«Священная книга оборотня» adlı sesli kitaptan alıntılar, sayfa 6
Красота подобна огню, она сжигает, сводит с ума своим жаром, обещая, что там, куда она гонит жертву, есть успокоение, прохлада и новая жизнь – а это обман. Вернее, все так и есть – но не для жертвы, а для новой жизни, которая придет жертве на смену, а потом тоже будет пожрана этим беспощадным демоном.
Кто я такая, чтобы в чём-то её упрекать? Разве я хоть на йоту лучше? Если я действительно считаю себя лучше, значит, я хуже.
Каждый раз реформы начинаются с заявления, что рыба гниёт с головы, затем реформаторы съедают здоровое тело, а гнилая голова плывёт себе дальше. Поэтому всё, что было гнилое при Иване Грозном, до сих пор живо, а всё, что было здорового пять лет назад, уже сожрано.
– Оборотень – как это облако. Живет, меняет форму, цвет, объем. Потом исчезает. Но когда дым рассеивается, с осознанием ничего не происходит. В нем просто появляется что-то другое.
– А куда осознание идет после смерти?
– Ему нет надобности куда-то идти, – сказала я. – Вот ты разве идешь куда-то? Сидишь, куришь. Так и оно.
После этого я вывесила на входе защитный талисман, чего обычно избегаю, поскольку расплатой за магию, меняющую естественный ход вещей, рано или поздно становится смерть. Но здесь вмешательство было минимальным.
... проведенная со мной ночь менее опасна, чем полёт на российском вертолёте в условиях средней видимости.
Писателю (речь о Набокове и его "Лолите") мечталось, конечно, не о зелёной американской школьнице, а о скромном достатке, который позволил бы спокойно ловить бабочек где-нибудь в Швейцарии. В такой мечте я не вижу ничего зазорного для русского дворянина, понявшего всю тщету жизненного подвига. А выбор темы для книги, призванной обеспечить этот достаток, даёт представление не столько о тайных устремлениях его сердца, сколько о мыслях насчёт новых соотечественников, и ещё - о степени равнодушия к их мнению о себе. То, что книга получилась шедевром, тоже несложно объяснить - таланту себя не спрятать...
Мир, который мы по инерции создаем день за днем, полон зла. Но мы не можем разорвать порочный круг, потому что не умеем создавать ничего другого. Любовь имеет совсем иную природу, и именно поэтому ее так мало в нашей жизни. Вернее, наша жизнь такая именно потому, что в ней нет любви. А то, что принимают за любовь люди — в большинстве случаев телесное влечение и родительский инстинкт, помноженные на социальное тщеславие.
Лицемерие по-английски "hypocrisy". Я бы ввела новый термин - "hippopocrisy", от "гиппопотам". Чтобы обозначить масштабы проблемы.
Фотография была хорошего качества и занимала четверть мегабайта.
