Kitabı oku: «Добро пожаловать в Ард! На осколках прошлого», sayfa 2

Глава 4

Стоило воспользоваться небольшим перерывом между занятиями. В этот раз, уже точно помня, где именно находился ректорский кабинет, Ванда поспешила к нему. Солнце слепило ее, когда она торопливо шла по полупустому коридору. Но сейчас была слишком сосредоточенна, подбирая нужные слова для предстоящей встречи. Миновав один уровень, Ванда принялась подниматься по широкой лестнице на третий этаж академии. Деревянные перила были так отполированы бессчетным количеством рук студентов и здешними странными прислужниками, что сделались совершенно гладкими, словно стекло.

Прислужники… Увидев одного из них впервые, Ванда была как минимум ошеломлена. И в очередной раз убедилась, что некроманты – зло, от которого нужно держаться подальше. Только сумасшедший, по ее мнению, мог использовать силу для подобной нужды. Вот и сейчас Ванда вынужденно остановилась на ступеньках. Костлявый умай-прислужник приблизился к ней, опустился на колено и принялся поправлять концы шнурков на ее высоком ботинке.

Ванда отпрянула, с опаской глядя на скелет, окутанный едва приметным бледно-голубым сиянием. Умай в ответ на ее реакцию невозмутимо поклонился студентке.

– Не нужно ко мне прикасаться. Пожалуйста… Это совершенно лишнее. Прошу тебя, – проговорила Ванда, не позволяя услужливому скелету приблизиться снова.

– Вы должны ему позволить, – раздался рядом знакомый голос, и ее кинуло в жар.

Ванда повернулась и теперь увидела его: ректор стоял на верхней ступеньке лестницы, опираясь одной рукой о перила.

– Почему я должна позволить нежити касаться меня?

– Потому что только так, служа на благо живым, он сможет получить искупление, а значит, и упокоение. Его имя Лейтон. – Кристиан принялся неспешно спускаться по ступеням вниз. – Лейтон следит за порядком в этой части замка, как и его коллеги. В каждом умае заключена душа, такая же живая, как в вашей груди.

Ванда перевела взгляд с Рэйвана на прислужника. Лейтон, к немалому удивлению, снова опустился на колено. При этом раздался глухой стук. Затем он бережно перевязал ослабевший узел на шнурке ботинка Ванды. Костлявые пальцы действовали на удивление аккуратно, приводя обувь в порядок. Когда умай решил, что все сделал достойно, то поднялся во весь рост и склонил голову. Ванда не знала, как лучше назвать эту часть нежити. Череп? Звучало не очень…

– Благодарю, – почти беззвучно проговорила она.

Пустые глазницы Лейтона затлели таким же бледно-голубым светом, и он пошел прочь, оставляя живых на лестнице. Ванда глянула на Кристиана. Как же хотелось, чтобы удача в этот раз не оставила ее, посылая навстречу того, кто так нужен.

– Что вы здесь делаете?

– Я прошу вас уделить мне всего пару минут, – попросила Ванда, от всей души надеясь, что голос не дрожит.

Сегодня Кристиан был в черных одеждах, со своим неизменным медальоном, который темным серебром сверкал на груди. Ванда вспомнила, как в прошлый раз нечаянно коснулась этой вещицы, и запястье снова свело, будто от недавней боли. Это, видимо, отразилось на ее лице. Рэйван поднял руку, взялся за шнурок, на котором крепилось украшение, и спрятал его за расстегнутый ворот рубашки.

– Причины, по которым студент или студентка оправданно могут пропустить занятия, четко прописаны в уставе академии.

Он опять смотрел на Ванду сверху вниз, и оттого светлые пряди волос мягко скользнули на его глаза. Рэйван не потрудился убрать их со лба и пристально поглядел на девушку.

– Вы ведь ознакомились со всеми его пунктами, каэли? – От его голоса повеяло могильным холодом. – И сейчас готовы объявить мне нечто важное?

– Вы прекрасно знаете, о чем я хотела говорить с вами. И эта причина очень важна, – взволнованно ответила Ванда. Ну почему они опять говорят на повышенных тонах? Она такая невезучая. – У меня есть немного времени до следующего занятия. Я не собираюсь пропускать его и нарушать устав. Прошу, выслушайте меня…

В ответ тьма зазмеилась по лестнице, выдавая внутреннее состояние Рэйвана. Она все сгущалась, поднимаясь выше, собираясь за спиной некроманта некой ужасающей тенью. Словно один из демонов явился в стены старого замка и пожелал завладеть душой Рэйвана. Хотя сейчас Ванда уже сомневалась, кто из этих двоих кем хотел завладеть. Она отступила, едва удерживаясь на краю ступени. Почему же отец связался с этим некромантом? Как мог предложить союз с ним? Да и на ректора Кристиан Рэйван особо не походил. Как будто оказался здесь случайно и оттого делался еще злее.

– Я слушаю вас, каэли.

– Я хотела сказать, что мне очень жаль. Жаль, что вы услышали мои слова в Беренгарде.

От волнения Ванда не обратила внимания на то, как ладони обожгло проступавшими знаками. Она поднялась на пару ступеней, чтобы хоть как-то поравняться с великаном в черных одеждах.

– Жаль? – Рэйван сдержал усмешку, наблюдая, как девушка пыталась встать выше рядом с ним.

– Да.

– Того факта, что я их услышал? Я правильно вас понял, Синхелм? – Глаза ректора Арда сверкнули опасным серебром, и он продолжал испытывать ее самообладание.

– Да. Нет… – мотнула головой Ванда. – Я имею в виду, что прошу прощения за мои слова, оскорбившие вас. Пусть брак между нами невозможен, но я была непозволительно несдержанна. Это моя вина. Прошу, не держите зла на отца…

Кристиан внимательно смотрел на нее. Только гляньте… И правда думает, что он поверит в это сожаление? Глаза выдавали девчонку, так что могла не тратить зря его времени. Она сожалела. Но только о том, что его угораздило услышать глупую девичью болтовню. Истиной было только то, что боялась за отца. Это делало честь малышке.

Проклятье… Знал ведь, что соглашение с Синхелмом станет головной болью. Но сейчас хотелось встряхнуть девчонку как следует. Что она там говорила, стоя в великоватом платьице на террасе? Принесет клятву перед богами, только соединив руки с любимым человеком? Только с тем, кому сможет безраздельно доверять? Клялась, что скорее умрет, чем станет ему женой? Скорее небо рухнет, чем позволит коснуться себя?

– Мой отец… – Ванда осеклась, когда Кристиан сделал шаг к ней.

– Ваш отец поставил родовую печать на договоре, – возвышаясь над ней, пояснил Рэйван. – Согласно ему, будучи отчисленной из академии за любое нарушение, либо сбежав за пределы Валмира, вы нарушите обязательство. А значит, окажетесь в моей полной власти, Ванда Синхелм. И вовсе не как одна из студенток. Вы напуганы, верно? Тогда учитесь усердно, юная каэли, если желаете избежать ненавистной вам участи. Иначе однажды небо рухнет. Добро пожаловать в Ард!

Ванда задохнулась, услышав эти слова, не желая принимать их за правду. Не могло сказанное Рэйваном быть правдой! Отец не поступил бы с ней подобным образом!

– Это ложь… – Ванда желала немедленного признания, что это нелепая злая шутка.

Но Рэйван молчал. Прошел мимо нее по лестнице, спускаясь вниз. Тьма рассеивалась, тая на ступенях. Ванда обернулась, глядя ректору вслед. Она никогда не подчинится ему. И никогда не станет женой. Даже если отец был под действием неизвестных жестоких чар, она не поддастся им.

Ванда понимала, что отец сердился. Говорил о том, как сложно подчинить себе силу, которая теперь бушевала в ее крови. Не верил в нее… А также упомянул тот факт, что должен снова надолго покинуть Беренгард по приказу его величества. Уже в который раз. Они практически не виделись в последние годы. Тревога не оставляла Ванду, теперь вдобавок к новым известиям причиняя почти физическую боль сердцу. Что же происходило? Почему она так одинока в этот час?

– Почему? – Ванда часто задышала, чувствуя горелый запах.

А затем некто плеснул в нее холодной водой, заставляя лихорадочно хватать ртом воздух и пытаться отлепить мокрые волосы от лица.

– Жива? – взволнованно поинтересовалась подошедшая студентка.

– Жива? – возмутилась Ванда. – Ты облила меня!

Только теперь она смогла толком видеть, убирая прилипшие пряди волос с глаз. Ладони пекло, а штаны и рубашка были полностью испорчены. Обугленная ткань рукавов осыпалась прахом едва ли не до локтя. Штаны постигла та же участь в тех местах, где их касались руки. Обгорелые дырки не скрывали испорченного пеплом нижнего белья. Ванда в ужасе прикрылась ладонями, будто это могло помочь, и не понимала, что происходит.

– Ты зачем подожгла себя? – явно сомневаясь в ее рассудке, поинтересовалась Ивон, соседка по комнате. – Или решила потренироваться в одиночестве? Это запрещено делать за пределами специальных площадок.

Ванда не ответила сокурснице. Она повернула руки ладонями к себе и с крайним волнением наблюдала, как еще более сложный рунный рисунок на них таял, вновь пропадая. Покалывание и ощущение жжения проходило, паника же, наоборот, усиливалась. Опять всплеск силы? Неужели она была так зла после разговора с Рэйваном? Хотя разве это вообще можно назвать беседой?

– Эй, – окликнула ее Ивон. – Может, все же стоит переодеться?

Ванда в растерянности продолжала смотреть, как с ее волос капала вода на ладони. Поджечь себя? Раньше ничего подобного с ней не приключалось. Конечно же она знала силу рук отца, и каким грозным могло быть в них оружие, находящееся под руническими заклинаниями. Но отец лишь показывал ей сотую долю того, на что способен, не желая пугать дочь. Ванда посмотрела на сокурсницу, которая все еще ожидала ее действий. Ивон отступила на шаг назад, не желая пачкать серебристые туфли пеплом.

– Следующее занятие проходит в Небесном дворе. Точнее, у Круглой башни. Каэль Гарс будет обучать нас управлению кланкеем, который следует использовать для перемещения по территории академии. – Ивон придержала подол серебристо-синего платья и принялась величественно спускаться по ступеням.

– Тогда и тебе стоит поторопиться сбросить эти деспинские шелка, – отозвалась Ванда, обгоняя соседку. – Иначе твои нижние юбки, как и мое белье, окажутся на всеобщем обозрении.

Она поспешила спуститься вниз, в просторный круглый зал. Ванда надеялась успеть до того момента, когда между занятиями начнется перерыв и коридоры заполнят студенты. Не собиралась и дальше веселить народ. Достаточно было заявлений Шагрима.

– При хорошем мастерстве не имеет значения, в каком наряде управлять им, – не согласилась Ивон. – Я уже видела кланкей. Уверена, что прекрасно справлюсь.

Спорить Ванда не стала, настроение не располагало к этому. Мокрая ткань противно липла к телу, одежда испорчена. Вся жизнь испорчена! Она прошла по длинному коридору и вздрогнула, нечаянно кинув взгляд на пустые рыцарские доспехи, потемневшие от времени. Казалось, еще немного – и воин шевельнется со страшным скрежетом, поднимая меч, на который сейчас опирался. Будто и правда был жив. Другие доспехи мрачно поблескивали в многочисленных неглубоких нишах между высокими окнами.

Ивон Лейвр пригладила волосы, которые в цвет платья отливали серебром. Она была истинной дочерью своего рода. Ей не приходилось сомневаться в своем даре. Хранители – вот кем являлись многие века Лейвры, они были также великолепными мастерами артефактов. Сила магов подобного типа при должном мастерстве позволяет запечатывать в ловушке даже удъярда, способного погубить немало народу при появлении в слабо защищенных селениях. Ивон предстояло изучать науку мага-хранителя, который мог действовать лишь с помощью созданного им артефакта. Научиться сохранять свойства своего уникального творения – и всю жизнь бояться потерять его.

С одной стороны есть чему позавидовать, с другой стороны – посочувствовать. Вечная перспектива страха потерять сотворенное сокровище не прельщала. Ванда окинула взглядом соседку, которая торопливо шла по коридору. Интересно, Ивон уже пробовала создать что-либо стоящее? А если да, то что являлось ее первым артефактом? Украшение? Судя по сверкающим одеждам, Лейвр их любительница. Или что?

Глава 5

Видимо, сегодняшний день окончательно проклят, поскольку добраться до общежития незамеченной Ванде не удалось. Ивон куда-то скрылась, ссылаясь на неотложное дело, и оставила ее в одиночестве брести в сторону восточной части замка. Оставалось только гадать, что заставило Лейвр пропустить занятие, рискуя получить наказание.

Ванда вышла из сквозного коридора в очередной зал. Выстроенный кругом, он был наполнен светом, проникавшим из огромных окон и игравшим золотистыми бликами на цветной плитке под ногами. Вот только возможности полюбоваться у нее не было. Ванда достигла середины зала, когда из соседней галереи, ведущей в общежитие, навстречу вышли три студента. Старший курс.

Сегодня ей решительно не везло, и как никогда она чувствовала себя отвратительно под их взглядами. Особенно учитывая, что оказалась перед главой студенческого совета и ее помощниками. Дель Шеридан держалась сдержанно и с неким королевским достоинством. Гладкие светлые волосы студентки отливали золотом. Темно-серый укороченный камзол украшало серебряное шитье. Бордовое платье не скрывало щиколотки, открывая взгляду высокие ботинки. Форма факультета некромантии.

Официальное представление руководства студенческого самоуправления должно состояться только после первого собрания первокурсников. Тогда будет произнесена и ректорская приветственная речь по случаю посвящения. Но благодаря любопытной Ивон Ванда и сейчас могла узнать тех, с кем, на беду, столкнулась.

Два товарища Шеридан с долей любопытства рассматривали Ванду. Сет Тиррел – руководитель учебного сектора Арда. Второй – Барт Амиас, судя по черной форме, принадлежал к факультету боевой магии. Он со слов Ивон являлся заместителем главы студенческого совета. Сейчас Барт едва сдерживал усмешку, глядя на перепачканную первокурсницу. Ванда же молча собралась обойти троицу.

– Не обожглась? – поинтересовался Амиас, демонстрируя неожиданное участие.

Он вытащил из кармана куртки белоснежный платок, предлагая его Ванде.

– Нет, – пришлось неловко принять протянутую вещь, мечтая исчезнуть в этот момент. – Благодарю.

– Ты с первого курса? – невозмутимо спросила Дель, глядя на Ванду почти прозрачным взглядом.

Каждый жест и каждое движение старшекурсницы были исполнены изящества и сдержанности.

– Да, – кратко ответила Ванда, поглядывая на спасительную галерею за спинами стоящих перед нею студентов.

– Напоминаю, что неприемлемо находиться в подобном виде на территории академии. Если не хочешь получить наказание в самом начале обучения – хорошенько изучи устав и соблюдай его, – пояснила Дель. – Назови свое имя.

– Синхелм, – вынужденно представилась она. – Благодарю за предупреждение.

– Дочь Фемира Синхелма? – спросила Дель.

– Верно, – кивнула Ванда, пытаясь хоть как-то прикрыть руками рваные штаны.

Ну почему? Почему нужно было нарваться на них именно в таком виде? А сами при этом выглядят так, будто сошли с картины… Уже знакомый сигнал колокольчика раздался над головами, став настоящим спасением.

– Прошу простить меня. Но необходимо привести одежду в порядок к следующему занятию.

Ванда торопливо ретировалась в галерею, а там, оставшись одна, перешла на бег и наконец оказалась в общежитии. Приближаясь к двери и переводя дыхание, похлопала себя по карманам в поисках ключа.

– Нет… – Она в отчаянии зажмурилась.

От карманов на штанах остались только дырки. Выходит, ключ потерялся где-то на лестнице, когда спорила с Рэйваном. Но вернуться сейчас не могла. Куда же делась Ивон? Скоро здесь будет толпа, ведь и ее сокурсникам необходимо переодеться в форму для следующего занятия. Ванда прерывисто вздохнула, пытаясь успокоиться. Затем услышала тихий звук, походивший на стук деревянной палочки по камню. Ванда обернулась, задерживая дыхание от неожиданности. Уже знакомый ей скелет, а определить это удалось по характерным глубоким царапинам на черепе и ребрам, остановился рядом и галантно склонил голову.

– Что тебя привело сюда, Лейтон? – спросила она, когда умай выпрямился, глядя на нее светящимися глазницами.

Костлявая рука поднялась и кисть умая разжалась, демонстрируя Ванде содержимое. С удивлением она смотрела на свое потерянное сокровище. Затем рискнула протянуть руку и принять ключ у молчаливого слуги.

– Ты нашел его, Лейтон! – Ванда смогла улыбнуться, крепче сжимая ключ в кулаке.

Умай снова поклонился. Не задерживаясь, он развернулся и отправился обратно, в центральную часть замка.

– Я очень благодарна тебе. – Ванда посмотрела ему вслед.

Лейтон притормозил, и ей показалось, будто едва приметный ореол вокруг него на мгновение стал ярче. Слуга кивнул, не оборачиваясь, и продолжил путь. Ванда не стала задерживаться в коридоре, уже слыша голоса приближавшихся студентов. Отперев замок, она быстро вошла в комнату и надежно закрыла дверь.

Теперь необходимо быстро смыть с себя грязь и переодеться. Ванда торопливо сбросила испорченную рубашку и штаны, проходя в небольшую ванную комнату. Умылась и вернулась к шкафу, доставая вешалку с формой. Им полагалось два комплекта. Платье и костюм, идентичный мужскому, для занятий, не позволявших юным каэли сверкать нижними юбками.

Ванда уже успела надеть черные штаны и застегивала пуговицы на белой рубашке, когда в комнату вошла Ивон, на ходу сосредоточенно читая некую книгу. Расспрашивать соседку, где та пропадала, Ванда не стала, заканчивая приводить себя в порядок.

Шаги Рэйвана гулко звучали в пустом коридоре. Он вздохнул, чувствуя, как под рубашкой холодил грудь медальон, служивший артефактом для перемещения по территории академии. Принципиально никогда не пользовался им. А сейчас был так зол, что тем более решил пройтись, желая немного остыть. Кристиан на ходу кинул взгляд в одно из многочисленных окон коридора, а затем добрался до нужной лестницы. Ректорский кабинет находился на третьем этаже. Вскоре Рэйван остановился перед нужной дверью. Чеканная табличка с его именем сверкнула, когда ректор прошел внутрь просторного помещения. Дверь он не запирал, прекрасно зная, что все студенты словно мыши разбегались от нее.

Рэйван остановился у большого стола и оперся одной рукой на спинку кресла. Устало убрал со лба пряди волос. За раскрытым окном послышались громкие голоса студентов, выбравшихся на территорию Небесного двора. В дверь настойчиво постучали, заставляя ощутить, как негодование поднялось новой волной. Когда его оставят в покое?

– Входите! – мрачно велел Рэйван и придал себе еще более холодный вид, в надежде, что посетитель не пожелает задержаться в кабинете.

– Шумно сегодня, – проговорила вошедшая женщина с затейливой прической, сплетенной из множества кос.

Темной короной они оттеняли белоснежную кожу. Воротник светлого платья скрывал шею до самого подбородка, и Рэйван был уверен, что он ужасно натирал при каждом движении. Об этом сейчас и думал, глядя на своего проректора. Селма Вильят решительно пересекла кабинет и опустила на стол принесенный свиток.

– Твоя речь, Кристиан. – Селма села в кресло и посмотрела на ректора. – Мне жаль, что пришлось задержаться с нею.

– Благодарю. – Кристиан устало опустился в свое кресло и устроил руки на столе, сцепляя пальцы в замок.

– Распределение завершится к концу этой недели, – доложила Вильят. – Приготовления к визиту его величества во время церемонии посвящения первокурсников идут по плану. Я прослежу за тем, чтоб все было идеально.

– Это повторяется каждый год. Ламон является в Ард, и все старательно изображают ошеломление и восторг. – Кристиан хмыкнул и откинулся на спинку кресла. – Все запланированные мероприятия смещаются и выглядят смехотворно. Все в угоду королю.

– Что ж, я готова смириться с этим. Лишь бы наш правитель был щедр, как и прежде. – Селма расправила складки на рукавах голубого платья. – Сам знаешь, что это выгодно академии. Его величество благоволит студентам. Напомнить, сколько было выделено средств из королевской казны на восстановление Круглой башни?

– Довольно, Вильят! – Рэйван хлопнул ладонями по подлокотникам, поднялся с кресла и начал прохаживаться по кабинету. – Меня утомляют перечисления достоинств короля. Я о них и так более чем осведомлен. Как и о настоящих причинах покровительства Арда.

– Действительно считаешь, что все дело в контроле?

– Ты и сама это прекрасно знаешь, дорогая Селма.

– Иногда стоит позволить кое-чему случиться. Мы с тобой не политики, Кристиан.

– В этих стенах находится самая мощная и неуправляемая сила. – Ректор сложил руки на груди, и Селма заметила, как блеснул на солнце его медальон. – Юность, неопытность и самонадеянность – абсолютное оружие. Именно здесь начинается политика, Вильят. Ард творит ее. И Ламон прекрасно понимает этот факт.

– Посмотри на другую сторону этого явления, – не согласилась Селма. – У лучших студентов есть прекрасная возможность…

– Самые лучшие обречены стать угрозой или слугами при дворе, – мрачно подвел итог разговора Рэйван. – Мне нужны предварительные данные по первому курсу.

– Они будут у тебя на столе к вечеру, – кивнула Вильят, поднимаясь из кресла. – Хотя уже сейчас могу сказать, что Фергас зол, как дикий ханк.

– Отчего же? – нахмурился Кристиан.

– Впервые среди его студентов будет девушка, – пояснила Селма. – Это уникальный случай для Арда. Дочь генерала могла учиться где угодно. Но именно на наши головы валятся все проблемы. И кто их будет решать?

– Разве не твоей рукой было одобрено прошение о зачислении Синхелм в академию? – напомнил Кристиан.

– Всему причиной благоволение к Синхелму нашего короля, – заметила Вильят, оправдываясь. – Разве я могла отказать генералу в прошении? Что, если бы сам Ламон спросил потом о причине отказа его любимцу? Сил моих нет… Я выбирала меньшее из зол! Но в любом случае отправлять ее на боевой факультет совершенно неразумно, по моему мнению. Юная каэли и стихия огня? Подобные вопросы веками решались иным способом. Ты согласен?

Кристиан промолчал в ответ, не желая обсуждать это с Вильят. Было две причины, по которым дочь Синхелма была отправлена именно в Ард. Одну уже упомянула Вильят. Понятно, что генерал, которому благоволит король, должен отправить дочь на учебу в королевскую академию, чтобы не оскорбить иным выбором его величество. Вторая причина заключалась в том, что сейчас он являлся ректором Арда. Идеальное совпадение для Синхелма. Идеальный расчет. И короля порадует, и договорной брак устроит.