«Защита Лужина» kitabından alıntılar, sayfa 11
Ну, что ж, этого следовало ожидать, - сказал Лужин старший, вытирая платком кончики пальцев. - О не просто забавляется шахматами, он священнодействует.
Реяли ласточки, полетом напоминая движение ножниц, быстро вырезающих что-то.
"Не выходи ты за него замуж,-- изменившись в лице, проговорила мать.-- Не выходи. Умоляю тебя. Ну, хочешь,-- я бухнусь перед тобой на колени..." И, опираясь одной рукой о кресло, она стала с трудом сгибать ногу, медленно опуская свое большое, слегка похрустывавшее тело. "Пол продавишь",-- сказала дочь и, захватив книги, вышла из комнаты.
Лужин, как будто ожидавший ее прихода, чтобы ретироваться, крякнул, встал и замечательным образом кивнув-- ("по-хамски",-- весело подумала она, переводя этот кивок на язык матери), направился к лестнице. По дороге он встретил лакея, несшего на подносе три стакана лимонаду. Он остановил его, взял один из стаканов и, осторожно держа его перед собой, бровями вторя колеблющемуся уровню жидкости, стал медленно подниматься по лестнице. Когда он исчез за поворотом, она стала преувеличенно внимательно сдирать тонкую бумажку с соломинки. "Хам",-- довольно громко сказала мать, и дочь почувствовала то удовольствие, которое бывает когда угаданное значение иностранного слова находишь в словаре.
~ она рассказала, стараясь держать слова на том же уровне, как и все предыдущие, что очень подружилась со знаменитым шахматистом Лужиным. "Наверное, пвсевдоним,-- сказала мать, копаясь в несессере,-- какой нибудь Рубинштейн или Абрамсон". "Очень, очень знаменитый,-- продолжала дочь,-- и очень милый". "Помоги-ка мне лучше найти мое мыло",-- сказала мать.
Мать, статная, полнорукая дама, называвшая самое себя бой-бабой или казаком (след смутных и извращенных реминисценций из "Войны и мира"), превосходно играла русскую хозяйку, имела склонность к теософии и порицала радио, как еврейскую выдумку.
Она-то первая и увидала Лужина и заключала из поспешного и невразумительного разъяснения хозяйки дома, что он имеет какое-то отношение к литературе, к журналам,-- сочинитель, одним словом. "А вот это вы знаете? -- спросила она, учтиво завязав литературный разговор.-- Из новой поэзии... немного декадентское... что-то о васильках, "все васильки, васильки"...
Он неизменно рылся в карманах, находил какую-нибудь бумажку, аккуратно ее рвал на части и бросал в корзину, после чего отрывисто смеялся. Образец его шуточек.
Лужин попал в то положение, в каком бывает художник, который, в начале поприща усвоив новейшее в искусстве и временно поразив оригинальностью приемов, вдруг замечает, что незаметно произошла перемена вокруг него, что другие, неведомо откуда взявшись, оставили его позади в тех приемах, в которых он недавно был первым, и тогда он чувствует себя обокраденным, видит в обогнавших его смельчаках только неблагодарных подражателей и редко понимает, что он сам виноват, он, застывший в своем искусстве, бывшем новым когда-то, но с тех пор не пошедшем вперед.
этот день его, как и предыдущие, прошел вяло, в какой-то безвкусной праздности, лишенной мечтательной надежды, которая делает празность прелестной.
