Alıntılar
«Поскольку логистически невозможно предугадать все, – спокойно сообщила она, – мы научим вас не предугадывать в принципе. Тогда вы будете готовы ко всему».
Границы возможного дрейфуют вокруг нас, былые определенности похоронены и забыты. Коты больше не могут считаться живыми или мертвыми.
Прими гражданство и перейди в истинную веру, пошли пару сыновей на военную службу, когда они достигнут совершеннолетия, плати налоги, рассчитанные таким образом, чтобы ты и твоя семья не обнищали, вам не пришлось уходить в горы и вести там бандитскую жизнь
Посмотри на меня, Крис. Вот она, я. Твоя жена. Механик – лишь профессия, которая указывает на мое несостоятельное финансовое положение. Но я не позволяю работе определять, кто я такая, и не хочу, чтобы ты делал это за моей спиной. Мы куда больше, чем наша должность.
последний раз. Впрочем, наверняка те же затруднения она испытывала при взгляде на меня. Когда она говорила, смотрела в песок с нечитаемым лицом. Говорила с заминками, так же, как когда разбудила меня в комнате для гостей на рассвете и спросила, не хочу ли я пройтись
катушку. Стронций-90, йод-131 и их многочисленные друзья – словно компания обдолбавшихся харланских мажоров, радостно завалившихся в портовую часть Миллспорта. Щеголяющие в своих нестабильных субатомных оболочках, словно в куртках из шкуры болотной пантеры, они желали пролезть повсюду, в каждую клетку, которую могли испоганить своим безмерно ценным присутствием.
Банкрофт усмехнулся. – Культура общества подобна смогу. Живя в ней, приходится её вдыхать. А это неизбежно ведёт к заражению. Что означает в данном случае свобода? Свобода извергать семя на лицо и грудь жене? Свобода заставлять её мастурбировать передо мной, делить её плоть с другими мужчинами и женщинами? Двести пятьдесят лет – это очень большой срок, мистер Ковач. Достаточно для того, чтобы рассудок оказался заражён самыми разнообразными