«Преступление и наказание» adlı sesli kitaptan alıntılar, sayfa 126

В этом разврате по крайней мере, есть нечто постоянное, основанное даже на природе и не подверженное фантазии, нечто всегдашним разожженным угольком в крови пребывающее, вечно поджигающее, которое и долго еще, и с летами, может быть, не так скоро зальешь.

Муки и слезы - ведь это тоже жизнь.

Пол сама моет и на черном хлебе сидит, а неуважения к себе не допустит.

он был замечательно хорош собою, с прекрасными темными глазами, темно-рус, ростом выше среднего, тонок и строен.

— Как уничтожить зло на земле?

— Уничтожить мир.

Это был человек лет уже за пятьдесят, среднего роста и плотного сложения, с проседью и с большою лысиной, с отекшим от постоянного пьянства желтым, даже зеленоватым лицом и с припухшими веками, из-за которых сияли крошечные, как щелочки, но одушевленные красноватые глазки. Но что-то было в нем очень странное; во взгляде его светилась

Все в руках человека, и все-то он мимо носу проносит, единственно от одной трусости. это уж аксиома. Любопытно, чего люди больше боятся? Нового шага, нового собственного слова они всего больше боятся

Он был хмелен, но говорил речисто и бойко, изредка только местами сбиваясь немного и затягивая речь.

"Тварь ли я дрожащая или право имею?"

Любопытно, чего люди больше всего боятся? Нового шага, нового собственного слова они больше всего боятся...