«Часовая битва» adlı sesli kitaptan alıntılar, sayfa 4
«Запомни важное правило, Василиса: не тревожь будущее без особой надобности. То, что должно случиться, по определению неведомо. Из-за того, что будущее стало тебе известно, оно может измениться — неотвратимо, с тяжелыми последствиями…»
хозяина замка, главы Ордена Драгоциев – даже огромные потрепанные книги в шкафу
свободно ходит по реке Времени.
Ведь теперь Время всегда на нашей стороне.
– Да это вы сами напали на учеников Астрагора! – гневно заявил он. – Да еще в Змиулане! Вы не знаете, кого похитили!
– Почему же, знаю, – усмехнулась Хронимара. – Фэша Драгоция и его подружку.
Василиса, хоть и была возмущена не меньше, чем Фэш, но едва сдержала улыбку – впервые кто то назвал ее подружкой Фэша.
Правда, он все испортил.
– Никакая она мне не подружка.
Власть-это единственный смысл существования,- неожиданно ответил Астрагор.-Все остальное- тлен и суета. Власть-это источник, который хмелит получше самого дорогого вина... Нет в мире большего наслаждения, чем ощущение полного всевластия.... Ощущение страха и покорности людей. Единственное в этом мире имеет вес-чувство личной силы. Яркое,, пронзительное ощущение, что только ты можешь превратить эту землю в руины, стереть с полотна времени... Или оставить жить- пусть продолжат влачить свое жалкое существование.
— Вы думаете, что… — У Василисы блеснула яркая мысль, но тут же исчезла — быстрее, чем падающая звезда. Мало того, витражное окно вдруг распахнулось и, срывая зеленую штору, впустило в комнату сильный белоснежный вихрь. Ковер, кровать и столик, каминная полка — все оказалось засыпано снегом.
Родион Хардиус, оказавшись по колено в пушистом сугробе, недовольно щелкнул языком:
— Ай, Василиса, не научилась еще удерживать контроль над сном! Захарре передай мое порицание.
— Я не думала про снег, — растерялась та, отряхивая одежду от снежинок. — Не пойму, откуда он взялся… Кстати, а откуда вы знаете, что это Захарра обучает меня хождению в луночасе?
Прадед таинственно улыбнулся, одновременно поднимая ноги и воспаряя над креслом.
— Я знаю многое… — заметил он, устраиваясь в воздухе по-турецки. — Не только Астариус свободно ходит по реке Времени.
— И все-таки, что вы имели в виду… — начала Василиса, но не договорила — на нее посыпались бублики самого разного размера, целый дождь из сушек и баранок. Она глянула под ноги и увидела… лисенка — маленького, дрожащего и испуганного.
«Кар-р!» — сказал лисенок и превратился в черную, лохматую ворону, тут же обернувшуюся подсвечником с зажженными свечами черного и белого цвета.
— Занятные метаморфозы, — прокомментировал Родион Хардиус. — Ты либо голодна, либо испугана, либо злишься, либо намекаешь, что пора уходить — тебе и мне, каждому в свое время.
— Я не знаю, как так получается, — призналась Василиса. Хотя на самом деле ее восхитила такая «непостоянность» сна. Выходит, если научиться управлять сном, можно легко изменять пространство…
— Ну вот, мы его расстроили, — широко улыбнулся зодчий. — Разрушили своим странным, на его взгляд, дружелюбием образ врага и супостата. Теперь он нас еще больше невзлюбит!
Когда знаешь врага в лицо, то легче с ним совладать. Предупрежден — вооружен, не так ли?
– Каждый сам повелевает своей судьбой! Помни об этом. Я хотел бы, чтобы у нас родилась дочь, – вдруг произнес Нортон-старший. – Такая же, как ты, – рыжая-рыжая, с васильковыми глазами. Лисса-Василис-са. Как тебе имя?
