«Возмутитель спокойствия» adlı sesli kitaptan alıntılar, sayfa 8
Соловей его сердца склонился к розам её лица !
Да благословит высшая мудрость нашу беседу и ниспошлёт тебер понимания, а мне – дар ясности и глубины в моих словах.
Вечный бродяга, он нигде не останавливался надолго; с рассветом засёдлывал он ишаков – белого для Гюльджан, серого для себя – и снова пускался в путь, всё вперёд, и всё дальше, каждый день меняя ночлег. Утром его леденил мороз и заносила метель на горном снеговом перевале, в полдень недвижный зной каменистых ущелий сушил его губы, вечером он вдыхал благоуханную свежесть долины и пил из арыка мутную воду, рождение которой от льда и снегов видел сегодня там, наверху.
Но мы, оказывается, все еще до сих пор сидим в чайхане раздумий о жизни, - в этой грустной чайхане, где пьют из чайника несбывшихся надежд и курят из кальяна поздних раскаянии. Скорей на базар! Эй, чайханщик, получи деньги за свой горький чай; лучше бы нам не заходить в твою чайхану и не пробовать его: меньше было бы морщин на лице!.5 абзцев мудрых. про молодость в старости. про необходимость жить в настоящем, про ненужность рекламу хорошему товару, про том что многие вечно надеятся и каются и ничего не делают
Уметь доверять- величайшая из наук, потребных нам в жизни; судьба подобна благородной арабской кобылице: она не терпит трусливого всадника, но мужественному она покоряется
- ...Ты кончил, визирь?
- Кувшин моих ничтожных мыслей показывает дно.
Он верил, что если решение человека непреклонно и мужество неистощимо - предопределение всегда придёт на помощь к нему. Из тысячи встреч, разговоров и столкновений непременно будет одна такая встреча и одно такое столкновение, которые в купе создадут благоприятный случай, и, умело воспользовавшись им, человек сможет опрокинуть все препятствия на пути к своей цели, выполнив тем самым предопределение.
От нищеты он взял ее плотскую часть, то есть лишения, а от богатства – духовную, то есть вечный страх; и в том и в другом случае он избрал для себя наихудшее.
Всходило солнце, старинный, неизменный друг Ходжи Насреддина; каждое утро встречались они, и каждое утро Ходжа Насреддин умел обрадоваться солнцу так, словно не видел его целый год. Всходило солнце, как добрый, щедрый бог, равно на всех изливающий милость, и все в мире, благодарно ликуя, раскрывало навстречу ему свою красоту, горело, сверкало и сияло в утренних лучах - пушистые облака, изразцы минаретов, мокрые листья, вода, трава и цветы; даже простой угрюмый булыжник, позабытый и обделенный природой, даже он, встречая солнце, сумел украсить себя, искрился и блестел в изломе, словно осыпанный алмазной пылью. ИразвемогХоджа Насреддин в этот час оставаться холодным перед лицом своего сияющего друга? Дерево трепетало под яркими солнечными лучами, и Ходжа Насреддин трепетал вместе с ним, словно сам был одет зеленой листвой; на ближнем минарете ворковали голуби, чистили крылья, и Ходже Насреддину хотелось почистить крыло; две бабочки порхали перед окном - ему хотелось быть третьим в их легкой игре.
Кувшин – коварный собеседник: он всегда притворяется, что на его дне, как драгоценная жемчужина, сокрыта самая главная истина, и с каждым глотком – к ней ближе. А когда наконец самоотверженными усилиями дно достигнуто, отважный искатель уже не в силах не только овладеть жемчужиной, но даже и разглядеть ее.
