжимает мою грудь так сильно, что я выгибаюсь. Локтями упираюсь в руль. Чтобы не упасть. Но меня держат. Фиксируют за ягодицы. На себя насаживают с какой-то животной жаждой. Словно голодный хищник, наконец-то дорвавшийся до сочного свежего мяса.
– Ты тоже кончишь.
Не вопрос. Утверждение. Головой мотаю. Уж чего я точно делать не собираюсь, так это испытывать оргазм в непонятной тачке на непонятной дороге с мужчиной, изменившимся до неузнаваемости.
– Кончишь. Кончишь.
Он задирает мою кофту, не прекращая при этом долбиться. Проникая так глубоко, что живот спазмом сводит. Но не от боли. Дергает лифчик, обнажая мою полную грудь. Пару секунд просто пялится и бормочет.
– Еще больше стала.
Еще бы. Я ведь грудью кормила. Что бы он сейчас ответил, скажи я так? Признайся прямо сейчас, что у него есть дочь. И, пускай, он ее не бросал фактически. Но меня то бросил. Пропал бесследно. И все мои попытки выяснить местоположение майора Каменева ни к чем не привели.
Один раз чуть не привели в тюрьму. Но старенький мужичок-полковник доходчиво объяснил, что моего майора искать больше не следует. А то сваляться на мою голову очень большие неприятности. Из которых я сама уже больше не выпутаюсь. Я и перестала искать.
Стала дальше жить. Узнала, что беременна от этого неандертальца. И родила, конечно. Про аборт даже не думала. Ну, какой аборт? Деньги у меня уже были. В права на наследство я давно вступила. Здоровье тоже. Родила дочку для себя. Не для него. Назло даже ему.
И выкинула из голову ту любовь, что, словно шальная пуля, попала однажды в сердце.
Он вгрызается в мой сосок так, словно это самое изысканное лакомство. Сочный экзотический плод, который не найдешь на полках супермаркета. За таким на само Бали ехать надо или Мальдивы. Не разбираюсь в этих курортах.
Сначала кусает почти до боли. А потом начинает жадно вылизывать. Щелкает своим языком по самому центру. И от него, как электрический ток, по всему моему телу импульсы разбегаются.
– Не на-до…
Бормочу, уже теряя контроль. Ощущаю как узел внизу животу стягивается все сильнее. Как предвкушение внутри нарастает. Как давно я не испытывала оргазма. Наверно, самый последний раз и был с этим ужасным мужчиной.
– А-а-а-а… – кричу.
Без сил опадаю сухой травой на руль. Задеваю клаксон. И он кричит в ночи, вторя моему стону.
– Да! Блядь! Да!
Ругается. Рычит. Сильнее стискивает свои пальцы на моих ягодицах. Ускоряется настолько, что мне остается только изломанной куклой подпрыгивать на его огромном стволе.
– Как давно блядь! Скучал сука-а-а-а!
Стискивает челюсть. В последний момент вытаскивает член и кончает мне на живот. Перемазывает своей липкой, тягучей спермой. В глаза наконец смотрит.
И я теряюсь в его взгляде. Там бездна, в которую страшно упасть. В которую я уже падаю.
Глава 6
Пару секунд я просто наблюдаю, как белесая жидкость растекается по моему голому животу, груди, грубо выкорчеванной из лифчика, самому кружеву белья. Все испачкал. Всю меня. Опять. Вот так просто. Взял без разрешения. Как и раньше.
– Сволочь! Гад! Бегемот толстокожий! Бульдозер хренов, – кулаками по груди стучу, но она твердокаменная.
Хочется всю рожу его наглую в кровь разбить. Но только замахиваюсь, он руку тормозит.
– Чего разоралась?
Действительно? Чего это я? Ну, подумаешь, трахнули ни с того ни с сего. Мелочи какие. В жизни и не такое бывает.
– Я своего согласия на секс не давала, – все-таки выталкиваю из себя.
Хотя смотреть в его лицо даже страшно немного. Он и раньше то такой был. Как взглянешь – мороз по коже. А сейчас с бородой этой короткой, очень ему идущей кстати. С волосами обросшим. Совсем как варвар смотрится. Мой варвар.
Ага! Размечталась! Он тебя и не узнал поди. Наверное, всех стриптизерш так в своей крутой тачке приходует. Для этого и увез. Те же уроды говорили, что мой танец ему понравился. Для этого и спас. Для себя захотел. И получил.
А я сижу вся в его сперме перепачканная. И хоть бы сопротивлялась то активнее. Позорище.
– Тебе ведь понравилось, – заявляет безапелляционно. На сидение меня пересаживает, – салфетки в бардачке.
Закуривает. Стекло вниз и дым на улицу. Но я все равно тону в его клубах. Кашлять начинаю. Всегда сигаретный дым терпеть не могла.
Он снова смотрит своим страшным взглядом, который за эти годы стал еще суровее. Таким взглядом гвозди можно заколачивать. Правду из преступников выбивать. Только он теперь за другую команду играет. Сам бандюком стал.
Тянется рукой, и я замираю. Но уже в следующее мгновение пряжка ремня щелкает. Боже, он пристегнутым со мной трахался. Вот ведь дикарь. Дверца открывается, и мужчина вываливается наружу. Стоит и курит теперь, опираясь о корпус машины.
Я быстро обтираюсь. В порядок себя привожу. Трусы на свалку. В сумочку заталкиваю. Порвал, гад такой. Силища то немереная. Ума и не надо. Хоть бы спросил, хочу ли я.
А я разве не хотела – шепчет противное подсознание. Нет. Нет. Конечно, нет. А чего кончила тогда? Снова оно. Вопросы мне дурацкие задает. Может к психологу пора. Я ведь стала жертвой насилия.
В голове тут же образы, которые забыть мечтала. Услужливо показывают, что такое настоящее насилие. Я его тоже сполна пережила. Но ничего. Выбарахталась. Думала с мужиками больше вообще не смогу. Но майор исцелил. У него трах исцеляющий оказался. Вот такое лечение. Не зря говорят, клин клином.
В голове сразу мысли сбежать. А что, если он продолжить захочет? А я, конечно, соглашусь. Я же всегда такая рядом с ним была. Жалкая не способная возразить тряпка. Только с ним одним. И повторять ошибки прошлого не желаю. Он моя ошибка.
Только дергаюсь, как блок дверей срабатывает. А в руках у мужчины мелькает брелок от машины. Может, он все-таки меня вспомнил, раз настолько действия предугадывает?
Внутри теплится противная надежда. Как теплое выдохшееся вино, которое невозможно пить, но ты все равно глотаешь. Давишься и выплевываешь. Вот и я выплюнуть должна. Все чувства к нему. И растереть.
Он снова в машину садится. Большой. Просто огромный. Ощущение, что еще мускулистее за последние несколько лет стал. В качалку что ли ходил? Хотя наверняка просто в бандитских разборках участвовал.
В комочек вся при этих мыслях собираюсь. Он теперь действительно бандит. И я сижу в одной машине с бандитом. А еще у меня от него дочь. Но ему об этом знать точно не следует.
– Зачем появилась? Так не кстати все. Пиздец просто.
Он вроде с собой разговаривает. Но я отвечаю.
– Я подругу подменяла. У нее дочка болеет. Попросила в клубе один раз выступить.
Быстрый взгляд на меня, как взмах ножа, острое лезвие которого по моей коже проходит. Царапает.
– Ты мне не нужна.
Комок в горле застывает. Конечно, не нужна. И много лет назад не нужна была. Ведь он со мной всегда только трахался и никогда не скрывал этого.
– Отлично! – голову задираю, – я пойду тогда.
Дверцу дергаю, но она снова на блоке.
– Куда?
Что ж у него голос то такой страшный? Раньше я этого не замечала. Раньше он мне казался прекрасным майором. Моим спасителем. И я, нацепив розовые очки, летела на крыльях любви прямо в бездну. Упала. Разбилась. Хватит. Больше я не хочу, чтоб нос в кровь и коленки разодраны.
– Домой. Куда же еще, – ручку дергаю, – дверь открой. Не волнуйся, заявление в полицию писать не буду.
– Заявление? На что?
– На изнасилование, конечно. Ты же меня изнасиловал только что.
– Когда насилуют, не кончают. А ты кричала явно не от боли.
Вот эксперт тоже нашелся. Хотя эксперт, да. Пока в полиции работал, думаю я у него не первая и не последняя жертва была.
– Хорошо. Думай, как хочешь. Считай, что мы отлично потрахались. Только открой эту чертову дверь.
Руками по обивке колотить начинаю. Не замечаю, как сдираю ногти в кровь.
– Хватит! – одним движением он притягивает меня к себе, – машину испортишь.
Конечно. Тачка ему дороже всего. Дорогая поди.
– Дверь открой и не буду портить.
Выдыхаюсь окончательно. В его огромных лапах я, как вошь. Захочет, одним пальцем раздавит. Но он не давит. Даже больно не делает. Тепло его тела большого, крепкого начинает передаваться и мне. В нос ударяет крепкий мужской запах. Он пьянит, как аромат выдержанного, настоявшегося коньяка. И я, сама того не ведая, против воли, даже против бушующей внутри к нему ненависти и неприязни, расслабляюсь.
Правда ненадолго. Буквально до следующей его фразы.
– Домой отвезу. А если будешь буянить, свяжу и в багажник засуну. Что выбираешь?
Пыхчу еще пару секунду. Но скорее для вида. Ведь выбора у меня нет. Он его никогда мне не оставлял. Ни тогда. Ни сейчас.
Глава 7
Доезжаем почти в полной тишине. Разве что дорога шумит под колесами. А еще, мне кажется, как бухает сердце у меня в груди. Но, надеюсь, я ошибаюсь. Не хочу, чтоб он знал правду. Ни за что не признаюсь, что мне понравилось. И его грубые ласки, ничуть не изменившиеся. И он сам, ставший бандитом.
Надо оставить эти болезненные чувства в прошлом. Тем более он и сам, по-моему, только «за». Вон как на дороге сосредоточился. На меня даже не смотрит. Словно недавнего секса в машине вовсе не было. Словно не было этой остановки на обочине. А он не пихал в меня свой член, рыча от оргазма.
Что там он говорил. «Давно», «соскучился»… Конечно, о сексе. Вовсе не по мне он скучал. Давно, наверно, не трахался. Оно и понятно. Бандитские разборки отнимают много времени.
Снова вздрагиваю при мысли об этом. Он бандит. Вне всяких сомнений. И я еду в одной машине с бандитом. И то, что он меня только что трахнул, а не убил, наверное, везение. И может даже лучше, что только он один, а не его дружки. По крайней мере этот бандит мне знаком. Был…
В голове столько вопросов. Почему он стал таким? Почему ушел из полиции? Почему тогда пропал? Вступил на скользкую дорожку криминала? Но зачем? Сам захотел или так сложились обстоятельства? И думал ли обо мне? Вспоминал? Нет, конечно. Но все же…
Ни один из них я, конечно, не озвучиваю. Просто молча пялюсь в окно, стараясь не пялиться на своего майора. Не могу называть его бандитом. Язык не поворачивается. Зачем мы только встретились? Лучше бы он навсегда остался в моей памяти тем доблестным полицейским, что однажды спас мою жизнь.
Воспоминания о тех днях, а вернее ночах, были единственным светлым пятном из прошлого. А теперь и их нет. Грусть и усталость накатывает внезапно. Словно стая собак, выпрыгнувшая из-за угла.
Я откидываюсь на спинку сидения и прикрываю глаза. Наверное, засыпаю. Потому что, когда открываю их, солнце уже поднимается над горизонтом. Начинается рассвет.
В машине пусто. Верчу головой. Знакомый силуэт опирается о металлический корпус автомобиля. Он курит, выпуская струйки дыма в искрящийся в лучах солнца воздух. Оборачивается, словно почувствовав, что я смотрю на него. А у меня в груди все замирает. Потому что я понимаю, как могла бы любить его. Потому что понимаю, что никогда не смогу.
– Проснулась? – он залезает внутрь.
И, кажется, скажет сейчас «ну тогда вали», но не произносит.
– Мог бы разбудить.
Действительно, почему не стал. Жалко стало? А может узнал? Самой противно становится от навязчивого желания быть узнанной.
Он молчит и, похоже, это конец всего. Конец поездки. Конец общения. Конец нашей встречи. Так даже лучше. Можно выйти, не прощаясь. Уже хватаюсь за ручку двери, как он тормозит.
– Забудь все, что сегодня было.
Так равнодушно роняет слова в пустоту.
– Ты про то, как меня чуть не изнасиловали твои дружки или про то, как изнасиловал сам?
Пару раз хлопает глазами. Словно других слов ожидал.
– Я тебя не насиловал.
– А! Ну, верно! Я же сама на твой член упала. Шла, шла и случайно грохнулась.
– Не неси бред, – тоже заводиться начинает.
А что мне одной страдать? Его каменное лицо вообще всегда бесило. А сейчас особенно.
– Это ты тут бред несешь. Но если ты хочешь, чтобы я сделала вид, что ничего не было. Хорошо. Я сделаю. Что-нибудь еще?
Снова моргает, видимо, не ожидав такой быстрой покорности. Да, милый, я полна сюрпризов. Но о главном ты никогда не узнаешь. Никогда не узнаешь о своей дочке. От папаши бандита я ее сберегу.
– В клубе больше не появляйся.
– Это я еще ночью усвоила. Когда ты меня насиловал.
– Для того, кого насиловали, ты разговорчивая слишком.
Как же хочется понять, узнал он меня или нет? В какую игру играет? И игра ли это? Так сложно поверить, что он теперь бандит. Но ведь с фактами не поспоришь.
Наверно, лучше не задумываться о том, что произошло. Наверно лучше и правда забыть, как он попросил. Вернуться к обычной, привычной жизни. Продолжать водить Динку в садик. А по выходным вместе в бассейн. Только вот получится ли?
– Спасибо, товарищ майор, что подвез, – кидаю я на прощание и уже толкаю дверь.
С удовольствием и триумфом наблюдаю, как меняется его лицо. Как проступают вены на шее. Он думал, что не узнала. Он правда считал, что я вот так легко отдамся первому встретившемуся на пути мужчине. Да еще и бандиту.
Жидкая горечь разливается внутри. Оказывается, мой майор меня действительно никогда не любил. Розовые очки, хранимые все эти годы, разбиваются вдребезги.
Вылезти не успеваю. Он хватает меня за руку и грубо затягивает в дверь. Плотно закрывает. И таращится так, будто прибить готов. А вот раньше надо было думать. До того, как меня на свой член сажать.
Но минуты триумфа быстро исчезают. А на место приходит страх и даже паника. Вспоминаю слова деда, который всегда говорил, что молчание – золото. Но я никогда не слушалась. Вот и сейчас промолчать надо было. Хорошо ведь все шло.
Так нет же! Дурацкое желание отомстить! Хотелось, чтобы он вспомнил. Чтобы узнал ту девчонку, которую много лет назад в кровать к себе затащил. И я снова в ловушке. И если раньше я майора не боялась. Потому что знала – не обидит. То, что выкинет этот полный незнакомец, остается только гадать.
Глава 8
– Повтори, что ты сказала?
Так страшно становится. Хочется все свои слова обратно взять. Только вряд ли получится. Но еще больше хочется показать этому гаду, насколько мне плевать. Плевать на его близость. Плевать на него самого. Так плевать, что соски уже грубо царапают лифчик, едва он оказался рядом. И вовсе не от страха, как хотелось бы думать.
– Пусти! Пусти меня!
Бьюсь раненой птицей в его руках. Такая реакция на этого мужчину пугает. Он предатель и я должна его ненавидеть. Но вместо того чтоб отпустить, руку мою до боли сжимает. Сломать может.
– Ты что-то попутала, – страшно рычит приближаясь, – я тебя первый раз в жизни вижу.
И надо бы сдать назад. Сказать, что действительно обозналась. Надо ему подыграть. Но в мозгу красной тряпкой вспыхивает злость. Злость за то, что отказаться от меня посмел. Что своими словами все хорошее перечеркнул.
– А ты всех первых встречных в своей машине трахаешь?
– Нет. Только тех, кто понравится.
– Значит, я тебе понравилась?
– Только твоя задница.
Окончательно выдыхаюсь и перестаю дергаться. Он сильнее. Это и дураку понятно. Захочет прямо здесь и сейчас придушить может. А мне нельзя умирать. У меня дочь. От этого гада дочь. Не повезло.
– Так. Давай еще раз, – с силой меня встряхивает. Хотя я, итак, уже не сопротивляюсь, – ты меня не знаешь. Ты меня не видела. Ты ничего никому не расскажешь о том, что было сегодня. Кивни, если поняла.
Вот ведь мент проклятый. Как на допросе. А я преступник, из которого нужную информацию всеми правдами и неправдами выбить.
– Поняла?
Снова трясет. И у меня два пути. Продолжать бодаться и навлечь на себя неприятности. Или просто подчиниться. И второй вариант мне совсем не нравится. Но выбора нет. Я, итак, уже лишнего наговорила. А порой надо уметь промолчать, даже если не хочется. Прав был дед. Надо старших слушать.
Киваю, и он ослабляет хватку. Я мешком падаю на сидение. Пытаюсь отдышаться. Пытаюсь в себя прийти. Запястье тру, на котором уже след проступает. Наверняка синяк останется. Как от наручников.
– В твоих же интересах держать язык за зубами, – царапает слух своим скрипучим голосом. Теперь я и его узнаю. Только вот почему он так противиться? – Не думаешь ведь, что все бандиты такие как я добренькие.
Не понимаю, он меня запугивает или, наоборот, предостерегает. И главное зачем? Чтобы с бандитом не связывалась? Логично и он прав. А свою чисто женскую обиду надо засунуть глубоко и надолго. В конце концов у меня дочь. О ней надо в первую очередь думать.
Но язык бежит впереди мыслей.
– Это ты меня по доброму так в машине трахнул? Что же бывает, когда ты злой?
Заткнись! Кричу мысленно сама себе. Заткнись или он тебя сейчас снова оприходует. Вон, как смотрит. Вон, как глаза блестят. Бык осеменитель, хренов.
– Лучше тебе не знать, – в самые губы выдыхает. Словно в сердце стрелой, – если все поняла, вали.
От себя отталкивает и я ударяюсь плечом. Очень хочется плюнуть ему в лицо. Он сейчас окончательно растоптал образ того майора, что все эти годы жил в сердце. Теперь он для меня навсегда останется именно таким. Грубым, жестоким бандитом, от которого надо держаться подальше. Бежать от которого надо.
Из машины вываливаюсь и дверцей изо всех сил хлопаю. Жалкая детская месть. Но на душе немного легче становится. А когда пару раз по колесу пинаю, так вообще отпускает.
Даже не пытаюсь разглядеть что-то сквозь тонированное лобовое стекло. Сколько ни смотри, как в бездну вглядываешься. И может случиться, как в той шутке. Бездна начнет вглядываться в тебя. А мне этого не надо. Мне домой надо. К дочери. Снова отмыться от грязи этого мира и окунуться в свою привычную тихую жизнь.
Чеканю шаг, зачем-то бедрами сильнее виляя. Позлить, что ли, его хочу. Ему же понравилась моя задница. Вот пусть в последний раз и полюбуется. Словно он о чем-то жалеть будет? О чем? Что к себе не пригласил? Номерок не взял? Не узнал? Или узнал?
Похоже, эта тайна так и останется неразгаданной.
Заворачиваю за угол и прячусь в ближайший подъезд без домофона. Сначала решаю пересидеть минут десяти. Ну, правда? Не будет же он ждать? Не будет же проверять? Зачем ему это? Он все уже мне высказал. И свое отношение ко мне. Подцепил девчонку, трахнул и свободна.
В голове опять дурацкий вопрос. Узнал? Ну и что, если узнал? Разве это что-то меняет. Разве это может отмотать время назад. Вернуть нас в прошлое. Где он, кстати, тоже меня не любил. Никогда такого слова от него не слышала. Зато качественно трахал. Очень качественно. С последствиями.
Смахиваю пару слезинок непрошеных. Я не плачу. Так просто. В глаз что-то попало. И мне не привыкать к придуркам в моей жизни. Их, конечно, было немного, но все очень качественные. Взять хотя бы того начальника ФСБ. Но лучше не вспоминать. Он сейчас в тюрьме гниет. И долго гнить будет за все свои преступления. А все товарищ майор постарался.
Внутри все предательски сжимается и голосок тонкий шепчет. Разве такой человек может стать бандитом? Так просто. Без особой причины. Пускай, я знала его не долго. Но я видела, как он горит. Как зажигается при одном упоминании своей работе. Он душу ей отдавал. Готова поспорить и жизнь бы отдал. Отдал бы все самое ценное.
Останавливаю никому не нужный поток мыслей. Чего теперь вспоминать? Правды я все равно никогда не узнаю. Как и не увижусь с ним вновь.
