«Детство (отрывок из повести)» adlı sesli kitaptan alıntılar, sayfa 3
- Ты, гляди, не очень вертись около него; бог его знает, какой он такой...
А меня снова потянуло к нему.
Я видел, как изменилось, опрокинулось его лицо, когда он сказал "страшно один"; в этих словах было что-то понятное мне, тронувшее меня за сердце, и я пошёл за ним.
...всё, что я видел в этом доме, тянулось сквозь меня, как зимний обоз по улице, и давило, уничтожало...
...русские люди, по нищете и скудости жизни своей, вообще любят забавляться горем, играют им, как дети, и редко стыдятся быть несчастными.
В бесконечных буднях и горе - праздник, и пожар - забава; на пустом лице и царапина - украшение...
Дураку ни ног, ни рук не надо, он и глупостью своей сытно кормится.
Злоба - что лёд, до тепла живёт!
И грусть и радость жили в людях рядом, нераздельно почти, заменяя одна другую с неуловимой, непонятной быстротой.
Мне кажется,это очень хорошо-навсегда уйти в лес,как ушел Кирилло из Пуреха. В лесу нет болтливых людей,драк,пьянства,там забудешь о противной жадности деда,о песчаной могиле матери,обо всем,что,обижая,давит сердце тяжелой скукой.
Если встать на лавку, то в верхние стёкла окна, через крыши, видны освещённые фонарями ворота завода, раскрытые, как беззубый чёрный рот старого нищего,- в него густо лезет толпа маленьких людей. В полдень снова гудок; отваливались чёрные губы ворот, открывая глубокую дыру, завод тошнило пережёванными людями, чёрным потоком они изливались на улицу, белый, мохнатый ветер летал вдоль улицы, гоняя и раскидывая людей по домам. Небо было видимо над селом очень редко: изо дня в день над крышами домов, над сугробами снега, посоленными копотью, висела другая крыша, серая, плоская, она притискивала воображение и ослепляла глаза своим тоскливым одноцветом.
Господь - скуповат, он за года минутами платит. Он процента не признает.
Всё пройдёт, а чему быть - то останется.
