Kitabı oku: «Фортуна», sayfa 3
Колеса нарядной "Фортуны" слушались Рауля тихо и легко. Всегда.
"На что вы тратите дар?" – спросил нахрапистый торгаш.
Таким вопросом Рауль года два начинал и заканчивал всякие сутки.
Он родился в северном краю, вдали от столичного шика и мягкого климата. Его закаляли морские ветра, исполинские прибрежные валуны и лето длиною в седмицу. Юноша рос, полагая себя одним из таких валунов, твердым волей и мышцей, годным стать основою для круглой башни могучих северных ладийских крепостей.
Он бился и не мог постичь: какая насмешка снесла этот камень в столичную зефирную изящность?
Рауль, действительно способный маг, оказался здесь еще на излете пятилетней службы. Он скоро получил флотские эполеты лейтенанта и, как ни просился в дело, по продолжению карьеры был оставлен за "Фортуной".
Быть может, добился бы перевода, но Раулю страшно не повезло со внешностью. Он был так отвратительно гармоничен в своем высоком росте, стройности и развороте плеч, имел власы такого чистого пшеничного оттенка, что никому и в голову бы не пришло без оснований убрать сего античного героя с образцовой яхты императора.
Античный герой снова в тоске рассмотрел свой стакан. Очевидно, что его апломбу и купец не верил ни на грош.
Торгаш заправил себя несколькими ложками окрошки и, не меняя хитрого прищура, поинтересовался:
– Жалованием довольны?
Похоже, он презирал не только естественную деликатность, но даже жесткие сословные границы. Весь панибратский допрос дворянина звучал уже странной издевкой. Рауль бы давно осадил наглеца, но хандра и три стакана белого чая подточили в нем что-то разумное. Он весь вечер грезил о несбыточных переменах или хотя бы о том, чтобы "горело оно все огнем".
Купцу он так и не ответил, но красноречиво опрокинул выдержанный свой стакан.
Гость зорко проследил за этим жестом, дождался, пока пустая тара грохнет о столешницу, и ласково сказал:
– Переходите на мою "Русалку".
– Какую русалку? – маг с оценкой поглядел на карасей, но в рот отправил все-таки колбасное колечко.
– Моя парусная каравелла. Я вожу чай из Идинии.
– Попутного ветра, – юноша налил себе еще стакан и принялся опять его рассматривать.
Любопытно, сколько ему нужно, чтобы забыться? Северный кремень имел довольно мало опыта в таком досуге, но после сегодняшних катаний тассирского принца опять разверзлась пустота внутри.
– Я не шучу, господин чародей, – посерьезнел купец. – Мой маг-ремесленник неплох, "Русалка" делает три полных рейса в навигацию. Но вы – лучший из лучших, не так ли? С вами мы сделаем пять. Никто из ладийских торговцев не ходит быстрее!
Купец говорил, и его глаза под единою сросшейся бровью горели азартом.
Рауль взглянул на это в легкой оторопи – предложение достигло его мысли лишь теперь.
– Мне – водить чайную каравеллу? – не поверил он.
