Kitabı oku: «Босиком по звёздам», sayfa 3
– Лучше вам рассказать всё, – сказал Джевин всё тем же ледяным тоном. – Это обязательно зачтётся на суде.
– Да на каком ещё суде?! В чем вы меня обвиняете?! Объясните, наконец!
– Не хотите уменьшить срок? Ну хорошо, значит, начнём по порядку, – следователь будто меня не слышал. – Имя, возраст, место рождения, основное занятие?
– Отпустите меня, я ни в чем не виноват!
– Это ещё нужно доказать. Повторяю вопрос: имя, возраст…
Я отчаянно пытался составить тактику защиты, но голова, будто назло, не желала работать как надо. Ясно одно: отвечать придётся. Начнёшь запираться, и образ случайно задержанного, не понимающего, что вообще происходит, даст трещину. Но и рассказывать всю правду нельзя. Во-первых, моргл предупреждал этого не делать, а во-вторых… А чёрт его знает, что во-вторых! Достаточно и первого пункта. Пожалуй, новое имя и биографию придумывать тоже не стоит. Обязательно подловят на мелочах и припрут к стенке. Значит, врать, но не завираться? Похоже на то. Всё, нет больше времени на раздумья, Джевин точно что-то заподозрит! Эх, была не была!..
– Андрей меня зовут. Мне 23 года и… и что вы там ещё спрашивали?
– Место рождения? Основное занятие?
– Место рождения – Земля, система Солар, но последние десять лет жил на Риа Секунда. Занятие… Так безработный я. Вот денег накопил и решил к вам сюда махнуть! Тут, говорят, вакансий много!
– Где ваши документы? – спросил Джевин внезапно вкрадчивым голосом. – При обыске их у вас не нашли. Как вы собирались искать работу без документов?
– Господин главный следователь…
– Просто следователь.
– Господин следователь… главный… Вот вы-то мне и помогите! Только я на корабль этот сел, только в карман залез – а документов и нет!
– Что, украли? – спросил Джевин с насмешкой. – Как удобно…
– Да нет, зачем украли? – меня, откровенно говоря, уже несло, фразы сами слетали с губ. – Дома я документы забыл.
– Так чем же я могу вам помочь? – прищурился следователь.
– А вы свяжитесь с мамой, пусть она их мне пришлёт, – сказал я, втайне надеясь, что не перегибаю палку. – Верно вы говорите, без документов никакой работы не найти.
– Итак, вы попросили своего друга подвезти вас на эту планету? – постукивая палочкой по столу, продолжил допрос Джевин.
– Да какой же он мне друг, хаккон этот? Никогда его у нас раньше не встречал.
– Значит, хаккон, да? А зачем вам бластер? – внезапно сменил тему следователь.
– У нас на Риа Секунда все с бластерами ходят, – ляпнул я первое, что в голову пришло. – Времена сейчас такие.
– Хм… Ну, хорошо. Можете идти.
– Вот здорово! Разобрались, наконец! – бросился я пожимать руку следователю. – Только вы мой бластер верните, как я без него?
– Конвой! – оттолкнул мою руку Джевин. Кажется, я его рассердил. – Уведите этого шутника! А вы – не ломайте комедию! Я с вами ещё не закончил!
– Ох, господин главный следователь, да почему же? Я вам всё рассказал, честное слово, всё!
– Неужели? А как насчет угона корабля?
– Да что вы такое говорите? Зачем мне корабль, я и управлять-то им не умею!
– Зато умеет ваш друг. Как вы там говорили… хаккон? Или всё-таки моргл?
– Не понимаю, о чем…
– Идите, идите. Эй, кто там? Увести задержанного!
– Мне назад нельзя, никак нельзя! – закричал я, и вцепился-таки в руку Джевина. – Меня там убить хотели!
А когда тот заинтересовался моими словами, выложил ему всю правду о задиристых инопланетянах.
– Разберёмся, – пообещал следователь хмуро.
Меня ещё долго мурыжили, таская по кабинетам. Сфотографировали во всех мыслимых и немыслимых проекциях, измерили рост и вес, внесли в базу отпечатки пальцев, группу крови и скан радужки глаза, просветили насквозь, вакцинировали от всех болезней и, кажется, даже чипировали. Зато когда я вернулся, наконец, в камеру, там уже никого не было. Хоть одна хорошая новость за сегодня!
Устроившись на жёсткой койке, я погрузился в нелёгкие думы. Неужели Борк улетел с Ефронеса, не заплатив? Да нет, быть не может. И не потому, что я так уж верю в благородство моргла, он тот ещё жук. Просто кто-то ведь залил ему полные баки, а это, должно быть, операция небыстрая. Не думаю, что Борк сумел бы заправлять чужое судно на глазах у всего рынка, а потом на нём же и скрыться. А вот то, что нам подсунули находящийся в розыске корабль, очень даже вероятно. Значит, когда всё выяснится, "Прескалисту" нам отдадут едва ли. Если вообще что-то выяснится…
Перспектива вырисовывалась – хуже не придумаешь, и чтобы заглушить нарастающий в груди ужас (и не замерзнуть заодно), я прибёг к испытанному средству. Пять кругов по камере, десяток отжиманий, столько же приседаний, и снова, и опять, до тех пор, пока мысли не пришли в порядок, а в инопланетном ИВЛ не наступило время ужина.
Борк обещал, что доставит меня на Землю, значит, доставит, а для начала вытащит отсюда. Нужно только дать ему побольше времени, думал я, засыпая. А если всё-таки нет… Ну, тогда меня отправят в тюрьму, где следующие двадцать лет я буду выживать лишь благодаря жгучей ненависти и участию в подпольных боях. А когда почти уже сумею доказать свою невиновность, меня застрелит продажный надзиратель…
Как и всякому порядочному заключённому, приснилась мне воля: суровые фьорды, море, лижущее камень скал, да ветер в полосатых парусах драккаров.
***
Следующие три дня были похожи, как близнецы-братья. Я спал, тренировался, нёс всякую ахинею на допросах, снова тренировался…
Не представляю, куда девалась те громилы, в карцер, или на расстрел, но больше я их не видел. Чего они, спрашивается, вообще добивались? Хотели определить в камерные поломои? Склоняли к межвидовым отношениям сексуального характера? Кто знает, как у них тут вообще всё устроено…
Ко мне в камеру пару раз подселяли каких-то бедолаг. Один из них – коренной житель планеты – немного знал эсперанто, и хотя я подозревал, что зеленоглазого сморинга вполне мог подослать Джевин, поболтать хоть с кем-то, кроме настырного следователя было приятно. К тому же из самого пустякового разговора, как известно, можно почерпнуть много интересного, и я пользовался этим вовсю.
И всё же отгонять дурные мысли становилось тяжелее день ото дня. Что, если я всё-таки застряну здесь надолго? Что, если Борк меня обманул и даже не думает вытаскивать из тюрьмы? А если даже не обманул, кто может гарантировать, что у него всё получится? Да уж, попал, так попал!
В общем, на четвёртый день заключения я почти поверил, что никогда больше не увижу родных, и впал от этого в уныние.
А на пятый меня снова вызвали к следователю, где и отпустили за недостаточностью улик. Мне вернули отобранный бластер, принесли извинения и выставили за дверь. Не думаю, что кто-то действительно отправлял запросы по выдуманному адресу на Риа Секунда, а если даже так, то этот мирок, населённый исключительно бывшими уголовниками с соседнего Риа-Прайм, едва ли счёл нужным отвечать. Всё-таки Борк знал, что советовать.
Не веря своему счастью, я пошёл, щурясь на утренние фонари, в сторону купола космопорта. И за первым же поворотом встретил моргла.
– Привет, – сказал друг, кутаясь в плащ с капюшоном. В этом полушарии Вир-На стояла зима. – Я тебя ждал. Ничего не говори и слушай меня. Пройдёшь на шестнадцатую платформу и сядешь в катер синего цвета. Он там такой один, не перепутаешь. Иди не торопясь, как будто просто погулять решил. Всё понятно?
Мне ничего не было понятно, а накопившиеся к Борку вопросы так и распирали грудь, и всё же я кивнул. Настанет ещё время для разговоров. Моргл хлопнул меня по бедру и исчез в переулке. А я продолжил путь между чёрных башен городских кварталов, стараясь не ускорять шаг. Так или иначе, теперь я снова был на свободе, а это само по себе дорогого стоит.
Катер начал набирать высоту, едва я ступил на борт.
– Ну что, как тебе эти зануды сморинги со своей долбаной планеткой? – спросил Борк, когда я сел с ним рядом и пристегнулся. – Терпеть их не могу.
– Бывало и хуже, – заметил я оптимистично. – Хотя бы кормежка вкусная. А куда мы, собственно, так спешим?
– К "Преске", конечно, – спокойно отвечал моргл. – Я спрятал её на одной из лун, и спрятал хорошо, но лучше не испытывать судьбу почём зря. Катер оставим там.
– Подожди! Не хочешь же ты сказать, что правда украл её с Ефронеса? – уставился я на него, ошеломлённый таким поворотом событий.
– С Ефронеса? Нет, что ты, – буркнул друг. – Я украл её с Вир-На.
Глава 8. Лепесток
– Не могу я больше эту гадость жевать, – простонал я, с тоской глядя на серые брикеты с рационами питания. – Ты уверен, что нам нельзя сесть на одну из тех планет?
– Сядем – и оба отправимся в тюрьму. Настоящую, а не как тот санаторий, где тебя держали, – отрезал моргл. – Жуй и радуйся, что не голодным спать ложишься.
– Вот как так получилось, что оружие ты продал, а закупиться нормальной пищей не догадался? – наседал я. – Эта дрянь царапает мне пищевод!
– Не продал, а подарил, – хмуро отвечал Борк. – Сморинги, надо отдать им должное, знают толк в оружии.
– Пода… Что?
– А как, ты думаешь, мне удалось угнать корабль? По-твоему, достаточно сорвать пломбы и улететь, так, что ли? Пришлось договариваться с портовиками, с полицейскими, да и ещё много с кем, а работать бесплатно, сам понимаешь, никому не хочется. Хорошо ещё, что у меня в порту есть пара старых знакомых, а не то мы в первый же день оказались бы с тобой в одной камере. И хватит уже об этом. Я тоже не могу смотреть на пайки, но больше нам жрать всё равно нечего. Так что заткнись и разведи мне сока.
– Тебе какого? Со вкусом изжоги? Или как обычно – предпочтешь диарею?
Моргл рассмеялся.
– Давай изжогу. Хуже, чем сейчас, всё равно не будет.
Весь прошлый день мы на полной скорости удалялись от негостеприимного мира сморингов. Не то, чтобы за нами была погоня, но лучше уж, как известно, перестраховаться.
Вчера я не рискнул отвлекать сосредоточенного моргла от ведения корабля, но теперь он был настроен куда приветливее и пришло время поговорить. Борк посвятил меня в свои похождения на ниве коррупции, а я в ответ рассказал ему обо всём, что произошло со мной за время пребывания в сморингских застенках.
Весть о том, что нам, скорее всего, продали ворованное судно, друг воспринял с олимпийским спокойствием.
– Может да, а может и нет, – сказал он. – Порой случаются ошибки.
– Джевин говорил, что корабль угнал кто-то из твоих сородичей, – напомнил я. – Едва ли это ошибка.
– Если даже и так, – вздохнул Борк, – нам-то какое дело? Мы честно его купили.
С этим сложно было не согласиться, и всё-таки я не желал бы снова оказаться на орбите Вир-На. Впрочем, едва ли мне это грозило, ведь мы продолжали лететь в сторону Земли, и до точки перехода в гиперпространство оставалось меньше недели.
На "Прескалисте" после разгрузки стало куда просторнее, и нашим с морглом ежедневным занятиям это пошло на пользу. Иногда, в редкие свободные минуты я ловил себя на мысли, что сильно изменился за прошедшее время. Скажи мне кто-то раньше, месяц назад, что я буду драться с инопланетянами, ночевать в обезьяннике чужацкой полиции и скрываться от закона на угнанном космическом корабле – я бы только посмеялся. Представить такую чушь, конечно, можно, а воображать себя бывалым и сильным авантюристом так даже приятно. Да только ведь в глубине души каждый знает себе истинную цену.
Нет, я и теперь не стал героем приключенческих книг, способным с одинаковой легкостью покорять города и женские сердца. Я не умею управлять кораблем, ни разу не стрелял из бластера, а в силе и ловкости мне не тягаться с коротышкой-морглом. Но зато я больше не боюсь рисковать, готов идти вперёд, если действительно нужно, и научился видеть хорошее даже в самых тяжелых ситуациях. А это, по-моему, тоже немало.
Даже жаль немного, что наше с Борком путешествие подходит к концу. Пожалуй, я бы не отказался (посетив дом и успокоив семью, конечно), снова оказаться на борту "Прескалисты". Всё-таки я здорово привязался к морглу. Вот только второго моего исчезновения родные точно не переживут, и я, дело ясное, никогда так не поступлю.
Заправиться в порту Вир-На не удалось, но Борк, произведя все расчеты, утешил меня, что топлива хоть и впритык, а хватит не только вернуть меня домой, но и ему самому долететь до следующей точки перехода. Корабль, как он изначально и планировал, мог совершить два гиперпрыжка подряд без дозаправки и считался шустрым даже по современным меркам.
Однажды на досуге я уже пытался вычислить, как быстро добрались бы до своей Веги Галь Рео и Наан, будь у них не тихоходное "Искусство безмятежности", а старушка "Преска", или что-то более скоростное. Выходило, что от восьми месяцев до года. Конечно, всех данных у меня не было, и назвать расчёт точным язык не поворачивался, но даже примерные цифры всё равно поражали. Шесть лет против восьми месяцев… Вот уж действительно суровая плата за безопасность!
После побега с Вир-На наш полёт уже ничего не омрачало, и только невозможность спуститься на одну из заповедных планет, чтобы добыть немного пищи мешала мне чувствовать себя удовлетворённым.
Борк объяснил, что эти миры были доведены своими жителями до грани уничтожения. Войны и добыча ресурсов практически погубили всю их экосистему, но катастрофу удалось остановить.
– Планет в галактике много, но, сам понимаешь, далеко не все пригодны для жизни, – сказал друг. – А те, что пригодны, часто находятся в такой дыре, что и топливо тратить не захочешь. Вот как ваша Земля. Загубить сразу восемь, да еще и удачно расположенных, никому не хотелось, и Совет Двух Галактик постановил их расселить. Говорят, это заняло двести лет и такую прорву кредитов, что представить страшно. Зато теперь они почти восстановились.
– Но если там никого сейчас нет, то почему бы нам не… – начал я.
– Это постоянного населения нет. А вот патрулей – сколько угодно. Не успеем ещё в атмосферу войти, как нас обстреляют и даже позывных не спросят. Слыхал я, лет через пятьдесят доступ начнут понемногу открывать. Но до той поры сначала доживи попробуй.
В общем, мы летели себе и летели. Я продолжал набивать шишки, моргл управлять кораблем, "Прескалиста" – нести нас всё дальше морями космических просторов.
Но вот Борк заявил, наконец, что до точки перехода осталось пятнадцать земных минут.
– Выпрыгнем неподалеку от Юпитера. Ближе не получится, – сказал он хмуро. – Подготовь пока свои вещи, сегодня будешь дома.
Я не знал, что ответить, все так долго сдерживаемые чувства нахлынули разом. Неужели это правда? Неужели ещё немного и я вернусь к привычной жизни? Вот все удивятся! Но к радости примешивалась и печаль, и я не смог ничего сказать, а только молча отправился в кубрик.
Вещей у меня, не считая ножа и бластера, не было никаких. Ну разве что веганская одежда, успевшая за это время малость поистрепаться, но всё ещё крепкая. Её я оставлю, нож тоже. А вот с бластером придётся распрощаться. И без него проблем будет выше крыши. Шампуры, конечно, отдам Борку: мне сейчас явно не до шашлыков, а моргл без ума от колюще-режущего. Надо, кстати, заранее продумать, что говорить близким. Куда я мог исчезнуть? Напился с незнакомыми людьми в лесу, потерял память от палёной водки и заблудился? Был похищен террористами? Решил начать новую жизнь и уехал работать вахтовым методом? Нет, не сейчас. Время подумать ещё будет. Сейчас лучше вернуться к Борку. Мне кажется, он тоже переживает.
Моргл и правда переживал. Слова из него приходилось тянуть клещами, на меня он почти не смотрел, делая вид, будто занят приборами. А я просто сидел с ним рядом и наблюдал, как он работает.
– Одна минута, – сказал друг и наконец взглянул мне в глаза. – Ты готов?
– Да, – ответил я, а потом вдруг улыбнулся. – Лети, лети лепесток, через запад на восток…
– Это что? Молитва? – приподнял брови моргл.
– Да нет, так, присказка. Заклинание, чтобы всё было как надо, и мы долетели.
– Понятно, – сказал Борк. – Ну, пусть оно сработает. Стартуем.
И в следующее мгновение обзорный экран потемнел, а меня вжало в кресло.
Несколько минут казалось, будто я куда-то проваливаюсь, придавленный невыносимым грузом, а пол с потолком вращались, будто бешеные. А потом всё кончилось. Я выдохнул, медленно утёр пот со лба и поднял глаза. И тут же осознал, что здорово поторопился, истратив свой лепесток. Надеюсь, это был ещё не седьмой.
Над "Прескалистой", занимая весь обзор, плыла громада Юпитера. Где-то далеко впереди пылало жёлтой искоркой старое доброе Солнце. А снизу, оторвавшись от спутника газового гиганта, уже летел нам наперерез, ощетинившись пушками, корабль в зелёно-красной боевой раскраске морглианского флота.
Глава 9. Нежданная встреча
Противник открыл огонь буквально через мгновение после того, как мы подняли щиты. Тяжёлые носовые пушки испускали лучи лазеров, торпеды мчались к нам сквозь тьму, плевались перегретой плазмой кормовые орудия.
Первый залп "Прескалиста" выдержала, а благодаря хитрому манёвру Борка нам даже удалось немного оторваться. И всё же враг висел на хвосте.
У нас было всего одно осколочное орудие ближнего радиуса действия, остальное снял прошлый владелец судна. С таким арсеналом мы ничего не могли поделать с кораблём преследователей, и морглы пользовались этим вовсю.
– Какие-то они недружелюбные! – крикнул я, стараясь переорать сигналы тревоги. Борк ничего не ответил, он маневрировал, уклонялся, уходил из-под обстрела. Его лапы так и порхали над панелью управления, а "Преска", послушная своему капитану, мчалась во всю прыть.
Мы обогнули крупный планетоид (наверное, Ганимед), пытаясь заслониться им от атак противника, и, насколько я мог судить, часть боезапаса морглы действительно потратили зря. Их посудина была в десятки раз крупнее нашей и почти такой же быстрой, но не слишком маневренной. А ещё у них на борту, как видно, не хватало опытного пилота.
– Борк! Так это те самые? – осенило вдруг меня. – Мятежники?
– Да, – сказал друг, не отрываясь от управления ни на секунду. – Они.
– Но откуда они знают, что ты здесь?
– Они не знают. Атакуют любого, – проворчал Борк. – Не могут покинуть систему. И помогать им, видно, никто не желает.
Второй и третий залпы "Прескалиста" тоже выдержала. Но судя по сведённым бровям моргла, весь запас везения, отпущенный нам на сегодня, мы уже истратили.
– Щиты долго не протянут, – крикнул он. – Готовься к смерти, друг! Я не сдам им корабль! Лучше взорвусь!
– Неужели другого выхода нет? – спросил я, ощущая, как подкатывает к горлу ужас. Чёрт возьми, еще полчаса назад всё было прекрасно!
– Для тебя – кто знает, – ответил Борк непонятно и больше уже ничего не говорил. Он перестал реагировать на любые раздражители. Казалось, друг попросту выпал из реальности, с головой погрузившись в управление кораблем. А тот, в свою очередь, всё так же беспрекословно выполнял все его приказы.
Визжали сирены, мигали лампочки, каждое мгновение на экраны приборной панели поступали новые данные, из которых я понимал едва ли десятую часть. Мне было страшно, я очень не хотел умирать, но глядя на моргла, старался держать себя в руках, как бы ни хотелось упасть на пол и закрыть голову руками.
А Борк продолжал вести судно в каком-то ему одному известном направлении, стараясь оторваться от преследования, пока кормовые щиты "Прески" не приняли снова всю ярость огня противника на себя и не схлопнулись. Последний барьер пал. Корабль задрожал, будто от боли, и даже, как мне на секунду показалось, закричал.
И лишь тогда друг вышел из забытья. Медленно протянул он лапу и нажал клавишу видеосвязи. Враги давно уже нас вызывали.
– Брабас, это я, Борк. Не стреляй, я сдаюсь.
***
Не прошло и часа, как мы оказались на палубе вражеского фрегата. Со всех сторон нас окружали скалящиеся и завывающие морглы. У них было оружие, у нас – нет, да и что могли поделать двое против нескольких сотен? Разве что броситься в бой, чтобы скорее умереть и не подвергаться пыткам. Но и этого нам, связанным крепкими шнурами, никто бы не позволил.
– А, Борк! Вот и встретились, паскуда! – выступил вперёд крупный моргл с длинной полуседой бородой и двумя силовыми топорами у пояса. Толпа разом притихла. – Что же ты не приветствуешь своего капитана?
– Ты кусок тухлого дерьма, а не капитан, Брабас, – отвечал Борк дерзко, хотя из его пасти текла кровь. – Ты захватил этот корабль.
– И что с того? Еррик тоже захватил его. На несколько лет раньше, – произнёс Брабас спокойно.
– Еррик пощадил старого капитана и его жену. Он не хотел, чтобы на палубе "Красных клыков" лилась кровь морглов!
– Это потому, что он был жалким слабаком. А кому вообще нужен слабый капитан? Верно я говорю, парни?
Морглы одобрительно закричали.
– Ты мразотная куча блевотины, – сказал Борк, подождав, когда шум немного утихнет. – Еррик тебе доверял.
– Твой дорогой Еррик был глуп! – отбрил Брабас.
– Ты его предал!
– Да неужели? Ах, да, что-то такое припоминаю. И что?
– Выходи драться, ты, ничтожество! Докажи, что чего-то стоишь, или так навсегда и останешься подлым изменником, неспособным даже посмотреть в глаза своему врагу!
– С тобой? – издевательски расхохотался предводитель морглов. – Нет, с тобой, гнусный вор, я драться не стану! Не равняй себя со мной! И вообще, я убил Еррика в честном бою!
– Ложь! Я видел, как ты набросился на него сзади с топором, когда он был безоружен! – крикнул Борк. – Бесчестная тварь!
– Ты видел?! – заревел Брабас. – А кто ты такой, чтобы твое слово здесь что-то значило? Пока я сражался с капитаном, ты, мразь, стащил корабельную казну, звёздные карты и был таков! Не смей говорить мне о чести, иначе я отрублю твой обгаженный от страха хвост и вставлю тебе в пасть вместо кляпа! Ты хоть понимаешь, идиот, что оставил парней без их доли? Эй, казначей! Ты уже всё проверил? Сколько там?
– Не хватает ста сорока тысяч, – раздался из толпы сиплый голос казначея.
Матросы ответили на эти слова диким ревом. Терять накопления они явно не любили.
– Ничего! – рявкнул Брабас. – Мы возьмем в счет недостающей суммы его корабль!
Я слушал, затаив дыхание. Чёрт побери, Борк даже не пытается возражать! Значит, это правда? Значит, в том неподъёмном ящике было никакое не оборудование, а наличные? Только тут я впервые задал себе вопрос, на какие средства моргл сумел купить "Прескалисту". Выходит, он обманул товарищей, присвоив все кредиты себе? Выходит, он?..
– Хорошо, – неожиданно сказал Борк и поднял опущенную было голову. – Убей меня, сделай со мной что хочешь, но пощади моего друга. Я обещал ему, что он вернётся на Зем…
– Плевать мне, что ты там обещал! – закричал Брабас в исступлении. – Не хватало мне ещё слушать всякое говно!
– Эй, ты! – сказал тогда я, и пират даже вздрогнул от неожиданности. Должно быть, он не думал, что я понимаю эсперанто. А у меня горели щёки и что-то большое распирало грудь изнутри. – Эй, ты, барбоска, или как тебя там! Если не хочешь драться с моим другом, то выходи против меня! Я куда слабее, но постою за нас обоих и отделаю тебя так, что долго не забудешь! Или всё равно трусишь? Ну ладно, давай я буду бить тебя только ногами, как и положено обходиться с шелудивыми псинами!
Может, Борк и украл ваши деньги, может, он вовсе не герой в белом плаще и никогда им не станет. Но он – мой первый настоящий друг во всей этой грёбаной галактике! Только ради меня он сдался в плен, хотя мог бы уйти несломленным, только ради меня вообще отправился сюда! И если уж нам всё равно погибать, то я сделаю это в бою!
Брабас долго глядел на меня, выпучив глаза, а потом заорал:
– Развязать этого!
Борк ничего не сказал, но я успел заметить в его красных глазах отблеск одобрения. Конечно, он ничуть не сомневался, что Брабас меня убьёт. Я и сам был в этом уверен. Ну и пусть! По крайней мере, опробую напоследок один приёмчик…
Морглы освободили нам площадку диаметром метров пять и сгрудились вокруг, жадно следя за предстоящим боем. Брабас снял свои топоры и молча, без разговоров, без попытки выказать уважение сопернику двинулся на меня. И то верно, какое уж тут уважение. Я ведь не моргл. Я даже их боевых правил не знаю. Впрочем, мне уже было всё равно. Я собирался принять смерть, и никакие правила значения не имели.
Я сразу же попробовал достать моргла рукой, но тот был слишком быстр. Следующий удар также ушёл в молоко. А потом Брабас атаковал сам. Мне показалось, что вся правая часть груди вспухла как подушка, тело пронзила острая боль. Зато от второго удара я успешно уклонился, заслужив несколько одобрительных восклицаний из зрительного зала. И даже сам сумел слегка задеть противника по нижней лапе, чего с Борком у меня не получалось ни разу.
Всё-таки Брабас был уже стар и толст и, наверняка, редко сам принимал участие в драках. Если очень постараюсь, решил я, то, быть может, сумею его вымотать.
И я старался, как мог, бегая, прыгая, катаясь по настилу палубы. Да, удары всё равно прилетали один за другим, но мне всё же удавалось их смягчать или блокировать. И чем сильнее затягивался бой, с некоторым удивлением отметил я, тем лучше у меня получалось. Выходит, сработало?
Конечно, Брабас ещё далеко не выдохся, однако разница в возрасте делала свое дело. То один, то другой мои выпады достигали цели. Они не могли серьезно навредить морглу, ведь с Борком до отработки ударов мы ещё не дошли, и Брабас всё равно выигрывал, но всё же не так легко, как ему бы того хотелось. От этого пират злился всё сильнее, спешил, стремясь скорее завершить бой, и, наконец, допустил ошибку.
Я как раз упал на спину, уходя от могучего пинка, но перекатиться через голову не успел. Брабас, забыв об осторожности, взревел и прыгнул вперед с выставленными когтями. Одно касание, понял я, и кровь из меня хлынет, как из свиньи. Но прежде, чем капитан "Красных клыков" добрался до моей шеи, я успел поймать его на согнутые ноги. На этот приём я больше всего и рассчитывал, ведь один раз на тренировке с Борком он у меня уже получился. Ну, почти получился…
Через мгновение Брабас вылетел за пределы круга и упал на не сумевших из-за тесноты ни раздвинуться, ни поймать своего шефа подчинённых.
Поднялся такой крик и вой, что я чуть не оглох. Кто-то радовался моей удали, кто-то протестовал, но большинство жалело, что поединок так быстро завершился. Я поднялся на ноги, покачиваясь и хватая воздух ртом, и прежде, чем успел подумать, заявил:
– Ты проиграл! Теперь этот корабль мой!
– Размечтался, – проталкиваясь сквозь толпу морглов, зарычал Брабас. Показалось, или к его злости примешивались нотки уважения? – Эй, вы, слушайте меня! Когда прыгнем, дайте этим ублюдкам какую-нибудь посудину, и пусть валят на все четыре стороны. Главное, что деньги у нас.
А ещё через несколько часов мы с Борком уже сидели в дрянном старом катерке с захлебывающимся двигателем. Солнечная система вновь осталась в нескольких парсеках позади. Внизу расстилались моря неизвестной планеты.
– Так ты, выходит, не только наркоторговец и угонщик судов, но ещё и у своих воруешь? – сказал я, сидя прямо на полу и болезненно держась за грудь. – Как нехорошо…
– Иди в жопу, – со своей всегдашней любезностью отвечал друг.
Часть 2. Статус-кво
Глава 1. Дела семейные
Давно известно: если хочешь возненавидеть сельскую жизнь – переезжай в деревню. Очень скоро все эти милые коровки, курочки и лошадки встанут тебе поперек горла, флёр романтики исчезнет как не бывало, и на первый план выйдет суровая проза жизни.
А конкретно – тяжёлая работа с утра до вечера, вечное навозное амбре, оторванность от благ цивилизации и тоска, которую так и хочется заглушить самогоном.
Я никогда не любил поездки на лето в деревню, даже когда был совсем маленьким. Побывать в гостях у бабушки с дедушкой, конечно, замечательно, да и пару дней поиграть для разнообразия с местными мальчишками тоже неплохо. Но ведь потом-то пора и честь знать!
Однако родители всё равно оставляли меня на старшее поколение, а сами возвращались в город до августа. Слоняясь по пустырям и оврагам с деревенской пацанвой, я очень завидовал сверстникам, которым не нужно никуда уезжать. В гостях, может быть, и хорошо, но дома однозначно лучше!
Став старше, я всегда удивлялся рассказам о разных отшельниках, энтузиастах сообразной с природой жизни и любителях родовых поместий. Нет, ну, положим, свой собственный благоустроенный коттедж на берегу озера, с водой из крана и тёплым сортиром – штука неплохая. Однако речь ведь всегда шла о какой-нибудь хибаре с заткнутыми мхом щелями между брёвнами, низко нахлобученной крышей и удобствами на улице. Спасибо, романтики средневековья, но это без меня!
Мог ли я думать, что однажды попаду в целое селение таких вот чудаков, да ещё и застряну там на целых полгода?
***
Когда наше с Борком судёнышко грохнулось в мангровые заросли неизвестной планеты и стремительно затонуло, мы попали в затруднительное положение. Ни покинуть мир, ни даже подать сигнал бедствия было невозможно, и нам явно светило провести здесь остаток дней. Моргл, правда, сумел спасти бортовую аптечку, но кроме средства от облысения там всё равно ничего не оказалось.
Неделю без малого мы скитались по джунглям, острожа рыбу и воруя яйца у мерзкого вида амфибий. Развести огонь было нечем, и жрать это добро приходилось сырым. Не представляю, каким чудом нас миновали прелести дизентерии. Впрочем, надо заметить, что после ефронских рационов желудок, наверное, и подкову переварит.
А на седьмые сутки нашей робинзонады Борк учуял дым.
– Три дня подряд шли дожди, но грозы не было, – сказал друг настороженно. – Сам по себе огонь бы не загорелся. А значит, мы здесь не одни. И я пока не уверен, хорошо это или плохо. Смотри в оба и старайся не шуметь. Попробуем подобраться поближе.
Я разделял его опасения. Планета могла оказаться населена кем угодно, от дикарей, освоивших трут и кресало, до драконов, и бросаться вперёд без разведки было бы настоящим безумием.
Мы осторожно приблизились к горящему на полянке огню. В первый же день на планете, рискнув ненадолго приспустить кислородную маску, я понял, что в здешней атмосфере присутствует аммиак. Эту вонь, даже совсем слабую, ни с чем не спутать. Но, думаю, концентрация его была не так уж велика. Во всяком случае, разведший костер пожилой веганин чувствовал себя неплохо.
– Привет вам, странники! – воскликнул он, когда мы всё-таки выбрались на открытое место. Я всё ещё очень слабо понимал межгалактический, а все наши вещи остались на "Прескалисте", и переводить пришлось Борку. – Мы видели ваш корабль в небе и ждали с нетерпением, когда же сможем встретить новых членов общины!
Выглядел веганин нелепо: на плечах какая-то облезлая шкура, вокруг узких бёдер – юбка из листьев, на ногах нечто вроде мокасин, а на голове – свитая на манер птичьего гнезда шапка. Но мы не стали над ним потешаться, а как можно вежливее поинтересовались, о какой общине он говорит, и нет ли в её распоряжении космического корабля или хотя бы рабочего передатчика.
