Kitabı oku: «Усы за двенадцатью замками», sayfa 4

Завсегдатаям не всегда рады

В бар зашёл маленький лохматый человечек с несчастным видом. Он с досадой посмотрел по сторонам, прикрывая рот ладонью.

Фергус глубоко вздохнул и нахмурился. Он знал этого человечка, тот был частым посетителем Перекрёстка миров. И редко повод для его визита оказывался приятным.

Гном проковылял к барной стойке, не без определённых усилий забрался на высокий стул и вздохнул, всё так же стыдливо пряча рот.

– С Наступающим, Лигос! Налить, как обычно, или новенькое предложить? – Бармен достал из-под полы небольшой бочонок редкого Асгардского мёда, демонстрируя его гному.

Человечек тяжело вздохнул и, указав взглядом на бочонок, слегка кивнул. Фергус отметил молчаливость, несвойственную «славному» Лигосу.

– Что-то стряслось? – нехотя поинтересовался Фергус, ожидая длинные жалобы на эльфов, орков или ещё кого.

Но дальше случилось то, чего бармен никак не мог ожидать: гном медленно отвёл руку ото рта и Фергус ахнул, увидев его наполовину выщипанные усы.

– Вот это да! Несчастье так несчастье! – Бармена пробрало. – Это кто тебя так?

– Меня поднимут на смех! Во всех мирах! – схватился за голову Лигос. – Гном из гордого племени Двергура – и без усов!

Фергус протянул руку над стойкой и сочувственно похлопал его по сотрясающемуся от рыданий плечу.

– Ну-ну, полно! У тебя же ещё что-то осталось… Отрастишь ещё… Наверное. – неуверенно произнес бармен, но теперь всем своим видом старался по-настоящему приободрить беднягу. Потерять часть усов – это вам не хухры-мухры! Фергус, как никто другой, мог понять боль Лигоса. По крайней мере, вообразить. Чувствовать бармен в привычном смысле давно не мог: за эмоциональное сопровождение отвечала память о тех днях, когда бармен ещё был простым ирландским юношей с амбициями.

Гном горько и с чувством продолжал рыдать, привлекая к себе внимание других посетителей. Нужно было с этим что-то делать, и срочно.

– Послушай, Лигос. Давай вместо обычной платы, ты выговоришься? Расскажешь, что произошло, а там может и отпустит. Шансы конечно не велики, но вдруг?

Коротышка тяжело поднял заплаканное лицо от стола и небрежно размазал слёзы широкой ладонью. Слегка пожав плечами, что, вероятно, означало «Терять мне нечего», он дрожащим голосом начал рассказывать свою историю, вложив в неё столько мужества, сколько осталось.

Гномья гордость

Автор: Настя Фокина

Наш гномий народ, жители Дварфа, существует уже несколько тысяч лет. И в традициях, и в культуре у нас заложено так, что каждый гном-мужчина, имеющий смелость назвать себя представителем своего племени, обязан иметь усы. И чем больше и гуще – тем большим уважением ты пользуешься. Уровень мужественности, силы и ума у нас измеряются усами. А если ещё и присовокупить к ним добротную бороду, – так вообще можно войти в историю и потом про тебя будут читать в учебниках последующие поколения.

Почему так сложилось? Это всё благодаря Создателям. Ходят легенды, что мы, гномы, начали свою историю с четверых братьев – Двергура, Ембаланга, Идайо и Лютена. Говорят, что когда только они родились, у них уже были усы! У Двергура были густые, непослушные, вьющиеся во все стороны и больше похожие на леску, чем на волосы. У Ембаланги, наоборот, усы были прямые, гладкие, длинные. Поговаривают даже, что когда он ел, ему приходилось завязывать их на макушке, чтобы не мешались. У Идайо были усы, которым втайне позавидует любой гном – лихо подкрученные. Ох и красавец он был, говорят – любимец женщин! А у Лютена, как у самого младшего брата, усы были короткие и будто до конца не оформившиеся.

Родились эти братья в центре нашего мира и разошлись на четыре стороны света, строя города, создавая семьи и творя историю. С того самого времени и повелась эта «усатая» традиция. Причём в каждой стороне света у каждого племени были точно такие усы как и у их прародителя.

Я – наследник Двергура. И у меня, и у моих соплеменников усы такие же, какие были у него – непослушные и кучерявые. У нас, к слову, многие дети рождаются уже с усами! А если есть усы у женщины – тут уж начинаются настоящие войны за её сердце. Потому что двергурийка с усами – верный признак благополучия, плодородия и здоровья. А любить она тебя будет… О-о-о-о, самая дорогая шлюха Дварфа так не любит, как усатая двергурийка!

Мне в этом плане, конечно, повезло. Моя Арнедия – обладательница самых дивных усов, что я когда-либо видывал у женщин. И наследственность у неё отменная! Слава Двергуру, все наши семеро деток родились с пушком над верхней губой. И даже младшенькая – Корнелия… Ох, и повоюем мы с её женихами!

И из-за того, что у меня такая чудная жена и большая семья, многие мои товарищи мне завидуют. Всё-таки усатая гномиха в нашем племени – это огромная редкость. А мои соплеменники не понимают, как у такого простака как я, не отличающегося красотой и не хватающего звёзд с неба на лесопилке, могло всё сложиться так удачно в семье.

Со стороны-то оно всегда кажется, что всё дело в простом везении. Но никто даже не догадался поинтересоваться, сколько я добивался расположения моей дорогой Арнедии.

Мы познакомились с ней будучи ещё совсем юнцами. Помню, вся наша деревня собралась тогда на ежегодный праздник Плодородия, который мы отмечаем в начале весны. Моя будущая супруга пришла туда вместе со всей семьёй: с отцом, матерью и девятью сёстрами. Но самая красивая и усатая среди них была она одна. Помню, я как увидел этот русый пушок под её «картофельным» носиком – понял, что пропал!

А отец её был не из обычных гномов, и так просто ни к нему, ни к его дочери не подойдёшь.. Он был владельцем всех ближайших в округе водяных мельниц – а это не хухры-мухры! Это сейчас он всё распродал, потому что времена тяжёлые настали. А в то время он имел большое влияние, и если бы к кому из его семейства подступился, то всю мою семью просто засмеяли бы.

Единственным выходом тогда было – чтобы Арнедия сама в меня влюбилась и сказала отцу, что хочет за меня замуж, по-другому меня к ним и на порог бы не пустили.

Как я только не изворачивался: и записочки всякие со стихами передавал, и цветы под ноги с крыши кидал, и подругам её бабушкиным мёдом приплачивал, чтобы они про меня ей хоть словечко замолвили. И так продолжалось около года, пока наконец моя красавица не захотела познакомиться со своим тайным воздыхателем.

Разумеется, она ожидала увидеть какого-нибудь крепыша с богатыми родителями, но, хочу сказать, что и я, сын рыбака, в то время был не промах – усищи у меня были гуще бороды. Они-то, наверное, её и подкупили даже больше, чем мои ухаживания.

И вот так потихоньку мы с ней начали общаться, встречаться и в один прекрасный день она заявила отцу, что хочет, чтобы я стал её женихом. А там понеслось: быт, работа, старший сынок, второй, третий, и так дальше…

Я-то как женился, думал, что другие гномы меня ещё больше уважать начнут, а они стали завидовать. Сначала подшучивали, а затем и вовсе выгнали из своей компании, а потом много раз творили всяческие пакости в мой адрес. То подожгут солому на заднем дворе, то курицу украдут… А то, бывало, повесят на дверь венок из первоцвета – самый верный признак разлуки! Стыд-то какой!

И вот они дошутились, доглумились, что уж не выдержала моя дражайшая Арнедия. Говорит мне:

– Если ты – достойный предок Двергура, то ты должен прогнать с нашего двора этих поганцев!

Их тогда, помню, было гномов пять. А в драку-то лезть страшно! Я и ростиком их пониже и весом поменьше – такой себе боец. В общем, захватил я с собой вилы и давай орать с крыльца, чтоб проваливали.

Разумеется, никуда они не ушли. Хохотали, разбрасывали по огороду с капустой жуков и топтали свёклу, которую моя Арнедия с таким трудом выменяла в том году у базарки.

Я плюнул, вернулся в дом, а там, уперев руки в бока, стоит моя ненаглядная и страшно так на меня смотрит… Так смотрит, что мне захотелось вилами выколоть себе глаза, чтобы не видеть как она на меня вылупилась. Так-то она гномиха у меня добрая, чуткая, но когда злится – дай мне сил, великий Создатель, чтоб провалиться под землю и не попадаться ей под руку!

И вот стоим мы с ней так и минут пять друг на друга смотрим. Она – с огнём в глазах, а я, как дурак – с вилами наперевес. Да только слышно, как товарищи мои улюлюкают за стеной во дворе.

Тут вышла из комнаты дочка и тоже смотрит на нас глазками своими васильковыми.

Арнедия, даже не поворачивая головы в её сторону, процедила сквозь зубы, да столько воздуху выдула, да усы жутко так зашевелились, что, казалось, того и гляди – соскочут и треснут мне по лбу:

– Корнелия, возвращайся в комнату, нам надо поговорить с твоим отцом.

Дочка кивнула так отчаянно, так старательно. Улыбнулась мне, не понимая, что значит этот «разговор с отцом», думала, что-то хорошее мне сейчас перепадёт, развернулась на пяточках и убежала.

А моя благоверная брови сдвинула, усы сдвинула и давай на меня надвигаться. Я уж вилы в сторону-то отложил, а то, того и гляди, сейчас вырвет из рук да проткнёт!

Ох, и лучше бы она меня проткнула, чем сделала то, что сделала! Подошла ко мне и ка-а-а-ак вцепилась мертвой хваткой в усы! Мне показалось, что из меня всю жизнь высосали! Да как завизжит:

– Я, – говорит, – всю свою жизнь тебе посвятила! Детей тебе каких нарожала! А ты смеешь посрамлять моё семейство! Ты даже со своего огорода каких-то выродков прогнать не можешь! – Ругается она знатно у меня. – Ты – недостойный предок славного Двергура!

А потом как дёрнула! И оставила меня с половиной уса! Ох и сраму-то я натерпелся тогда!

Мужики на работе смеялись надо мной, закрывали на лесопилке на ночь, между собой говорили, что я не гном, а то же, что и дерево – и участь моя – быть обструганным да пущенным на какое доброе дело – на строительство какого-нибудь клозета.

Но уж ненаглядную-то я свою люблю и прощу ей любые глупости. Ну вспылила гномиха, ну с кем не бывает. Она потом с того раза целый месяц меня самыми наваристыми борщами кормила и самой крепкой медовухой отпаивала! Шикала на гномих местных, которые косо на меня поглядывали да гадости всякие в мой адрес высказывали.

Но потом ничего, усы потихоньку отросли, и всё пошло своим чередом.

Прошло около полугода, и как-то раз товарищи мои позвали меня на охоту – вот уж чего я не ожидал! Раньше они меня никогда не звали. Ну я и подумал, что они решили уже перестать заниматься ерундой и завести со мной дружбу.

Я, радостный, согласился. Долго готовился, охотничий костюм подбирал, обувь, с чердака достал старый дедов топор, добротный такой, начистил его, наточил. Арнедия тоже мне помогала – сумку дорожную нашла, еды с собой наготовила. В общем, собрался я, как надо.

Поехали мы зверьё ловить. Нас было десять гномов. В первый раз, наверное, я вне лесопилки оказался в такой большой компании.

Ух и хорошо мы поохотились! Несколько дней трудились. Поймали штук двадцать зайцев, с десяток лис, да оленя зарубили. Лучшая моя охота была… Да что уж там, наверное, единственная за всю мою жизнь, если не считать тех разов, когда дед меня с собой брал, – да там я не охотился, а больше хвостом бегал. А тут сам двух зайцев завалил!

И вот в последнюю ночь мы решили как следует отметить всё. Зажарили оленя, кто-то принёс душистого эля, и гуляли мы до рассвета, пока жёны наши не пришли и всех не разогнали.

Довольный я был – жуть! А жёнушка, ненаглядная моя, какая счастливая была! Говорит, наконец мужиком стал, в компанию влился. И даже, казалось, на работе дела в гору пошли.

Но радоваться мне пришлось недолго. Прошла неделя, и я стал замечать, что после каждого причёсывания усов, у меня выпадают волосы. Сначала один-два, потом штук по пять-десять, а через время и вовсе пучками!

Я не на шутку перепугался, побежал к ближайшей нашей знахарке, которая всё наше семейство в трёх коленах лечила. Говорю: так и так, беда! Усы выпадают, что делать-то?!

Она сказала три раза в день пить настойку из хрена и крапивы, и через день мазать жиром бобра то, что осталось от усов, да на диету на строгую посадила.

Я и на работу перестал ходить, говорил, что заболел – а сам шарфом по самый нос обматывался, чтобы никто моего позорища не видел.

Потом как-то пришёл ко мне один знакомый гном – Руфус. Он всегда ко мне относился чуточку лучше, чем остальные. И на охоте тогда с нами был. Руфус и сказал, что мне в эль подсыпали лучистого мха.

Я от такой новости тогда чуть не упал. Все знают, что лучистый мох – это страшная вещь! От него и седеют, и лысеют, и вообще! И противоядия от него никакого не знают, какой уж там хрен! Какая крапива!

Арнедия в слёзы, дети в слёзы… Да чего уж там, я сам чуть не разревелся. Остальные гномы, что на охоте тоже были, растерялись, извиняются, говорят: пошутить только хотели, припугнуть, не ожидали, что почти без усов останешься, переборщили со мхом-то. Засуетились тоже все, начали мази всякие, снадобья помогать искать, да ничего уж теперь, наверное, мне и не поможет.

***

Гном схватился за голову и сокрушенно протянул:

– Такие были раньше усищи! А что теперь осталось? Ой, дурак я, дурак…

– И куда ты собрался сейчас? – спросил Фергус, неспешно протирая стакан.

Лигос глотнул мёда, прежде чем ответить, и громко бахнул кружкой о стойку, расплескав часть напитка. Фергус с досадой вздохнул.

– Да вот думаю отправиться в Запределье. Говорят, там живёт одна ведьма, которая может мне помочь с тем, чтобы усы отросли побыстрее. Рождество на носу, а я вот такой красавец! Как же я родне покажусь? Позорище! К нам и сестра моя приедет с юга и тётка троюродная с самого Ембаланга! А там может и бабуля силы найдёт… Ох-ох-ох, – покачал головой гном.

Он несколько минут задумчиво смотрел куда-то в пространство между собой, барабаня похожими на маленькие сосиски пальцами по краю кружки, после чего вздохнул и поднял тоскливый взгляд на бармена.

– Если ты не против, я немного посижу тут перед дорогой.

Фергус сдержанно кивнул и вытер тряпкой разлитое Лигосом пойло.

Гном неуклюже спрыгнул со стула, привстал на цыпочки, чтобы дотянуться до кружки и, забрав её, двинулся к наименее приметному столику в тени, воровато оглядываясь по сторонам и прикрывая рот.

Когда-то давно я был помоложе

Гость скептически оглядел великолепное здание и, еле слышно фыркнув, резко толкнул дверь. В нос ударил терпкий запах алкоголя, корицы и ещё каких-то незнакомых пряностей. Этот коктейль ароматов напомнил вошедшему о чудном заведении на Земле – «The Brazen Heard». Эх, чего только он не вытворял в старом ирландском пабе с революционером Вольфом Тоном.

Решительно перешагнув порог, мужчина направился прямо к бармену. Фергус всё это время за ним молча наблюдал, протирая и без того чистую барную стойку. На лице у пришедшего было написано, что ему необходима выпивка.

Мужчина усмехнулся, на ходу поправляя свои чёрные, как смоль, усы, и посмотрел бармену прямо в глаза.

Незнакомец осмотрел зал внимательнее. В его глазах читалось узнавание. Такое, словно он посещал оригинальное заведение и любил его всем сердцем. Если, конечно, такой орган у него всё ещё функционировал.

– Какое приятное место, – вслух произнёс мужчина, наконец усаживаясь на свободный стул.

В пабе было малолюдно. Это даже к лучшему: никто не начнёт приставать с расспросами.

– Если ваш паб и вправду, как «The Brazen Heard», то сделай мне крепкого сидра, приятель.

Фергус понимающе кивнул и, достав из маленького холодильника под баром бутылку из тёмного стекла, одним ловким движением руки избавил её от крышки. Тонкий кислый аромат груши тут же заиграл в воздухе. Бармен взял с полки фирменный бокал и медленно принялся наполнять его содержимым бутылки так, чтобы сверху оставалось минимальное количество пены. Закончив, он осторожно поставил сидр перед гостем.

– Один напиток – одна история.

– Что, прости? – от такой дерзости бармена, мужчина слегка опешил. – Ты знаешь, малец, с кем говоришь?

– Знаю. С посетителем моего бара.

– Нет, – губы мужчины вытянулись в ехидную ухмылку. – Я демон. Имя моё Герард. Знаешь, что я делаю с такими, как ты?

– Вероятно, просишь налить тебе выпить?

Глаза демона гневно засверкали, но иронический тон бармена он оценил. Решив не развивать конфликт, Герард немного смягчил голос.

– На кой Дьявол, – он осёкся вспомнив, что нежелательно упоминать имя господина по любому поводу: – Зачем тебе сдались эти истории?

– Может фетиш у меня такой? – лукаво ответил Фергус. В глазах его снова блеснуло золото.

Демон это заметил и, усмехнувшись, качнул головой.

– Фетиш, значит, – задумчиво ответил он.

Герард погрузился в свои воспоминания, нетерпеливо барабаня пальцами по столу. Как назло, когда нужно что-то рассказать, все его необычные приключения испарялись из памяти.

Хотя была одна история, которой демон мог поделиться…

– Историю хочешь? – хмыкнул Герард, поправляя свои чёрные густые усы. – Так слушай, малец. Думаю, ты заметил, что я не выгляжу как обычный демон. Я считаю себя очень привлекательным мужчиной, но есть у меня своя слабость, – Герард, начиная свой рассказ, наблюдал за действиями бармена. – Это усы.

Мужчине показалось, что бармен весь обратился в слух. В глазах горел энтузиазм. Открытие было приятным, ведь демоны, вроде Герарда, очень любят производить впечатление.

– Думаю, ты заметил, что усы мои черны, как Ночь, а голова седа, словно Луна поцеловала меня в макушку. – Герард восхитился красотой напитка и, взяв кружку в руки, неторопливо поднёс к губам. Как давно он не чувствовал такой дивный хмельной вкус. Смочив горло, демон продолжил свой рассказ. – Знаешь, когда-то давно я был демоном помоложе…

Слуга дьявола

Автор: Мария Миритт

Я полной грудью вдохнул тот морозный воздух, что так не любили многие. Пришли холода, и все люди кутались в свои накидки. Я им завидовал – они чувствовали холод. А у меня не было даже сердца, да и бурлящая кровь в жилах не давала мне замерзнуть, а иногда так хотелось почувствовать морозец на своей спине и плечах…

Оглядевшись, я медленно подошёл к деревянному домику, усыпанному снегом. В окне слабо отблёскивала свечка, но мне показалось, что дом этот очень уютный и тёплый внутри. Заглянув в окно, увидел, как красивая светловолосая девушка замешивает тесто.

– Пирожки или пирог? – прошептал я и начал внимательно наблюдать за ней.

Руки барышни были все в муке, но она совершенно не обращала на это внимания, полностью погрузившись в процесс раскатывания теста. Я сразу представил этот прекрасный дурманящий запах выпечки. Нет, сейчас не время. Дождусь, когда дева приготовит пищу.

Потоптавшись под окном, я решил подойти к другому дому, посмотреть, на месте ли его хозяйка и её глупый муженёк?

– Столько раз делал этой деревне предупреждение: женатые – не носите усы! Нет! – бурчал я себе под нос, неслышно ступая по снежной дорожке. – Всё равно отращивают! Совсем не берегут своих жён… Безответственные глупцы!

Не переставая ворчать, я медленно подошёл к другому деревянному домику, который слегка перекосило. Видимо, мужчина совсем не ухаживал за своим «гнёздышком», а женщина, насколько бы ни была она сильна, не сможет подправить и удержать целый дом. Мда. То, что сейчас произойдёт с ними, просто подарок судьбы.

Как обычно постучал в старую перекошенную дверь с такой силой, что с крыши слегка повалил снег. Внутри послышалось шевеление, и вот уже на пороге появился тот самый смельчак, который посмел отрастить усы.

– Мы путников не принимаем! – воскликнул несчастный, пытаясь закрыть дверь. Но я уже успел крепко вцепиться в неё.

– Вам же хуже, – хмыкнул я, толкнул горе-хозяина и вошёл внутрь.

Переступив порог, я заметил, что дом внутри выглядел намного лучше и уютней. Видно, что жена этого глупца приложила немало усилий, чтобы создать из перекошенного помещения подобие жилища.

Через несколько секунд к ним подбежала полноватая женщина с заспанными глазами и тёмными волосами. Я медленно повернул голову в сторону хозяина дома и, наконец, разглядел его грузную фигуру, засаленные руки и чёрные пышные усы.

«Вот мерзавец», – сразу отметил, что такие шикарные усы не шли такому болвану, как этот. Да и женщину эту он тоже не заслужил, хоть и она была темноволосая. Я всегда считал симпатичными светлых дев, особенно с голубыми глазами.

– Вы кто такой?! А ну прочь, пьянчуга! – женщина подняла свою полную руку и замахнулась на меня скалкой. Наивная.

– Дева, вы знаете, с кем разговариваете? – улыбка моя стала шире от предвкушения слёз и истерик.

– Да я сейчас соседа позову, и мы вмиг выпроводим тебя, – наконец-то, хозяин дома подал голос, загораживая своим массивным телом жену.

– Женщина, тебе стоит поблагодарить своего ограниченного в уме муженька. Я демон Герард. И пришёл по твою душу, – я тыкнул пальцем в хозяина дома, наслаждаясь страхом и смятением в их глазах. – Я предупреждал, чтобы женатики не отращивали усы? А ты? Самый смелый? Решил бросить вызов мне вместе со своим соседом?

– Я… я… – от страха мужчина начал задыхаться и пятиться назад, делая нелепые жесты руками. Я про себя ухмыльнулся. Типичная реакция. Никакого разнообразия.

– Ну что «я»? – я закатил глаза и подошёл к женщине, та от ужаса начала пятиться, пока не уперлась в стену. – Ты решил отрастить усы… Хорошо, – я обвёл взглядом их жилище и остановил свой взор на «нарушителе». – Вы забыли условие? «Если женатые мужчины отращивают усы, то вмиг лишаются жены».

– Я с тобой никуда не пойду! – крик женщины был больше похож на визг поросёнка. Только этой головной боли мне не хватало, зато добавится ещё один раб господину в услужение.

Я одним взмахом руки испарил кричащую даму из дома, заставив мужа раскрыть рот от удивления.

– Г-г-де? – хозяин почему-то схватился за живот и попытался выбежать из дома, но мне пришлось взмахом руки захлопнуть дверь прямо перед его носом.

Я чувствовал, как от него воняло страхом. Он не заслуживал этих усов, да даже той полной кричащей женщины он не заслуживал.

Сейчас настал час моего любимого ритуала, ради которого я всё это и затеял.

Медленно, упиваясь каждой секундой, начал подходить к этому глупцу. Вся набожная храбрость у него вмиг улетучилась. Как скучно. В этот раз должного отпора не будет.

Оскалился. Отчего мой «друг» затрясся и беглым взглядом обвёл свою халупу в поисках выхода. Не найдёшь. Нет такого человека, которому под силу спрятаться от меня. Не родился ещё.

Хозяин дома упал на колени и начал громко и четко читать молитву. Действительно глупец. До этого он пренебрежительно относился к Высшим силам, а сейчас просит их помощи.

– Какой же ты жалкий, – мой голос сочился презрением и ядом. – Меня бы стошнило, да жаль, нечем.

Решив, наконец-то, предать его своему господину, я резко подскочил к мужчине и вырвал несколько волос из его усов. Эта тварь, подобие человека, не заслуживает их носить.

Хозяин дома уставился на меня, переставая дрожать. Наверняка он подумал, что это конец, и я оставлю его в живых. Нет, голубчик, нет.

В следующую минуту тело мужчины вспыхнуло синим пламенем и исчезло, не оставив за собой даже горстку пепла.

Удовлетворённый таким представлением, я нашёл в этой пародии на дом треснутое по углам зеркало. Конечно, оно не было достойно моего лика, но что есть, то есть. Повертев ещё немного два волоска в пальцах, я прикрепил их к своим усам, и они приняли такой же цвет, как у меня. Что ж, теперь я стал выглядеть лучше.

Больше ходить по дому не стал и быстрым шагом вышел на улицу. Остался ещё один наглец, и на сегодня можно отдохнуть. Надеюсь, ближайший месяц эти людишки будут хорошо себя вести и не станут провоцировать меня. В этих городах и деревнях главный я. И слушаться должны меня.

Вновь подошёл к дому с пирогами и почувствовал сладкий запах выпечки. Похоже, хозяйка приготовила ужин, и теперь можно наведаться к ней в гости. Сначала я решил осторожно, даже робко, постучаться в дверь. Не знаю зачем, но мне захотелось поиграть, как кошка играет с мышкой перед её смертью.

Светловолосая женщина отворила аккуратную деревянную дверь и, толком не выслушав меня, пригласила внутрь. Уют и теплота сразили меня. Такое чувство, что я попал к себе домой, когда ещё был человеком. Невообразимо!

Хозяйка пригласила меня к столу, видимо, посчитав за проезжего. Я молчал от удивления и гостеприимства. Она поставила передо мной какую-то похлёбку и румяные ароматные булочки, которые так и хотелось съесть. Её глупого муженька не было видно, да это и к лучшему, можно будет поболтать с хозяйкой подольше.

– Так откуда вы? – Погрузившись в свои мысли, я не заметил, как эта дева уже несколько минут пытается добиться от меня ответа.

– О, это очень далеко. Я странник, – улыбнулся я сквозь свои густые чёрные усы, беря деревянную ложку в руки. Так не терпелось попробовать эту горячую похлёбку.

– Надеюсь, вы не женаты, а то у нас нельзя отращивать усы женатым мужчинам, – тон женщины был таким невинным, что я поперхнулся вкусным бульоном. Назревал вопрос: а почему тогда твой муж отрастил себе усы, раз это запрещено? Но, решив не подавать виду, я продолжил эту «игру».

– Нет у меня жены. Семьи тоже нет. Один на этом свете, – мне самому стало смешно от своего голоса, да и эта дева, видимо, поняла, что я слегка иронизирую над ситуацией. Она лучезарно улыбнулась мне и забрала пустую тарелку, пододвигая кружку с горячим напитком.

Эта женщина готовила вкуснее, чем…. Даже не знаю, с кем и сравнить! Дома так чисто, уютно, да и сама дева уж очень хороша… Был бы я её мужем, носил бы на руках.

– А где муж твой, хозяйка? – если я останусь, то передумаю отправлять эту деву к Высшим силам.

От этого вопроса она вмиг помрачнела. Похоже, с мужем отношения не ладились.

– В таверне, – буркнула она, поправляя свою светлую косу.

Я пил отвар из трав, закусывая булочками в тишине.

А он в таверне… Какой же глупый мужик. Оставил свою красавицу-жену одну. Сейчас придёт пьяный, напившись медовухи и эля, потребует еды, начнёт приставать, а то и вовсе изобьёт… Может вселить в эту деву силу? Пусть сама отлупит этого пьянчугу скалкой… Нет. Слишком она нежная и добрая.

Я видел, что дева хочет что-то спросить у меня, но никак не решается, тогда решил как-то расположить её к себе, чтобы выяснить, в чём дело:

– Как зовут тебя?

– Диана. – Я не понял, почему она сразу покраснела, как только назвала своё имя. Да и мне стоило догадаться как её зовут. «Божественная». Это имя ей подходит. – А вас как?

– Герард.

– Вам очень идёт.

Всё. Точно не могу отправить этот нежный цветок к Высшим силам на перерождение. Хочу, чтобы она пожила немного. Почувствовала вкус жизни, родила детей, увидела старость…

Мои мысли прервал резкий хлопок двери. Диана сразу поднялась со своего стула и подскочила к мужу, встречая его. Она торопливо объясняла, что приютила путника, пока ее муженёк противно фыркал. Запах хмеля разнёсся по всему дому, перебивая аромат булочек. Отвратительно.

Я не встал с места, чтобы поприветствовать хозяина дома. Не заслужил.

Шаги мужчины были тяжёлыми и неуклюжими, не нужно быть учёным, чтобы понять, как сильно он пьян. Я медленно откусывал булочку, ожидая реакции хозяина дома. Тот молча сел напротив меня, и, наконец-то, я смог его разглядеть. Первое, на что я всегда обращаю внимание, – это усы. Этот храбрец был светловолосым, а усы его оказались такими пышными, что чувство зависти неприятно укололо меня. Что ж, моему господину такое понравится.

– Ты откуда? – От него так разило, что я испугался за Диану. Вдруг дева задохнется от такой вони.

– Из ада, – мне надоело играть в эти игры, и я решил всё же побыстрее отправить его в Преисподнюю. Я заметил, как хозяйка дома напряглась, а её муженёк криво усмехнулся, совершенно не попадая ложкой в тарелку с похлёбкой. – Как ты посмел отрастить усы? Неужели забыли мой наказ «Если женатые мужчины отращивают усы, то вмиг лишаются жены»?

Диана сделала несколько шагов назад, отходя от мужа. В её взгляде читалось удивление вперемешку… с удовлетворением? Это странно.

Но больше всего меня удивляло то, что хозяин дома только одобрительно хмыкнул.

– Не забыл. Я специально их отрастил, – немного помолчав, он доел свой поздний ужин и продолжил: – Забирай её. Она мне не нужна.

Такого я точно не ожидал, да судя по выражению лица Дианы, она тоже. Этот вечер становился всё интереснее и интереснее.

– Хотелось бы знать, за что это ты обрекаешь на смерть свою жену?

– Эта девка сбегала от меня несколько раз, тем самым опозорила перед всей деревней. Мне не нужна такая, – пренебрежительно произнёс мужчина, даже не глядя на свою жену. – Даже потомства от неё нет. Заберёшь её – сбрею усы.

От удивления мои брови приподнялись. Условие? Мне? Демону? Видимо, хмель неплохо так ударил по разуму этого глупца.

Я медленно поднялся со своего места и начал ходить по комнате, специально делая вид, что раздумываю над предложением этого человека. За такое дерзкое поведение он должен служить господину несколько тысяч лет без права на перерождение. Сбегала она…

И тут до меня дошло. Вот, о чём Диана хотела попросить меня. Хотела, чтобы я помог ей сбежать.

Украдкой взглянул на деву. В её глазах не было страха или отчаяния. Надежда… Похоже, женщина даже готова была умереть, лишь бы не жить с этим человеком.

Что ж, решение проблемы нашлось само.

– Я согласен, – я почувствовал, как их сердца пропустили удар. Каждый из них получит то, что заслуживает. – Я забираю твою жену.

Дева покорно опустила голову, но я заметил, как заблестели её глаза. Умирать ей никак не хотелось.

А вот настроение мужчины вмиг поднялось. Он вышел из-за стола и хотел протянуть мне руку для скрепления сделки, но я опередил его и вырвал несколько светлых волосков из его усов.

– Какого дьявола? – заорал он, отскакивая от меня. Я только довольно ухмыльнулся.

– Сейчас ты с ним и встретишься, – мой голос огрубел, а глаза наверняка заблестели от свечения голубого огня.

Этот неблагодарный сгинул в Преисподней. Отправился на служение господину. Таких людей мне даже не жаль. Они заслужили это.

Я решил прикрепить два волоска к своим усам без зеркала, прямо здесь, чтобы произвести впечатление на Диану. Та стояла, словно Высшие силы поразили её. Глаза девы расширились, а после того, как светлые волоски переняли цвет и форму моих усов и встали, как родные, она вовсе приложила руку к груди. Такого не видел ни один человек. Что ж, эта дева стала первой…

***

Герард задумчиво крутил пустую кружку в руке. Воспоминания согрели его лучше, чем любой хмельной напиток. Фергус внимательно слушал демона, протирая посуду белоснежным полотенцем.

– А что стало с девушкой? – поинтересовался бармен, убирая начищенный стакан под барную стойку.