Одного нашего агента избили, по нашим сведениям.
Но любопытно: к нам пробралась девочка лет четырнадцати-пятнадцати, малый деловой трупик.
Террап не любил эти секретные тюрьмы и один раз, когда посетил таковую, чуть не упал в обморок.
После каждого подписанного приговора ему становилось легче на душе, словно прояснялась туманная дорога в будущее. Он, сторонник демократии, считал, что тем самым и народ, который выбрал его, подписывает эти приговоры.
Народ волновался, некоторые искали защиты у чертей, другие у Непонятного, на политических верхах подумывали о каких-то действиях.
И сказала на прощание:
– Всего странного.
– Ты же сказал, что вы не людоеды?
– Правду говоришь. Но при случае почему не съесть? Мы народ не брезгливый…
Он подумал: стрелять или не стрелять? Решил не стрелять: «А то самого себя застрелишь», – мелькнула мысль.
«Зверек маленький, но может быть заразный, – убедил себя в правильности Крэк. – Не дай черт еще укусил бы…»
«Так всегда заканчиваются идиллии», – брякнул какой-то старичок, вылезший из кустов.