Kitabı oku: «Легенды о Первых. Часть1. Максимус», sayfa 2
глава 2. каждая ночь заканчивается рассветом
Максим очнулся. Вытер рукой вспотевший лоб. Все еще была ночь. Сквозь окно едва проникал далекий лунный свет. Когда глаза немного привыкли, парень оглядел комнату: вот кровать с металлической спинкой, небольшая тумбочка и стул с его вещами. Юноша облегченно вздохнул: он в больнице, и ему просто приснился странный сон. Надо же такому привидеться! Ночные гости, странные разговоры… Вот так картины рисует его больное воображение!
«Допустим, девчонка похожа на медсестру, которую я видел вечером, – размышлял он, лежа в кровати. – А вот белобрысый вообще ни на кого не похож… Уж его-то я бы запомнил!» Сон как рукой сняло. Макс пошевелился, прислушиваясь к своим ощущениям. Он чувствовал себя бодрым и отдохнувшим. Болезнь ушла, будто и не было! А может, затаилась где-то глубоко и ждет своего часа… Но об этом совершенно не хотелось думать.
Он помнил, что раньше сквозь стекло в двери в больничную палату пробивался тусклый свет из коридора. Но сейчас его не было… От большого, уходившего под потолок окна, разделенного на квадраты, исходило слабое свечение, но серебристый свет луны почти не попадал в комнату. Макс не помнил такого окна в палате, но уже убедился, что память почему-то стала его подводить. Может, это следствие болезни? Спать совсем не хотелось. Приподнявшись на локтях, он откинул одеяло, присел на кровати и осторожно, боясь нового приступа боли, опустил ноги на пол, пытаясь нащупать больничные тапочки. Ноги уперлись в прохладный пол, но тапок не было. «Ладно, найдутся потом», – безразлично подумал он, медленно поднимаясь с кровати.
Стоять босыми ногами на прохладном полу было даже приятно. Его резко качнуло в сторону, так что пришлось схватиться за металлическую перекладину. Это не показалось ему странным после перенесенного приступа и высокой температуры. Макс испытывал сильную слабость и тошноту, но голова не болела, как вечером, а была на удивление ясной. Он захотел узнать, сколько сейчас времени, и вслепую пошарил рукой по тумбочке в поисках телефона. Аппарат нашелся быстро, но не подавал признаков жизни.
«Видимо, совсем разрядился» – решил юноша, сунув телефон под подушку. – «Утром надо не забыть попросить зарядку у той длинноногой медсестры, которая приходила делать укол, но так и не дала мне свой номер» – размышлял он, медленно двигаясь в направлении окна.
Опершись руками на подоконник, он несколько минут любовался луной, холодно взиравшей со своего небесного пьедестала. В памяти всплыла прочтенная когда-то книга про оборотней, подчиняющихся этой царице ночи. Сейчас Макс и сам напоминал одного из них, вот-вот готового обратиться в зверя: стоит босиком на холодном полу, почти голый, с растрепанными волосами, торчащими во все стороны, и наблюдает за луной за окном. Он усмехнулся.
Посмотрев вниз, Макс с удивлением заметил, что свет луны отражается в какой-то водной поверхности, которая занимала все пространство под окном. Но больница находилась в центре города, и никаких водоемов, даже фонтанов, около нее нет… И как это понимать? Макс попятился от окна, задев стул, который опрокинулся ему на ногу и с грохотом упал. Постанывая от боли, юноша запрыгал на одной ноге.
– Эй, ты чего шумишь? – неожиданно послышался из противоположного угла комнаты недовольный хрипловатый голос.
Максим был уверен, что находится в палате один. Он с ужасом наблюдал, как из дальнего угла поднялось, направляясь в его сторону, нечто белое и громадное. Бесформенное! Забыв про больную ногу, он стал пятиться к кровати и, наткнувшись на нее, упал назад, с размаху ударившись затылком о стену. Перед глазами поплыли разноцветные круги…
Бесформенная фигура продолжала приближаться, издавая хлюпающие звуки, напоминавшие клокотание и уханье одновременно. Макс резко вскочил, превозмогая головокружение, и, подхватив с пола стул, замахнулся им в сторону фигуры. Рюкзак и одежда полетели на пол, под ноги.
Раздался резкий щелчок – и над ними загорелся небольшой голубовато-серебристый шар, напоминающий луну. Комната осветилась, и тьма отступила в дальние углы. От неожиданности Максим на мгновение зажмурился, а когда открыл глаза, то увидел одеяло, из-под которого торчали две босые ноги огромного размера. Из вороха одеял появилась светловолосая кучерявая голова. Макс тут же узнал своего ночного гостя, который хохотал без умолку.
– Ну ты даешь! – просмеявшись, сказал Влад, с прищуром глядя на парнишку, беспомощно стоявшего у кровати, и указал на стул, который Макс продолжал держать в руках. Влад щелкнул, и стул резко вырвался из рук, чтобы затем плавно опуститься на свое законное место у окна. Разбросанная по полу одежда, взлетев в воздух, аккуратно повисла на спинке.
– Ого! Телекинез? Как ты это делаешь? – удивленно присвистнул Макс, озираясь по сторонам и все еще не понимая, как оказался в этом странном месте.
– Не совсем. А ты что, впрямь испугался? Наверное, подумал, что я привидение? – ухмыльнулся белобрысый, не ответив на вопрос. Он смотрел на Максима темно-синими, с сиреневым отливом глазами, в которых отчетливо читалась смесь иронии с презрением.
– Подумаешь тут, когда в голове шумит, в темноте приближается бесформенная громадина, а за окном мерещится море… – вздохнул Макс, не понимая, почему вдруг отреагировал именно так – он никогда не боялся ни темноты, ни привидений.
– Вовсе не мерещится! Это и есть море, самое настоящее, – басовито произнес Влад, кутаясь в одеяло и продолжая зевать.
Макс окинул взглядом продолговатую комнату. В противоположном углу стояла вторая кровать… Он понял, что уж точно находится не в больнице.
– Так мне не приснилось? Ты и эта мелкая меня украли? Куда вы меня притащили? Ты знаешь, что бывает за похищение человека и его удержание против воли? – наступал Макс. Отец всегда говорил, что лучшая защита – это нападение.
– А твои вопросы не могут подождать до утра? – продолжая зевать, пробурчал Влад. – Мы и так полночи не спали, чтобы тебя спасти. Я думал, что успею вздремнуть, пока ты будешь отходить от пространственного перехода, – обреченно вздохнул он.
– От чего? – не поняв, переспросил Максим.
– Ничего! – Влад снова зевнул. Одеяло задвигалось, и один край сполз, обнажая крепкую мускулистую фигуру. – Шел бы ты спать, – отмахнулся парень, словно хотел прогнать жужжащего над ухом комара. – Утром Гореслав сам тебе все объяснит…
– Ты что, намекаешь, что мы сейчас не на Земле? – Максим то ли он ужаснулся, то ли восхитился пришедшей в его голову мысли. Неужели его похитили инопланетяне?
Когда-то, в далеком детстве, он даже мечтал об этом, но сейчас… Сейчас это его совсем не устраивало: близилось окончание учебного года, долгожданный выпускной, девчонки в красивых бальных платьях, сияющие лица родителей… Он еще раз оглядел комнату: два высоких стрельчатых окна с тонкими воздушными шторами лазурного цвета, возле каждого – крепкий широкий стол и темно-синее кресло. На столах стопки книг, напротив две двери без ручек, между ними разместилось огромное зеркало в пол, а в противоположных концах комнаты – две одинаковые кровати с коваными спинками. На инопланетян совсем не похоже…
Тряхнув головой, чтобы отогнать наваждение, Максим сел на кровать и крепко зажмурился. Он надеялся, что, открыв глаза, снова окажется в больничной палате, и дурной сон развеется вместе с ночной темнотой.
– По крайней мере, не на той Земле, которую ты знал раньше, – отстраненно ответил Влад, подбирая края одеяла и усаживаясь на кровать. – Считай, что попал в параллельный мир, если тебе так проще будет.
– Это не может происходить на самом деле! Я просто сплю, и мне снится кошмар, – не разжимая глаз, сказал Максим, убеждая самого себя. – Чтобы это проверить, нужно просто себя ущипнуть. – И он потянулся рукой к плечу.
– Ты и впрямь сумасшедший! – пробасил Влад, крепко схватив Максима за обе руки. – Тебе мало шишки на голове и ушибленной ноги? Хочешь себе синяк на руке поставить?
Открыв глаза, Макс уставился на белобрысого. Его крепкие руки доказывали, что все происходит наяву….
– Понимаешь, Гореслав объяснит все лучше! – скучающим тоном начал Влад. – Но раз уж тебе не терпится, слушай: ты находишься в верхней части Срединного мира, на острове, который называют Славь. Это, – Влад выпустил юношу и показал руками вокруг, – Волшебная Академия Трехмирья. Здесь обучают кудесников, волхвов и ведунов. Большая часть обучающихся – сироты.
– Но мои родители живы! – обрадованно воскликнул Максим, как будто из всего сказанного услышал только это. «Сейчас все прояснится, и меня отпустят домой» – думал он.
– Как сказать… Живы твои приемные родители, – заявил белобрысый.
– Приемные? Не может быть! Если бы они были приемными, то уже выдали бы себя. Разве не так? – неуверенно отнекивался Максим.
– Возможно. Но твои были под чарами и, скорее всего, и правда думали, что ты их настоящий сын.
– Бред! Все, что ты говоришь – бред! Это не я болен, а ты!
Макс представил лицо мамы. Она работала врачом в детской больнице и всегда улыбалась. Вспомнил бородатого папу – любителя походов и бардовской песни. Он так терпеливо учил Максима игре на гитаре…
– Вспомни, что ты увидел ночью, когда Алька пыталась лечить твою головную боль, –настаивал Влад, стараясь поймать взгляд черных глаз.
И Макс вспомнил… Много лет ему снился один и тот же кошмар. Ему девять лет. Он бежит по трассе навстречу свету фар приближающегося автомобиля. Что-то ударяет его по затылку. Визг тормозов – и он летит прямо под капот. Из машины выскакивают мужчина и женщина. Они склоняются над ним. Он видит расширенные от ужаса зрачки… мамы и папы. Но как такое может быть? Почему он не помнит об этом в жизни? Увидев этот кошмар, Максим всегда просыпался от собственного крика на полу.
– Молодец, начинаешь понимать! – криво улыбнулся Влад, одобрительно похлопав Макса по плечу.
– Я ничего не понимаю… – недоверчиво сказал Максим. – Если они не настоящие, то где те, другие – мои реальные родители? И почему я здесь? Они что, были колдунами?
– Не колдунами, а кудесниками. Но в целом ты прав: они владели магией. А что с ними стало… Об этом пусть расскажет Гореслав. Я не знаю. А вообще, это не мое дело – объяснять тебе, как устроен мир. Дождись утра! Придет Алька, отведет тебя к ректору, а уж он тебе все расскажет…
Влад устал объяснять. Он все больше раздражался при каждом новом вопросе. Поднявшись с постели, на которой сидел рядом с Максимом, белобрысый помог ему лечь и накрыл одеялом, а сам, громко зевая, направился в другой конец комнаты. Светящийся шар поплыл за ним, повергая комнату в полумрак.
– А пока будь человеком – дай поспать! Мне такой сон снился… – мечтательно произнес Влад из другого конца комнаты и шумно плюхнулся на кровать, Пружины протестующее взвизгнули, и вскоре все затихло.
Некоторое время Максим лежал неподвижно. Безумные шаманы в его голове громко били в бубен. Перед глазами мелькали разноцветные шары и вспыхивали звезды. Но когда шаманы немного успокоились, а звезды погасли, он сел.
– А что, если я не захочу здесь оставаться? – громко спросил он.
Из противоположного угла послышался стон, и все снова стихло.
Вещи были аккуратно разложены на стуле у кровати. Кое-как натянув брюки и рубашку, закинув джемпер за спину и связав его на груди тугим узлом, Максим неторопливо достал из-под подушки свой сотовый и сунул его в карман – не оставлять же его здесь. Носков он не обнаружил, но кроссовки стояли под стулом. Обувшись, юноша потянулся за рюкзаком, висевшим на спинке кровати.
– Ну, я пошел, – нерешительно сказал Макс, ожидая, сопротивления.
– Ну иди, – лениво откликнулся Влад.
– И что, я свободен? – сказал Макс и неуверенно шагнул к двери.
– Конечно! Только учти: Академия находится на острове – сбежать отсюда не получится.
– А я все-таки попробую!
Влад хмыкнул.
– Если заблудишься и захочешь вернуться, возьми в ладонь свой медальон и представь эту комнату или меня…
– Не дождешься! – тихо буркнул Максим, открывая ближайшую дверь. За ней оказалось небольшое темное помещение без окон.
– Не та! Эта ведет в ванную, – не поворачиваясь, сообщил Влад, после чего щелкнул пальцами, и комната погрузилась в непроглядную мглу.
Макс пошел на ощупь. Дверь, расположенная левее, открылась от легкого прикосновения, и он вышел в какую-то длинную комнату. Ее очертания терялись в темноте. Макс растерялся, но не успел он сделать и шага, как над его головой сам собой вспыхнул серебристый шарик, осветивший длинный прямой коридор с рядами дверей. Над каждой дверью, к которой он приближался, загорались непонятные знаки: куриная лапка или спираль, перевернутая английская F или непонятная закорючка… Некоторые двери Максим попытался открыть, но они не поддавались. Пока он шел по коридору, светящийся шар висел ровно над ним, как приклеенный. Пройдя еще пару метров, Макс увидел впереди широкую двухстворчатую дверь. Она резко распахнулась, стоило к ней приблизиться. В коридор ворвался свежий прохладный воздух с привкусом пряных трав и морского ветра. Сделав глубокий вход, Макс уверенно шагнул за порог и снова оказался в полной темноте – шар погас и оставался за дверью.
Немного подождав, чтобы глаза привыкли к темноте, Макс начал различать силуэт здания, из которого вышел, дорожки и деревья. Небо над головой было чистым, и далекие звезды холодно смотрели на землю. Он заметил еще несколько невысоких, окруженных деревьями корпусов с совершенно темными окнами и осторожно пошел вперед, то и дело спотыкаясь о кочки и камни, плохо различимые в темноте. Задев ногой очередную корягу, Макс тихо выругался: он уже пожалел, что не послушался Влада и не остался до утра, но возвращаться было стыдно. Сейчас ему пригодился бы фонарик или хотя бы работающий телефон, но тот лежал в кармане бесполезным грузом. «Что за странное место? Ни фонарей, ни огней автострады, ни освещенных окон… Как будто все вымерло, и я блуждаю в полном одиночестве» – безрадостно думал Максим.
Вскоре он приблизился к краю обрыва. Широкая белокаменная лестница с мраморными перилами, слегка извиваясь, убегала вниз – туда, где черные волны качали отражение темного неба, покрытого горошинами звезд. «А если Влад не обманул? Вдруг это действительно остров?» – растерялся Максим. – «Если все, что он сказал, – правда? Что тогда? Как мне жить с дальше?»
Задумавшись, Максим вновь споткнулся о корягу и упал, больно ударившись коленом. Сильно хромая, он вернулся на поляну и прислонился спиной к одинокому дереву. Вдруг в одном из окон на первом этаже загорелся неяркий свет. Окно беззвучно распахнулось: на подоконнике сидела полупрозрачная фигура. «Похоже, не я один мечтаю покинуть это место» – подумал Максим и притих, чтобы не спугнуть незнакомца.
Фигурка свесила ноги из окна и тихо спрыгнула наружу. В этот момент из-за здания выплыла огромная голубоватая луна. Она осветила темно-зеленую траву и тонкий силуэт незнакомки, словно давно поджидала ее. Девушка в серебристом платье протянула руки навстречу ночному светилу и закружилась по поляне, танцуя. Она, как нежный ночной мотылек, взлетела к сияющему диску.
– Лунная фея! – замерев от восхищения и не веря своим глазам, прошептал Максим, не в силах оторвать взгляд от тоненькой фигуры в голубом сиянии.
Он любовался тем, как плавно порхают ее руки, как развевается на ветру подол серебряного платья, сшитого будто из звездной пыли, как она кружится, совершая немыслимые па при свете луны. Он потерял счет времени и очнулся, когда серебряная фигурка, завершив последний прыжок, плавно, словно по канату, спустилась на траву и медленно пошла к открытому окну. Вот она легко подпрыгнула и села на подоконник, еще пару минут полюбовалась луной, а потом скрылась, закрыв за собой окно. Все снова погрузилось в темноту, будто и не было этой лунной феи, танцевавшей на поляне.
Максим поднялся. От многочисленных впечатлений и плотного воздуха его голова кружилась. Ныло распухшее ушибленное колено. Он больше не хотел проверять, действительно ли находится на острове, не хотел покидать это место – по крайней мере пока не познакомится с таинственной лунной феей, которая казалась ему такой недоступной и желанной, как ни одна девчонка до этого.
Он попытался сделать шаг, но нога подгибалась от боли. Макс с радостью вернулся бы назад, в ту кровать в комнате Влада, но не знал, как отыскать ее в темноте. И вдруг в памяти всплыли слова белобрысого: «Если заблудишься и захочешь вернуться, возьми в ладонь свой медальон и представь эту комнату или меня…» Достав медальон, подаренный мамой на семнадцатилетие, юноша зажал его между ладонями и, зажмурившись, представил перед собой комнату, в которой проснулся.
Ему казалось, что ничего не произошло. Но, открыв глаза, Максим понял, что находится в той самой комнате с двумя столами и кроватями. Из дальнего угла слышалось ровное сопение и легкое похрапывание.
– Уже вернулся? – сонно пробормотал Влад, переворачиваясь на другой бок, и снова засопел, не дожидаясь ответа.
Максим улыбнулся, вздохнул с облегчением и, быстро раздевшись, нырнул под одеяло. Ушибленное колено успокоилось и затихло. Он так устал от переживаний этого бесконечного дня, плавно перешедшего в длинную ночь, что, закрыв глаза, сразу погрузился в крепкий сон, полный непонятных сновидений. Ему снилось, что он, еще маленький мальчик, бежит по дороге, окруженной лесом, пытаясь спастись от чего-то темного и страшного, а оно догоняет, толкает в плечо, тянет за руку, трясет…
И вдруг Максим понял, что его ощущения реальны. Он как ошпаренный вскочил с кровати, изумленно уставившись перед собой, и сообразил, что стоит посреди залитой солнцем комнаты, а рядом заливается смехом Влад.
глава 3. вовремя сделанные шаги меняют походку жизни
Утро вовсю хозяйничало в комнате. Золотые лучи солнца врывались сквозь распахнутые стрельчатые. Слышался шум прибоя и пение птиц. Днем комната была другой – просторной и удобной. Максим был бы не прочь здесь пожить, но сейчас хотел только одного – поскорее оказаться в своей, не такой большой, но все же родной комнатке, на стене которой висела гитара, подаренная отцом, все пространство от пола до потолка занимали полки с любимыми книгами, а над кроватью красовался портрет Высоцкого.
Влад делал зарядку, вовсю пыхтя на коврике возле кровати.
– Я жду объяснений! – строго объявил Максим, уставившись на товарища по комнате. – Где я нахожусь и зачем вы меня сюда притащили?
Белобрысый продолжал выполнять упражнения, не обращая внимания на его вопросы. Скрестив руки на груди, Макс пристально следил за действиями Влада и не собирался отступать. Нетерпеливо постукивая ногой по полу, он ждал ответа. Отжавшись еще десять раз, Влад не выдержал. Сев на полу и сложив ноги в позу лотоса, он заговорил:
– Ну ты и зануда! И что Гореслав в тебе нашел? – намеренно медленно и четко, слегка растягивая слова, произнес парень, поглядев на Максима с уже знакомым пренебрежением. – Ладно, повторю еще раз: ты, а вместе с тобой и мы, находимся в Слави. Волшебная академия располагается на острове Буян, посреди небесного моря. Здесь учат кудесников, ведунов и волхвов. Чаще всего детей до шестнадцати лет обучают дома, а потом родители отправляют их сюда для прохождения испытания и выбора пути. Иногда что-то идет не так, и дети остаются без родителей. Таких здесь тоже обучают, но в отдельном корпусе – в Чертоге Бусла-Аиста.
Он резко поднялся и пересел к Максиму.
– Если ты не помнишь своего предназначения, тебя нужно отправить к ним и обучать с самых азов, но… – Он усмехнулся, скривив губы. – Но, ты у нас особенный. И слишком взрослый для корпуса Бусла. Тебя не могли или не хотели искать до семнадцати лет, а теперь ты им срочно понадобился. Зачем – не знаю, не спрашивай! – поморщившись, сказал Влад. Было заметно, что ситуация раздражает его все больше и больше.
Встав с кровати и взяв полотенце со спинки стула, он направился в ванную, продолжая говорить на ходу:
– Поэтому нас и послали за тобой. Поэтому ты тут. А все остальное – не моего ума дело. Тебе все расскажет Гореслав. И Алька тебя уже, наверное, ждет. Так что одевайся поскорее – она проводит тебя туда, где ты получишь все ответы.
– Влад, а вы что, умеете летать? – решил спросить Максим, начиная сомневаться в реальности ночного видения.
– С чего ты взял? – уклончиво хмыкнул тот и скрылся в ванной, откуда еще долго доносились звуки льющейся воды и его фырканье.
Несмотря на предупреждения белобрысого, Максим не сдвинулся с места. Его разум захлестнула лавина мыслей. Он уже убедился, что попал в очень непростую школу… Еще тогда, когда Влад по щелчку пальцев вернул стул на место. Макс почти поверил, что находится на острове: он видел море и скалы, ощущал полную оторванность этого места от привычной жизни. Но оставалось загадкой, как он попал сюда. Поездом, самолетом, вертолетом? Точно нет! Наверняка у волшебников, если они и вправду волшебники, есть свои способы передвижения: ковер-самолет или ступа с помелом… Максим усмехнулся, представив Влада верхом на метле. «Но ведь я же не волшебник! По крайней мере, я не замечал за собой никаких экстрасенсорных способностей…» – размышлял он. – «И кто такой этот Гореслав? Что ему от меня нужно»?
Размышляя, Макс машинально натягивал на себя брюки. Вдруг ногу пронзила сильная боль. Он громко вскрикнул – совсем забыл про ушибленное колено. Из душевой выглянул удивленный Влад. Полотенце было перекинуто через его плечо.
– Ты чего орешь? Опять привидение увидел? – ехидно спросил он, покосившись на Максима, и вразвалочку пошел к своей кровати.
Макс не ответил, стянул брюки с больной ноги и расстроился окончательно: правое колено приобрело красно-фиолетовый оттенок и сильно распухло. Узкие штаны на него совсем не налезали…
– Надо же было так упасть, – прошептал Максим и, посмотрев на товарища по комнате, спросил: – Здесь можно раздобыть другую одежду? А то у меня проблема…
Увидев распухшую ногу Максима, Влад присвистнул. Он принялся рассматривать опухшее колено, растерянно почесывая влажные волосы.
– И почему тебе так везет? Шишка на затылке, ушиб пальца, опухшая нога, еще и подселенец…
Макс хотел задать очередной вопрос, но в дверь постучали, и в комнату, как ураган, ворвалась Алька – в том же сером бесформенном свитере поверх рубашки в красно-черную клетку, широких джинсах не по размеру и кроссовках. Резко тряхнув копной коротких серебристых волос, как созревший одуванчик, готовый улететь с первым дуновением ветра, она быстро оглядела комнату. Алька заметила Максима, но почему-то старалась не смотреть ему в глаза. Увидев распухшее колено, она, наконец, заговорила:
– А это что еще такое? – и Алька строго посмотрела на Влада. – Вчера мы привели сюда почти здорового мальчишку, а сегодня? Влад, признавайся, что ты с ним сделал?
– Я? Ничего, – пытался оправдаться белобрысый, замахав руками. – Он сам! Упал, когда отправился прогуляться ночью…
– Что? Он гулял по острову ночью? Один? И ты позволил? – Алька очень сердилась. Казалось, что ее зеленые глаза превратились в грозовые тучи, из которых вот-вот полетят молнии.
– Я пытался ему объяснить, но он не поверил! – в отчаянии воскликнул Влад. – И еще, если ты не заметила, он уже большой мальчик – я не могу удерживать его силой.
При этих словах Влад подошел к девушке и приобнял ее за невидимую под широким свитером талию. С этой девчонкой он разговаривал совсем не так, как с Максимом. С ним белобрысый позволял себе язвить и насмехаться, и в его тоне чувствовалась не только ирония, но нескрываемая неприязнь. С ней же он говорил мягко, даже нежно…
– Вселен Великий! И где ты так навернулся? – воскликнула девушка, освобождаясь из объятий Влада.
Она присела на край кровати и положила ладонь на колено Максима. Тот смутился: одно дело, когда девчонка лечила его головную боль, и совсем другое – колено. Макс попытался укрыться одеялом, но Алька резко одернула его:
– Надо было думать раньше! А сейчас сиди спокойно и не мешай мне работать! – Она принялась водить руками по его распухшей ноге, что-то нашептывая себе под нос.
Макс ощутил небольшое жжение, которое быстро сменилось легкой прохладой. Синяк стал менять цвет и расплываться, как будто она стирала его ластиком.
– И чего ты о нем так печешься… – возмущенно начал Влад. – Сам виноват, пусть терпит…
– Не ворчи, – огрызнулась Алька, тряхнув копной серебряных волос. – Радуйся, что Гореслав ничего не узнает. Иначе тебе пришлось бы отвечать за то, что не уследил за новичком.
– Еще чего! – обеспокоенно пробасил Влад. – Я в няньки не нанимался!
– Попробуй сейчас, – сказала девушка, отстраняясь.
Максим пошевелил ногой: ни боли, ни неудобства, а опухоль как рукой сняло! «А ведь и вправду – рукой» – подумал он.
– Может быть, ты выйдешь или отвернешься? – смущенно попросил Макс, глядя на девушку.
– Чего я там не видела! – огрызнулась Алька, но все же отошла в сторону и повернулась лицом к распахнутому окну.
Натягивать брюки под одеялом было неудобно, но Макс кое-как справился и лишь после этого поднялся с кровати.
– Уже лучше! – сказал он, чувствуя себя виноватым из-за того, что приносит им столько беспокойства.
– Скоро получишь новую одежду, и будет еще лучше, – кивнула Алька, не поворачиваясь.
Максим застегнул рубашку и надел кроссовки на босу ногу – выбирать не приходилось. Оглядев себя в большом зеркале, висящем между дверей, он старательно пригладил торчащие после сна волосы и остался доволен своим видом: белые рубашки всегда шли к его смуглой коже.
– А как тут насчет гигиены? Я бы хотел умыться… Не стойте над душой, как конвой у камеры заключенного! – попытался пошутить Макс. Ему было неловко. Он вспомнил, что мама, уходя из его палаты, обещала принести все необходимое: мыло, полотенце и зубную пасту… Но его похитили и привезли в какую-то академию. «Как она там» – подумал Макс и вздохнул. – «Переживает, наверное… Не понимает, куда подевался ее больной сын».
– Не волнуйся, все необходимое есть в ванной! А про маму не беспокойся. Скорее всего, она и не вспомнит о твоем существовании, – будто прочитав его мысли, откликнулся Влад.
Макс отправился в ванную. А Алька продолжила ждать его, стоя у окна и то и дело оглядываясь. Макс вернулся через несколько минут, накинул на плечи свитер и перевязал рукава на груди. Влад смотрел на него с нескрываемым недовольством.
– Я готов, – сообщил Максим, еще раз поглядев на себя в зеркало.
– Нашим девчонкам понравится! – посмотрев на него, засмеялась Алька.
– Если они такие же, как ты… – еле слышно прошептал Макс и не закончил фразу.
– Вас проводить? – неохотно спросил Влад, делая вид, что проявляет заботу. – А то опять сбежишь куда-нибудь…
– Сама справлюсь! – уверенно откликнулась девушка и, поглядев на Максима, добавила громче: – Я думаю, ему интересно поскорее во всем разобраться, не так ли?
Макс кивнул, но она и не ждала ответа. По-хозяйски схватив за руку, Алька потащила его к двери.
– Шевелись! – решительно скомандовала она. – Не стоит сердить Гореслава Ростиславовича.
– А как же завтрак? – растерянно крикнул вдогонку Влад.
– Ничего! Побеседуют – и я отведу Максима в трапезную, – на бегу ответила Алька, увлекая юношу в коридор с чередой бесконечных одинаковых дверей.
Макс с интересом смотрел по сторонам, разглядывая расписные стены хорошо освещенного коридора, однако ни окон, ни светильников он не обнаружил – создавалось впечатление, что свет льется прямо из стен и потолка, окрашивая все теплым желтовато-оранжевым светом. Алька что-то рассказывала на ходу, но юноша не услышал и половины.
– В этом крыле расположены комнаты студентов. Обычно их селят по двое – так комфортнее и безопаснее. Каждая дверь настроена на хозяев, и посторонние не войдут…
– А как же ты? Ты же вошла в комнату Влада, – спросил Максим.
– Я? – удивилась Алька. – Я не посторонняя.
И она понеслась вперед еще быстрее. Макс едва поспевал, не понимая, как этой мелкой удается так быстро бегать.
– В академии три корпуса – они называются Чертогами. В этом живут и учатся старшие. Остальные я покажу потом, – продолжила девушка. – А на самом верху, в Синей башне, расположены комнаты Гореслава Ростиславовича – ректора академии.
Алька быстро посмотрела на свой медальон и, охнув, припустила еще быстрее. Пробежав еще несколько метров, она резко остановилась у рисунка кота в сапогах. Не успев затормозить, Максим с разбегу налетел на нее и уперся руками в стену, чтобы не упасть. Алька смутилась и сердито сказала:
– Мы и так опаздываем из-за твоего ночного приключения! Придется воспользоваться Скороходом… Конечно, он только для экстренных случаев… Но сегодня Гореслав вряд ли станет возражать.
Она приложила руку к стене, и на рисунке проявился отпечаток ладони. Он засветился зеленым, и стена бесшумно разошлась, разделив кота на две неравные части. Внутри Макс увидел кабину, напоминающую лифт, но шире и светлее. Алька втолкнула его внутрь и вошла сама. Дверь-стена закрылась, и наступила полная тишина: ни шума, ни ощущения движения, ни тряски… Когда дверь открылась вновь, ребята оказались в просторной овальной комнате. Ее стены были заставлены высокими книжным шкафами.
Здесь царил полумрак. Четыре расписные деревянные колонны поддерживали куполообразный свод, уходивший так высоко, что Максим не смог разглядеть его, даже запрокинув голову. У одной из стен расположился большой камин, а над ним – четырехугольное зеркало в старинной резной золоченой раме. Оно напоминало и картину «Черный квадрат», и телевизор одновременно. На противоположной стене висели старинные портреты. В дальнем углу виднелись плотные темно-бордовые портьеры. Рассеянный свет, природы которого Макс не понимал, лился откуда-то сверху. В центре комнаты стоял круглый кофейный столик на резных ножках, а вокруг него – кресла и диваны, усыпанные разноцветными подушками. На столике расположился странный предмет, который Макс сначала принял за серебряный поднос: по бокам были углубления для ладоней, а в центре – выпуклая черная линза. Рядом стояли изящные фарфоровые чашки и блюдца, а еще вазы, наполненные пряниками, печеньем и пастилой, от которой исходил тонкий аромат яблок и корицы. Максим вспомнил, что последний раз ел прошлым утром в школьной столовой. Но разве можно назвать полноценным завтраком быстрый перекус? В животе громко заурчало, и Алька осуждающе посмотрела в его сторону. Встретив строгий взгляд ее зеленых глаз, Макс подумал, что ее лучше не злить.
В этот момент за их спинами со скрипом отворилась высокая деревянная дверь, и в комнату вошел статный мужчина лет тридцати пяти. Он был темноволос, одет в однобортный костюм мышинно-серого цвета и синюю рубашку с высоким воротником. Небольшая бородка клинышком и белый галстук-бабочка придавали ему солидности.
