Kitabı oku: «Чарованная щепка», sayfa 3
Глава 4. Картины из магразработки
В Итирсисе: 6 марта, понедельник
– Давайте уточним, что вы относите к этому списку?
– Разве я не сообщил? – волновался заказчик. – Ах вот, в опроснике занесено, – он обрадованно потыкал пальцем в бумагу на столе перед Виолой, – «Поглощает травяные запахи». Травяные. Как будто все указано.
Виоле очень досаждало, что Кинри Благомирович так беспокоится. Положим, юный аптекарь обзаводится артефактом впервые, но вполне достаточно ей волноваться и одной. Двух тревожных сторон прожект может и не вытянуть.
– Разумеется, – кивнула распорядительница со всей доступной сдержанностью, – но, к нашему прискорбию, магия с таким понятием не знакома.
Прискорбие оказалось несколько деланным. Будь любые чары незатейливы – семейное предприятие Виолы и Себастьяна не имело бы и шанса на успех.
Кинри в свою очередь прискорбие ощутил довольно явственно.
– Вы не возьметесь? – разочаровался он. – В моей аптечной лавке ничем невозможно вывести душный аромат отваров. Лея Сальвадоровна бралась помочь. Ей под силу приглушить букет, но однократно. Еще весна не минует, как благоухание снова войдет в силу от частого кипячения зелий.
Виоле нетрудно было вообразить масштаб сего затруднения – благоухание снадобий Кинри щедро распространял теперь по их уютной натопленной «зале». Впрочем, в малых дозах этот запах лишь обогащал нотки шиповника в глубоких блюдцах с чаем.
– Вчера при знакомстве вы так обстоятельно заполнили наш малый опросный формуляр, – начала она, – что мастер Себастьян легко вошел в курс дела и убедил меня в своей компетенции избыть вашу давнюю печаль.
В сущности, Себастьян тогда воспрял с лавки, воздел руки горе и провозгласил «Наконец-то, не код подогрева!». Затем добавил торопливо: «Дражайшая распорядительница, молю вас, не провороньте этот заказ из-за вашей врожденной алчности.»
Однако, обсуждая зодчество магокода, он признал неохотно, что задача не из тривиальных, а трудиться за еду с подобным энтузиазмом, – экономически близоруко.
«Поэтому распорядитель у нас – я!» – погрозила ему пальцем сестрица.
Мастер полемизировать не стал, ибо ему куда больше нравилось постигать глубины чародейства, нежели – упаси Бог! – готовить к подписи магзадания.
Вместе с тем, Виола подозревала, что нынче мастер отнюдь не занят рутинным небольшим заказом на греющую подставку, а бессовестно подслушивает из комнаты.
– Нужный артефакт обязательно будет вашим, – подытожила она вслух.
Кинри улыбнулся и поправил свои маленькие очки.
– О каком же списке вы спрашивали?
Девица еще раз посмотрела на малый опросный формуляр и перевернула лист обратной стороной. Вчера она поместила на нем скрупулезно нумерованные заметки и средних размеров черную кляксу, которой удалось придать вид иллюстративного материала «Рис. 1. Пример растения. Ромашка».
– Как мы определили, магия не владеет речью и словом «травяной» в частности. Предполагать за магической энергией подобие разума было бы сущим язычеством. Однако, мы можем настроить необходимые нам условия. Требуется всего лишь полный реестр растений, чей запах нас интересует.
Аптекарь удивился несказанно.
– В самом деле? Перечислить все травы, которые дом вбирал поколениями нашего аптекарского рода?
– Предвижу, что каталог будет обширным, – почтительно кивнула собеседница, впрочем, не сдавая позиций.
Кинри задумчиво отведал чаю, держа блюдце на пальцах – не зря матушка снарядила птенцам белый керамический сервиз с васильками и скромным фамильным гербом на донышке. Самовар скучал без дела, а круглобокий заварник, разумеется, обосновался на подогревающей доске и позволял заказчику в полной мере насладиться мастерством артефактора. Рядом, в плетенке на белой салфетке, гнездились пышные улитки с корицей – они располагали насладиться заодно и мастерством булочницы Лату. Все задавало беседе обстоятельный тон.
– Вы упомянули каталог, – проговорил заказчик. – В домашней библиотеке найдутся готовые справочники лекарственных растений.
– Это упрощает задачу в разы, – воодушевилась Виола, – и переносит нас к ступени с пометкою «два». С вашей помощью надлежит запечатлеть запах каждого растения.
– Каждого растения, – икнул молодой аптекарь эхом, опасно качнув блюдце и торопливо вернув его на твердую поверхность. Перед ним начинал расстилаться подлинный масштаб работы мастерской, и он впервые основательно прикинул, может ли позволить себе такой заказ. В конце концов, дожил он до своих двадцати в этом доме, не замечая его духа. Покупатели тоже как-то стерпелись, хотя и не слишком задерживались. Даже – о, чудо! – невеста нашла запах его дома скорее привлекательным, на что уж никак не приходилось надеяться. Свадьбу даже сподручнее будет играть на открытом дворе, пусть и отсрочив долгожданное событие до мая.
– Виола Базилевна, – осторожно начал он и снова подергал неповинные очки, – кажется, мы еще не добирались до стоимости воплощения моей задумки?
Еще бы – распорядительница оттягивала этот миг сколько было возможно. Когда на семейном симпозиуме за свекольником в «Опятах» она примерила план работ и вывела сумму, у нее самой перехватило дыхание. Просить полцарства за кусочек чарованного дерева? Затея показалась сущей авантюрой. Только припав к своим заморским учебникам, она смогла заново убедится в полной своей справедливости. Опасаясь дать слабину, она разместила их на пустующих стеллажах под галереей так, чтобы краем глаза лицезреть их в час переговоров. Потертые корочки честно исполняли свою роль: взирали с отеческой строгостью и напоминали, что сумму подобает озвучить не прежде, чем донесешь покупателю ценность.
Легко им было утверждать. Знакомясь с теми поучениями, Виола дерзко представляла себе оппонентом какого-нибудь сурового купца или промышленника – таковой, например, держал оружейную напротив. Однако ж, она вовсе не была готова наседать на смявшегося худенького парня, чем-то похожего на ее брата как внешне, так и своей увлеченностью скорее науками книжными, нежели окружающей действительностью.
С другой стороны, при очевидной скромности, облачение его было добротным, не лишенным некоторого изящества. Потомственный аптекарь с Кленовой улицы ощущался человеком с достатком. Виола повторила себе, что ей не придется обирать неимущего, и они действительно изрядно потрудятся для разрешения его вопроса.
– Разумеется, мы поговорим о стоимости – она будет совершенно прозрачной, когда мы рассмотрим все ступени. Наша встреча не влечет для вас ни малейших обязательств.
Отсутствие обязательств и наличие коричных улиток несколько примирило Кинри с необходимостью пройти все ступени. Виола же выказывала полное равнодушие к сдобе.
– Среди ваших книг не случилось оказаться такой, которая бы уже содержала желаемую карту запахов?
Кинри покачал головой.
– Даже водись такое чудо, оно давно бы пахло вровень с аптекой.
– Что ж, прежде всего мы вместе создадим нечто подобное.
Обняв ладошками пиалу, Виола задумчиво барабанила по ней подушечками пальцев и внезапно порывисто уточнила:
– Значит, о справочнике растений с содержанием запаха вы никогда не слышали?
– Неээ доволилось, – подтвердил Кинри. – Хотя подобная возможность заметно облегчила бы определение некоторых сходных видом побегов.
– Превосходно, – почему-то отозвалась Виола несколько отстраненно. Было заметно, что эта реплика относится скорее к некоему диалогу в ее голове.
Кинри Благомирович тоже был не чужд перекинуться сам с собой парой-тройкой соображений, поэтому деликатно подождал окончания беседы Виолы с Виолой. Внутренний Кинри в это время попытался развлечь его вопросом «Может, найти-таки повод распрощаться?», но Виолы скоро возвернулись.
– Ergo, в рамках одного заказа вы обретаете шанс обзавестись не одним, а двумя артефактами. Ароматический справочник сам по себе станет завидным приобретением, – запела девушка.
Кинри неопределенно качнул головой, боясь показать согласие раньше времени, но, очевидно, идея начинала его завораживать. Утилитарный артефакт, за которым он явился, был только необходимостью, вроде уборки или стирки, но чарованная книга – это искушение совершенно иного порядка. Селене тоже она понравится.
– Третья наша ступень, – продолжала Виола, обретая уже уверенность, – это вещественное воплощение магокода. Вы уже думали о достойном его сосуде?
– Прошу прощения?
Кинри думал совершенно не о сосуде, хотя его невеста, пожалуй, являет собой огонь, в нем сияющий. Распорядительница заподозрила, что перегнула с оборотами.
– В виде чего артефакт вырезать будем? – сдалась она, пока внутрення Виола морщилась от этой приземленности. – Свое назначение справит и зачарованный брусок, но отчего бы не подобрать форму, которая станет украшением вашего дома? Скажем, шкатулку, подставку для свечи или милую зверушку – лису, сову, кота…
– Кота.
«Коты действуют безотказно. Запомнить.» – записала внутренняя Виола. Кинри, смутившись того, что перебил, пояснил чуть виновато:
– Если артефакт примет образ кота, Тысячелистник скорее попустит мне расточительство и борьбу с вековыми устоями.
– Ваш деловой партнер? – осведомилась Виола таким понимающим тоном, словно у нее их водилось целое полчище.
– Мой кот, разумеется, – втолковал заказчик. – Впрочем, наречь его партнером не будет огрехом. Это родовой кот, аптекарское дело знает лучше меня. Он довольно строг в моем воспитании после смерти родителей, так что придется идти на откровенный подкуп и грубую лесть. Виола Базилевна, мы сможем сделать фигурку в самом деле схожей с ним?
Сдержать улыбку было уже сложно. Впрочем, Кинри и сам изрядно повеселел, воображая процесс подкупа, даже осмелился захватить и пожевать вторую сдобную улитку. Разговоры о котах предсказуемо разряжают обстановку.
– Обязательно! На бумаге я подготовлю для вас несколько прообразов фигурки в разных положениях, варьируя детали контроля. Вам останется сделать свой выбор и мы приступим к воплощению.
– Детали контроля?
– Самом собой, у артефакта должен быть способ его активации. К примеру, на греющей доске эту роль исполняет сучок, обожженный черным – прикосновение к нему направляет чары. Ваш заказ тоже будет снабжен контролем, чтобы не расходовать энергию напрасно. Деталь контроля может быть и скрытой, но это сделает бытовой артефакт скорее неудобным в обращении.
– Доверяю вашему опыту, – поддержал заказчик, не испытывая ни малейшей тяги разбираться в тонкостях деталей и контроля.
«Идеальный, – вздохнула Виола мысленно, – Таких подводить еще страшнее.»
Покуда предприимчивая девица опасалась подвести заказчика, ей было бы приятно узнать, что в это же самое время ее не подвела интуиция.
Себастьян еще загодя передвинул свою кровать ближе к двери, устроился, забросив руки за голову, ноги – на высокую спинку, и с комфортом внимал дискуссии. Нельзя сказать, чтобы он был как-то особенно любопытен по природе, но юность его сестры вызывала опасения – эту версию своего поступка он принял в конце концов как окончательную. Он мужественно жертвовал рабочим настроем, чтобы в любой миг оказаться на месте словесной баталии и своим располагающим к доверию видом повлиять на чашу весов. Надо признать, что двадцатилетние девицы в роли деловых воротил были редкостью даже в столице, но пока природная бойкость Виолы не давала времени очнуться предрассудкам.
С усердием любящего брата маг не пропускал ни единого слова. После ее глубокомысленного «Превосходно» ему пришлось усилить присмотр в том числе за оттенками речи. Уж кто-кто, а он был отменно осведомлен о последствиях возникновения в ее голосе подобных интонаций. Виола перешла от пояснений контроля к некоторым подробностям о сборе запахов, величине помещения, размере фигурки и предпочитаемой породе дерева. Она так и спросила «Какую породу дерева вы предпочитаете?». Себастьян тотчас нашел, что оборот следует взять на вооружение и применять для изгнания настырных собеседников – амплуа зануды имеет множество преимуществ.
Кажется, даже сознавая важность вопроса, Кинри тоже ощутимо поскучнел. Ситуация не дошла еще до критической, но, если таковой ожидать, можно и не изыскать повода проявить себя. Мастер Себастьян пружинисто поднялся, одернул рубаху, пригладил макушку и ужом просочился в залу через узкий проем двери, притесненной его шпионским ложем.
– Подводя итог, мы предлагаем следующую хронологию сотрудничества, – резюмировала Виола, когда вторжение брата нарушило ход ее мысли. На его благородном лбу она прочла, что дичащийся новых людей отшельник не прочь похитить ее лавры теперь, когда знакомство ею уже слажено.
Виола свет Базилевна делиться успехом не желала и совершила обреченную попытку не заметить появления третьего лица в комнате. К ее горечи, Кинри был весьма недурно воспитан – он энергично поднялся и устремился выразить свое почтение молодому магу, знакомство с которым свел еще накануне.
Они сообщали друг другу что-то бессмысленно-вежливое, а Виолу как будто облили ушатом воды. Кинри заметно расслабился, Себастьян улыбался. Битый час она силилась казаться собранной, деловитой и компетентной, а эти двое лишь обменяются парой шуток и доверие, которое ей требовалось завоевывать, возникнет как бы само собой из естественного понимания между равными по статусу, уму и возрасту людьми мужеского пола. Даже если брат совершит оплошность, его похлопают по плечу «с кем не бывает?», а не одарят клеймом «дурочка, как все …(подставить обобщение в зависимости от культурного уровня)».
– Мастер Себастьян, ради нас вы прервали свои магические изыскания? – спросила она ледяным голосом.
Брат, как видно, ничуть не боялся холода.
– Счел необходимым заверить Кинри Благомировича в своей… в нашей возможности исполнить его заказ в наилучшем виде.
Долю секунды Виола почти верила, что аптекарь защитит ее позиции и отметит уважительно, как благоразумная распорядительница уже во всем его убедила. Легко догадаться, что на нее не только не сослались в беседе, но даже само ее существование словно бы стерлось из памяти заказчика.
– Благодарю, Себастьян Базилевич, – рассыпался взволнованный Кинри, – смею надеяться, что оплата ваших трудов окажется для меня посильной.
– Ваш заказ вызывает мое профессиональное любопытство, – заверил маг. – Убежден, что мы договоримся.
Виола прищурилась. В следующем письме матушке стоит попросить ее сугубых молитв о здравии сына. Бедняга ослабил нравственную гигиену и подцепил сложную форму звездной болезни, которой подвержены здесь в основном представители магического сообщества. Сестра дала себе зарок приложить и собственные старания для скорейшего исцеления недуга. Разумеется, ей хватало деликатности не производить лечение прилюдно.
– Счастлив это слышать!
Кинри весьма оживился и никак не хотел сесть обратно. Они так и общались, стоя около большого стола, прижатого торцом к стене меж двух окон. Виола поднялась тоже, привычно поправила косу и рыжую шаль, без того хорошо держащуюся булавками на краю плечика. В диалог она встревать повременила и отвела делано-скучающий взор на белую мартовскую улицу в обрамлении белых же занавесочек.
Быть может где-то март и считается месяцем весенним, но в Итирсисе это скорее выражает надежду на скорое тепло, чем пришествие оного. Морозы уже миновали, но снег еще не только бессовестно лежал, но и получал подкрепление сверху едва ли не ежедневно. Имперские книжники из отдела «Домоучения» издревле настояли на запрете всерьез влиять на погоду магам, хотя тем ничего не стоило развести здесь хоть тропики, хоть саванну. Этот запрет всегда висел на волоске, если зима затягивалась. Почти каждый житель после пяти месяцев холода, облачаясь в дырявый тулуп или бесценную лисью шубу, нет-нет да и подумывал – «А что, если бы?…» Книжники, впрочем, держали оборону слаженно и монархи к ним еще прислушивались, позволяя только небольшие эксперименты вроде разгона облаков или дождя в тот период, когда природой это допускается.
Дарий Дариевич мел свое крыльцо с некоторым остервенением. Виола не имела понятия, какие дела он еще ведет в мастерской отца – она видела его неизменно только за этим занятием. Себастьян также намекал, что у Дария, вероятно, есть еще какие-то обязанности по кухне, поскольку он заскакивал по-соседски то за солью, то за сахаром с подозрительной регулярностью. Брат не обошел ласковым комментарием также и тот факт, что не готовящая дома Виола свои запасы приправ пополняет столь же методично.
В остальном Виола и Дарий общения не поддерживали. Дарий, кажется, не совсем уловил причин внезапной соседкиной холодности, а сама девица еще не определилась, честно ли водить дружбу с веселым и сметливым юношей, если ты ему безобразно завидуешь. Успехи магической оружейной прямо напротив ее окон не давали ей покоя ни днем, ни ночью.
Вот и теперь, едва взглянув на их крыльцо, окруженное исключительной заботой, она ощутила прилив уверенности в своем желании немедленно преуспеть, обогатиться и (почему бы и нет?) прославиться как мудрейшая распорядительница крупнейшего в стране артефактного производства.
Впрочем, ее сотрудники (числом один) и ее заказчики (в том же количестве) пока прекрасно справлялись без ее участия. Для повышения самооценки Виоле пришлось напомнить себе, что без нее никакого заказчика тут бы и вовсе не обреталось.
– Предположительно сколько времени займет работа? – между тем продолжал этот заказчик уточнять у мага.
Виола мысленно фыркнула и принялась выжидать очевидного приближения своего часа.
– О, я управлюсь за две седмицы, – отвечал Себастьян уверенно.
– То есть я смог бы очистить свой дом уже до конца марта? – восхитился аптекарь с энтузиазмом, которого не проявлял во время тоскливых расспросов барышни.
– Боюсь, – внезапно осознал маг, – я не учел некоторых предварительных работ.
– Да, я помню о сборе ароматов, – кивал Кинри. – Он займет много времени? Моя свадьба состоится в начале мая, я стремлюсь подготовиться к ней также и с этой стороны.
Себастьян, пожалуй, мог назвать некоторые сроки, но предпочел немного смириться и поделить внимание заказчика со специально обученной для этого сестрою.
– Виола Базилевна, – произнес он официозно, – вы подскажете нам ваши измышления по срокам?
Виола чуть подняла подбородок. Это ей понадобилось также и потому, что оба юноши были ее выше почти на голову.
– Благодарю, что подтвердили срок своей части работы, о котором мы с вами говорили ранее, – произнесла она, прожегши брата взглядом и, уже смягчаясь, обратилась к аптекарю. – Теперь я обрисую ход исполнения всего заказа. Прежде всего, я запишу магзадание и уговор. По его подписании предстоит внести половину оплаты.
На Кинри разговоры о документах наводили такую же тоску, как и на Себастьяна. Верилось, что можно обойтись безо всей этой волокиты с дорогостоящей бумагой, и он почти уже открыл рот для встречного предложения, но перед мысленным его взором предстал Тысячелистник Обыкновенный, хлещущий краем хвоста по столу. Кот определенно не одобрит столь вопиющего небрежения, возможно даже не пустит на порог. Кинри прикусил язык.
– Мастер Себастьян создаст упрощенное промежуточное орудие, с которым я многократно навещу аптеку для снятия запахов и переноса их на выбранный вами справочник, – продолжила Виола. – Мы также утвердим форму и породу дерева на основе образцов. Фигурку сотворит один из лучших резчиков города, обещаю вам произведение искусства.
Пользуясь тем, что роль его как будто исполнена и весьма успешно, Себастьян стянул предпоследнюю улитку – для создания непринужденной атмосферы, как он пояснил себе, весело жуя.
– Лишь после этого я передам книгу и фигурку мастеру для чарования. Все шаги отнимут не более пяти седмиц.
Пять седмиц звучали менее оптимистично, чем две, но Кинри не нашел возражений. Вопрос о причинах такой длительности был прояснен уже со всей обстоятельностью.
– По готовности мы вместе проверим работу артефакта в вашем доме. Лишь приняв заказ, вы передадите остаток суммы. При обнаружении сбоев до лета мы внесем исправления без дополнительный платы.
Трудно говорить о сбоях, когда заказчику хочется верить в гениальность выбранных им исполнителей. Однако подобные тонкости лучше обсудить как штатную ситуацию, чем лепетать оправдания в случае их почти неизбежного возникновения.
– В дальнейшем вы можете обращаться к нам для разовых доработок по отдельной расценке. Допускаю, к примеру, что вы откроете новое растение.
Если Кинри и надеялся найти неведомую лекарственную траву, то едва ли в хоженых вдоль и поперек лесах близ столицы. Однако слова девицы были не лишены похвальной предусмотрительности.
– Перетекая от шага к шагу, мы воплотим инструмент, дарующий дому перерождение. Воображаю, в какое изумление оно приведет постоянных посетителей и, вне всякого сомнения, созовет немало новых лиц. Приятным же дополнением станет ваш особенный справочник растительных ароматов, полезный и для будущих наследников династии.
Заканчивая длинную речь, юная распорядительница изрекла и самое мучительное:
– Принимая во внимание кропотливость задумки, мы оцениваем работу над артефактом в двадцать золотых лун.
Повисло молчание. Аренда двухэтажного дома в приличном квартале разоряла Виолу только на девять золотых лун каждый месяц. При таком сопоставлении, означенная аптекарю сумма глубоко впечатляла последнего. Кинри Благомирович принялся изучать узор на столе с превеликим вниманием.
Себастьян дожевал уже улитку и нервно подумывал стянуть последнюю. Едва удержав свой порыв, он остался наблюдать и счел даже за благо не вмешиваться, хотя с блистательной перспективой создать что-то необычное уже начал мысленно прощаться.
Виола посчитала до десяти и еще раз до десяти. Кинри не замахал руками и не назвал их сумасшедшими, значит, сумма не превышает его возможностей. Доведя на всякий случай счет до тридцати, Виола сделала умоляющий знак рукою брату остаться безгласным и приознесла неторопливо.
– Однако, в нашей дискуссии я разыскала способ предложить вам некоторую выгоду.
Кинри заинтересованно приподнял голову и как-то даже эффектно посмотрел поверх очков. Себастьян очков пока не носил, но тоже посмотрел очень выразительно.
– Мы сможем остановиться на шестнадцати лунах, если вы отпишете нам право использовать ароматы, собранные с вашим содействием.
Выразительность взгляда брата достигла крайней степени. Виола игнорировала ее столь же старательно. «Я знаю, что делаю», – получал юноша сигналы от ее гордого профиля. Выдержав на этот раз совсем краткую паузу, девица продолжила:
– Не скрою, идея создания ароматных справочников показалась мне перспективной. Мы готовы выкупить у вас право на коллекцию собранных запахов или составить более сложный уговор об отчислениях с каждого экземпляра, на который сыщется охотник. При таком раскладе потребуется больше предварительных подсчетов и наше предложение будет нуждаться в корректировке.
Вот оно и всплыло, ее «Превосходно». Себастьян ничуть не обманулся, что за кратким восклицанием уже протянулся коварный змей из целого прожекта. Впрочем, надо признать, замысел был занятный и даже изящный. Немалая часть работы по его подготовке будет загодя выполнена ими в рамках текущего заказа, так что риск остается в основном из-за дороговизны собственно книг. Эту часть плана им еще предстоит смаковать долгими вечерами, но долей своего вдохновения неугомонной сестре уже удалось его инфицировать.
Тем временем Кинри предавался собственным размышлениям. Лавка приносила доход вполне приличный. Он давно мог позволить себе сменить кров на более представительный, но в богатых кварталах жилища стояли плечом к плечу, не позволяя держать аптекарский огород. Да и расставание с домом предков он никогда не рассматривал. Зато сделать его чище, гостеприимнее – это то, что одобрила бы и покойная матушка, и приветливая невеста.
– Первый вариант подойдет, Виола Базилевна, – решился Кинри.
Минута сомнения осталась позади. Скорее он пожалеет об экономии, если так и не совершит попытки переменить к лучшему родовое обиталище.
Виола перестала держать лицо и, наконец, улыбнулась счастливо и открыто.
– Рады будем трудиться для вас, Кинри Благомирович!
Ей ужасно хотелось эдак по-мужски протянуть и руку для пожатия, но столь прогрессивных социальных операций она совершать пока не осмелилась. Пожатие досталось, конечно, брату, который тоже воспрял и тряс руку аптекаря чуть дольше привычного. Оба принялись вновь заверять друг друга в почтении и счастье быть полезными, совершая таким образом церемонию прощания.
Себастьян прямо сиял. Видя его молодецкий настрой, Виола понадеялась, что брат не додумается теперь же щелкнуть ее пальцем по носу с рекомендацией не слишком задирать последний. На всякий случай при провожании гостя к сеням она заняла диспозицию подальше от юного мага.
– Грамоты для подписания будут готовы до конца седмицы, – уточнила она. – Я занесу их вам лично.
– До полудня почти всегда я нахожусь в аптеке, – подтвердил Кинри на пороге и, еще раз пройдясь по всем известным вежливым оборотам, облачился в меховой плащ и покинул крыльцо.
Дарий Дариевич скрылся еще ранее и не имел счастья видеть ее триумфа, хотя улица Резного Листа была охвачена привычным деловитым движением. Проводив первого серьезного заказчика, Виола ощутила, как стала частью практичного мира столицы. Позволив ветру немного остудить свое взволнованное лицо, она вернулась к месту сражения. Поле битвы в любом случае осталось бы за ними, но теперь эта зала обрела как будто новый победный статус.
Едва она вошла, брат поймал ее своими длинными руками и с умилением погладил по голове. Как бы они не поддевали друг друга, это было скорее данью традиции. Не будь Карнелисы в самом деле частью чего-то целого – не отправились бы вдвоем на чужую сторону.
– Ты умница, – сказал Себастьян. – Впрочем, и я неплох.
Виола засмеялась ему в плечо.
– Завалю тебя работой, чтобы не повадно было перебивать мои деловые беседы. – пообещала она. – Пусти, у меня осталось еще дело, с коим пришлось повременить из-за уважаемого заказчика.
– Что ты еще удумала? – забеспокоился Себастьян, отпуская сестрицу.
Вместо ответа Виола метнулась к столу, на ходу совлекая солидность и церемонность. Воровато убедившись, что некому лицезреть ее через окно, она стащила из плетенки последнюю улитку, развернула ее в пышную ленту и с видом абсолютного блаженства окунула в пиалу с чаем.
