«Каждые сто лет. Роман с дневником» adlı sesli kitaptan alıntılar, sayfa 2
Но когда впервые любишь, все другие люди, даже мать и сестра, как бы сдвигаются на край твоего мира: ты видишь и слышишь их словно через густой туман. И вины своей за это не ощущаешь – она придёт много позже, когда ты годами будешь отыскивать следы Е. М. Лёвшиной в архивах
Каждый находит ту неочевидную причину, которая вдруг объявляется смыслом существования. Для Вари это религия. Для Танечки – деньги. Для Княжны – водка. Для Влады – Пётр. Для мамы – Андрюша.
что за каждым освещённым окном Парадного квартала скрывается отдельный мини-ад. И не только здесь, но повсюду, где живут люди, в шкафах белеют спрятанные скелеты, улыбаясь фарфоровыми зубами.
Обстоятельства не имеют большого значения, вся суть – в характере; тщетно порываем мы с предметами и существами внешнего мира, порвать сами с собой мы не можем. Мы меняем своё положение, но в каждое из них мы переносим те муки, от которых надеялись избавиться, а так как перемена места не исправляет человека, то оказывается, что мы только присовокупляем к сожалениям угрызения совести, а к страданиям – ошибки.
Когда мать умирает, взрослые дети плачут о своей молодости. О том, что им больше некому жаловаться.
игрушкой. Ксана осторожно, как к дикому коню, подошла к нему и, взобравшись
бутылке), есть сыр с черешневым конфитюром, носить шарф в любую погоду
Тот год был яблочным – дома чуть ли не каждый день появлялся новый пакет. Жёлтые, красные, шафрановые, кислые, сладкие, душистые. Ешьте скорее, они не хранятся. В варенье можно добавить черноплодную рябину, а в шарлотку – грецкие орехи и корицу. Спасибо, что помогаете справиться с урожаем!
