Kitabı oku: «В объятиях дьявола», sayfa 5

Вдруг телефон, лежащий на столе, вибрирует. Должно быть, Лесли или Шарлотта интересуются, как у меня дела. Мама всецело поглощена новой ролью невесты миллиардера, потому редко пишет в течение дня. Однако сообщение оказывается от незнакомого номера. Открываю СМС и вижу селфи от брата с подписью:

«Привет, Селена. Я сегодня первый раз побывал в новой школе и подружился с милой девочкой. Я подарил ей свою шоколадку. Еще познакомился с двумя мальчиками. Дома все расскажу. Ты сможешь сегодня уложить меня и прочитать сказку?»

На сердце теплеет, когда я вижу причесанного Оли в красивой одежде и брошкой и с гербом частной подготовительной школы, куда его устроил Росс. Я рада, что братик будет учиться в хорошем месте и получит хорошее образование. Даже если у мамы с Россом не сложится, Его Величество любезно заплатил за все годы обучения. А сумма там приличная, я проверяла. Оливер как и всегда улыбается, а его глаза излучают искреннюю радость и любовь. Мой золотой мальчик. Я давно ему не читала, и я обязательно исправлю это сегодня.

Только потом до меня доходит кое-что важное.

– Откуда, черт побери, у моего брата телефон? – шиплю я, показывая Николасу сообщение. – Твой брат купил его?

Николас вопросительно поднимает правую бровь, словно я сошла с ума.

– Скорее всего, но что в этом такого? – поглядывая на меня, как на чокнутую, уточняет мужчина.

– Ему шесть! Он может залезть на неподобающие сайты, его могут чем-нибудь запугать. Интернет – жестокое место! Или его могут побить, чтобы забрать чертов мобильник, потому что Росс явно купил ему последнюю модель! Идиотские панты! – шиплю я, чуть ли не перейдя на крик. – У нас с мамой был договор. Я четко сказала, что никакого телефона до десяти, и она помнила об этом. Что за хрень? Я побью твоего брата, Николас!

Мужчина с вытянутым лицом продолжает пялиться на меня, словно на лбу у меня вырос третий глаз. Неужели он не видит проблему в покупке телефона шестилетнему мальчику? Потом Николас резко начинает смеяться, от чего кровь в моих жилах начинает бурлить. Он издевается надо мной? Рыкнув, выпиваю всю свою воду и отбираю его стакан. Мне надо охладиться.

– Так ты у нас мама-медведица? – смахивая подступившие слезинки, Николас откидывается на спинку стула. Вопрос риторический. – Я все думал, как же такая наивная женщина, как Кларисса, могла поднимать двоих детей. А тут у нас оказывается, что воспитанием сына взялась старшая сестра. Тебе же только восемнадцать, какого хрена ты стала главой семьи при живой матери? Она хоть чем-то полезным занималась?

От ответа меня спасает официантка. Я не отвечаю на выпад в сторону мамы, злясь из-за телефона. Да и в чем-то Николас прав. Даже с пунктом про маму-медведицу. Но что мне надо было делать? Позволять Джорджу оказывать дурное влияние на Оли и портить этого прекрасного мальчика? Я специально уводила его из дома к нашей соседке, где мы сидели и пережидали, пока Джордж угомонит свой язык и устанет для воспитания. Потом, когда я начала работать в «Экстазе», мы ездили к Лесли и ночевали у нее. От Джорджа было легко сбежать, а вот от семейства Кинг… сомневаюсь, что это вообще возможно.

– Прости, если сказал лишнего, дорогуша, – Николас накрывает мою ладонь своей и дарит небольшую извиняющуюся улыбку. – Расскажи мне, как тебе работать среди лживого отребья нашей компании. Жду подробностей и сплетен.

Я усмехаюсь. Я рада, что он решил не продолжать разговор о моей матери, потому что у меня почти нет аргументов в ее защиту.

Глава 8

Росс

– Эти ублюдки убили сына капо Фамильи, – рычу я, потирая виски. – Они совсем сошли с катушек. Где у них логика? Они религиозная секта, но отмывают деньги через клубы и теперь хотят отобрать наш порт. Итальяшки не в восторге, а они нам нужны.

Брат редко бывает напряженным, но сейчас выражение его лица суровое. Порт Нью-Йорка нужен нам не столько из-за провозки наркотиков, сколько из-за сотрудничества с итальянской мафией. Мы предпочитаем дружить с ними, а не враждовать. Той же логике мы придерживаемся, когда дело касается русских, китайцев и байкеров. «КИНГ Консалтинг» стал Швейцарией в черном бизнесе, и всех это вполне устраивает. Ник расстегивает свой пиджак, но сесть не решается. Когда дело касается бизнеса, мы всегда держимся отстраненно. Николас привык относиться ко мне с уважением, как к своему боссу, кем я и был уже шестнадцать лет, с самой смерти отца. Глаза брата яростно пылают, и он говорит:

– Мы даже не можем связать их с этими убийствами. Наши люди в ФБР и в полиции сказали, что «Рука Господа» на бумагах никак не причастна к владению клубами, да и дерьмовая банда, которая нам мешает с расширением, официально тоже никак не связана с сектой. Они чисты. Нам остается только к черту убить их всех.

Кидаю злобный взгляд в сторону брата и глазами приказываю ему усадить его тупую задницу на стул. Отложив документы, качаю головой и цежу сквозь зубы:

– Ты, черт побери, слышишь, что ты несешь? Мы тогда никогда не доберемся до них! Только посмей что-нибудь вытворить такое, я тебя нахрен убью, понял?

Николас нехотя кивает. Он понимает, что я не блефую. Мы пытаемся разрушить «Руку Господа» уже двадцать лет, но даже наши деньги не помогают нам уничтожить их. Отец подобрался к ним очень близко, но сначала убили нашу мать, а потом и его. Шестнадцать лет назад это бремя взял на себя я. Братья присоединились годами позже, когда стали достаточно взрослыми, чтобы понимать, как устроено наше дело. Сначала мы расправлялись с группировками, подчиняющимся этой секте, однако они стали лучше прятать свои грязные связи.

Четыре года назад, когда выяснилось, что ублюдок, по чьему заказу убили нашего отца и нескольких наших сотрудников, жив, мы пытались выйти на его след. Обнаружили его в Вайоминге, но не успели достать его, потому что чокнутый Квентин Монтгомери похитил наследницу одной крупной компании, с которой мы уже много лет пытаемся наладить связь, пытал ее и собирался убить, но его застрелил собственный сын. В итоге, Маркус Монтгомери, давно расплатившийся по долгам своего отца, осложнил наше положение, но мстить мы ему не собираемся. Ублюдок – его отец – заслуживал смерти похуже. Да и к тому же, если мы когда-то сможем подписать контракт с компанией Ван дер Мееров, то причинять вред мужу генерального директора и держателя главного пакета акций – огромная глупость.

Гидеон предложил действовать по-другому: найти одну из банд, забирать их территорию, доводя до отчаяния, чтобы потом главари сдали нам их босса. Так, несколько месяцев назад мы начали отрабатывать первую группировку, владеющую вшивым клубом «Экстаз». Устранение Джорджа Миллера было началом. И это касалось только Нью-Йорка, с остальным мы разберемся позже.

Делаю глоток бурбона, продолжая пялиться на фотографии трупов на моем столе. Джордж, итальянцы, Квентин Монтгомери… наш отец. Бесконечная цепь мертвецов, и она будет только увеличиваться. Я клялся на могилах родителей, что покараю всех. Однако сам не заметил, сколько крови скопилось на моих собственных руках. И дело не только в мести, сам бизнес, наша империя, требует жертв. Пытаясь стать охотником, я превратился в монстра.

– Кстати, братец, хочу тебе кое-что интересное рассказать, – мрак вдруг сходит с лица Николаса, и он улыбается.

Брат расслабляется на стуле и кидает в меня хитрый взгляд. Хмурю брови, давая ему понять, что я не в настроении играть в его игры, и Ник продолжает:

– Я поймал одну прекрасную девушку за шпионством в твоем кабинете.

Сжав челюсти, устало закрываю глаза. Я не запер свой кабинет. После встречи с итальянцами я был в бешенстве и улизнул из офиса, сверкая пятками. Мне надо было срочно кого-нибудь оттрахать, что я и сделал в номере отеля, позвонив своей надежной знакомой с хорошими сиськами. Только вместо ее лица и тела я видел чужое.

Черт бы ее побрал.

– Селену? – на всякий случай уточняю я. Ник кивает, и я вижу озорство в его глазах. Мой брат точно заинтересовался мисс Грей, и не скажу, что мне это нравится. – Черт, она сует свой любопытный нос, куда не следует. Я думал, что, устроив ее у себя, она хоть немного испугается и перестанет творить такую хрень. Она что-то фотографировала? Забрала с собой?

Николас отрицательно качает головой.

– В такой юбке она вряд ли могла бы что-нибудь забрать с собой, но лифчик я не проверял, а там места немало, – глаза брата возбужденно вспыхивают. Ник ухмыляется, и я вижу, как он представляет Селену без одежды. Озабоченный ублюдок. – Я быстро увел ее на обед, пугать не стал. Мне кажется, она просто пытается понять, с кем связалась ее мать. Девчонка в их семье исполняет роль родителя, поэтому беспокоиться не о чем, мне кажется. Селена просто заботится о матери и о брате.

Скорее всего, так и есть. Пообщавшись с Клариссой, я думал, что ее дочь будет такой же наивной дурочкой. Каково же было мое удивление, когда я увидел сильную, зрелую, волевую и умную девушку. Сомневаюсь, что она когда-то была ребенком, учитывая, во сколько ее родила Кларисса.

– А что ты делал в офисе, Ник? – прищурившись, спрашиваю я. У нас не было назначено никаких встреч, но он зачем-то пришел.

Николас отводит взгляд, поджав губы. О Боже… неужели он приходил, чтобы увидеть Селену? Мой брат официально рехнулся.

– Я просто проезжал мимо, решил зайти, но не нашел тебя, – не очень убедительно оправдывается Ник. Он проводит рукой по волосам, успокаиваясь. – Потом поймал Селену и предложил ей пообедать.

Киваю, будто верю ему. Я помню, как они улыбались на празднике. Я подумал, что Ник попытается трахнуть ее и успокоится, но вижу, что пока его интерес не остыл.

И мне это не нравится.

– Видел бы ты ее лицо и слышал бы, что она говорила, когда увидела сообщение от брата и поняла, что ты купил ему телефон, – Николас все не унимается. Черт, зачем мне об этом говорить? Если хочешь ее, то трахни или удовлетвори себя сам с мыслями о ней. – Она проклинала и тебя, и Клариссу, потом перечислила все возможные исходы такой покупки, как долбанная мама-медведица. Это…

– Ты закончил? – не вытерпев, я перебиваю словесный поток брата.

Ник не понимает, что Селена может стать гребаной проблемой. Она уже видела, как мы тащили того козла в подвал, а сейчас шарит в моих документах. Была бы она кем-то другим, то я бы уже убрал ее. Однако здесь я склонен согласиться с Ником: она слишком умна, чтобы мешать нашим планам.

– Вообще-то нет, – Николас открывает свой ноутбук и разворачивает его, чтобы я мог увидеть экран. Много скриншотов с поиском информации о нашей семье и компании, а еще объявления об аренде квартир. Все в местах, где наша власть не распространяется. – Наша мисс шпионка не только откладывала деньги, но и искала жилье очень далеко отсюда. Я сначала подумал, что она хочет уехать одна, но пару дней назад она смотрела цены на школы. Брат в ее планах точно едет с ней, да и мать она вряд ли кинет. Что думаешь?

Дьявол.

Селена многого не понимает, и ее это не устраивает, но никто, черт возьми, не уедет из этого дома, пока я не позволю.

– Я разберусь, – сквозь зубы давлю я и наливаю еще один стакан бурбона, бросив раздраженный взгляд в сторону брата. – Теперь мы можем продолжить, или ты еще хочешь поговорить о девчонке? Если ты не успокоился, то иди в соседнюю комнату и засунь свой член в нее, чтобы он нахрен перестал думать вместо мозга.

Николас поднимает руки, сдаваясь, и мы наконец-то возвращаемся к нашему разговору. Время переваливает за три часа ночи. В доме наступает тишина. Хорошо, что моя «невеста» не решилась зайти ко мне и проведать. Ник уже чуть ли не клюет носом, а мой мозг не собирается успокаиваться, пока мы не решим все проблемы.

– Закроешь глаза еще раз, и я тебя ударю, – предупреждаю Ника, ущипнув его за руку. – Может, позвонить Гидеону? В Чикаго на час меньше, а младший братец намного ответственнее тебя.

Гид и правда в разы эффективнее в работе, чем Николас, но Гидеон пугает даже меня. Он слишком холодный и напоминает чертового робота. Иногда мне кажется, что он не в порядке больше, чем все мы. Гид почти никогда не теряет контроль, едва ли позволяет себе смех, живет по расписанию, как гребаный маньяк. Я ни разу не видел, чтобы он злился или проявлял какие-то сильные эмоции в дерьмовых ситуациях. Это меня беспокоит, потому что он мой младший брат, и я предлагал ему сходить к психологу, потому что он однажды до жути испугал меня и Ника.

– Эта ледяная задница, наверное, уже спит, – Николас зевает и встает со стула. – Слушай, Росс, если ты можешь обходиться без сна, то не значит, что и другим не надо спать. Я пошел. Увидимся завтра.

Брат уходит, махнув мне рукой. Я не пытаюсь его остановить. Спать пока не хочу, но и работать тоже больше не могу. Мысли возвращаются к маленькой шпионке, спящей за стеной. Что же мне с ней делать?

Поднимаюсь со стула, подхожу к шкафу с книгами и отодвигаю его. Я не просто так поселил Селену в соседней комнате. Она сразу показала коготки, и я понял, что должен держать ее на коротком поводке. Но первая мысль была другая – защитить. Никогда у меня не было таких порывов, но при виде этой девочки что-то во мне екнуло. Я до сих пор чувствую ту волну электричества, пробежавшую по спине, когда Селена ругалась с моей охраной. Объяснений такой реакции у меня не было.

Нажимаю на резной настенный молдинг – дверь, встроенная в стену, приоткрывается. Этот дом раньше принадлежал какому-то параноидальному политику, который напичкал особняк потайными ходами. Потом его выкупил мой дед, когда его бизнес пошел в гору. Ни он, ни мой отец решили ничего не менять. Подвальную комнату с проходом из кухни также сделал тот политик, но она была чем-то вроде бункера, а наша семья нашла ей другое, если так можно выразиться, применение.

Прохожу через темный коридор несколько метров к следующей двери, дергаю рычаг и оказываюсь в уютной спальне с настежь открытыми окнами. На кровати мирно спит блондинка, свернувшись клубочком.

Повторюсь, я не просто так поселил любопытную Селену по соседству.

Девушка спит в невыносимом холоде без одеяла. Она занимает только половину кровати, словно кто-то лежит рядом. Одеяло лежит на свободной стороне. Селена будто оставила его для таинственного соседа по постели. Ее блестящие слегка волнистые волосы разметались по подушке. Маленькая пижамка задралась на бедрах и открыла прекрасный вид на упругие ягодицы. Даже я сбился со счету, сколько раз смотрел на них в облегающей офисной юбке. Селена вздыхает и переворачивается на другой бок. Я успеваю увидеть затвердевшие от холода в комнате соски. Слишком тоненькая пижама… Мой предательский член дергается в штанах. Дьявол, секс не выбил из моей головы дурные желания. Я хочу Селену, и теперь уже глупо это отрицать. Только вот мой мозг все еще функционирует и понимает, что член со своими желаниями испоганит и усложнит все.

Интуиция шепчет мне, что Селена может встать у меня на пути, чего я не могу позволить. Вдруг я переоценил ее ум, и ей в голову придет пойти в полицию или подговорить мать уехать? Кларисса выдаст меня с потрохами, чтобы спасти свою шкуру. Тогда ничто не спасет мою задницу и задницы моих братьев. Даже Дом может пострадать, хотя он и залег на дно. Я знаю, где он, но младший брат отказывается иметь что-то общее со мной и со всеми остальными, раз они встали на мою сторону.

Даже беззаботно спящая Селена выглядит, как проблема, и вызывает зуд не только в штанах, но и в голове. Я могу устроить ее пропажу и уберегу Ника от несусветной глупости.

– Проклятье… – шепчу я и облокачиваюсь на стену, прикрыв глаза.

Я в тупике, в полном тупике. Что, черт возьми, мне делать со всем дерьмом в жизни и в бизнесе? Я не могу отступить от мести, я сожгу каждого подонка, работающего в секте, дотла. С одним из них у меня личные счеты, и его я буду резать по кусочкам, сдеру с него кожу, отрежу его член и буду использовать вместо кляпа. Он поплатится за все.

Селена обнимает себя, вжавшись в подушку. Ноги сами идут к ее кровати. Я зачем-то беру одеяло и накрываю девушку по самый нос. Селена расслабляется и позволяет себе выпрямиться и обнять теплый кусок ткани. Возле второй подушки блестит голубой металл. Она даже спит со своим нелепым ножиком. Беззвучно усмехаюсь и продолжаю смотреть на девушку. Она беззащитна и уязвима – подходящий момент для удара, но я его не сделаю. Не сегодня.

Шепот интуиции перебивает более громкий голос защитного инстинкта. Он какой-то первобытный и непонятный. Из-за него я начал учить ее самообороне. Провалиться мне, если я и стрелять ее научу. Тогда я точно позвоню психиатру и попрошу себе комнату в клинике на долгосрочный период.

Не знаю, как долго я продолжаю стоять над постелью Селены. Все время, проведенное в ее комнате, лишь сильнее закрепляет мысль о том, что я не смогу ее тронуть. По крайней мере, не так, как привык это делать.

Глава 9

Селена

Я и не заметила, как вымоталась за неделю. Только проснувшись в полдень, я наконец-то осознала свою усталость.

Странно, что я в одеяле. Все время, что мы живем в доме Росса, не изменило моей привычки отдавать его Оливеру. Брат часто мерз по ночам, даже если спал со мной, то я кутала его своим одеялом. После переезда я уже начала открывать окна, чтобы замерзнуть наверняка и воспользоваться одеялом. Наконец-то это сработало.

Лучи солнца пробиваются сквозь занавески. Немного повалявшись в кровати, я все-таки встаю, накидываю халат и иду на балкон с пачкой сигарет и найденной пепельницей. Легкий ветерок дует с пляжа. Зажигаю сигарету и делаю одну затяжку. Замечательная погода. На подъездной дорожке стоит один автомобиль, а на соседнем балконе… черт возьми! Полуголый Росс!

Технически он вообще без одежды: на нем лишь белое полотенце, низко сидящее на бедрах. Росс потягивается, и каждая мышца на его теле напрягается. У меня перехватывает дыхание, а в низу живота тут же скручивается узел. По спине пробегают мурашки от вспыхнувшего желания прикоснуться к Россу. Он не сбрил свою щетину, которая, безусловно, добавляет ему мужественности. С темно-русых волос капает вода и стекает по витиеватым линиям татуировок и шрамам на груди. Мои глаза опускаются, следя за маленькой струйкой, спускающейся по рельефным кубикам ниже и ниже… к дорожке волос, идущей к кое-чему еще более интересному. Не могу отвести взгляд от Росса – Дьявол слишком красив, черт бы его побрал. Он вызывает во мне неконтролируемые желания, и мне это очень не нравится. Не люблю терять управление над ситуацией, а моя вагина так и норовит перенять пост командования у мозга.

– Селена? – из комнаты раздается голос Оли.

Краем глаза замечаю, что Росс повернулся в мою сторону, но упорно делаю вид, что не пялилась на него, как сексуальная маньячка. Я тут же подскакиваю, тушу сигарету и, бормоча проклятия, возвращаюсь в спальню. На кровати я нахожу младшего брата и маму. Оба красиво одеты, а мама успела сделать укладку и макияж. Оли дрыгает ногами, заинтересованно осматривая мою комнату своими огромными глазищами. Мама сидит рядом с ним, но выглядит нервно и покусывает губы. Внутри сразу все напрягается: ее что-то беспокоит. Подхожу к младшему братишке и, потрепав его по волосам, спрашиваю:

– Что же вас, нарядные господа, привело ко мне с утра пораньше?

Оли хмурится, протягивает руку, показывая мне время, и отвечает:

– Вообще-то уже почти час дня, Сел! Мы идем гулять, поэтому собирайся.

Не могу сдержать улыбку от его командного тона и щипаю его за щечку. Мама наконец-то обращает на нас внимание и, обняв Оливера, просит подождать нас в гостиной. Братик говорит мне собираться быстрее и уходит. Мама натягивает улыбку и мягко объясняет:

– Мы давно не выбирались никуда втроем. Оливер предложил пройтись по магазинам и в парк аттракционов. Но сначала можем позавтракать в городе. Что думаешь?

Мама выглядит безукоризненно в прямых голубых джинсах и бирюзовой шелковой рубашке, оттеняющей ее глаза и бледную фарфоровую кожу. Легкие черные волны ее волос обрамляют красивое лицо, персиковый блеск и блестящие тени хорошо дополняют образ. Я и не догадывалась, что она может быть такой элегантной. Мама прекрасна. Ее красота немного подавляет мою самооценку даже сейчас.

Сажусь рядом, беру ее за руку, и мама кладет свою голову мне на плечо. Раньше я так делала, но когда переросла ее, то мы поменялись местами. Вдыхаю ее аромат, и сердце тут же колет от стыда. Я действительно засматривалась на жениха мамы. Я не могу так поступать. Я люблю ее.

– Я скучала, мамочка, – признаюсь я и почему-то шмыгаю носом, всхлипнув. – Мы отдалились за последний месяц.

Не знаю, что на меня нашло. Я не ребенок уже давно, и это всегда меня расстраивало, но я справлялась. Сейчас что-то щелкнуло в голове, и мне захотелось маминой ласки. Мама будто чувствует это, крепко обнимает меня, поглаживаю по голове и приговаривает на итальянском:

– Моя дорогая, моя луна, я тоже скучала. Люблю тебя, моя малышечка. Моя золотая маленькая девочка.

Оли не знает итальянский – это наш секретный язык. Двух девочек, боровшихся со всем миром уже восемнадцать лет. Я часто виню, что мама не смогла повзрослеть с моим рождением, но я жива и должна быть благодарна за это.

Мама смахивает пару слезинок с моего лица, целует в нос и в щеки и шепчет:

– Моя красивая дочь, собирайся, и мы сможем провести время вместе. Ты, Оливер и я – все, как раньше.

Чмокаю маму в щеку, словно мне снова шесть лет, и подскакиваю в ванную, где привожу себя в порядок, выпрямляю волосы и наношу легкий макияж. Затем возвращаюсь в спальню, надеваю голубые джинсы, белый топ с квадратным вырезом и поверх накидываю синий бомбер в стиле школьных футболистов, но от какого-то именитого бренда. Вся одежда куплена в бутике Россом.

Черт. Мозг сам показывает мне картинки полуголого мужчины с мокрыми волосами.

Встряхиваю головой, прогоняя из головы образ Росса, и поворачиваюсь к маме. Она с обожанием смотрит на меня, словно я какое-то чудо. Щеки немного вспыхивают, и я спрашиваю:

– Что такое?

Мама подходит ко мне и обнимает, ответив:

– Ты такая красивая, моя луна. Мне жаль, что раньше я не могла позволить себе покупать тебе такую одежду.

– Хватит слез, – твердо командую я. – Мы идем вниз к Оливеру и едем развлекаться.

Мама кивает, и мы делаем, как я сказала.

***

Все-таки иметь личного водителя удобно. Мы оставили ему все наши покупки и налегке отправились в парк развлечений. После трех горок мы с мамой устали, ноги гудели, и щеки устали от улыбок. Давно мы так не веселились. День прошел отлично. Оли уговорил нас отпустить его на еще один аттракцион, а мы с мамой решили перекусить.

С голода я беру четыре куска пиццы и огромный молочный коктейль. Наслаждаясь плотным обедом, слежу, как Оливер пытается попасть в мишень и выиграть единорога. Для шестилетки он необычайно меткий.

– Так держать, Оли! – подбадриваю я брата со своего места.

Мама как-то снова притихает. Она натянуто улыбается, ковыряя свой салат, и даже не смотрит на пиццу. Накрываю мамину ладонь своей рукой, чтобы привлечь ее внимание и, взглянув еще раз на Оли, аккуратно предлагаю:

– Мам, ты чем-то обеспокоена. Скажи, что случилось, и я смогу помочь тебе.

Мама поджимает губы, обдумывая мое предложение. Что же ее волнует? Не будет же мать просить меня помогать ей с организацией свадьбы? Если именно это ее беспокоит, то я прикушу себе язык, чтобы больше не ляпала такого. Свадьба у меня ассоциируется с брачной ночью, которую Росс точно не избежит. Не знаю, было ли у них… что-то, но пока они все еще спят раздельно. Это, к моему ужасу, меня успокаивает и не только из-за того, что Росс опасен.

Мама поднимает свои голубые глаза на меня и, осмотревшись по сторонам, вздыхает, будто подбирает слова.

– Сел, это насчет Росса… – начинает мама, и мой желудок тут же скручивается от ужаса. Только не свадьба, прошу! – Мы отпраздновали помолвку, но со свадьбой он не спешит. Мы пока не назначили дату, и я даже не знаю, будет ли она в ближайший год, но это меня не так уж волнует.

Я немного выдыхаю с облегчением. Вообще она права: помолвка не гарант скорой свадьбы, с кольцом можно ходить еще много лет. Но что-то все-таки беспокоит романтичную натуру мамы. Может быть, она наконец-то поняла, что Росс слишком холоден с ней.

– Ты работаешь с ним, постоянно рядом, знаешь его расписание… – мама поджимает сердцевидные губы, опустив взгляд на землю. – Я буду очень благодарна, если ты узнаешь, нет ли у Росса кого-то. Просто он такой отстраненный, всегда в своих мыслях, держит меня на расстоянии. Я сама не могу понять, в чем дело. Возможно, в другой женщине…

О Боже…

И как, по ее мнению, я должна исполнить ее просьбу? Поджав губы, думаю, стоит ли помогать маме. Недавно я пошпионила и едва не попалась Николасу, пришедшему очень не вовремя. Злость вновь закипает в жилах, потому что маму не интересует опасность, исходящая от Росса, но вот гипотетическая другая женщина заставила ее волноваться, черт возьми. Я могу сейчас ей рассказать про трупы и дела семьи Кинг с мафией, однако сомневаюсь, что она меня услышит. Темные делишки Джорджа ее не оттолкнули.

Внимательно смотрю на маму, обдумывая ее просьбу. Она поднимает свои глаза на меня, и в них отчетливо читается мольба. Мама не замечала отстраненности, которую я увидела в первый же день знакомства. Влюбленность делает ее слепой, но я не могу отказать ей. Не после такого чудесного семейного дня и такого взгляда. Мысленно простонав, бурчу:

– Ничего не обещаю, но я попробую узнать.

Мама расплывается в благодарной улыбке, и это окончательно добивает меня. У меня не было шанса отказать ей.

– Спасибо, моя луна, – на итальянском шепчет мама и сжимает мое колено.

Мы продолжаем есть в тишине. Оли выигрывает в тире огромного плюшевого единорога и с гордым видом бежит к нам. Мама хвалит его, ставит стул, чтобы братик смог присоединиться к нашей трапезе. Оливер, кинув извиняющийся взгляд на маму, наклоняется к ее уху и что-то спрашивает. Она треплет его по волосам и кивает. Тогда Оли поворачивается ко мне и вручает выигранного единорога.

– Сел, я хочу подарить его тебе, – заявляет малыш. – Мама сказала, что не обидится. Я давно тебе ничего не дарил.

Я таю и благодарю своего самого лучшего мальчика на свете. Как же он может быть таким золотым? И смогу ли я перенять у него хоть немного света? А он точно мне понадобится, если я собираюсь шпионить за Россом «Дьяволом» Кингом.