Дмитрий Глуховский

Останови время. Останови ветер. Останови Землю. Хватит расти, дети. Хватит стареть, мама. Не заходи, солнце. Не уходи, папа. Мама, а он вернется? А я вернусь, мама, из моего похода? Против меня ветры, против меня годы, Всех рек течение, планет верчение. Останови Землю. Останови время.

На земле жизнь так организована, чтобы все люди непременно в ад попадали. особенно в России.

На самом деле черные не убили ни единого человека. Они даже к ним не притронулись. Все те, кто погиб, погибли от рук своих товарищей. А черные просто свели тех с ума. Никто не способен остаться собой, когда черные приближаются. И никто не помнит, кем он был, пока черные находились рядом. Конечно, когда приступ заканчивается и ты видишь перед собой своего друга с вырванным кадыком, самое простое и самое логичное – решить, что это сделало черное чудовище. Решить так и поверить в это.

Пускай переименовывают мою ВДНХ в ВВЦ, меня эти их игры не касаются: я так и буду говорить – ВДНХ. И не «мою ВДНХ» даже, а «мое», потому что ВДНХ – это не аббревиатура никакая, а имя собственное. Тетраграмматон. И средний род этому месту подходит великолепно.

Потому что человек - ссыклив и тосклив. Легко решить, трудно решиться.

А от вранья единственная неловкость - оно требует хорошей памяти. Врать - как выстраивать карточный домик: каждую следующую карту надо класть все осторожней, глазу не спускать с ненадежной конструкции, на которую собираешься опираться. Малейшей детали из ранее нагроможденной лжи не учтешь - рухнет все. И уж есть такая особенность у вранья: одной картой дело никогда не обходится.

Нельзя размякать. Люди - падальщики , стая павловский собак, они сожрут тебя, если заметят, что ты дал слабину.

Нельзя быть добрым в недобром мире.