«Мизери» adlı sesli kitaptan alıntılar, sayfa 3
Полу пришло в голову, что разум Энни имеет немало общего с ее газонокосилкой. Видимая часть как будто в порядке. Но если посмотреть под другим углом, можно увидеть острое смертоносное лезвие.
"Мы думаем, что очень много знаем, а на самом деле мы знаем не больше, чем крыса, попавшая в ловушку, крыса с переломанной спиной, которая думает, что все еще хочет жить"
Пол разговаривал со многими жертвами аварий. И все время он слышал одно и то же. Все преподносилось по-разному, но смысл всегда оставался следующим: Я помню, как садился в машину. Помню, как пришел в себя здесь. Больше ничего не помню.Почему с ним не могло быть также?
Потому что писатели помнят все. Пол. Особенно боль. Раздень писателя догола, укажи на шрамы и он расскажет тебе историю каждого из них, даже самого маленького. От больших шрамов можно получить роман, а не амнезию. Для того, чтобы стать писателем, достаточно малого таланта, но единственным требованием при этом является способность помнить историю каждого шрама.
Искусство состоит из стойкости памяти.
He was Paul Sheldon, who wrote novels of two kinds, good ones and best-sellers.
Даже Галилей отрекся, когда увидел, что враг настроен серьезно.
Когда живешь в комнате смеха, можно и привыкнуть к неожиданным эффектам.
Хотя срок есть всегда, спустя какое-то время автор теряет контроль над книгой, почти все писатели это знают. Если книга достаточно долго остается в заблокированном состоянии, она начинает умирать, отходить; становятся видны маленькие натяжки и литературные приемы.
— Вы дьяволица, — сказал он.
— Ну да! Да! Так думает любой ребенок, когда мама входит на кухню и видит, что он играет флаконом с раствором для мытья раковины. Он, конечно, не говорит так, потому что у него нет вашего образования. Он просто говорит: «Мама, ты плохая!»
Темнота. За ней — боль и туман. А потом — осознание того, что боль хотя и не прекращается, зато время от времени как будто нехотя идет на перемирие и прячется, и тогда наступает облегчение.
Как идол она внушала только одно: смущение, постепенно переходящее в ужас. При виде идола все прочие чувства пропадают.
