«Сфера» adlı sesli kitaptan alıntılar, sayfa 9

Да нет, это уже на полях, но моя претензия к бумаге в том, что на бумаге умирает всякая коммуникация. Нет продолжения. Прочёл бумажную брошюру - и привет. Все заканчивается на тебе. Можно подумать, ты пуп земли. А вот если б ты документировала! Если б ты использовала приложение для определения птиц, все бы выиграли - натуралисты, студенты, историки, береговая охрана. Все бы знали, какие птицы были в Заливе в этот день. Просто бесит, как подумаешь, сколько знаний каждый день теряется из-за такой вот близорукости. И я не говорю, что это эгоизм, но...

сама понимаешь, Неопознанный Летающий Мужик – повод для беспокойства».

Мне жаль тебя терять – ты была для меня важным человеком. Но мы с тобой выбрали очень разные пути эволюции и вскоре так отдалимся друг от друга, что общаться больше не сможем.

Мы в опасности, лишь когда не знаем планов или мотивов потенциального противника. Или когда он не знает наших планов и нервничает.

А если бы мы все вели себя так, будто за нами наблюдают? Мы бы жили нравственнее.

"...если человек сидит целыми днями дома и возится с калькулятором, сразу понятно, что социальные навыки у него не того. А суждения "нравится" и "не нравится", "грустная улыбка" и "веселая улыбка" были в ходу только у школьников...А теперь так делают не только школьники, и мне порой кажется, что я попал в перевернутый мир, Зазеркалье какое-то..."

Знаешь, что сказала мне супруга много лет назад, когда мы поженились? Она сказала, что, когда мы расстаемся — скажем, я уезжаю в командировку, — я должен вести себя так, будто на меня смотрит объектив. Будто жена за мной наблюдает. Тогда это все, конечно, было в теории, и она отчасти шутила, но образ мне помогал.

Он любил, когда его считали добрым, но делал так, чтобы до всех это наверняка дошло.

Рукопожатие у него было крепкое, но небрежное. Видимо, его научили пожимать руки, но он так и не понял, зачем это.

«Большинство людей променяли бы всё, что знают, всех, кого знают, весь мир отдали бы за то, чтоб их видели, чтоб их признавали, чтоб их даже, может, запомнили. Мы все понимаем, что умрем. Мы все понимаем, что мир огромен, а мы крохотны. И нам остается лишь надеяться, что нас увидят или услышат, хотя бы на миг».