Kitabı oku: «Бабушки», sayfa 5
Глава 6. Дима, папа и Олег.
Я проснулась от ощутимого тычка в спину. Убрав с лица запутавшиеся волосы обернулась и увидела Локи, пристально и призывно смотрящего на меня.
– Привет, кот, – пробормотала я и отвернулась, но тычок тут же повторился. Игнор. Поняв, что реакции с моей стороны не будет, кот залез мне на спину и начал топтаться, слегка втыкая при этом когти.
– Уйди! – я столкнула животное, и снова легла поудобнее.
– Мяу!
– Отстань!
– Мяу!!
Со стоном я села и посмотрела на кота, который скрипуче мяукнул, спрыгнул с кровати и побежал в кухню. Время кошачьего завтрака давно прошло и терпение Локи было на исходе. Я нехотя пошаркала за ним, достала пакетик корма и вытряхнула его в миску. Кот набросился на еду, будто не ел неделю. Проглот…
Кормить кота утром обязанность Димки, но его уже почти неделю нет дома, поэтому почетное право перешло ко мне. Как там мой сыночек? Я скучаю по нему, когда он даже ненадолго уезжает к отцу. К моему счастью и спокойствию, такое случается не часто, и тщательно планируется, потому что Андрей по-прежнему бытует один, и его холостяцкое жилье не предназначено для проживания детей. Само собой, ребенка сопровождает бабушка Аня. Я могла бы увезти Диму, и даже пожить с ним, но, во-первых, бабушке в радость повидать единственного сына, а во-вторых, я все еще чувствую неудобство рядом с Андреем. Не то чтобы совсем плохо, но какой-то дискомфорт…
Дима с бабушкой уехали. А я осталась в компании Дэна и Локи. Компания, в общем, неплохая, хотя и однообразная. Вечером приходил Олег, мы вчетвером сбивались в кучку на диване и смотрели фильмы. Олег тоже скучал по ребенку. Он пару раз по привычке с порога кричал "Димыч, привет!" и, опомнившись, смущенно добавлял "Забыл…". Иногда он заходил в Димкино обиталище, перебирал его игрушки на полках, просматривал книги. Ему нравилась сама обстановка в мальчишеской комнате. Может быть, и у него давно в детстве была такая же.
Накормив кота, я села на стул, поджав под себя одну ногу. В выходные было еще тоскливей. Найдя глазами настенный календарь, я посчитала черные и красные циферки. До приезда Димки оставалось целых восемнадцать дней. Вдруг тренькнул телефон, и я спрыгнула со стула.
– Привет, мамуль! – голос ребенка в трубке был весел и возбужден. – Мам, слушай, что тут случилось!
Я вся обратилась в слух, потому что случиться могло все что угодно.
– Мамуля, помнишь, мы смотрели программу "Умнее всех"?
Я заинтересованно угукнула. Эту программу по выходным Дима не пропускал ни разу.
– Представляешь, папа договорился и меня берут на съемки! – восторженный подростковый голос взлетел до высоты и сорвался. Я представила, как Димка от радости и нетерпения бегает с трубкой по комнате.
– Ничего себе! – я была удивлена не только фактом того, что мой сын попадет на популярную программу, но и тем, что именно Андрей поспособствовал этому. Мне всегда казалось, что бывший вообще ни о чем договориться не может. А тут на тебе…
– Сыночек, это же здорово! – я вложила в слова всю свою радость и гордость за сына.
– Мам, только мне надо будет задержаться еще на неделю, съемки будут в конце месяца, – сомнение, хоть и тщательно скрываемое, все-таки прозвучало в голосе ребенка. В нем боролись два желания – поучаствовать в программе и не огорчить маму. Меня так тронула эта забота, что захотелось плакать.
– Ну что ж, раз надо, значит оставайся, – сказала я самым бодрым голосом, на который была способна.
– Мамочка, ты уверена?
– Уверена, сыночек, – я даже кивнула в трубку в знак моей уверенности.
– Мамочка, а может ты приедешь? – похоже, что эта идея пришла сыну в голову только что.
– Приехать? Куда?
– Ну сюда. К нам! Мы вместе сходим на съемки и потом вместе поедем домой! – эта мысль все больше нравилась Диме, и он начал тараторить, как он обычно делает, когда волнуется.
– Хорошо, мой дорогой, я подумаю.
– Ну тогда все, я тебя жду, пока-пока! – сынок чмокнул меня в трубку и отключился. Дело, по его мнению, было решенным.
Я удивленно покрутила головой и положила телефон на полку. Столько новостей сразу! Нет, Димка у меня умнейший парень, это факт! Начитанный и любознательный, он постоянно удивлял меня объемом и разнообразием своих знаний. Очень часто наши разговоры начинались с фразы "Мам, а ты знаешь, что…".
"Мам, а ты знаешь, что у Гимли из "Властелина колец", ну, у актера, который его играл, была ужасная аллергия на грим? И из-за этого он отказался сниматься в продолжении!". "Мам, а ты знаешь, что такое гидрофобный песок? Ооо! Это классная штука! Подари мне такой на день рождения, а?".
"– Мам, а ты знаешь, что царь Александр первый был классным царем? Только эти… как их… боярины… его не любили…
– Может знать? – я улыбаюсь.
– Да-да, точно, знать! Они его не любили за то, что он был добрым к простым людям!"
Все еще переваривая информацию я допила чай и вернулась в спальню – доспать или заправить постель, смотря что получится. Пролежав минут пятнадцать, я поняла, что не усну, встала, закинула кровать одеялом в цветастом пододеяльнике. Телефон, оставленный на кухне, заиграл мелодию, и я поспешила к нему.
– Привет, родная! – бархатный голос возлюбленного коснулся уха и вызвал приятные мурашки.
– Приветик! – я улыбнулась.
– Одевайся, снаряжайся, моя царевна – лягушечка, я буду минут через десять.
Опять что-то придумал! Олег был затейник, это мне в нем нравилось, но иногда его идеи ставили меня в тупик. Однажды он пригласил меня покататься на электричке, потому что я упомянула, что сто лет этого не делала. Видимо он решил, что я ностальгирую и устроил мне мини-путешествие до соседней станции. Я уж не стала говорить, что еще бы столько же не села в грохочущий вагон, энтузиазм любимого был неисчерпаем. К тому же он уехал на туда на машине, оставил ее и вернулся за мной. Каково было мое удивление, когда я увидела на импровизированной парковке станции Верхние Барабы новенький автомобиль Олега. Так что он почти совершил подвиг.
Вот и сейчас, чувствую, будет что-то интересное.
– Что мне надеть? – может по одежде пойму, что он задумал.
– Надевай вечернее платье, у нас торжественный случай, – голос выдумщика был как никогда таинственным.
– Какой еще случай? – я наморщила лоб. – И какое платье в десять утра?!
– Ну ладно, надевай что хочешь, – милостиво согласился Олег, – только побыстрее, я уже въезжаю во двор.
Я бросилась к гардеробу. Обойдется без вечернего платья, бормотала я себе под нос, громко передвигая вешалки. Найдя нужное, быстренько впрыгнула в него и посмотрелась в зеркало. Нежный зеленый сарафан в пол очень мне шел, и я это знала.
Олег сидел в машине с открытой форточкой. Лето было жарким, уже в десять часов утра припекало. Он улыбался мне и показывал два больших пальца. Я помахала ему, и он вышел из машины.
– Красавица моя, – обняв прошептал он мне в ухо. Я обхватила его за шею и мне захотелось повиснуть на нем, как маленькой девочке. До сих пор не верилось, что вот этот красивый стройный успешный мужчина целиком и полностью мой.
Мы выехали на улицу.
– Ну так что, куда едем? – мне было ужасно интересно.
– Скоро узнаешь!
Сначала я узнавала улицы, но потом перестала приглядываться и откинулась на спинку кресла. Мне хотелось рассказать Олегу про Димку, но я не знала, как сказать ему, что возможно поеду к бывшему мужу. Сомнений не было, что он согласится, но все равно что-то сдерживало.
Тем временем мы подъехали к какому-то парку, огражденному красивым кованым забором. Мне казалось, что я знаю все парки в городе, но это место мне не было знакомо. Мы вошли в ворота, и я поняла, что это кладбище. Немного шокированная, я позволила вести себя вглубь. Олег шел уверенно, будто не в первый раз. Я почти бежала, уцепившись за его руку и мысленно проклинала свою любовь к выпендрежу и десятисантиметровые каблуки на босоножках. Вдруг он резко остановился и повернул меня чуть влево.
– Смотри! – голос Олега был восторженным и завороженным одновременно. Я присмотрелась и обомлела. Мы стояли на небольшой горке, а вниз спускалась тонкая тропинка. Кругом нас росли деревья, птицы наполняли пением эту благословенную тишину. А вдалеке виднелась невиданной красоты резная часовня. Даже отсюда было видно, с какой любовью мастер выглаживал деревянное кружево.
– Здорово, да? – Олег обнял меня сзади за плечи. Я только кивнула.
Олег отпустил меня, пошарил в кармане брюк и достал синюю бархатную коробочку.
– Наташенька, любимая моя, окажешь ли ты мне честь быть моей женой? – его помпезная речь сопровождалась почти торжественным выражением лица. Он открыл коробочку и достал колечко с маленьким голубоватым камнем.
– Это что? – я нарочито нахмурилась.
– Это помолвишное колечко, – не моргнув глазом ответил влюбленный вьюноша.
– Ладно, – кивнула я, – а это тогда что? – и протянула вперед правую руку. На безымянном пальце было надето кольцо с россыпью мелких бриллиантов.
– А это другое помолвишное кольцо!
– Так значит у меня будет два помолвишных кольца?
– Нат, ну не занудствуй! Я что, не могу своей невесте колечко подарить? – сморщился Олег.
– Вот именно, невесте! Я тебе еще в тот раз ответила "да".
– Заявление когда пойдем подавать? – жених сменил тон из шутливого на деловой. Очевидно, ему не терпелось, хотя его можно понять, уже пару раз откладывали этот поход.
– Ну не знаю, – я задумалась, – давай первого июля подадим! А что, хороший день!
– А давай завтра, а? – Олег смотрел выжидающе, – чего до июля тянуть. До него еще почти три недели.
Мне стало стыдно. Получалось так, что меня почти уговаривали. Нет, я очень любила Олега, он был просто идеальным, он любил моего ребенка, но что-то пугало меня. Мне казалось, что влюбленность застит мне глаза. Что как только наступят семейные будни, все изменится. И я носила в себе этот страх, потому что поделиться было не с кем.
Видимо Олег увидел сомнение в моем лице, потому что посмурнел и отстранился.
– Поняяятно, – протянул он, – что не так?
Я набрала в грудь воздуха, чтобы начать убеждать его, что все нормально, но вдруг он притянул меня к себе, прижал.
– Ты меня любишь?
– Да, – выдохнула я.
– Ты чего-то боишься?
– Олежек, я…
– Значит так, – он заглянул мне в глаза, – я люблю тебя больше всех на свете, ты поняла?
Я кивнула. В носу защипало. Сейчас зареву.
– Я могу ждать вечно, ты мне веришь?
Я кивнула снова.
– И я не позволю тебе бороться с призраками прошлого в одиночку, поэтому мы первого июля покупаем огромный букет цветов и идем подавать заявление, а через месяц поженимся, согласна?
Я еще раз кивнула. Этот мужчина мне нравится, потому что иногда он позволяет мне не принимать решения.
– Ну и хорошо, – вздохнул он с облегчением, – поехали.
– Я люблю тебя, – я обняла его изо всех своих малых сил и коснулась губами его рта. Он задохнулся, приподнял меня целуя, и вдруг опустился на землю, положив меня на травяной ковер. Зеленые стрелки щекотали лицо и руки. Мы целовались как влюбленные подростки. Мне показалось, что стало тихо. Только в траве за головой стрекотал кузнечик.
Олег оторвался от моих губ и посмотрел в лицо.
– Все будет хорошо! Ты мне веришь?
Я счастливо кивнула.
По дороге назад я все-таки рассказала ему о Димке.
– Ну так в чем проблема? Давай поедем! – Олег даже не сомневался.
– В смысле – поедем? – я удивленно посмотрела на него.
– В том смысле, что поедем. Вместе. Мы же почти семья. Поедем болеть за сына.
Я снова хотела зареветь. Что-то у меня с гормонами, слезливая стала, надо бы провериться. Ну или слишком счастливая.
В первых числах июля мы с Олегом приземлились на просторах первопрестольной. Пройдя контроль, я вышла в зал ожидания и на меня налетел мой непривычно большой ребенок.
– Мамулечка! Любимая моя! Как же я скучал! – Дима скакал как щенок вокруг меня, пытаясь обнять то спереди, то сзади. Я целовала его куда могла попасть. Наобнимавшись, мы подошли к киоску с сувенирами, возле которого, улыбаясь, стояла Анна Григорьевна, а рядом Андрей.
Он изменился. Не было той инфантильной неуверенности, подростковой неряшливости и вечной извиняющейся улыбки. Передо мной стоял вполне сформировавшийся мужчина. Андрей вырос. Большой город помог ему.
– Привет, – я улыбнулась.
Андрей чуть замялся, потом подошел и обнял меня.
Олег с любопытством смотрел на своего предшественника.
– Андрей познакомься, это Олег, мой жених, – сказала я и метнулась глазами от свекрови к сыну. Глаза Анны Григорьевны расширились, а Димка завопил неприлично громко и подскочил к Олегу, протянув ему ладонь. Олег шлепнул по ладони и протянул свою, Дима ответил. Потом сын показал мне большой палец.
Андрей подошел ближе и протянул руку. Олег ответил на рукопожатие.
– Мам, иди смотреть!
Я выключила плиту, отодвинула сковородку, и быстро пошла в комнату. Начиналась "Умнее всех" с участием моего сына. Конечно, он не победил. Но он вошел в шестерку лидеров. Я безумно гордилась моим мальчиком.
Программа шла, мы знали, что будет дальше, поэтому вопросы в этот раз почти не слушали. Вот ведущая обратилась к Диме, спросила про семью.
– Со мной пришли мама, бабушка Аня, папа Андрей и папа Олег.
– Ооо! – ведущая оживилась, услышав неожиданный ответ – у тебя два папы?
– Да, – Дима поправил идеально завязанный галстук, – и они оба классные!
Камера медленно "наехала" на нас, сидящих в рядок за спиной у игроков. Мне тут же захотелось почесать нос, а Олег вполне раскованно помахал рукой в объектив.
– Ну, надеюсь, твой тыл тебя поддержит! – ведущая мило улыбнулась.
– Всегда! – уверенно ответил сын.
– Тогда выбирай категорию!
Глава 7. Шестое чувство.
В приемном покое было тихо. Только в отдалении то и дело хлопала дверь, и волна сквозняка холодила ноги. Дальше этого длинного коридора нас не пустили. Время от времени в двери входили и выходили люди в белых халатах и голубых-розовых-зеленых костюмах. На нас никто даже не смотрел, как – будто им было все равно, что мы тут не находим себе места.
Олег сидел на краю стула, наклонившись и обхватив лоб ладонями. Он отгородился руками ото всех, я хотела подойти, но, почему-то боялась. Во рту пересохло, я подошла к кулеру, налила в пластиковый стаканчик воды, отпила.
– Мам, и мне… – сын открыл глаза и махнул рукой. Долив еще, я подошла к нему. Дима полулежал на узеньком диванчике, заспанное усталое лицо осунулось. Левая рука, закованная в гипс, аккуратно лежала на груди.
– Ты как, сынок? – я коснулась его лба губами.
– Нормально. Долго еще?
– Не знаю, надеюсь нет.
Димка наотрез отказался ехать домой и остался с нами.
Застекленная дверь, звякнув, открылась и мы все обернулись на звук. Немолодой доктор с утомленным небритым лицом шел к нам. Олег вскочил и застыл, а я подбежала к нему и схватила за рукав.
– С вашей мамой все будет хорошо, – сказал врач, глядя на Олега, – у нее был приступ холецистита, спровоцированный сильным стрессом.
– Но как же?..– Олег выглядел растерянным, – она и не жаловалась никогда.
– Знаете, с этим можно жить годами, а потом раз – переволновалась и камушки пошли. Плюс реактивный панкреатит. Мы вашу маму прооперировали, и, будем надеяться, что она быстро восстановится.
Доктор еще раз пожелал нам всего хорошего и ушел.
А я знала, что не надо было им туда ехать! Все говорило о том, что пути не будет, и вот результат…
Погода была восхитительная и Анна Григорьевна решила выехать на дачу.
– А что? – говорила она, – поедем, развеемся, а послезавтра вернемся. Димочка искупается, ягодок поест.
Дима был в восторге, а вот я не очень. Обычно на дачу мы ездим на машине всей семьей, но мой отпуск кончился, а Олега опять не было в городе. В сторону дач ходил рейсовый автобус. Этого старичка я помню еще с детства. Оранжевый ПАЗик, казалось, мог развалится где-нибудь по середине пути, но он исправно возил дачников каждый день.
– Ну хорошо, – сдалась я, – только быть постоянно на телефоне! Ты меня слышишь, сын?
Сын, увлеченный сборами, рассеянно кивнул.
Весь вечер мы укладывали необходимые вещи. Плавки, маску и фотоаппарат Дима сунул в рюкзак в первую очередь. Когда я стала складывать туда же футболки и белье, ребенок возмутился.
– Мам, ну я же не на неделю уезжаю! И не на зимовку! – добавил он в панике, заметив, как я сунула в рюкзак теплый свитер.
– Ничего, лишний не будет. А вдруг погода испортится.
– Мам! Ну как она может испортиться за один день?
Но я была непреклонна. Свитер остался в рюкзаке.
На следующий день, нагруженные вещами, продуктами и первым необходимым, мы с Димкой вышли на привокзальную площадь. Я поискала глазами Анну Григорьевну, и тут мой взгляд натолкнулся на яркое зеленое пятно, оказавшееся огромной шляпой, а под ней безмятежно улыбающуюся нам Маргариту Филипповну.
– Я вчера позвонила Ане, а она сказала, что едет с Димочкой на пикник. Ну я и напросилась.
По неуловимым эмоциям Анны Григорьевны было понятно, что понятие "напросилась" было именно тем, чем было. Она не смогла отказать позитивному напору Марго, и поэтому зеленая шляпа сегодня радовала глаз всех ожидающих автобуса.
Подъехал дребезжащий "старичок", и мне снова пришла в голову мысль о восставших из ада, но в автобус активно полезли дачники, и нам пришлось быстро попрощаться, иначе моим путешественникам достались бы "плохие места".
Сквозь стекло видно было довольное лицо Димки, ему досталось "хорошее" место – прямо рядом с водителем, точнее спиной к нему. Бабушки сели напротив. Димка было достал планшет, который сунул вчера в рюкзак, но бабаня резво выдернула у него гаджет, и в опустевшую руку сунула еще теплый пирожок. На секунду опешивший ребенок вздохнул, но смирился и принялся жевать.
Автобус "хрюкнул" два раза, завелся и поехал, я помахала всем рукой и медленно двинулась к своей машине. Дел на сегодня было предостаточно, и я мысленно пожелала моим путешественникам отдохнуть и за меня.
Придя в офис, я первым делом щелкнула пультом, засветился экран телевизора. Я убавила звук и занялась работой. Зазвонил "мобильник" на определителе один из наших заокеанских партнеров, с которым я всегда общалась лично. Сорок минут мы с ним обсуждали планы, как вдруг краем глаза я заметила мелькание оранжевого пятна по телевизору. Это были местные новости, которые рассказывали, что полчаса назад, на двадцатом километре за городом столкнулись маленький "ПАЗик" и огромный джип. У меня все похолодело в груди, и я чуть не уронила телефон – это был тот самый автобус, который я проводила чуть больше часа назад.
Пробормотав что-то невнятное в трубку, я отключилась и начала набирать номера Димы и обоих бабушек по очереди. Вызовы шли со всех трех, но не ответил ни один, и у меня началась паника. Схватив ключи, я выбежала из офиса. Как назло, на дорогах были жутчайшие пробки, что неудивительно – середина дня, время обеденных перерывов. Руки вспотели на руле, а телефон, лежащий на коленях, все молчал. Я въехала в очередной поток и тут раздался звонок. Я схватила трубку – номер был городской и незнакомый.
– Алло! Алло! – с первого раза голос сорвался и из горла вырвался хрип.
– Мамочка, это я!
– Сыночек, где вы?! – я кричала в трубку, боясь, что связь прервется и я не успею узнать.
– Мам, мы в больнице… – слова давались Димке с трудом, я сквозь пространство слышала, как ему плохо.
– Сыночка, родной, в какой больнице?
– В "Травме" на Мелентьева…
– Жди, мой хороший, я сейчас приеду! Люблю тебя, целую! – я и правда целовала трубку телефона пока не услышала пиканье.
Улица Мелентьева была в противоположной стороне, и я, рискнув правами, развернулась и резко въехала в соседний поток машин под гудки возмущенных водителей. В этот раз удача была на моей стороне, и на парковку травматологического центра я влетела уже через двадцать минут. А еще через две минуты я бежала по коридорам больницы, натыкаясь на людей и пыталась лавировать, чтобы никого не сбить с ног. Чем ближе я была к регистратуре, тем страшнее мне было, потому что то тут то там попадались знакомые лица тех, кто утром весело грузился в злосчастный автобус.
Вылетев на открытое пространство, я ошалело осмотрелась и тут же увидела их – Диму и Анну Григорьевну. Они сидели на кушетке у стены, Димкина правая рука была загипсована, на лице дорожки от слез. Увидев меня, Димка начал неловко вставать, но я уже подбежала и обняла его. Он слова заплакал от пережитого, а меня трясло от мысли, что вот так, разом, я могла потерять близких мне людей. Подняв глаза, я наткнулась взглядом на Анну Григорьевну. У нее задрожали губы, а в глазах столько было горечи и раскаяния, что и выспрашивать, что случилось, расхотелось, а только прижать к себе и утешать, утешать.
Все же, через какое-то время мои пострадавшие нашли в себе силы, и поведали о своих злоключениях.
Путешествие началось замечательно. Старичок-автобус неторопливо выехал на объездную трассу и по прямой бетонке покатил в сторону дач. Пожилой, под стать своему транспорту, водитель, представившийся дядей Васей, включил радио, и ехать стало еще интереснее. Димка доел пирожок, запил свежесваренным компотом, и поудобнее расположился, оперевшись спиной на рюкзак, который он так и не снял. Анна Григорьевна предлагала поставить рюкзак в ноги, но набитая вещами сумка была удобным подголовником, и Димка отказался.
Дорога была на редкость оживленная, дядя Вася время от времени ругался, обращаясь к водителям проезжавших мимо и обгонявших его автомобилей. Когда он в очередной раз ввернул крепкое словцо, Маргарита Филипповна не выдержала и отчитала его, запретив ругаться при детях и женщинах. Изумленный водитель только пробормотал "Хорошо, мадам", очевидно такое обращение он посчитал подходящим для грозной Маргариты. Марго величественно кивнула и с достоинством села на свое место. Через полчаса пассажиры заскучали, кто-то начал дремать, привалившись щекой к стеклу, на задней площадке негромко переговаривались три женщины, обсуждая способы подвязывания и прищипывания помидор. Димка сделал еще одну попытку взять планшет, но услышав краткую лекцию о вреде для зрения, отступился, и стал смотреть в окно. Он первый заметил впереди что-то странное. Три или даже больше машины беспорядочно мельтешили по всей трассе, то и дело пересекая двойную сплошную. Сначала это было забавно, но по мере приближения стало странно, а потом и страшно. Дядя Вася начал притормаживать и лихорадочно сигналить, костеря хулиганов на чем свет стоит, позабыв все свои обещания. То, что случилось, уловить не смог никто. Один из автомобилей резко дернулся в сторону, пытаясь проскользнуть между автобусом и проезжавшей мимо фурой, но понял, что не успеет и "нырнул" обратно, ударив по тормозам. Под дикий вопль дяди Васи "ПАЗик" врезался в машину, и мгновенно получил удар сзади от такого же ничего не ожидающего джипа.
Пассажиры посыпались со своих мест. На головы несчастным людям посыпались связанные саженцы и пакеты. Димку сбросило с сидения, и он неловко упал лицом вниз к дверям, зацепившись одной лямкой рюкзака за что-то и повиснув на нем. Бабушек снесло с сидений, Анна Григорьевна оказалась на полу, Марго на ней. Все кричали и плакали.
Перепуганный дядя Вася выскочил из автобуса и кинулся к дверям, пытаясь открыть их руками. Вокруг уже собиралась толпа, несколько мужчин выскочили из своих машин и кинулись помогать. Дверь кое-как открыли, и Димка выпал прямо под ноги спасителям. Его подняли, потрясли и посадили на обочину у дороги. Марго, не видя внука, истошно кричала "Митенька!", пока ее на руках не вынесли из покореженного автобуса. Увидев Димку, она заплакала и кинулась обнимать его. Пострадавшие люди, рыдающие, испуганные, сидели на траве и ждали помощи. Одной из последних из автобуса вывели Анну Григорьевну. Она была очень напугана, помята, но, в общем цела, чего не сказать было о других. Пожилая женщина с разбитым лицом, мужчина с неестественно вывернутой рукой пытались храбриться, но было видно, как им плохо.
