«Где валяются поцелуи. Париж» kitabından alıntılar, sayfa 6
тебя все время должно немного не хватать.
«Сейчас бы на байк, сесть бы к кому-нибудь и прижаться своей кожей к его коже, и слушать в шлеме одну на двоих музыку под огни отстающих машин, да и лететь так до самого Парижа. Где бы только раздобыть
«Когда женщина на грани, у нее плохо с равновесием. Она может упасть так низко, что потом будет трудно подняться».
– Чувствуешь, людей все меньше? – Настоящих всегда было немного. Исчезающий вид. Скоро их можно будет внести в Красную книгу.
Вы сможете распознать своего мужчину в толпе? – Да. Моего в толпе не будет.
Женщина уже давно проснулась. Настроения откровенничать не было, поэтому она старалась не смотреть зеркалу в лицо, когда умывалась. Она устала видеть там глаза, полные слез, хоть выжимай. Нужна была какая-то центрифуга действий, чтобы вывести ее из этого запоя тоски. Утро – это не смешно; что ни облик – то продолжение подушки, улыбнуться как следует не получается, лицо смято сном словно скатерть, которую необходимо поправить, прежде чем подавать
Только сегодня. – Воскресенье – день с повышенным содержанием понедельника в крови.
Жизнь любой женщины – это дорога к морю. Даже если утром на работу, она все равно идет к своему морю. В конце концов она дойдет, дойдет до точки, когда плюнет на все и действительно рванет к морю», – стало вдруг жалко женщину из автобуса или из своего прошлого водителю.
Прекрасно, когда воскресенье начинается с апельсинов: один в окне, другой в руке.
Стоит только посетить Париж, как понимаешь, что своей башней Эйфель имел и будет иметь воображение каждого. – Оui, – снова согласился Пьер. – Что, «оui»? Эйфель – половой гигант. Он поимел своей железной штукой
