"Колыбельная" kitabından alıntı

Мона пишет с таким нажимом, что фломастер скрипит по бумаге. По-прежнему не отрываясь от гримуара, Элен говорит: – Она исчезла. Какие проблемы? Женщина в телефоне говорит, что такое происходит каждую ночь. – Пусть позовут священника, чтобы он изгнал бесов, – говорит Элен. Она подносит очередную страницу к свету и говорит: – Скажи ей, что меня нет. Мона не пишет, а рисует картинку. На картинке – мужчина и женщина, пораженные молнией. Потом – те же мужчина и женщина, размазанные под гусеницами танка. Потом – те же мужчина и женщина, истекающие кровью через глаза. Мозги текут у них из ушей. На женщине – облегающий костюм и много-много украшений. У мужчины синий галстук. Я считаю – раз, я считаю – два, я считаю – три… Мона вырывает листок с рисунком и рвет его на тонкие полоски. Мобильный снова звонит, и я опять отвечаю. Прижимая трубку к груди, я говорю Элен, что это какой-то парень. Говорит, у него из душа вместо воды хлещет кровь. Держа гримуар на свету, Элен говорит: – Дом на шесть спален на Пендер-корт. И Мона говорит: – На Пенден-плейс. На Пендер-корт – отрубленная рука, которая вылезает из мусорного бака. – Она чуть-чуть приоткрывает окно и сует в щелку обрывки рисунка. Обрывки мужчины и женщины. – Нет, отрубленная рука – на Палм-корнерс, – говорит Элен. – А на Пендер-плейс – кусачий призрачный доберман. Я говорю в телефон, чтобы мужчина на том конце линии не вешал трубку, и нажимаю на кнопку HOLD. Мона закатывает глаза и говорит: – Кусачий призрак – в испанском особняке на Милстон-бульвар. – Она что-то пишет у себя в книге красным фломастером, начиная от центра страницы и раскручивая слова по спирали к краям. Я считаю – девять, считаю – десять, считаю – одиннадцать… Элен щурится на страницу, которую прижимает к стеклу. Она говорит: – Скажи им, что я уехала по делам. – Проводя пальцем под бледными строчками, она говорит: – В той семье, которая на Пендер-корт, у них дети-подростки, правильно? Я спрашиваю у мужчины в трубке, и он отвечает: да. Элен оборачивается к Моне как раз в тот момент, когда Мона кидает ей в волосы очередную скатанную козюлю, и говорит: – Скажи ему, что кровь из душа – это самая мелкая из его проблем.