Надежда Жаркова

поездки в Лангедок сколько мне

Не видно, чтобы отдых пошел вам на пользу. По правде говоря, отпуск никому еще на пользу не шел. Мчаться по дорогам, обгоняя грузовики, ночевать в какой-нибудь грязной дыре, жрать всякую дрянь, считая ее вкусной только потому, что это не дома. Потом торчать на пляже, рискуя схватить солнечный удар, ссориться с женой, орать на детей – и, вернувшись, отдохнуть наконец на работе! Отдыхайте же, мой друг! У вас для этого достаточно времени

И если на вашем пути вам встречаются одни и те же лица, то все тем же лицам, видно, суждено оказывать вам благодеяния и вызволять из беды.

Для самого же человека безразлично, прожил ли он жизнь, заполненную до краев или безнадежно пустую, тревожную или спокойную; любой минувший день погребен в прошлом – в прошлом, прах и пепел коего одинаково весят на любой ладони.

Даже когда нас карают за мнимые проступки, всегда имеется истинная причина для постигшего нас наказания. Любой неправый поступок, даже свершенный ради правого дела, несет в себе проклятие».

она сумела потрясти Париж и создать свое богатство на трупах

Самый удобный способ познакомиться с городом – это попытаться узнать, как здесь работают, как здесь любят и как здесь умирают.

Как только нация весьма неполитично упраздняет признанные социальные привилегии, она открывает шлюзы, куда устремляется целый легион мелких честолюбцев, из коих каждый хочет быть первым; аристократия, если верить демократам, являлась злом для нации, но, так сказать, злом определенным, строго очерченным. Эту аристократию нация сменила на десяток аристократий, соперничающих и воинственных, — худшее из возможных положений. Провозглашая равенство всех, тем самым как бы провозгласили «декларацию прав зависти». Ныне мы наблюдаем разгул честолюбия, порожденного революцией, но перенесенного в область внешне вполне мирную — в область умственных интересов, промышленности и политики, а поэтому известность, основанная на труде, на заслугах, на таланте, рассматривается как привилегия, полученная в ущерб остальным.

Жизнь-это сложное, трудное ремесло, и надо приложить усилия, чтобы научиться ему. Когда человек узнает жизнь, испытав ее горести, фибры сердца у него закалятся, окрепнут, а это позволяет ему управлять своей чувствительностью. Нервы тогда становятся не хуже стальных пружин – гнутся, а не ломаются. А если вдобавок и пищеварение хорошее, то при такой подготовке человек будет живуч и долголетен.

Если человек стремится к признанию, ему нужно просто признаться, кто он есть.