«Чучело» adlı sesli kitaptan alıntılar, sayfa 4
- Не ожидала я такого от Чучела, - нарушила наконец тишину Железная Кнопка. - Всем врезала. Не каждый из вас на это способен. Жалко, что она оказалась предателем, а то бы я с ней подружилась… А вы все - хлюпики. Сами не знаете, что хотите.
Посмотрела на всех - значит, все-таки они меня победили. «Все равно, подумала, никогда ничего не скажу сама». Но от этого мне стало грустно. Так хотелось справедливости, а ее не было! И чтобы не зареветь перед ними, выбежала из класса.
Чучело, прости нас!
Ленка твердо решила доказать всем, что она ничего и никого не боится — даже чучелом быть не боится.
Ленка неслась по узким, причудливо горбатым улочкам городка, ничего не замечая на своем пути. Мимо одноэтажных домов с кружевными занавесками на окнах и высокими крестами телеантенн – вверх!.. Мимо длинных заборов и ворот, с кошками на их карнизах и злыми собаками у калиток – вниз!.. Куртка нараспашку, в глазах отчаяние, с губ слетал почти невнятный шепот: – Дедушка!.. Милый!.. Уедем! Уедем! Уедем!.. – Она всхлипывала на ходу. – Навсегда!.. От злых людей!.. Пусть они грызут друг друга!.. Волки!.. Шакалы!.. Лисы!.. Дедушка!.. – Вот ненормальная! – кричали ей вслед люди, которых она сбивала с ног. – Летит, как мотоциклетка! Ленка взбегала вверх по улице на одном дыхании, словно делала разбег, чтобы взлететь в небо. Она и в самом деле хотела бы тотчас взлететь над этим городком – и прочь отсюда, прочь! Куда-то, где ждали ее радость и успокоение. Потом стремительно скатывалась вниз, словно хотела снести себе голову. Она и в самом деле была готова на какой-нибудь отчаянный поступок, не щадя себя. Подумать только, что же они с нею сделали! И за что?!
Он не двигался с места и платье мне не отдал, но улыбнулся в ответ. И я ему еще раз улыбнулась, а руку все время держала протянутой… Так мы стояли и улыбались друг другу.
И вдруг… он швырнул платье через мою голову!
«По-моему, они объясняются в… дружбе».
Значит, Ленка всю вину взяла на себя. А он, старый леший, даже не подумал об этом. Кажется, она сможет прожить свою жизнь не хуже прочих Бессольцевых, ибо обладала теми чудесным качествами характера, которые непременно требовали от нее участия в судьбах других людей и боли за них.
И это чувство, что "люди с картин" на самом деле живут в их доме не покидало его, даже когда он стал взрослым, хотя, может быть, это и странно.
Трудно объяснить, почему так происходило, но, будучи в самых сложных переделках, в предсмертной агонии, на тяжкой кровавой работе войны, он, вспоминая дом, думал не только о своих родных, которые населяли его, но и о "людях с картин", которых он никогда не знал.
Раззадорились — жаждали мести. А с другой стороны, они были правы. Разве кто-нибудь любит предателей?.. Их никто не любит. Никто. Их все презирают.
