«Тайна проклятого герцога. Книга вторая. Герцогиня оттон Грэйд» sesli kitaptan alıntılar

... сейчас мы с вами проследуем в покои моей матушки, где я представлю вас императрице и её свите, а затем в ожидании Дэсмонда мы будем пить. Не вы! затем, устроим пьяный дебош и отправимся спать, невзирая на все просьбы спасти столицу.

- А как же люди?!

- Хорошо, вам тоже нальём.

И вспомнила про одеяние монахини, что было на его высочестве Теодоре...

- Бельё на ней было чёрным, а вовсе не тот кошмар, что ты пыталась нацепить на себя в нашу первую брачную ночь. На второй оказалось и вовсе малиновым, третья напугала нас отсутствием белья как такового в принципе.

- Вы раздели трёх сестёр монастыря?

- Ангел мой, Тео не влезал ни в один балахон, мы с трудом нашли монашку подходящих размеров.

Не оборачиваясь, я прошла в гардеробную и, пресекая возможную попытку герцога последовать за мной, также закрыла дверь. Следом повернула ключ в замке. Затем, основываясь на непонятных мне опасениях, придвинула к двери стул. После кресло. Почему-то на кресло водрузила вазу с цветами!

- Там ещё справа от вас замечательная статуя, полагаю, ей будет удобно поверх стула, - раздалось ироничное из-за двери.

Я дернулась было ухватить статую, но замерла, осознав, что фраза принадлежала его светлости.

— Честь… достоинство… верность идеалам… состояние… дети… — Посмотрел мне в глаза, жестко усмехнулся и иным, холодным, злым тоном произнес: — Честь женщины теряется одним актом насилия, и какой честной ни была бы она, для всего света становится опороченной, опозоренной, грязной. Достоинство — понятие столь растяжимое, что границы его давно размыты в соответствии с представлениями каждого. Мужское достоинство и вовсе стало крылатым выражением, обозначающим часть тела, которую вам еще не доводилось видеть, леди оттон Грэйд. Верность идеалам? Еще недавно вы были верны церкви, но что осталось от вашей веры сейчас?! Состояние, дети… — Усмешка. — Мужчины любят детей от любимой женщины, Ариэлла. Мы не обладаем материнским инстинктом, у нас иной — инстинкт защитника. А есть ли смысл защищать то, что не вызывает отклика в сердце?

— Вы готовы, Ариэлла?

— А это что-то меняет?

— Я была очарована его высочеством, мы проговорили несколько часов кряду, но любовь… Лорд оттон Грэйд, любовь в высшем обществе — недоступная роскошь. И если лорды могут себе ее позволить, то для леди подобное безумство оборачивается позором, всеобщим осуждением, пятном на репутации для ее детей. И все, что остается юным лицеисткам, вроде меня, это мечты о балах, легкий флирт, любовные послания, но не более. Любить неистово и страстно, как описано в женских романах, могут позволить себе лишь простолюдинки. Те, кому разрешено самим выбирать спутника жизни. А для леди, от рождения и до тризны, существуют лишь обязанности, главная из которых беречь честь семьи.

Некоторое время лорд оттон Грэйд молчал, затем сухо заметил:

— Печально.

— Разве? — Я улыбнулась. — Но и вас, ваша светлость, никоим образом не заботило ни мое мнение, ни мои желания, ни мои чувства в момент заключения брака. И вот сейчас вы говорите о любви, недвусмысленно намекая на то, что защищать меня и моих детей не имеете ни малейшего желания, — ведь любите вы леди эн-Аури, но никак не супругу, которую планируете достойно выдрессировать и даже не скрываете этого.

– Реально все, во что мы способны поверить,

— Ты произнесла фразу, донельзя удивившую меня. Ари, — вдруг произнес герцог.

Я промолчала.

— Ты сказала следующее: «Неужели вы думаете, что я когда-либо совершила бы столь величайшую глупость, как измена, учитывая, что позор и ответственность за подобные действия лягут на моих детей?!». Почему?

Предприняла еще одну бесполезную попытку вырваться.

— Ответишь, и купание на этом будет завершено, — предложил сделку лорд оттон Грэйд.

Судорожно вздохнув, я прекратила сопротивление, села удобнее, на миг закрыла глаза, собираясь с силами, затем тихо ответила:

— В лицее Девы Эсмеры общались не только леди из уважаемых семей, но так же и те, что были признаны… незаконнорожденными. И их участь поистине ужасает, лорд оттон Грэйд. Расцветать, зная, что никогда не сможешь стать матерью, что выбор твой ограничен лишь двумя дорогами — монастырь или же приживалка при вздорной старой леди. Смотреть на девушек, мечтающих о балах и нарядах, и знать, что никогда не наденешь иного цвета, чем серый… Воистину, я никогда не пойму матерей, обрекающих собственных детей на подобное. Вот почему. Надеюсь, теперь, когда я ответила на ваш вопрос, вы сдержите слово и прекратите это насилие надо мной!

Его светлость тяжело вздохнул, но даже не пошевелился, лишь крепче меня обнял. А затем едва слышно произнес:

— Именно поэтому у меня нет бастардов.

Я вздрогнула и, не удержавшись, изумленно посмотрела на герцога. Лорд оттон Грэйд невесело усмехнулся и добавил:

— Никогда не мог понять мужчин, обрекающих собственное семя на жизнь, в которой детям предстоит быть лишь вторым сортом.

— Дети, — ладонь лорда Грэйда неспешно двинулась вниз, скользя по изгибам моего дрожащего тела, — рождаются вовсе не от того, что мужчина овладевает женщиной. — Сильная рука скользнула по моей ноге, остановилась в месте, на которое однажды герцог уже посягал. — Совсем нет…

И в моей душе шевельнулось любопытство. Нет, я не была развращена в данном вопросе, но общение с деревенскими ребятишками редко оставляет в неведении относительно играющих парно собачек и… О самом процессе я имела смутное и крайне отвратительное представление. Сейчас же, после слов герцога, ощутила некоторую заинтересованность и, не выдержав повисшей тишины, робко поинтересовалась:

— А от чего?

Трясти перестало, но лишь до того момента, как лорд оттон Грэйд придвинулся ближе и хриплым шепотом начал рассказывать:

— В древней религии Элетара существовало поверье, что дети живут среди облаков, играя с солнечными лучами, забавляясь с порывами ветра, летая среди птиц. Им хорошо и привольно в небесах, но если на земле встречаются двое, малыши смотрят на них, оценивают и лишь тогда спускаются сюда, — теплая ладонь накрыла мой живот, — когда в сердце мужчины и женщины воцаряется любовь.

— Красивая легенда, — была вынуждена признать я.

Сильная рука с длинными пальцами нежно провела по моему телу, затем лорд оттон Грэйд тихо произнес:

— Реально все, во что мы способны поверить, Ари, даже легенды.

— Ариэлла, — окликнул меня лорд оттон Грэйд, напоминая о правилах этикета.

Присела в реверансе, глубоком, как и полагается в случае приветствия члена королевской семьи, и пожелала самой себе оказаться как можно дальше отсюда. И не напрасно — мне казалось, что я кожей ощущаю взгляд наследного принца, неприязненный, злой, презрительный.

Ощущения не обманули.

— Тупоголовая монашка, — мрачно произнес его высочество Теодор Лаэнер.

— Моя жена! — еще мрачнее напомнил лорд оттон Грэйд.

— Что ж, сделаем вид, что я выразился о своей, — усмехнулся его высочество. — Леди оттон Грэйд, рад с вами познакомиться.

Мне пришлось сделать вид, что я не заметила тона, с которым это было произнесено. Еще один реверанс и почтительное:

— Величайшая честь для меня лицезреть ваше высочество… — начала было я.

Но была перебита ничуть не благопристойным:

— Дэс, сколько девчонке лет?!

Меня назвали «девчонкой»! Чрезвычайно мило! О воспитанности наследника империи я и вовсе предпочту не задумываться даже. Резко выпрямившись, я приложила немало усилий, чтобы продолжать смотреть исключительно себе под ноги.

— Шестнадцать, — прозвучал ответ его светлости.

— Паршиво, — недовольно заметил его высочество принц Теодор.

О, я была с ним полностью согласна.

— Что именно ты имеешь в виду? — уточнил герцог.

— Паршиво, Дэс, — повторил принц. — Ей нет восемнадцати, твой родовой брак могут оспорить.

Я замерла, затаив дыхание.

— На основании? — в голосе герцога промелькнуло напряжение.

— В родовой брак могут вступать две зрелые личности, полностью ответственные за свои действия и решения. Девчонке — шестнадцать. До совершеннолетия два года. Брак могут признать недействительным, Дэс.

Я прекратила смотреть себе под ноги и взглянула на супруга. Лорд оттон Грэйд мрачно смотрел на меня несколько долгих секунд, затем хрипло произнес:

— Варианты?

Его высочество повел плечом и с усмешкой ответил:

— Учитывая заинтересованность церкви — без вариантов. Мой совет, и совет от души — отдай Иоланте ее любимицу, найди себе нормальную жену, заведи детей.

На мгновение представила себе, что лорд оттон Грэйд так и поступит. Первая мысль — радость, облегчение, вера в светлое будущее без пугающего последнего представителя династии Грэйд, без убийств и смертей, без… Но еще в самом начале герцог очень правильно сказал — в глазах всего общества я та, кто ночевал с ним под одной крышей, то есть фактически в одной постели. Для меня будут закрыты все двери. Никто и никогда не возьмет меня в жены. У меня не будет детей… зато останется жизнь… и свобода.