«Исповедь (Планы и варианты)» adlı sesli kitaptan alıntılar, sayfa 5
Незнание ведь всегда это самое говорит. Когда оно не знает чего-нибудь, оно говорит, что глупо то, чего оно не знает.
...учить катехизис надо, ходить в церковь надо, но слишком серьезно всего этого принимать не следует.
...я боялся жизни, стремился прочь от нее и между тем чего-то еще надеялся от нее.
Мысль о самоубийстве пришла мне так же естественно, как прежде приходили мысли об улучшении жизни.
Когда оно [незнание] не знает чего-нибудь, оно говорит, что глупо то, чего оно не знает.
О философии:Я спрашиваю: Зачем быть этой сущности? Что выйдет из того,
что она есть и будет?... И философия не только не отвечает, а сама только
это и спрашивает. И если она -- истинная философия, то вся её работа только
в том и состоит, чтоб ясно поставить этот вопрос. И если она твердо держится
своей задачи, то она и не может отвечать иначе на вопрос: "что такое я и
весь мир?" -- "всё и ничто"; а на вопрос: "зачем существует мир и зачем
существую я?" -- "не знаю". Так что, как я ни верти теми умозрительными
ответами философии, я никак не получу ничего похожего на ответ, -- и не
потому, что, как в области ясной, опытной, ответ относится не до моего
вопроса, а потому, что тут, хотя вся работа умственная направлена именно на
мой вопрос, ответа нет, и вместо ответа получается тот же вопрос, только в
усложнённой форме.
Об ограниченности человеческой мысли:...для того, чтоб ответить на вопрос, предстоящий каждому человеку: "что я такое" или: "зачем я живу", или: "что мне делать", -- человек должен прежде разрешить вопрос: "что такое жизнь всего неизвестного ему человечества, из которой ему известна одна крошечная часть в один крошечный период времени".
Есть ли в моей жизни такой смысл, который не уничтожался бы неизбежно предстоящей мне смертью?
<Если бы пришла волшебница и предложила мне исполнить мои желания, я бы не знал что сказать....даже узнать истину я не мог желать, потому что я догадывался, в чем она состояла. Истина была то, что жизнь есть бессмыслица.>
Я понял, что для того, чтобы понять смысл жизни, надо прежде всего, чтобы жизнь была не бессмысленна и зла, а потом уже – разум для того, чтобы понять ее. Я понял, почему я так долго ходил около такой очевидной истины, и что если думать и говорить о жизни человечества, то надо говорить и думать о жизни человечества, а не о жизни нескольких паразитов жизни. Истина эта была всегда истина, как 2х2=4, но я не признавал ее, потому что, признав 2х2=4, я бы должен был признать то, что я нехорош. А чувствовать себя хорошим для меня было важнее и обязательнее, чем 2х2=4. Я полюбил хороших людей, возненавидел себя, и я признал истину. Теперь мне все ясно стало.
