Kitabı oku: «Эффект инь-янь. Детектив»

Часть1. Первая исчезнувшая

Мне снова снится этот сон, который на протяжении последнего года я вижу уже в сотый, наверное, раз.

Я иду по тёмному, еле освещаемому тоннелю и слышу только своё сбивчивое, неровное дыхание.

Чувства страха нет, есть только ощущение того, что здесь, в этом тоннеле где-то притаилась опасность. Нет, не так. ОПАСНОСТЬ.

Я охотилась за ним целый год, и когда, наконец, наша опергруппа вышла на него, я оказалась в этом тоннеле одна, потому что нельзя было терять ни минуты. И когда я совершенно этого не ожидала, он возник прямо перед моими глазами, аккуратно спустившись с потолка за моей спиной.

Я чётко и ясно, как в замедленной съёмке, помню, как обернулась и встретилась с ним глаза в глаза, помню его сумасшедший взгляд, вращающиеся в темноте зрачки – или мне казалось, что они вращаются – его широкую, и даже какую-то дружелюбную, и в тоже время, кровожадную, улыбку.

Я до сих пор ощущаю, как холодный металл с медленным, еле слышным хрустом входит в моё тело, пройдясь по касательной к жизненно важному органу, помню, как глаза наливаются слезами даже не боли, а какой-то обречённости. Я не хочу умирать! Я ещё так молода! Мне исполнилось всего тридцать два! Я ещё не видела новых погонов, я не вышла замуж, не родила детей, я ещё столько всего не видела в этом мире!

Он смотрит на меня и улыбается – я для него всего лишь одна из тех, кого он безрассудно и жестоко убивал. Разница лишь в том, что их он ещё и насиловал, а меня нужно лишить жизни. Очень быстро.

Он не успел провернуть нож в моём теле, затухающим сознанием я слышала, как раздался выстрел, он осел, глухо ойкнув, а я упала на него сверху, заливая своей кровью.

Я долго лечилась тогда, лежала в больнице, самое меньшее, что пострадало – это мои нервы, недаром меня в отделе называют «Маргарет Тэтчер», но с тех пор ко мне по ночам стали приходить эти образы. Не каждую ночь. Моё подсознание словно предчувствует какое-то событие, и тогда из небытия снова выплывает тёмный тоннель, и лицо-маска улыбающегося маньяка.

Мне не страшно, но я просыпаюсь в холодном поту, выпиваю стакан воды и больше спать я не могу. Или лежу, тупо уставившись в потолок, или встаю и начинаю постепенно готовится к новому рабочему дню.

Вот и сейчас было тоже самое. Что произойдёт? Зачем я опять видела его, почему он пришёл – словно бы предупредить меня о том, что вскорости что-то случится…

Время пять. Включаю кофеварку, наспех выпиваю горячий кофе без сахара и выхожу на пробежку. Душ, завтрак – всё потом. Сейчас мне важно сосредоточиться только на том, что впереди меня ждёт работа. Но я не могу – мой мозг снова и снова услужливо подсовывает мне картины из тоннеля.

После закрытия этого дела, когда маньяка отправили в «Чёрный дельфин», я получила очередные погоны. Только вот какой ценой… За счёт дырки в собственном боку. Стоило ли это того? Убитых девушек было уже не вернуть, и я сама чуть не отправилась к моим родителям на тот свет…

После обязательной пробежки душ. Потом завтрак. Ем я в последнее время очень-очень мало, а потому исхудала настолько, что, наверное, пора заказывать новую форму.

На работу я приезжаю чуть раньше обычного, паркуюсь на своём постоянном месте, машу рукой знакомым, таким же ранним пташкам, как я, и иду в свой кабинет. Мой помощник Вадим сейчас на учёбе в другом городе, там же будет сдавать аттестацию, поэтому я пока одна. Впрочем, в нём нет сейчас особой необходимости – серьёзных дел после маньяка из Озёрного у меня ещё не было.

– Марго! – в дверь заглядывает секретарь начальника Евгения Романовича – тебя шеф зовёт.

Она блондинка с воинственным именем Диана и большими голубыми глазами на миловидном личике. Глядя на неё, я думаю об ангелах на старинных фресках, и о том, что её имя ей совсем не идёт. Диана должна быть черноволосой и с оружием в руках, а эта не держала ничего тяжелее мышки от компьютера. Впрочем, она со всеми очень мила и доброжелательна, и всегда спрашивает меня о том, как я. Когда лежала в больнице, помню, как она приносила мне соки и фрукты.

Спрашиваю её по дороге к кабинету шефа, что случилось. Вообще, Диана всё всегда знает, но тут у неё такой вид, словно она недоспала.

Пожимает узкими плечиками в белой блузке.

– Он сегодня какой-то дёрганый с утра… Ему звонил кто-то, похоже, что-то серьёзное.

Но шеф встречает меня с улыбкой, целует мне руку – он редко бывает настолько добродушен – и говорит:

– Маргариточка, познакомься… Майор Жданов Руслан Богданович. Пока Вадима нет, он тебе поможет в очередном деле, если таковое будет. А это наша следователь Королёва Маргарита Николаевна.

– Наслышан, наслышан – майор молод и хорош собой, он встаёт и подаёт мне руку. Пожимаю холодные пальцы, чувствую на себя взгляд его тёмно-серых глаз, он не умеет разглядывать исподтишка, смотрит открыто и прямо.

Да уж, майору следовало бы работать моделью – я никогда не видела таких красивых сотрудников, тем более, у нас в комитете. Он словно сошёл с обложки модного мужского журнала. Смущаясь, холодно киваю ему, а он говорит своим немного жёстким голосом:

– Для меня большая честь работать с вами. В наших кругах о вас идёт слух, как о настоящем следователе-герое.

Заливаюсь краской смущения – не люблю, когда меня вот так хвалят. А вот Евгений Романович принимает вид гордый и одновременно напыщенно-смешной и говорит:

– Маргариточка у нас скромница, так что вы уж её не смущайте, Руслан Богданович.

– Евгений Романович – прерываю я –давайте перейдём к делу.

– Да – словно приходит он в себя – итак, коллеги, посмотрим на экран.

У него за спиной огромный интерактивный экран, он нажимает на пульт, и мы видим фотографию молодой, лет двадцати, девушки.

– Это студентка исторического факультета нашего университета, учится по специальности «Этнология» – он помолчал – училась…

В сердце у меня что-то гулко ухает и опадает. Опять девушки молодые?

– Училась потому, что три дня назад она пропала. После учёбы она не вернулась домой, телефон выключен. Родители предположили, что она могла пойти к подруге и ночевать у неё, поэтому они не сильно волновались, но, когда девушка в субботу вечером не вернулась домой, они забили тревогу. Заявление в полиции у них не приняли – студентка совершеннолетняя, три дня ещё не прошло, предположили, что загуляла. Но сегодня она так и не появилась в университете, и отец снова обратился в полицию.

– Подождите – невежливо прерываю я шефа – а мы здесь при чём? Розыском занимается полиция – пусть она и ищет.

Евгений Романович вздыхает, и я понимаю всё без слов.

– Очередной знакомый? – уточняю у него с усмешкой.

– Да нет же, не мой – говорит он и тычет пальцем вверх – пришло указание «оттуда». Всего лишь поспособствовать, помочь. Не надо заниматься поисками, ваша задача – поговорить с родителями и подругами в университете.

Я внимательно смотрю на экран и говорю:

– Красивая девушка. Ей бы не на историческом учиться, а заниматься модельным бизнесом, или снимать глупые видео в сторис.

– Я бы сказал – смазливенькая – подхватывает Жданов – интересно, что она действительно делает на этом факультете?

– Скажите – обращаюсь я к шефу – а похитители выдвигали какие-то требования?

– А почему вы решили, что это похищение? – удивляется Жданов.

– А что, для вас недостаточно того, что её с пятницы нет дома, а её телефон выключен?

– Она может просто загулять. Где-нибудь тусуется, и о времени забыла.

– Требований не было – говорит шеф.

– Тогда – я грустно вздыхаю – как бы печально это не звучало, но мне кажется, что девушки уже нет в живых.

– Марго, что за пессимизм? – спрашивает меня Евгений Романович.

– Ну, а зачем мы тогда нужны? – удивляюсь я – вы же сами уже сомневаетесь, что она жива, верно?

Он неуверенно пожимает плечами.

– Нравится мне ваша прямота, Маргарита Николаевна – заявляет Жданов – такое ощущение, что призраки прошлого не оставляют вас, верно?

Я отвожу глаза – как же он проницателен! Вот взял и раскусил меня за несколько минут, что мы сидим в этом кабинете.

– Ну, в общем – шеф встаёт – копию материалов дела об исчезновении, протокол допроса отца возьмёте у Дианы… И можете начинать. Дело пока находится в ведомстве Озёрского отделения полиции, они готовы оказать любое содействие несмотря на то, что весь персонал задействован на поиск пропавшей девушки.

Мы тоже встаём и выходим из кабинета. Диана отдаёт нам копию материалов дела, мне она пока без надобности, потому я совсем не против, чтобы её взял Жданов.

– Предлагаю вам отправиться поговорить с родителями девушки, я же поеду в университет – говорю ему.

– Согласен – он кивает – созвонимся? И да, давайте, может быть, на «ты»? Так проще будет.

Ловлю восхищённый взгляд Дианы – ещё бы, такой интересный персонаж, и соглашаюсь с новым знакомым. Нужно оставить в стороне все эти условности, сейчас важно отыскать девушку.

– Только, Руслан – говорю я, помедлив – давай сразу договоримся – без скрытничества, ладно? В последнем деле оно сыграло со мной плохую шутку. Обо всём друг другу докладываем, о’кей?

– Без проблем – отвечает он – но и ты, пожалуйста, не лезь никуда одна – хватит с тебя ранений, ты, всё-таки, девушка. Знаешь, почему-то у меня какое-то внутреннее ощущение, что в связи с этим делом я задержусь у вас.

– А у меня ощущение, что это намного хуже того, что было год назад – медленно говорю я.

Мы с ним расходимся, наконец, и я еду в университет. Доцент кафедры энтомологии принимает меня радушно и приветливо. Это женщина в возрасте, в лице её скользит беспокойство – не дай Бог для неё, если исчезновение связано как-то с кафедрой.

Но у меня другое мнение на этот счёт, а моя интуиция не то, что шепчет, она мне кричит, что в этом деле ох как всё нечисто.

По моей просьбе с пар снимают подругу пропавшей Янины Гольштейн – Алевтину Быкову. Стройная, высокая Алевтина проходит в кабинет и вопросительно смотрит на меня. Взгляд смелый, дерзкий – она чувствует свою правоту и ничуть не смущается.

– Я подполковник Королёва – говорю ей, показывая удостоверение – Алевтина, это не допрос, это просто неофициальная беседа. Вы должны нам помочь в поисках вашей подруги.

– Да я всегда пожалуйста – говорит она – только вот… Может быть, не здесь? – она с тревогой оглядывает небольшой кабинетик – пойдёмте в сквер при университете.

– Хорошо – я встаю и киваю сотрудникам – мы уходим, поговорим на улице. Если нам понадобится информация, мы пришлём официальный запрос.

Алевтина начинает говорить тогда, когда мы приходим в сквер и садимся на лавочку.

– Не терпишь закрытые пространства? – спрашиваю у неё – у тебя лёгкая форма клаустрофобии?

Она кивает.

– Как вы поняли?

– Я неплохой психолог.

– Это вы ловили маньяка из Озёрного? Тогда весь город гудел…

– Да. Аля, ты понимаешь, что это всё очень серьёзно? Пропал человек. Если ты знаешь, где Янина – лучше сказать сейчас.

– В том-то и дело – вздыхает она – что я не знаю.

– Что было в пятницу? После занятий?

– Я предлагала ей пойти пошопиться, в торговый центр. Но она сказала, что у неё важное дело и ей нужно идти. С тех пор я её не видела.

– Она сказала, что это за дело?

– Нет. Сказала, что пока не исполнится – не скажет, сглазить боится.

– Но ты можешь предположить, что это за дело?

Она задумывается на минуту, потом выдаёт:

– Янка бредила модельным бизнесом, постоянно ходила на какие-то кастинги, собирала портфолио. Я вот думаю, может быть, она нашла фотографа?

– Фотографа?

– Ну да, для студийной съёмки, чтобы потом разослать фото в модельные агентства.

– Аля, подожди. Если Янина грезила модельным бизнесом, зачем она пошла на исторический.

– А – девушка скривилась – у неё папаша помешан на этом деле. Сам археолог и хочет, чтобы дочь тоже занималась серьёзным делом. Он помог ей поступить, правда, платно, а так сама бы она ни за что не поступила, у неё одни тройки. Она после первого курса еле от «хвостов» избавилась.

– Но она могла не согласится поступать на этот факультет, а пойти туда, куда хочет.

– Ха! – усмехается Аля – папаша сказал – или ты идёшь и учишься, куда я скажу, или вон из дома и обеспечивай сама себя. А Янка избалована, к комфорту привыкла. Правда, врёт она предкам напропалую… Занятия пропускает… На кастинги вот ходит. Всё надеется, что ей сделают хорошее предложение, она заработает денег и сможет избавиться от родительской опеки.

– Ну и были у неё стоящие предложения?

– Ой, ну что вы? Таких, как она, смазливых, пруд пруди. Настоящие агентства ищут изюминку во внешности, а Янина, хоть и красивая, но внешность у неё довольно стандартная.

– Вы давно дружите?

– Да с самого первого курса.

– Ну, а ты сама? Как пошла учиться на такую специальность?

– Я – она сверкнула белозубой улыбкой – исключительно по личному желанию и любви.

– Скажи, а у Янины был парень, друг?

– О, их было много, очень много! Янина вообще любила жизнь во всех её проявлениях. Вечеринки, тусовки, мужчины. С нашими ровесниками она мало тусовалась, а вот с парнями со старших курсов, и с обеспеченными мужчинами среднего возраста встречалась на постоянной основе. Всё мечтала найти себе идеального спонсора – чтобы денег давал и отчёта не требовал.

– Она тебе про них рассказывала? А постоянного у неё не было партнёра?

– Рассказывала, конечно. Постоянного… Она ни с кем не встречалась больше двух-трёх месяцев.

– Скажи, Аля, а у неё были враги?

– Не то чтобы враги… Вот, например, её бывший, Гарик Носов, с пятого курса у программёров, мажорный пижон, его можно, наверное, считать врагом. Они, когда расстались, он продолжал её преследовать, она даже полицию вызывала.

– А почему расстались?

– Шёл слух, что он занимается рукоприкладством. Янка, конечно, сама виновата, она могла вывести на эмоции хоть самого, не знаю, папу Римского, да кроме того, когда Гарик ей надоел, она ему бросилась изменять направо-налево.

– Ну, а рукоприкладство – это реально было или всё же слухи?

– Я сама видела синяк у неё на лице. Она его тщательно замазала, но окончательно не скрыла.

– А с педагогами какие были у неё отношения?

– А, они так относились к ней – мол, красотка тупая… Ну, требовали с неё, конечно, чего у неё хвосты-то образовались после первого курса. Кстати, вот по поводу врагов… Я совсем забыла. Год назад, по окончанию как раз первого курса, из-за неё уволили преподавателя по религиоведению, Станислава Петровича.

– А что случилось?

– Да ничего особенного, но со стороны Янины это была жёсткая подстава. Он никак не принимал у неё зачёт, «хвост» этот один-единственный у неё болтался. Ну, она оделась, как японская проститутка, и пошла к нему в очередной раз пересдавать. И постепенно, пока сидела там, всё ближе и ближе к нему придвигалась, а потом прилипла к нему, мол, я специально это делаю, чтобы чаще вас видеть, вы мне нравитесь, и так далее… Он её прямо там, на столе и… А она давай в порыве, якобы, страсти, одежду на себе рвать и кричать. Ну, никто уже не слышал – время-то было вечернее… Ну, он-то ничего и не заподозрил, а она, оказывается, в смартфоне камеру включила и поставила его на соседний столик, а когда он её отпустил, рванула в этой разорванной одежде на кафедру. Преподаватели все в шоке были, а ректор, чтобы не раздувать эту историю, препода уволил. Всё же зная Янину, он ей не поверил, что это было насилие, но Станислава Петровича попросил уволиться по-хорошему. Янине поставили зачёт, но с тех пор все препода с ней очень осторожны.

– Дааа – произнесла я – характер у твоей подруги ещё тот…

– Да оторва она – рассмеялась Аля – все удивляются, что мы дружим, но я люблю Янину, если убрать её стервозность – она добрая девка и безотказная.

– Алевтина, а кроме тебя, у неё ещё есть подруги?

– Да, но не то, чтобы подруги, а так, приятельницы, или тусят вместе, в основном наши, из университета.

– А про её отношения с родителями ты что-нибудь знаешь?

Она снова пожимает плечами.

– Я у них бывала. Обычные предки. Как мои, такие же. Но Янка считает их старомодными. Они все в науке, часто в командировках, потому Алька и тусуется, и по вечеринкам ходит. Строговато они к ней относятся, конечно, особенно отец. Но с ней по-другому нельзя, это же Янка.

– Аля, а что сама думаешь – куда могла Янина подеваться?

– Вот это-то меня и беспокоит больше всего. Мне она бы обязательно позвонила, если бы вдруг у неё была какая-то веская причина где-то задержаться. Я сама весь телефон оборвала, но у неё выключено. Я переживаю, потому что знаю её – просто так она бы не исчезла, понимаете?

Вижу в её глазах настоящую тревогу.

– Вы её найдёте?

И вдруг сама начинаю почему-то тревожиться. В голове мелькают образы из сырого тоннеля. Зачем всё это в очередной раз приходит ко мне?

– Я очень надеюсь – ободряюще улыбаюсь девушке, и достаю свою визитку – Аля, если вдруг ты вспомнишь что-то важное, пожалуйста, позвони мне, ладно.

Мы тепло прощаемся, и скоро я сажусь в машину и выруливаю с просторной парковки университета. Раздаётся звонок.

– На проводе.

– Маргарита Николаевна? Это оперуполномоченный Кравчук.

– Я слушаю – мой голос напряжён, потому что я как будто заранее знаю, что скажет мне этот неизвестный Кравчук.

– В озере найдено тело девушки, по внешности очень похожа на Янину Гольштейн. К лодыжке прикреплена толстая цепь с шипами, на другом конце камень, видимо, чтобы не всплыла. Рыбаки обнаружили.

Шумно вздыхаю в трубку. Как такое может быть? Озёрский маньяк сидит уже как полгода в тюрьме.

– Я выезжаю – говорю я оперу, сбрасываю звонок и давлю на газ.

Часть 2. Castitas

Чёртов понедельник! Тяжёлый день, с которого начинаются самые тяжёлые преступления. Почему-то я не помню, чтобы те расследования, которые я проводила, начинались в среду или пятницу, в моей жизни – это вечные понедельники.

Я эмоционально, пока никто не видит, стукаю ладошкой по рулю:

– Лично тебе башку снесу, когда поймаю!

Эта реплика относится, конечно, не к машине, а к тому, кто убил девушку.

Набираю Жданова:

– Алло, Руслан, ты долго ещё с родителями? Нет, езжай не в комитет…

Я рассказываю ему о том, что нашли тело девушки и объясняю, куда ехать.

– Твоя интуиция – это особый случай – отвечает он – ты ведь сразу чувствовала, что девушки нет в живых.

– Руслан, мы пока не знаем, она ли это.

– Я больше, чем уверен, что она.

Мы подъезжаем к озеру почти одновременно. Выходим из машин, смотрим друг на друга. Мне нравится этот парень – он спокойный, целеустремлённый и умный.

– Я думаю, это она – говорит он – пойдём…

И поддерживающе берёт меня под локоть. Я же жалею только о том, что не заскочила в комитет переодеться – на каблуках шлёпать по такой земле очень неудобно, да ещё и в юбке.

Мы подходим к оперативникам, туда, где небольшая территория оцеплена клейкой лентой. Навстречу идёт высокий молодой оперативник, его лицо озадаченно и видно, что работает он совсем недавно.

– Маргарита Николаевна? Я Кравчук, звонил вам – говорит он – пойдёмте, тело вон там, на берегу около озера.

Тело убитой обнажено, длинные стройные ноги согнуты, словно она стояла на коленях, голова опущена очень низко к шее, длинные волосы беспорядочно свешиваются вдоль лица. Её глаза закрыты, длинные, идеально нарощенные ресницы отбрасывают тень на белые, словно восковые, веки.

Смотрю на фото в телефоне.

– Это она – говорю Руслану.

– Я и не сомневался – отвечает он.

– Она была вот в этом мешке – говорит Кравчук – показывая нам на огромный мешок, лежащий неподалёку.

Сначала мы осматриваем мешок, Руслан берёт его руками в перчатках и говорит:

– Если и были следы – вода их уничтожила. Знаешь, у этого мешка странная ткань – как раньше были такие холщовые мешки. Сейчас таких не найти, где, интересно, убийца взял его.

– Нужно проверить, кто такие выпускает – отвечаю я и присаживаюсь на колени перед жертвой – интересно, почему она в такой странной позе?

Руслан подходит ко мне.

– Смотри, убийца заморочился тем, чтобы завязать мешок верёвкой так, чтобы одна нога торчала – на эту ногу убийца надел кандалы на лодыжку, а с другой стороны прицепил мешок с огромным камнем.

– Озеро глубокое – говорю я задумчиво – у него был шанс, что тело не обнаружат.

– У рыбаков зацепились сети, один из них разделся и нырнул. Так и обнаружили тело – говорит Кравчук.

– Её спустили в озеро только сегодня. Посмотрите, рыбы и всякие там личинки-микробы ещё совсем не тронули кожу. Думаю, убили её тоже сегодня – на теле мало трупных пятен, процесс разложения ещё не начался.

– Бедное дитя. Интересно, кому она перешла дорогу?

Я вспоминаю слова Али о своей подруге. О, такая, как Янина, могла перейти дорогу кому угодно!

– А знаешь, Руслан, на что это похоже? – говорю я майору – это похоже на ритуальное убийство.

– Ты о чём? – спрашивает он непонимающе.

– В средние века, «Молот ведьм» – отвечаю я – женщину зашивали в мешок и сбрасывали в реку, чтобы проверить, ведьма она или нет. Если женщина тонула – обвинение с неё снималось, если выплывала живой и здоровой – её провозглашали ведьмой и сжигали на костре.

– Рита! – Руслан смеётся – ты что? Ну, какие средние века? Сейчас современное время, какие ведьмы?

– Я не знаю, я говорю о том, что вижу перед собой.

– Мешок тоже из средних веков? – смеётся он, и я ловлю себя на мысли, что мне нравится его смех.

– Да, он похож – говорю я – примерно такие тогда и были.

– Думаешь, это ритуальное убийство?

– Похоже на то.

Мы осматриваем тело. На ноге девушки синяк от кандалов с шипами, я осматриваю его и кандалы.

– Господи, какой урод это придумал – бормочу про себя.

– Рита – голос Жданова меняется – посмотри сюда. Это… только больной мог сделать.

Он показывает мне на ноги девушки, вернее, между ног.

– О, Боже! –я прикладываю ладошки к губам в удивлении. Никогда, никогда я не видела ничего подобного!

Что это?! Кто мог додуматься до такого? Чей больной разум решил, что это нормально?!

– Я… Я не понимаю, Руслан. У неё что, половые губы между собой сшиты?

Он кивает.

– Я надеюсь – медленно говорю ему – что она была мертва, когда убийца это делал… Иначе… Чёрт, я действительно убью его, когда поймаю!

– Какой ужас – произносит Руслан – много чего повидал, но чтобы такое!

Мне становится страшно.

– Я надеюсь, Руслан, что это не маньяк…

– Да, хотелось бы верить, что эта жертва будет единственной…

– Отправляйте тело в морг – говорю я Кравчуку – пусть патологоанатом разбирается с этим. Может, на теле следы остались. Вы осмотрели берег?

– Да. Никаких следом.

– А протекторы шин есть?

– Нет.

– Ладно, всё, что нашли – в лабораторию – поворачиваюсь к Руслану – тебе нужно будет проехать к Гольштейнам ещё раз…

Он прекрасно понимает, зачем.

– Конечно, Рита.

– Приедешь в комитет – там поговорим.

– Хорошо.

Мы опять разъезжаемся.

Через два часа оперативники привозят мне Гарика Носова – того самого «мачо» с пятого курса, который поднимал руку на Янину.

У него наглый, самоуверенный взгляд, модная бородка и спортивная фигура.

– Какого рожна, скажите мне, меня сюда приволокли? – спрашивает он.

– Ну, во-первых, вас не приволокли, а доставили, гражданин Носов, а во-вторых, вопросы здесь буду задавать я. И в связи с этим, вопрос намбер ван – в каких отношениях вы были с Яниной Гольштейн?

Он некоторое время молчит, потом достаёт изо рта жвачку, приклеивает её на стол и заявляет:

– Да пошли вы нах со своими вопросами! Я с полицаями разговоров не веду!

Абсолютно хладнокровно, без всяких эмоций я резко протягиваю руку и хватаю его за ухо. Осторожно начинаю выкручивать. Он пытается было заорать, но я закрываю ему рот рукой.

– Слышь ты, ушлёпок! – шепчу ему – ты можешь тут выпендриваться, как угодно и сколько угодно, но это не помешает мне задержать тебя на трое суток до выяснения обстоятельств. Обстоятельств убийства Янины Гольштейн!

Отпускаю его ухо и рот, он смотрит на меня так, словно я сообщила ему о конце света, который вот-вот начнётся.

– Янину убили? – спрашивает он – не может быть, вы лжёте!

В этот момент в кабинет входит Руслан. Кидает взгляд на Носова, я киваю ему:

– Сказал?

– Да. Задержался потому, что ждал скорую. У матери Янины начался сердечный приступ.

Гарик опускает голову на руки и вдруг спрашивает:

– Я могу её увидеть?

Мы переглядываемся с Русланом.

– Да – говорю я Гарику – но с одним условием – ты расскажешь мне всё, что знаешь.

Он кивает. Вдвоём мы идём по коридору, спускаемся по лестнице вниз и проходим тоннель, соединяющий морг судмедэкспертизы со зданием комитета.

В морге он долго смотрит на тело Янины.

– Даже мёртвая она прекрасна – говорит грустно – словно живая.

Судмедэксперт со странным, редким именем Роберт закатывает каталку с телом в холодильник.

– Роб, я зайду позже – говорю ему.

В кабинете Гарик опускается на стул, чуть слышно постанывая.

– Я любил Янину – заявляет он – это была… болезненная любовь.

– Прости – говорю ему и поворачиваюсь к Жданову – Руслан, надо съездить по этому адресу. Эксперты выяснили. Здесь проживает Станислав Петрович, бывший преподаватель Янины, тот самый, которого она подставила. Надо с ним поговорить.

– О’кей – говорит он – может, заехать по пути в университет, чтобы поговорить с педагогами?

– Да, но в зависимости от того, будешь ли ты успевать. Время уже…

Руслан выходит, а я поворачиваюсь к Гарику:

– Итак, ты любил Янину. Любил настолько, что даже доходил до рукоприкладства.

– Но это было один раз – заявляет он – она сама была виновата – вывела меня на эмоции. Вообще, Янина была жуткой стервой, но это меня в ней и привлекало, понимаете? Это была девушка-огонь, пожар! Настоящая ведьма! Меня привлекают такие, и похожих на неё в моей жизни не было.

– Какие твои годы – усмехаюсь я – так всё-таки, Гарик, расскажи мне о Янине, о ваших отношениях. Почему вы расстались? Это была её инициатива?

– Янина – это… Я даже словами не могу передать… Она бомба, огонь… И при всём при этом жуткая нимфоманка. Косила мужиков направо и налево – никто не мог устоять перед ней. Я думал, что заинтересовал её, но она переключилась на какого-то очередного «папика». Вот я и не сдержался…

Я подумала о том, что нам придётся изрядно побегать по городу, прежде чем мы вычислим всех любовников Янины.

Боже, иметь столько мужчин! Зачем? Ну, понятно, что девушка старалась брать от жизни всё, что только может, но иметь несколько мужчин одновременно и менять их каждые два месяца…

– А знаете – вдруг сказал Гарик – я думаю, что это месть. Женская месть. Янине многие девчонки завидовали на потоке, завидовали втайне, она ведь увела не одного парня у своих одногруппниц, однокурсниц и вообще, девчонок из универа.

Мне больше ничего не удалось из него вытянуть. Нового ничего – всё, что он мне рассказал, мне ранее поведала Алевтина.

На то время, когда Янина пропала в пятницу, у него было алиби, на ночь воскресенья – тоже. Мне осталось только это алиби проверить.

Я взяла с него подписку о невыезде, отпустила и сама пошла в морг – мне нужно было срочно поговорить с Робом, наверняка он уже что-то, да выяснил.

Роб классный специалист, хоть и молодой – ему слегка за тридцать. Он высокий, абсолютно лысый, с серьгой в ухе и больших старомодных очках, которые, как ни странно, ему идут. Мы давно работаем вместе, с того самого времени, как я пришла в комитет.

– Роб?! Ты здесь? – в морге тихо, и я ловлю себя на том, почему подумала о тишине, в морге и не может быть громко.

– Да, входи! – он выходит из-за ширмы, переодетый в обычную одежду.

– Уходишь? – спрашиваю его – задержу тебя, да, если пристану с вопросами?

– Ничего страшного – он накидывает халат – я отпросился у шефа пораньше уйти, но смогу тебе быстро всё объяснить.

Он выкатывает каталку с телом девушки из холодильника.

– При поверхностном осмотре я выяснил, что она была убита в понедельник, примерно между часом и двумя ночи. После этого, спустя примерно часа полтора, она была утоплена в озере.

– Роб, на её теле есть травмы?

– Нет. Если ты имеешь ввиду, что её похитили – ничего нет, никаких травм. Думаю, она сама отправилась с преступником, то есть, доверяла ему.

– Постороннего ДНК или потожировых на теле нет?

– Нет ничего. Только следы талька, очень слабые и в одном месте – туда вода добралась не сильно.

Я кивнула:

– Между ног?

– Да. Там, где сшивали половые губы.

– Она была изнасилована?

– Нет, Марго. Никаких следов насилия. Когда преступник проводил эту безумную операцию, я про сшивание, девушка была уже мертва, соответственно, утопили её уже мёртвой.

– Роб, что ты думаешь обо всём этом?

– Думать – это твоя работа, Марго. Моя – только сухие факты на основе исследований. Но если хочешь знать моё мнение – это работа непрофессионала.

– То есть, это не маньяк и новых преступлений может и не быть?

– Я думаю, да.

– Кстати, а как она умерла, от чего?

– В её вену закачали воздух из шприца, Марго.

– Кошмар, какая ужасная смерть! Кстати, этот Гарик сказал мне, что это похоже на женскую месть.

– Нет, Марго. Это очень сильный человек, иначе как бы он отволок такой вес на озеро, ещё камень. Возможно, тут вообще действует не один человек.

– О, Боже! – вздохнула я – только банды убийц мне не хватает!

На работе я засиделась допоздна, приехав домой, сразу налила себе кофе.

Нет, я должна уже собраться и пойти в тренажёрку, нельзя выпускать из рук самое себя. Хотя… Врач по-прежнему не рекомендует мне серьёзные нагрузки. Рана уже затянулась давно, но почему-то мне нельзя заниматься усиленно и резко. А так этого не хватает…

Звоню Руслану.

– Ну, что? У тебя есть что-то интересное?

– Все говорят одно и тоже – Янина была настоящей стервой. Педагоги боялись и не хотели с ней связываться. Ставили «тройки», лишь бы отвязаться от неё.

– Руслан, а Станислав Петрович?

– Я его не застал и нигде не могу найти. Он пропал.