«Дар Шаванахолы. История, рассказанная сэром Максом из Ехо» adlı sesli kitaptan alıntılar, sayfa 9
Долго, с преувеличенным интересом изучал старые книги на полках, а "Философские рассуждения об анатомическом строении моллюска кримпи" даже отложил в сторону.
- Дашь почитать?
- Да хоть навсегда забирайте, - вздохнул я. - Но зачем она вам?
- Книга, в самом названии которой содержится столь внятное указание на место и значимость философии в человеческой жизни, заслуживает самого пристального изучения. Есть надежда, что прочитав её три дюжины раз, я не только познаю, наконец, истину во всей её удушающей полноте, но и пойму, что мне делать с такой обузой...
"Бытие - движение, небытие - покой. И нет для них ничего мучительней, чем приобретать свойства своей противоположности. Я видел небытие, которому пришлось прийти в движение, и с тех пор сердце моё переполнено его страданием"...
Книжки читают скучные неудачники, которым больше делать нечего, гы-гы-гы!
С моей точки зрения, человек в одежде, вышедшей из моды, выглядит, как полный придурок. ... Впрочем, человек, увешанный погремушками, выглядит ничуть не лучше. И как в такой ситуации сохранить достоинство? Мне совсем не нравится выбирать, к какой разновидности придурков примкнуть.
Мать - философ, довольно известный в научных кругах - Сэли Култах. Ты-то, понятно, не в курсе, а вот сэр Шурф на этом месте непременно сделал бы такие специальное постное лицо, символизирующее глубокое уважение к чужому интеллекту. С тех пор, как леди Сэли ушла из Университета, решив, что что преподавать философию студентам бессмысленно, и обосновав своё мнение в изящнейшем трактате "О пересечении траекторий ускользающего внимания", семья питается в трактирах за Королевский счёт, а скудный запас наличности тратит на няньку для ребёнка, чтобы не мешал родительским занятиям.
Я смотрю на деньги и сокровища, как на глиняные черепки и битое стекло. Я смотрю на лучшие одежды, как на рваные лохмотья. Я смотрю на изысканные кушания, как на корм для индюков. Кому как не мне присматривать за порядком на этой мусорной свалке?
Меняется все - эпохи, обычаи, климат, очертания материков и даже облик звездного неба, переписываются календари и законы, и только обращение начальства с подчиненными остается неизменным - вечно одно и то же.
Жизнь снова стала интересной, и это оказалось важнее привязанностей, потерь и прорех, которые они оставляют в ткани бытия. "Мне интересно" - именно так выглядит моя персональная формула счастья, точнее формула необходимой мне дыхательной смеси; весьма вероятно, что именно поэтому я до сих пор жив и, если верить моим ощущениям, вполне бессмертен. Или почти.
Начало любой реальности следует искать не на краю времен, а где-нибудь в самом центре запутанного клубка событий - это правило.
Даже самая объемистая книга в Соединенном Королевстве, с трудом уместившаяся в восемь томов, обладает присущим всем книгам малоприятным свойством - способностью заканчиваться.
