Kitabı oku: «Хаос и космос в ментальности субъекта»

Игорю Алексеевичу Акчурину посвящается

Так как предметы лишь при помощи человеческих воззрений выдвигаются из ничто, то если теряются воззрения, они вновь возвращаются в ничто.

И. В. Гёте. Максимы и рефлексии

Наука преуспела в разделении объекта исследования, забывая затем сложить его воедино, тем самым теряя представление о нем.

И. Р. Пригожин, И. Ж. Стенгерс. Порядок из хаоса

Рекомендовано к изданию секцией «Нейрофилософия» Научного совета РАН по методологии искусственного интеллекта и когнитивных исследований, 23 мая 2018 г., Философский факультет МГУ им. М. В. Ломоносова

Рецензенты:

доктор психологических наук, профессор В. Т. Кудрявцев

доктор философских наук В. В. Мильков

доктор психологических наук, профессор А. А. Обознов

доктор психологических наук, профессор В. К. Шабельников

© Сухарев А. В., 2019

Введение

Разработка обобщеного гуманитарного языка описания и интеграции различных культур и народов нашей планеты является весьма актуальной в стремительно глобализирующемся мире. Язык естественно-научного описания не включает важнейшие для человека понятия ценностей и пр. Язык мировых (надэтнических) религий часто заключает в себе предпосылки для межконфессиональных и межэтнических конфликтов, а имеющиеся языки обобщенного философского описания мира и человека не учитывают природно-культурной специфики развития различных социальных групп. Таким образом, возникает проблема создания языка, включающего, наряду с максимально общим описанием мира и человека, органичный способ учета природно-культурной специфики развития человека или общества.

В настоящее время, как в естественно-научных, так и в гуманитарных исследованиях все более широко используются понятия «хаос» и «порядок». Понятием «хаос» обозначают переходное состояние, структурную неустойчивость системы, отсутствие ее закономерного изменения и т. п. Антонимом данного понятия является понятие «порядок», которое связывается с понятием «космос» (И. Кант, Г. Гегель, Дж. Джойс, И. Пригожин, Е. А. Стеценко, Г. Хакен и др.).

В современной науке представление о дихотомии «хаос—порядок» применялось как в естественно-научной области (Г. Хакен, И. Пригожин, Г. Г. Малинецкий и др.), так и в математической психологии (В. Ю. Крылов, В. Б. Тарасов, Т. Н. Савченко и др.), а также в социологии, истории и др. Представление о хаосе и порядке рассматривалось в рамках синергетического подхода для исследования взаимосвязи и взаимопорождения новых структур из относительного «беспорядка» или качественного скачка при порождении новой структуры из старой. Синергетический подход в том виде, как он использовался в психологических исследованиях, описывал роль структуры, степени ее организации и формального характера ее трансформации. Несмотря на то что соотношение «хаос—порядок» широко используется не только в естественно-научных, но и в гуманитарных исследованиях (например, в анализе эпохи постмодерна, социальной синергетике), оно, как правило, рассматривается на основе естественно-научных моделей. В процесе применения идей синергетики в социогуманитарной сфере была выработана удачная, на наш взгляд, формулировка о «степени синтеза хаоса и порядка», подразумевающая изначальное их «сочетание» (Бранский, 1999). Данная формулировка относится только к структурно-динамическим (номотетическим) характеристикам социогуманитарных систем. Психические образы несут регулятивную функцию в поведении человека. При этом возникает проблема учета именно гуманитарной, идиографической составляющей предмета исследования, роли содержания субстратных элементов исследуемой психологической структуры, прежде всего функции и специфики содержания ее образных компонентов.

Понятия хаоса и космоса, рассмотренные в работе на примерах античной и китайской культур, изначально несут в себе гораздо более глубокое содержание, чем предполагает дихотомия «хаос—порядок», а именно гуманитарно-образное, идиографическое. Данное содержание в европейской культуре представлено в античных текстах, например, как первопотенции (А. Ф. Лосев), разворачивающиеся в процессе «космической» трансформации хаоса по воле демиурга, – хаос, Гея, Тартар, Эрос (Гомер, Гесиод, Гигин, Платон, Овидий). В отечественных исследованиях оно отражено в работах Е. М. Мелетинского, А. В. Лебедева, А. Ф. Лосева, М. А. Можейко, В. Н. Топорова и др. Психология, наряду с такими науками, как медицина, экономика, лингвистика, политология, юриспруденция, экология и др., является междисциплинарной областью и находится на стыке гуманитарной и естественно-научной сфер познания. Полноту познания бытия обеспечивает сочетание описательного (исторического, идиографического) и естественно-научного (номотетического) подходов (И. Кант, Г. Риккерт). При этом важно теоретическое обоснование закономерности сочетания данных подходов, содержания методов и поцедур исследования, а также времени и места их применения. В психологической науке исходным условием данного сочетания может являться системный учет образных и структурно-динамических характеристик ментальности субъекта.

Основная цель настоящего исследования заключается в выявлении роли образного содержания представлений архаической ментальности, ментальности модерна и постмодерна в развитии субъекта.

Важнейшую роль в данном процессе играют хтонические проявления первопотенций хаоса и проявлений космоса, как наиболее древние архаические представления, характеризующие развитие ментальности индивидуального и коллективного субъекта в современном мире. Проблема нарастания тенденций архаизации в цивилизационном процессе в целом уже затрагивалась в культурологии (О. В. Хачатурян и др.). Архаическую ментальность мы вслед за рядом авторов (К. Леви-Брюль и др.) мы понимаем как синкретичную, характеризуемую сакральным отношением к природе и близостью к ней, магическим мышлением, локальностью, минимумом отчуждения и др.

В психологических исследованиях ставилась проблема «одушевления» природы, «субъектификации объектов природы» (Дерябо, 2002; Журавлев, 1996). Данные «одушевления» имеют определенное сходство (как «наделение жизнью») с традиционными мифологическими представлениями и являются одними из первичных и непосредственных проявлений хаоса в процессе его «космизации». Представление о хаосе предельно архаично, предельно архаичны и его первичные мифологические образные проявления. В античности, кроме прочего, это Гея-земля и хтонические существа (духи природных стихий – гекатонхонейры, чудовища и т. п.). В русской мифологии это мать-сыра земля и хтонические существа-медиаторы, осуществляющие связь человека с подземным миром – лешие, водяные и др. Образные проявления хаоса и космоса наделяются более или менее выраженным приоритетом в пластах ментальностей архаики, модерна или эклектикой и того, и другого в ментальности постмодерна. В качестве проявлений космоса в античности можно рассматривать образы Зевса, Посейдона, Аида, а в русской ментальности – Перуна, Христа, агиографические образы. Образные проявления играют ведущую роль для методологической полноты анализа степени синтеза хаоса и космоса – они описывают не только образное содержание, но и обусловливают структурно-динамические характеристики гуманитарных систем.

Исследования показывают, что представления о хаосе и космосе, аналогичные античным, свойственны мифологиям большинства культур и народов этносферы. При этом современное человечество все в большей мере подвергается процессам мультикультуризации, биологической метисации и тому подобные проявления на индивидуальном и групповом уровнях. Мы обозначаем данные изменения как процесс этнической маргинализации (Сухарев, 1994, 2008), который характеризуется тем, что в ментальности современного субъекта все в большей мере смешиваются культурно-психологические, природно-географические, антропобиологические, религиозно-мифологические, а также естественно-научные и другие представления. Все перечисленные характеристики можно рассматривать как относящиеся к архаической ментальности, ментальности модерна и постмодерна и, в то же время, как этнические параметры развития человеческих сообществ.

Образную специфику архаической ментальности для различных культурно-природных ареалов характеризует выраженная этническая функция ее представлений. Данная функция субстратных образных элементов ментальности субъекта может принимать три значения: интегрирующее его с тем или иным этносом или культурно-природным ареалом, дифференцирующее и нейтральное. Нейтральной, например, является этническая функция естественнонаучных представлений. Представления о хаосе и космосе также имеют нейтральную этническую функцию вследствие их природно-культурной инвариантности. Но уже первичные их мифологические проявления наделяются интегрирующей и дифференцирующей этническими функциями, отражающими в образном представлении природно-культурную специфику конкретного ареала.

В целом учет этнической функции представлений осуществляется с позиций этнофункционального подхода (А. В. Сухарев), где на основании принципа этнофункционального единства микро-и макрокосма, принципов развития, системности, детерминизма и субъектности рассматривается аналогия природно-культурной специфики развития ментальностей коллективного (Журавлев, 2002) и индивидуального субъектов.

Ментальность субъекта имеет «слоистую» структуру, состоящую из компонентов архаики, модерна и постмодерна, в принципе наделенных различными значениями этнической функции. В процессе развития ментальности субъекта степень ее этноинтегрированности может возрастать по мере приближения к идеалу – недостижимой на практике цели развития. Чем более этноинтегрирована ментальность субъекта, тем больше его адаптационный потенциал, что оптимизирует внутренние условия для дальнейшего развития (Сухарев, 1996, 1998, 2008, 2017; и др.).

Система понятий хаоса, космоса и их структурно-динамических и образных проявлений рассматривается как обобщенный метаязык для методологически полного описания явлений и законов функционирования психики с учетом специфики природно-культурных ареалов. Вместе с тем, данный метаязык, опирающийся на понятие образа, может служить основой для анализа содержания различных внепсихологических сфер человеческой жизнедеятельности, таких как хозяйственно-экономическая сфера, право, религия, экология, медицина, образование и пр., с учетом их природно-культурной специфики.

В качестве медиатора между обобщенным языком описания развития, основанного на представлении о естественном идеале синтеза хаоса и космоса, с одной стороны, и спецификой представлений различных природно-культурных ареалов – с другой, рассматривается междисциплинарный этнофункциональный подход. Представление о степени синтеза хаоса и космоса с учетом этнической функции их проявлений можно рассматривать как философское обобщение этнофункционального подхода в психологии, являющееся основанием для прикладных междисциплинарных исследований. Использование регулятивного потенциала образных проявлений хаоса и космоса, а также показателей повышения степени их синтеза и приближения к идеалу естественного развития открывает возможность коррекции развития индивидуального и коллективного субъектов.

В итоге нашего исследования показана возможность применения полученных теоретических и экспериментально-психологических результатов в междисциплинарных внепсихологических областях (А. Л. Журавлев), обеспечивающих оптимизацию субъективного качества жизни индивида и общества (Г. В. Зараковский, Г. М. Головина, В. Б. Рябов, Т. Н. Савченко, В. А. Хащенко и др.).

Подчеркнем вклад результатов настоящего исследования в психологическую науку. Выявлена энергизирующая (повышающая адаптационный потенциал) роль этноинтегрирующих вторичных хтонических образов, характеризующихся приоритетом хаоса, а также других компонентов архаической ментальности в развитии субъекта. Кроме того, в исследовании установлена относительно менее выраженная оптимизирующая роль в развитии субъекта надэтнически-религиозных олицетворений проявлений космоса и естественно-научных представлений, характеризующихся т. н. приоритетом космоса. Данная роль становится существенно конструктивной при наличии в историо- или онтогенезе ментальности субъекта архаических хтонических компонентов. В работе показана роль взаимодействия компонентов архаической ментальности и ментальностей модерна и постмодерна в разаитии индивидуального и коллективного субъектов. Надэтнически-религиозные компоненты и компонеты ментальности модерна могут быть полноценно усвоены субъектом лишь на основе ранее усвоенных компонентов архаической ментальности. Ментальность постмодерна в ее современном состоянии, характеризующимся, помимо прочего, эклектическим смешением этнодифференцирующих и этноинтегрирующих архаических компонентов, обусловливает рост тревоги и возникновение адаптационного синдрома. В условиях глобальной мультикультуризации ментальность постмодерна является ментальным ресурсом, но в целом может сдерживать развитие субъекта вследствие дополнительного расходования адаптационного потенциала.

Представление о степени синтеза хаоса и космоса операционализировано с помощью междисциплинарного этнофункционального подхода. Это позволяет органично сочетать гуманитарный и естественно-научный методы в исследовании развития субъекта. При этом идиографическое исследование образной сферы субъекта осуществляется либо методом субъектного анамнеза (индивидуальный субъект), либо методом этнофункциональной историко-психологической реконструкции (коллективный субъект). Номотетический анализ характеристик, количества и последовательности субъектно-рефлексируемых образов, полученных в идиографическом исследовании, может осуществляться с помощью представлений о значении, модальности и степени выраженности этнической функции образов, позволяющих учитывать природно-культурную специфику проявлений хаоса и космоса. Наряду с этим номотетический анализ образной сферы может осуществляться различными методами, направленными на выявление структурно-динамической упорядоченности/неупорядоченности элементов исследуемых гуманитарных систем.

В исследовании показано, что представления о хаосе и космосе могут рассматриваться как универсальные для различных культур, а разрабатываемый подход, учитывающий роль психических образов в развитии, можно рассматривать как основу наиболее обобщенного механизма регуляции взаимодействия ментальных систем в различных природно-культурных ареалах. При этом этнофункциональный анализ позволяет осуществлять тонкую дифференцировку качества взаимодействия различных подсистем в исследуемой целостности. Установлено, что наиболее дискриминантными для оценки качества психологической адаптированности/дезадаптированности субъекта являются наделенные приоритетом хаоса хтонические образы.

Полученные результаты могут рассматриваться как основание технологии оптимизации развития гуманитарных систем. Возможность практического применения разработанного метаязыка в самых различных областях жизнедеятельности человека – экономике, экологии, образовании, праве, медицине – показана в последней главе.

Глава I
Хаос и порядок в гуманитарных и естественно-научных исследованиях¹

Гуманитарный метод познания характеризуется прежде всего субъектностью и более низким уровнем саморефлексии познающего субъекта. Это объясняется тем, что в процессе познания субъект опирается не только на анализ «объективных условий», но и на их отображение (то есть некоторое «искажение») под влиянием «внутренних условий» – мотивов, ценностей, переживаний. Гуманитарное познание является субъект-субъектным, при этом субъект познания – личность, общество или культура – не даны исследователю непосредственно. Предметом гуманитарного познания может в определенной мере являться продукт деятельности субъекта. Влияние субъекта познания на качество исследования предмета познания, в данном случае тоже субъекта, может оказаться и чрезмерным, патологическим. Напомним, что в психиатрии такое познание или мышление называется кататимным, т. е. в той или иной мере искаженным вследствие влияния эмоций и чувств субъекта познания. Мы исходим из того, что на практике определенной степенью кататимности характеризуется любое, в том числе «нормальное» (не патологическое), мышление.

В исследовании личности, ее ментальности познание субъекта осуществляется так называемым клиническим методом (Мясищев, 1995), в процессе которого врач или психолог «вживается» во внутренний мир пациента и истолковывает его в соответствии со своими «внутренними условиями», распознавая, например, за феноменами сознания проявления бессознательного (Лоренцер, 2013). Основоположником клинического метода в психологии считается З. Фрейд.

При исследовании общества, его истории, культуры используется метод реконструкции, при помощью которого осуществляется истолкование (герменевтика) слов, символов и в общем случае текстов, знаков и артефактов, характеризующих его ментальность. Данное направление разрабатывалось в рамках учения «наук о духе» В. Дильтея (2000, 2001) и его последователей, а применительно к исторической психологии – во французской исторической школе Анналов (Блок, 1986; и др.). В гуманитарном познании не предполагается общезначимость полученных результатов. В качестве аргументов широко используются ссылки на мнения авторитетов в той или иной области знания о человеке, что определяет природно-культурную специфику данных результатов.

В гуманитарном, в частности, в психологическом исследовании, помимо структурно-динамических характеристик, существенную роль играет образная сфера (Гостев, 2007) субъекта, то есть специфические субстратные элементы ментальности – представления, образы памяти, воображения и пр.

Предметом естественно-научного познания, в отличие от гуманитарного, является природа и ее общезначимые законы. В идеале естественно-научное познание характеризуется отсутствием кататимности познавательного процесса. Существенной особенностью естественно-научного познания является использование эксперимента, как лабораторного, так и естественного. Повторяемость результатов экспериментального исследования является показателем его объективности и общезначимости.

Вместе с тем современные методологические представления о процессе познания предполагают наличие в нем нерефлексируемых установок, которые определяются мировосприятием и способом мышления субъекта познания. Данное положение можно сформулировать как невозможность беспредпосылочного научного познания (Фейерабенд, 2007). Теоретические предпосылки могут как осознаваться, так и не осознаваться субъектом. В первом случае, который является оптимальным, теоретические основания для описания предмета познания вполне осознаны, и поэтому становится возможным поиск новых теоретических подходов. Во втором случае познающий впадает в иллюзию «объективности» предмета познания, интерпретируя его с позиций неосознанных установок мышления. Применительно к естественно-научному познанию положение о «беспредпосылочности» состоит, в частности, в том, что «ни измерение, ни эксперимент, ни наблюдение невозможны без соответствующей теоретической схемы» (Kothari, 1975, p. 5).

Полнота познания мира человеком достигается сочетанием гуманитарного и естественно-научного подходов (Кант, 1963б; Риккерт, 1908; и др.). Иначе достижение полноты познания обеспечивается сочетанием номотетического (от гр. νόμος – «закон», корня θη- «полагать, устанавливать») и идиографического (от гр. ἴδιος – «своеобразный», γράφω – «пишу») методов. Идиографический метод основан на положении об уникальности предмета исследования, о неповторимости каждого из реальных явлений, процессов и событий, конкретных образов. Номотетический метод, напротив, предполагает наличие в предмете познания типического, закономерного. В отечественных психологических исследованиях сочетание идиографического (гуманитарного) и номотетического (естественно-научного) подходов для практических целей встречается достаточно редко (Русалов, 2012; Сухарев, Чулисова, 2013).

Оптимальное сочетание гуманитарного и естественно-научного подходов в познании требует от субъекта познания соответствующей направленности. В процессе познания в целом, а в гуманитарной сфере особенно, направленность субъекта должна органично включать в себя саморефлексию кататимных, эмоционально обусловленных искажений процесса познания, связанных с культурой – ценностями, вероисповеданием, языком и прочими специфическими для конкретного природно-культурного ареала условиями. В свою очередь, в процессе познания человека и общества с позиций естественнонаучного подхода существует необходимость саморефлексии и учета субъектом познания влияния на данный процесс этнической функции культуры (Бромлей, 1983).

Познание человека и общества исключительно с естественно-научных позиций может привести к результатам, в значительной мере затрудняющим их включение в целостную систему знания и противоречащим ей практически во всех узловых моментах, как это и было осуществлено, например, в исторических исследованиях Г. В. Носовского и А. Т. Фоменко (2004, 2017 и др.).

* * *

Приступая к анализу исследований, связанных с понятиями «хаос» и «порядок», констатируем, что категория «хаос» прочно утвердилась в последнее время в словаре естественных и гуманитарных наук как научное понятие (Назаретян, 1997, с. 91–98), а именно: в области научного знания на стыке с философской проблематикой необходимости и случайности (Чешко, 1999, с. 128).

Согласно информации ЮНЕСКО, в настоящее время насчитывается более 1000 научных дисциплин, в том числе возникших на стыке наук. Около половины из них относят к гуманитарному знанию, остальные – к естественно-научному. Рассмотрим применение понятий хаоса и порядка для исследования систем в данных условно разделенных областях знания.