«Женщина французского лейтенанта» adlı sesli kitaptan alıntılar, sayfa 2
Совершенно посторонний человек… и к тому же другого пола… часто бывает самым непредвзятым судьей.
Может быть, бессознательно Чарльза влекло к Эрнестине то, что испокон веков влечет нас к наивным и недалеким женщинам: убеждение, будто из них можно вылепить что угодно.
Вы не принесете счастья большинству людей, заставив их бегать прежде, чем они научатся ходить.
И на какое-то поистине греховное мгновенье она вообразила себя падшей женщиной — балериной или актрисой.
То, чего не было, воскресить нельзя
Цыгане не англичане, а следовательно, почти наверняка людоеды.
В этом внезапном прозрении, подобном вспышке черной молнии, ему открылось, что все живое развивается по параллельным линиям, что эволюция - не восхождение к совершенству по вертикали, а движение по горизонтали. Время - великое заблуждение; существование лишено истории, оно всегда только сейчас, и существовать - значит снова и снова попадать в какую-то дьявольскую машину. Все эти разукрашенные ширмы, возведенные человеком с целью отгородиться от действительности - история, религия, долг, положение в обществе, - все это иллюзии, не более как фантазии курильщика опиума.
Мужчины привыкли к тому, что женщины, как товары на полках, терпеливо ждут своего покупателя, а мужчины заходят в лавку, рассматривают их, вертят в руках и выбирают, что больше приглянулось — пожалуй, эту… или вон ту?
Либо ты остаешься в тюрьме, которую твой век именует долгом, честью, самоуважением, и покупаешь этой ценой благополучие и безопасность. Либо ты будешь свободен - и распят. Наградой тебе будут камни и тернии, молчание и ненависть; и города, и люди отвернутся от тебя.
С Фортуной шутки плохи: она стимулирует воображение, заставляя предвидеть тот день, когда она от нас отвернется; и чем благосклоннее она сейчас, тем больше мы боимся лишиться ее покровительства.
