«Самый лучший враг» adlı sesli kitaptan alıntılar, sayfa 11

"Ты заглатываешь свое горе в себя! А горе как соль - его лучше выплакать!"

- Много мяса лепёшек и пива. Еще что есть?

- Только репа.

- Репы пока не надо. Мы на диете, - сказал мечник.

начался обычный, суетливый, не до конца уютный шум, какой бывает, когда много людей, отчасти не знакомых друг с другом и не имеющих потому привычной структуры отношений, собираются вместе.

Губит людев не пиво! Губят людев лекарства на спирту!

Это была песня смерти, песня грусти и тоски, но где-то внутри ее угадывалась надежда, как порой угадывается в ночи крохотный далекий огонек - точно маленькая точка, пляшущая внизу на равнине.

Человек не может так, чтобы совсем ничего не любить. Что-нибудь он обязательно будет любить, иначе задохнется.

При равномерном и неназойливом повторении мысли людям начинает казаться, что она их собственная.

Один из сидящих встал и, поигрывая рубящим копьём, выдвинулся вперёд. Высокий, узкоплечий, с тощими руками, он был в кольчужной рубашке со вплетёнными на груди и спине горизонтальными пластинами. До блеска надраенные пластины сияли. Руки были защищены наручами. У кистей наручи соединялись прямоугольными пластинами. На голове — простёганная шапка на вате, усиленная кольчужной сеткой.

— Шапочка не в стиль! Тут нужен шлем с бармицей! — сказал Арей.

... почему-то девушки совершенно не умеют ценить искренние комплименты! Ляпнешь что-нибудь банальное, типа "Ты настоящая королева!" - сияют, хотя правды тут копеек на десять. А скажешь: "Ты похожа на маленькую лопоухую собачку!" - злятся. Хотя, быть может, собак ты любишь больше жизни!..

- Ты всеобщий друг, Эрлун! А всеобщий друг - это как слишком любвеобильная женщина, только и ждущая, чтобы её поманили пальцем.