«Алёнушкины сказки» adlı sesli kitaptan alıntılar, sayfa 3
большую тревогу. Все начали готовиться в далекий путь, и все имели такой серьезный, озабоченный вид. Да, нелегко перелететь пространство в несколько тысяч верст… Сколько бедных птиц дорогой выбьются из сил, сколько погибнут от разных случайностей, – вообще было о чем серьезно подумать. Серьезная большая птица, как лебеди, гуси и утки, собиралась в дорогу с важным видом, сознавая всю трудность предстоящего подвига; а более всех шумели, суетились и хлопотали маленькие птички, как кулички-песочники
– Ты всегда был лентяем, поэтому тебе и неприятно смотреть на чужие хлопоты, – объяснила его жена, старая Утка.
Что значили наши выдуманные и воображаемые страдания сравнительно с мукой мученической деревенской бабы, о которой сам бог забыл! ...
- Матушка ты наша, Надежда Васильевна, - говорила одна сгорбленная старушка, - ты поживи с нами-то подоле, так ее [могилу] своими глазыньками увидишь. Мужику какое житье: знает он свою пашню да лошадь, а баба весь дом везет, в поле колотится в страду, как каторжная, да с ребятишками смертыньку принимает.
«Мне не нравится в славянофильстве учение о национальной исключительности, – заметил Привалов. – Русский человек, как мне кажется, по своей славянской природе, чужд такого духа, а наоборот, он всегда страдал излишней наклонностью к сближению с другими народами и к слепому подражанию чужим обычаям… Да это и понятно, если взять нашу историю, которая есть длинный путь ассимиляции десятков других народностей. Навязывать народу то, чего у него нет, – и бесцельно и несправедливо.»
Люблю я эту самую Сибирь: самая купеческая страна. Бар и крепостного права она не видала, и даже всероссийский лапоть не посмел перевалить через Урал… В сапожках ходит наша Сибирь! И народец только – сорвиголова.
В торговом мире богатство – это мыльный пузырь, который разлетается мгновенно радужными брызгами.
Дочь все одно, что вешняя вода: ждешь ее, радуешься, а она пришла и ушла…
... он [русский народ] всегда страдал излишней наклонностью к сближению с другими народами и к слепому подражанию чужим обычаям...***Антонида Ивановна умела вытянуть ту заунывную, щемящую нотку, которая слышится во всех проголосных русских песнях: глухие слезы и смертная тоска по какой-то воле и неизведанном счастье...***... эти бронзовые, испитые лица с косыми темными глазами глядят на вас с тупым безнадежным отчаянием, движения точно связаны какой-то мертвой апатией, даже в складках рваных азямов чувствовалось это чисто азиатское отчаяние в собственной судьбе. "Такова воля Аллаха..." - вот роковые слова, которые гнездились под меховыми рваными треухами.***... Эта смесь европейского с среднеазиатским была оригинальна, и Привалов, все время, пока сидел в коше, чувствовал себя не в Европе, а в Азии, в этой чудесной стране поэтических грез, волшебных сказок, опьяняющих фантазий и чудных красавиц.***Ирбит - любопытное местечко, где сходятся вплотную русская Европа с русской Азией.
А как хорошо она относится к людям! Ведь это целое богатство - сохранить до глубокой старости такое теплое чувство и стать выше обстоятельств. Всякий другой на ее месте давно бы потерял голову, озлобился, начал бы жаловаться на все и на всех.***Известная степень оригинальности, конечно, идет к женщине и делает ее заманчивой в глазах мужчин, хотя это слишком скользский путь, на котором нетрудно дойти до смешного.***... эти жалкие создания, не годные никуда и ни на что, кроме замужества, которым исчерпывается все их цели, надежды и желания.***В женщине прежде всего - кровь, порода. На востоке женщина любит припадками и как-то уж слишком откровенно: все дело сводится на одну животную сторону. Совсем другое дело европейская женщина. В ней нет этой грязи, распущенности, лени; в ее присутствии все нервы в приятном напряжении, чувства настороже, а глаза невольно отдыхают на стыдливо прикрытых формах. Часто женщину принимают за девушку. Здесь все построено на пикантных неожиданностях, везде заманчивая неизвестность, и часто под опущенными стыдливо глазами, под детскими несложившимися формами кроется самая знойная страсть.***Положение богатой барышни дало почувствовать себя, и девушка готова была плакать от сознания, что она в отцовском доме является красивой и дорогой безделушкой - не больше.***Если бы дело шло о сравнениях, я сравнил бы влияние женщины с той скрытой теплотой, которая, по учению физики, спаивает малейшие атомы материи и двигает мирами...***... она любила совсем не так, как любят другие женщины: в ее чувстве не было и тени самопожертвования, желания отдать себя в чужие руки, - нет, это была гордая любовь, одним взглядом покорявшая все вокруг. Зося была всегда одинакова и всегда оставалась маленькой царицей, которая требовала поклонения. В самых ласках и словах любви у нее звучала гордая нотка; в сдержанности, с какой она позволяла ласкать себя, чувствовалось что-то совершенно особенное, чем Зося отличалась от всех других женщин.***... я не русская баба, которая, как собака, будет все переносить от мужа...***Зося самая неувлекающаяся натура, а скорее черствая и расчетливая. В ней есть свои хорошие стороны, как во всяком человеке, но все зло лежит в этой неустойчивости и в вечной погоне за сильными ощущениями.
Конечно,не дурно быть богатым, но только не рабом своего богатства.
