Kitabı oku: «Поцелуй на закате»

Пролог

Париж

– Обещай мне кое-что, Рауль. Не откажи умирающему старику в последней просьбе.

Тихий голос пожилого человека был едва различим. Его заглушала гудящая аппаратура, окружающая кровать. Рауль слегка наклонился:

– Ты не должен так говорить, Умберто.

Рауль накрыл ладонью руку старика, стараясь не повредить тонкую кожу и не задеть иглу капельницы. Его задача – притвориться, что дела идут не так уж плохо.

– Ты силен, как бык, – соврал он, молясь про себя, чтобы это была правда. – Доктор говорит…

– Доктор – глупец! – перебил его старик, разразившись хриплым кашлем. – Я не боюсь смерти. Мое время пришло. – Несмотря на то что сил почти не осталось, Умберто жилистыми пальцами неуклюже притянул к себе посетителя, подчеркивая важность своих слов. – Но меня беспокоит то, что будет после моей смерти. Вот почему я позвал тебя. Ты должен пообещать мне, Рауль, пока еще не поздно…

Старик откинулся на подушки. Глаза его окутала пелена, щеки впали – внезапная эмоциональная вспышка не прошла даром. Впервые Рауль осознал, что прошлого не вернуть. Его наставник, ближайший друг семьи, с которым он был знаком более десяти лет, умирает. Ему стоило больших усилий не выбежать из палаты.

– Ты знаешь, Умберто, что я сделаю для тебя все, – произнес Рауль, борясь с комом в горле. – Даю слово: все будет так, как ты скажешь.

Прошла целая вечность, заполняемая гудением медицинского оборудования, прежде чем Умберто открыл глаза и произнес ласково:

– Позаботься о Габриелле. Ради меня. Когда я умру, она будет беззащитна. Я не успокоюсь, пока она не окажется в безопасности.

Рауль прикоснулся к костлявому плечу старика, чтобы успокоить его:

– Не волнуйся, мой друг. С ней ничего не случится. Ее охрана станет для меня делом чести.

К удивлению Рауля, в ответ он услышал не благодарность, а смешок. Он радовался этой неожиданной искре жизни, вспыхнувшей в Умберто, однако просьба лучшего друга привела его в сильное замешательство. Последние слова старика заставили кровь вскипеть. Они накрыли Рауля, словно волна цунами. Господи, это не может происходить на самом деле!

– Рауль, ты слышал меня?

Слабый голос Умберто вернул его к реальности.

– Я слышал каждое слово, – произнес он.

Однако это не помешало Умберто повторить просьбу еще раз. Он изо всех сил старался донести ее до сознания Рауля.

– Ты должен жениться на ней, Рауль! Обещай мне, что женишься на Габриелле.

Безумие! Он вдохнул воздух, пропахший смертью, дезинфекцией и дезодорантами. Рауль откинул голову, возненавидев все и вся. Неужели не достаточно того, что его лучший друг умирает? Неужели Умберто, ко всему прочему, сошел с ума, если предлагает такое?

– Тебе известно, что это невозможно. Кроме того, – добавил Рауль, вспоминая последнюю встречу с девушкой, – даже если мне хватит глупости жениться снова, не кажется ли тебе, что она слишком юна?

– Она взрослая женщина. – Умберто смахнул выступившие слезы, его голос дрогнул. – Ей двадцать четыре года.

Рауль был поражен. Как быстро летит время! Он проклял потерянные годы. Сколько же лет прошло? Тогда, возможно, это облегчит дело.

– В таком случае, наверное, она способна сама выбрать мужа?

– А если она выберет Консуэло Гарбаса?

– Брата Мануэля?

У Рауля заныли виски. Он принялся массировать их кончиками пальцев. Господи, что может быть хуже этого?

Имя Гарбаса вызывало обжигающий гнев. Каждое упоминание о нем настолько ранило Рауля, что сразу начинали ныть все кости. Это имя он надеялся больше никогда не услышать.

Тем не менее Рауль понимал, что избавиться от этого проклятия будет не так просто. Семья Гарбас ассоциировалась у него с черной дырой, отравляющей и поглощающей все на своем пути. Рауль приблизился к кровати:

– Что ему нужно от Габриеллы?

– Он крутится возле нее, словно гиена, поджидая удобного случая. Когда ей исполнится двадцать пять лет, она сможет получить наследство. – Старик замолчал, переводя дух. Биение его сердца было едва различимо. – Он знает, что я никогда не разрешу Габриелле выйти за него, поэтому ждет моей смерти.

Рауль кивнул. Гиена – подходящее прозвище. Это было отражением сущности Гарбаса: падальщик, настоящий мерзавец. Для таких, как он, единственным пропуском в общество было богатство. Оно создавало видимость уважения. Всего лишь видимость! И теперь один из них решил приударить за Габриеллой?!

– Она в курсе? – поинтересовался Рауль.

Умберто усмехнулся:

– Он вряд ли скажет ей правду. Она знает только, что его брат погиб при трагических обстоятельствах. По ее мнению, произошел банальный несчастный случай. – Старик вздохнул и слегка улыбнулся, покачивая головой. – Я пытался предостеречь ее, но Габриелла видит в людях лишь хорошее – даже в таких, как Гарбас. А он играет с ней. Как ты понимаешь, мне не к кому обратиться, кроме тебя. Ты должен жениться на ней, – произнес Умберто, стараясь приподнять дрожащую голову. Его взгляд стал стеклянным. – Ты должен позаботиться о ней. Ты должен.

Он вновь откинулся на подушки, чтобы перевести дыхание. Снова слышалось только гудение аппарата. Рауль сел и наклонил голову. Его мысли путались.

Будь он проклят, если позволит Гарбасу вторгнуться в жизнь внучки Умберто. Но Рауль был последним человеком, который мог позаботиться о Габриелле.

Кроме того, неужели Умберто действительно считает, что уговорить двадцатичетырехлетнюю женщину – любую женщину – выйти за него замуж так уж легко? Почему Габриелла должна согласиться, если ему нечего предложить взамен? Она должна быть сумасшедшей, чтобы пойти на это.

Рауль взял друга за руку еще раз, не сомневаясь, что это их последняя встреча:

– Умберто, дружище, я люблю тебя больше жизни, но это не имеет значения. Следует изыскать способ получше, чтобы помочь Габриелле, и я найду его. Из меня выйдет неважный муж для твоей внучки.

– Я не прошу тебя любить ее! – Умберто рванул вперед. Аппаратура принялась отчаянно пищать. – Просто женись на ней. Спаси ее!

Дверь распахнулась, и в палату вбежала медсестра. Она выгнала посетителя, так как ей нужно было осмотреть больного.

– Визит окончен, – отрезала она, не оборачиваясь. – Вы нервируете пациента.

Рауль разочарованно вздохнул. Когда он снова посмотрел на кровать, около которой суетилась медсестра, проверяя и регулируя аппаратуру, его друг выглядел несчастным, отчаявшимся и бесконечно усталым. Тень мужчины, бывшего когда-то великим… Рауль решил, что последние дни Умберто не должны быть омрачены переживаниями. Даже если придется пообещать невозможное, его наставник должен умереть в спокойствии. Умберто этого заслуживает.

– Дорогой друг, я женюсь на Габриелле, раз ты просишь меня, – с усилием проговорил он, игнорируя сердитый взгляд медсестры. Все внутри сжалось, но Рауль постарался не обращать на это внимания и повторил: – Я женюсь на ней.

Глава 1

Две недели спустя

Серым сентябрьским днем, казалось, весь мир оплакивал смерть ее дедушки. Однако расстроенная Габриелла д’Аренберг почти не замечала суровую непогоду. Влажный воздух и нескончаемый дождь усугубляли настроение, пока она стояла на кладбище Пасси возле могилы деда, усыпанной цветами. Прозвучали последние соболезнования родственников, затем все вежливо поцеловали ее ледяными губами в щеку, прежде чем удалиться.

Она вскоре тоже уйдет, как только Консуэло вернется, ответив на срочный телефонный звонок. Тогда они присоединятся к остальным в отеле, где наверняка уже подают канапе и коньяк. Но пока Габриелла была рада остаться наедине со своими мыслями в холодной мрачной тишине кладбища, окруженного каменными стенами. Здесь ей ничто не мешало. Шум города едва доносился сюда.

Чья-то тень заставила ее вздрогнуть и оглянуться.

Он словно возник из тумана, высокий, крепкий и темный, как ночь, аккуратно лавируя между стелами, крылатыми ангелами и толстыми херувимами. Когда Габриелла узнала его, ее пробрала дрожь… Или это было облегчение?.. И внезапно, впервые за весь день, она ощутила тепло.

Рауль!

Она видела его на заупокойной службе – невозможно было не заметить этого темноволосого мужчину в переполненной часовне. Сердце бешено застучало. Прошло столько лет… Однако, к величайшему своему огорчению, выйдя из часовни, Габриелла не нашла Рауля в толпе родственников, собравшихся на улице.

Рауль, с угольно-черными глазами и пылкими губами, воплощал ее юношеские фантазии. Честно говоря, фантазии были эротические. Впрочем, даже самая невинная мысль о нем заставляла девушку краснеть. Когда до нее дошли вести о его женитьбе, Габриелла проплакала целых три дня. Год спустя она снова плакала из-за Рауля, узнав о смерти его жены. Слава богу, он не догадывался об этом, иначе она никогда не смогла бы посмотреть ему в глаза. Теперь все уже позади.

Рауль приближался. Его кожаный плащ развевался. Волосы, собранные в хвост, открывали мощную шею. Глаза под выразительными бровями были даже красивее, чем она помнила. Какая пытка! В облике Рауля было что-то пугающее, как будто его целеустремленные шаги предвещали опасность, вызывая трепет во всем теле.

Габриелле показалось, что всему виной туман и холодный свежий воздух. Но вот Рауль уже перед ней. Черная скала, затянутая дымкой. Он был настолько высок, что ей пришлось закинуть голову, чтобы посмотреть ему в лицо. Рауль не улыбался. Она и не ждала от него улыбки в такой день.

И тем не менее это Рауль… Давний друг семьи… Габриелла отвергла опасения и сомнения и, преодолевая неуверенность, улыбнулась. Она инстинктивно взяла его за руки, как делала раньше, и ощутила безграничную теплоту. Он здесь!

– Рауль, рада видеть тебя.

На мгновение он напрягся, и Габриелле показалось, что она переборщила с фамильярностью. Рауль пожал ей руки. Напряженность немного спала, но его хватило только на ответную улыбку, в которой угадывалась грусть утраты.

– Габриелла, – проговорил он с необычайной нежностью.

Затем он медленно, не торопясь, поцеловал девушку сначала в одну, затем в другую щеку. От прикосновения его губ и теплого дыхания она задрожала, мысленно возвращаясь в прошлое. Габриелла вдохнула столь знакомый запах его тела, теплой кожи и одеколона – это был особенный, неповторимый аромат Рауля.

– Я сожалею о твоей потере. – Он отошел, отпуская ее руки.

Она постаралась скрыть досаду, спрятав руки в карманы плаща – не столько для тепла, сколько для того, чтобы обуздать желание обнять его. Подростковые фантазии снова одолевали Габриеллу. Однако сейчас перед ней стоял реальный Рауль, стоял до невозможности близко. Руки в карманах сжались в кулаки.

– Я не знала, что ты приедешь, – с трудом проговорила Габриелла, удивляясь, насколько сильно он на нее действует. – Интересно, где ты остановился?

Рауль назвал отель. Она была сама не своя от того, что снова видит его. Воспоминания, особенно касающиеся дедушки, вскружили ей голову. Рауль был связан с дедушкой сильнее, чем сама Габриелла. Семьи их были дружны столько, сколько она себя помнит – вплоть до трагедии, затронувшей оба семейства.

– Это и твоя потеря тоже, – констатировала она.

– Умберто был замечательным человеком, – кивнул он. – Не передать словами, как я буду скучать по нему.

Рауль моргнул, и что-то блестящее скатилось с его ресниц. Габриелла поняла, какую боль он испытывает. Но мгновение эмоциональной слабости прошло очень быстро, и через секунду ей показалось, что он не захочет даже взглянуть на могилу.

Украдкой наблюдая за Раулем, она изучала произошедшие в нем изменения. Он всегда выглядел безупречно. Смуглое сильное тело было идеально сложено. Мускулистая фигура таила в себе опасную притягательность.

Сколько ночей не спала Габриелла, грезя об этой притягательности и мечтая однажды познать ее!

Возраст прибавил ему таинственности. Рельефный подбородок стал еще острее, мускулы мощнее, а взгляд еще привлекательнее. Правда, вокруг глаз появились морщинки, но он определенно похорошел. Стал еще загадочнее и напористее.

Пока Габриелла осознавала это, погруженная в размышления, Рауль внимательно смотрел на нее. Его черные как ночь глаза наблюдали за ее лицом, брови немного сдвинулись. Затем он кивнул и непринужденно улыбнулся, отойдя немного, чтобы разглядеть ее целиком.

– Что стало с той Габриеллой, которую я знал? Худенькой девочкой с косичками, вечно уткнувшейся в книжку.

Габриелла с трудом сдержала смех, втайне надеясь, что Раулю понравилось, как она выглядит сейчас. Для нее это было важно. Она уже давно осознала, что не является эталоном красоты – глаза слишком большие, а подбородок слишком острый. Однако это было ее лицо, и спустя много лет Габриелла свыклась с ним. Только после окончания школы она научилась любить свою внешность.

– Она выросла, Рауль. Худенькой девочки уже давно нет.

– Да, то время прошло, – согласился он и замолк, погружаясь в воспоминания о давно прошедших днях, омраченных другими похоронами. – Как ты поживала все это время?

Габриелла пожала плечами:

– Хорошо. А иногда не очень. – Она взглянула на свежую могилу, и боль утраты вновь пронзила сердце. – Однако сейчас мне легче. Ведь ты здесь. – Она замолчала, боясь разоблачить себя, но потом решила быть честной. – Я очень рада видеть тебя.

– Я тоже, – промолвил он, и их глаза встретились. – Ты не должна сейчас быть одна.

– А, нет-нет. Консуэло, мой друг, здесь. Он отошел… – Габриелла оглянулась, отбросив выбившийся из прически локон. – Он отошел, чтобы ответить на неотложный звонок.

Казалось, пауза будет длиться вечно.

– Полагаю, это один из его фондов, – заторопилась она. – Он занимается благотворительностью, помогая детям, больным раком и лейкемией. Консуэло всегда на связи, принимая взносы.

Габриелла лепетала, понимая, что оправдывается перед Раулем. Она взглянула на часы, удивляясь, почему Консуэло долго занимается делами в такой день.

– Мы сейчас едем в отель на поминки. Все уже там. – Габриелла опять взглянула на Рауля, испугавшись, что он исчезнет из ее жизни так же быстро, как появился, и оставит ее гадать, когда они снова увидятся. Мысль о том, что придется ждать еще десяток лет, была ужасна.

– Ты ведь пойдешь туда, не так ли? – робко спросила Габриелла. – Я видела тебя в часовне, но на улице не нашла. Мне показалось, что я потеряла тебя. Мне столько нужно тебе рассказать.

Рауль поднял руку и кончиками пальцев убрал с ее щеки непослушную кудряшку. Легкое прикосновение заставило сердце Габриеллы учащенно забиться.

– Конечно, я приду. Мне это будет приятно.

У нее перехватило дыхание. Он опустил голову и проникновенно взглянул на нее темными глазами…

– Габи!

Она вздрогнула, услышав свое имя. Дрожь не унималась, так как рука Рауля все еще прикасалась к ней. Теплые пальцы осторожно продолжали поглаживать шею, даже когда Габриелла повернулась к приближающемуся Консуэло. Она убеждала себя, что это всего лишь дружеский жест, подбадривающий ее. Ничего больше. Было бы грубо отталкивать его.

– Ты идешь? – поинтересовался Консуэло, недовольно наблюдая за ними. – Мы опоздаем.

– Габриелла все это время ждала тебя, – заметил Рауль, грозно взглянув на него.

Было трудно определить причину его враждебности. Но, похоже, Консуэло этого не заметил. Его больше волновала рука Рауля, задержавшаяся на шее Габриеллы. Только сейчас она сообразила, что это слишком затянулось. Она взяла руку Рауля, но не отпустила ее, а зажала между ладонями. Девушка заметила, что он не пытается высвободить руку.

– Я что-то пропустила? – спросила Габриелла, переводя взгляд с одного на другого.

Только сейчас она заметила схожесть и одновременно различие между двумя мужчинами. Оба были испанцами, с темными волосами и глазами. Но Рауль был выше и крупнее. На его фоне Консуэло казался довольно маленьким.

– Вы знаете друг друга?

– Мы с Консуэло старые друзья, – медленно произнес Рауль. По его виду было понятно, что о дружбе нет и речи. – Не правда ли, Консуэло?

– Филиппа предупредила, что священник хочет что-то сказать, – сообщил тот, явно игнорируя Рауля. – Он ждет, когда ты придешь. Надо торопиться.

– Филиппа звонила тебе?

Неужели поэтому Консуэло так долго говорил по телефону? Странно. Ее подруга раньше никогда не звонила ему. Более того, Габриелле казалось, что Филиппа недолюбливает его. Может, она предположила, что ее телефон выключен, и решила позвонить Консуэло? Он всегда на связи. В конце концов, это не имеет значения.

– Тогда нам пора идти. Рауль, ты присоединишься к нам?

Консуэло подошел к Габриелле и взял ее за руку:

– Нас ждет машина.

Рауль улыбнулся:

– Спасибо за предложение, Габриелла. Но я хотел бы сказать пару слов твоему дедушке, прежде чем уйти.

Он взял девушку за другую руку, поднес к теплым губам и взглянул на нее. Черная прядь выбилась из прически и затенила его лицо.

– До новых встреч, Белла. – Рауль использовал старое прозвище, которым ее не называли уже много лет.

Но он все помнил. Затем он посмотрел на Консуэло, и его глаза превратились в кусочки льда.

– Гарбас, – кивнул ему Рауль так, что Габриелла в ту же секунду ощутила ненависть, исходящую от него.

Консуэло тоже это почувствовал, поэтому поторопился увести ее прочь.

Рауль наблюдал, как они исчезают в тумане. Он чуть не зарычал при виде того, как Гарбас обнял Габриеллу за плечи и притянул к себе. Как он смеет! Умберто был прав, сравнивая его с гиеной, пасущейся поблизости и поджидающей удобного случая для атаки. Рауль сделает все, чтобы он не получил ни пенни из наследства Габриеллы. Этот пес близко к ней не подберется.

Это не займет много времени. Рауль не сомневался, что, если копнуть поглубже, раскроются все его грязные делишки. Сейчас ему нужно просто сидеть и ждать. Пройдет немного времени, и Габриелла будет защищена от когтей Гарбаса.

Габриелла… Белла… Он ощутил забытую за много лет теплоту, наполнявшую его при одной мысли о ней. Она так изменилась с момента последней встречи! Как быстро пролетело двенадцать лет. Для Рауля это был период потери, предательства, смерти и в итоге самообмана. На Габриеллу же эти годы подействовали волшебным образом: неуклюжий ребенок превратился в прекрасную женщину. Должно быть, они все это время жили в разных мирах.

Когда она стояла возле могилы, плащ плотно облегал ее стройную талию, блестящие каштановые волосы волнами ниспадали на спину. В ней с трудом угадывалась девочка, которую он помнил. У Габриеллы была красавица мать, наполовину англичанка, наполовину итальянка. Отец принадлежал к сливкам французской аристократии. Ее округлое лицо приобрело черты обоих родителей: кошачьи глаза и великолепную фигуру матери, пылкие губы – отца.

Она слишком хороша для него. О чем только думал Умберто? Одно дело – разобраться с Консуэло, но совсем другое – желать, чтобы его внучка вышла замуж за такого, как Рауль. Зачем только он пообещал жениться на ней?

– Ты не обязан любить ее, – сказал тогда Умберто.

Тем не менее вряд ли ему удастся увлечь ее. С какой стати она будет тратить на него свое время? Такая женщина никогда не согласится выйти за него. Консуэло скоро уйдет в историю, Габриелла станет недосягаемой для него. Никто не заступится за Гарбаса, когда она узнает правду. Рауль готов расправиться с тысячами Консуэло, если понадобится. Он искоренит всех гиен и шакалов, которые посягнут на состоятельную красавицу.

Затем он вспомнил гладкую кожу Габриеллы, ее длинную шею и биение пульса под его пальцем. Вспомнил момент, как дотронулся до ее щеки, а она посмотрела ему в глаза. В тот момент Рауля посетили совершенно неожиданные мысли. Первый раз за долгое время его тело сгорало от желания. Осознание этого вызывало стыд. Он не собирался задерживать ладонь на ее шее. Он просто хотел восстановить утраченный контакт. Но одного прикосновения ему не хватило, поэтому, когда прядь волос выбилась из прически Габриеллы, он не мог не смахнуть ее. Но тут внезапно появился Консуэло.

Глаза этого пса налились злобой, и это было жутко. Но еще страшнее было то, что Габриелла комфортно чувствовала себя в его объятиях. Рауль зажмурился и застонал. О чем он только думает? Она – внучка его лучшего друга! Когда они виделись в последний раз, Габриелле было двенадцать, и не важно, сколько лет ей сейчас. Она моложе его более чем на десять лет! И он обещал заботиться о ней, а не обладать ею. Воспользоваться внучкой сразу после смерти деда?! Он мотнул головой.

– Прости, Умберто, но о чем ты только думал? – пробормотал Рауль, стоя у могилы друга. – Зачем ты попросил у меня то, что не приведет ни к чему хорошему?

Влажный туман безмолвно сгущался вокруг мужчины, не предлагая никаких решений и оставляя его наедине с суровой правдой. Он дал слово умирающему другу и должен сдержать его. Альтернативы нет.