«Лавр» adlı sesli kitaptan alıntılar, sayfa 2

Что вы за народ такой, говорит купец Зигфрид. Человек вас исцеляет, посвящает вам всю свою жизнь, вы же его всю жизнь мучаете. А когда он умирает, привязываете ему к ногам веревку и тащите его, и обливаетесь слезами.

Ты в нашей земле уже год и восемь месяцев, отвечает кузнец Аверкий, а так ничего в ней и не понял.

А сами вы ее понимаете, спрашивает Зигфрид.

Мы? Кузнец задумывается и смотрит на Зигфрида. Сами мы ее, конечно, тоже не понимаем.

Не люблю расставаться.

Жизнь состоит из расставаний, сказал Арсений. Но помня об этом, полнее радуешься общению.

Когда Диогена обругивал некий плешивец, Диоген сказал: не воздаю тебе руганью за ругань, но похваляю волосы главы твоей, потому что, увидев ее безумие, они сбежали.

Это были руки музыканта, которому достался в дар самый удивительный из инструментов – человеческое тело.

Люди сталкиваются друг с другом (думал Амброджо), они налетают друг на друга, как атомы. У них нет собственной траектории, и оттого их поступки случайны. Но в совокупности этих случайностей (думал Амброджо) есть своя закономерность, которая в каких-то частях может быть предвидима. Полностью же ее знает лишь Тот, Кто все создал.

Ваша беда в том, что вас не свойственно приходить к окончательным выводам. Вы боитесь, что принятое решение лишит вас дальнейшего выбора, и это парализует вашу волю.

Между тем, вы упускаете лучшее, что готовила вам жизнь. Причина - в отсутствии внутреннего огня.

Похоже, я привыкаю к тому, к чему привыкнуть невозможно. Это лишний раз доказывает, что нет нехватки сил, а есть малодушие.

Вот ты говоришь, что тебе мало веры, ты хочешь еще и знания. Но знание не предполагает духовного усилия, знание очевидно. Усилие предполагает вера. Знание – покой, а вера – движение.

Он был убежден, что правил личной гигиены следует придерживаться и в Средневековье.

жизнь человека неоднородна. Порой случается, что

ее части имеют между собой мало общего. Настолько мало, что может

показаться, будто прожиты они разными людьми.