Kitabı oku: «Котерия. Пристанище заблудших», sayfa 2
Аврора сжала Духобор – небольшой оберег, который всегда носила в кармане джинсов. Заряда в нем оставалось немного, но сил он придал. Показалось, что тени немного отпрянули. Но экзорцистка все равно застыла посреди гостиной.
Прямо перед ней была распахнута дверь в соседнюю комнату, видимо, спальню. В отличие от остальной квартиры проем зиял чернотой. Нехорошей, неприятной. Слезы градом покатились по лицу.
– Конечно, нам туда, – тихо произнесла она. Будто вся ее работа не состояла в том, чтобы лезть в подобные «туда». – Там кто-то есть, да?
– Хозяйка квартиры, – спокойно ответил Крис за ее спиной. – Я включал свет, но она его гасит.
– Сама? Руками? – зачем-то уточнила Аврора.
– Нет.
Она достала телефон и зажгла фонарик. Ровный белый свет слегка подрагивал в ее руках, но уверенно поднялся к проему, мигом разогнав черноту.
Взору предстала просторная спальня с огромной кроватью посередине. В самом ее центре сидела светловолосая девушка, аккуратно сложив ладони на коленях. Она смотрела прямо перед собой и не моргала.
Ее вид скорее можно было назвать отстраненным и задумчивым, чем пугающим. Такую легко встретить в метро, погруженную в свои мысли, игнорирующую окружающих. Пожалуй, вполне симпатичную, если не учитывать пару нюансов.
Первое то, что девушка сидела так одна в полной темноте. Второе Аврора решила озвучить вслух.
– Она выглядит абсолютно спокойной… но я будто стою рядом с человеком, который истошно орет. Все мои чувства говорят об этом, а глаза и уши врут.
Крис беззвучно встал рядом, тоже не сводя глаз с хозяйки дома.
– Она слишком громко кричит внутри.
Аврора, до этого пытавшаяся поймать ее взгляд, окаменела. Знать, что творится за порогом спальни, не хотелось. Экзорцистка довольно долго молчала.
– Я не чувствую навий дух, Крис, – прошептала она, будто хозяйку могли разбудить посторонние звуки. Яркий белый свет телефона падал прямо на ее безучастное лицо. Взгляд был направлен куда-то в стену справа от входа и не двигался. И лишь отражение фонарика блестело внутри глаз.
– Знаю, – все еще спокойно сказал дилер, но теперь Аврора не поверила ему. Наверное, ее голос звучал со стороны не менее уверенно, когда она точно знала, что перед ней. В эти моменты она знала, как будет договариваться на сей раз, или гадала, как быстро придется бежать. Ее уверенный тон профессионала никогда не означал, что она не боится – лишь то, что она поняла и готова.
Вот только сейчас Аврора не понимала ни черта, и оттого неуверенность ходила под кожей холодными волнами. Зато Крис догадывался, но молчал.
– Может, она просто сумасшедшая?
– Полтора часа назад эта девушка звонила мне. Голос был вполне обычный.
«Ты профессионалка или кто?!» – возмутился внутренний голос, и Аврора с трудом поборола непрошеный ступор, сковавший все тело в ужасе. Она сделала пару шагов в направлении кровати и остановилась буквально в метре от девушки. Та никак не реагировала.
Аврора поводила телефоном, оглядывая пустую спальню. На кровати валялись какие-то камни, в беспорядке были разбросаны карты Таро. Повернуты лицом были старшие арканы – Дурак, Повешенный, Дьявол. Экзорцистка чуть не вздрогнула, когда блеснуло лицо Повешенного.
Сама комната не вызывала нареканий – обычная спальня современной ведьмы (или мнящей себя ведьмой недоучки). Следов борьбы не было, агрессивные духи тоже отметались.
Сделав над собой усилие, Аврора закрыла глаза и посмотрела «по-другому», постаралась почувствовать, как ее когда-то учила бабка. Но долго стоять с закрытыми глазами напротив этой жуткой картины не хотелось. Она дернула рукой в сторону Криса и тут же убрала ее. Смотреть так на дилера тоже не хотелось.
Спустя мучительную минуту в кромешной темноте она распахнула глаза и покачала головой. Крис кивнул, будто ожидал именно такого исхода.
– Что скажешь?
– Что консультант из меня херовый, прости уж. Тут не по моей части, не Навий мир. Но что еще может быть… – Тут она запнулась.
Одно, всего одно непреложное правило выполнялось всеми, кто хоть как-то связывался с потусторонним. Ведьмами, ведунами, экзорцистами, медиумами и даже дилерами. Непреложное правило, за нарушение которого жестоко карали.
Ты можешь заключать сделки с Котерией, можешь продать годы или душу – но никогда не спрашивай, с кем имеешь дело. Никому не дозволено знать большего. Не задавай вопросы.
– Ты думаешь, она что-то выяснила… о Котерии?
Голова хозяйки резко повернулась, будто кто-то сверху дернул за невидимую веревку.
Аврора вскрикнула. Глаза, бывшие такими безжизненными еще минуту назад, с нездоровым блеском изучали ее. Они отражали свет фонаря, который потух секундой раньше.
Потом рука медленно поднялась с колена. И свет во всей квартире потух.
Аврора не успела снова закричать, когда ее плечи сковало объятием. Холодным и теплым одновременно. Мурашки прошибли все тело, а уши уловили шум крыльев.
В следующую секунду они вдвоем стояли у подъезда. Полная луна ярко освещала пустую улицу, вдали выла приближающаяся сирена «скорой помощи». Крис тяжело дышал.
– Спасибо, – выдавила Аврора. Черт знает, как он вытащил их оттуда… Но это было эффектно.
– Я сам тебя позвал. Надеялся, что ошибаюсь.
– Не ошибаешься. – Руки все еще дрожали, поэтому Аврора предпочла спрятать их в карманы, а лицу вернуть равнодушное выражение. Но в последнюю секунду маска дрогнула и не приклеилась, выпустив на волю страхи и волнения. – Крис, держись от этого подальше. Тебе вдвойне не стоит…
– Я знаю, – повторил он второй раз за вечер. – Но она вызвала меня ради сделки. Я приехал минут за десять и нашел ее такой.
Повисла пауза, которую Аврора не могла заполнить, а Крис просто молчал. Отвратительный звук сирены приближался.
Она взглянула на часы – мосты развели, и автобусы в ее часть города уже не ходили.
– Отвезешь меня в «Пристанище»?
Крис кивнул на свой «Ягуар», с тем же напускным спокойствием. Но меньше всего Аврора сейчас верила этой маске.
Глава 4. Аркан 15, Дьявол. Кира
Кира боялась. Честно и откровенно она признавалась перед собой – ей страшно. Кто бы ни был на том конце провода, она четко осознавала, на что она собиралась пойти. Нас с детства учат, что спасение жизни другого человека, родного или нет – это один из самых благородных поступков. Что терзаться не нужно, просто иди и делай, игра точно стоит свеч.
Нас учат жертвовать. Материальными вещами или самими собой… Идеалы добра – это нескончаемая жертва. Жертвуй и радуйся, твой путь правильный.
Но Кира боялась. Будь это инстинкт самосохранения или банальный эгоизм, затея могла выйти боком. Или ящиком, в котором ей уже будет все равно. А сейчас не все равно! Какой бы «правильной» она себя ни чувствовала, червячок страха точил внутри.
Кира не думала о том, что страх порой – и есть голос разума. Проблема всех детей, воспитанных в таких идеалах «добра», состоит в том, что они не видели выбора.
Бабушка в соседней комнате снова закашлялась, и Кира перестала терзаться. Что будет с единственным родным человеком, если Кира погибнет, спасая ее, – она уже не думала.
Она набрала на экране телефона номер, который достала с таким трудом. Конечно, он завершался классическими тремя шестерками, и не будь она так взвинчена, Кира бы обязательно закатила глаза. Какая ирония – она звонила продать душу на номер с тремя шестерками, но не верила в дьявола.
Потянулись гудки. За окном крохотной «двушки» в пригороде, где Кира жила вместе с бабушкой, давно стемнело. Полную луну на небе постепенно поглощали черные облака, обещая холодный весенний дождь. Обстановка была почти умиротворенной, и девушка зависла на монотонных гудках, выпав из реальности.
Пока с той стороны грубый мужской голос не вернул ее на землю.
– Слушаю.
– Я… это… – Кира мгновенно растерялась. А что тут скажешь? Хочу предложить вам свою душу? Как пафосно и глупо звучит. Она так долго пыталась собраться с силами на этот звонок, что совершенно не подумала о том, что скажет.
«Я хочу продать душу. Я хочу заключить сделку. Моя бабушка…» – В голове закрутились варианты, которые она тут же принялась проговаривать про себя. Тишина на проводе затянулась.
– Да, ты, – согласился раздраженный баритон на том конце, – хочешь чего?
«Заключить сделку. Да, так лучше. Заключить…»
– Сделку, – выдавила Кира шепотом.
– Не работаю сегодня.
Связь оборвалась. Кира изумленно взглянула на телефон. С заставки уютно моргал теплым светом из крохотного окна деревянный домик посреди леса. Из глаз потоком хлынули непрошеные слезы.
Она несколько недель искала этот номер! Часами собиралась с духом ради этого звонка! Она была готова на такое…
Да как он смеет!
Кира вновь набрала тот же номер. Руки больше не тряслись, но дыхание прерывалось всхлипами. Резко стало наплевать, что о ней подумают на том конце провода.
На этот раз собеседник поднял трубку почти сразу.
– Мне нужна сделка. Сегодня!
– А ты упертая, да?
– Да, – зачем-то выдавила Кира, и следующий всхлип вышел слишком громким.
– Знаешь, где клуб «Пристанище»? Приезжай, я буду там.
Связь снова оборвалась, не дождавшись ее ответа. Про клуб Кира слышала впервые, и дрожь в руках вернулась. Она глянула на экранные часы – половина первого ночи, метро не ходит. За окном уже накрапывало.
Стараясь не позволять себе думать, рассчитывать и отступать, Кира быстро вбила в поисковик «Пристанище». Пока адреналин бил ключом, надо было действовать без промедлений.
Искомый клуб оказался рядом с Морским вокзалом – около получаса езды, на цену такси она даже не взглянула. О каких деньгах может идти речь, если она собиралась платить самой жизнью. Или ее частью, если очень повезет.
Девушка нажала кнопку вызова машины, встала и натянула безразмерную толстовку, валявшуюся на стуле уже не первый день. Отряхивать не стала – чем хуже она будет выглядеть, тем меньше шансов на лишние знакомства. Даже если сделка будет стоить всех ее оставшихся лет, до клуба она должна добраться невредимой.
Короткие темные волосы Кира спрятала под капюшоном и пробежалась мимо зеркала в прихожей. Серая невзрачная тень непонятного пола ее вполне устроила. Напоследок она тихо заглянула в бабушкину комнату, убедилась, что та крепко спит, и выскользнула в старый подъезд пятиэтажки.
Машина уже ждала ее внизу. Эта скорость не удивила Киру. Почему-то казалось, что дорога в ад всегда быстрая… Она молча забралась на заднее сиденье, натянула капюшон пониже и не стала здороваться. Водитель ответил ей взаимностью и вдавил педаль в пол.
Серые пятиэтажки замелькали в оранжевом свете фонарей. Спальные районы за окраиной Города всегда были одинаковыми, низкими, будто застывшими в прошлом веке. Лишь в последние годы, как грибы, то тут, то там, точечно вырастали многоэтажки, но район Киры пока обходили стороной.
Эти нововведения, как глоток городской жизни, были чужды местному затишью. Оно размеренно засасывало спокойствием всех, кто не сбегал рано утром в набитом доверху общественном транспорте к спасительному движению и суете Города.
Кира тоже любила сбегать и мечтала однажды навсегда покинуть пятиэтажное кислое болото. Забыть вечера в темных переулках, променяв их на блеск и шик праздного Проспекта. Но бабушка…
Ее взгляд будто приклеился к боковому окну, не желая заглядывать вперед. Сегодня Город тяготил страшной встречей, что ей предстояла – и, не глядя в лобовое, Кира думала, что могла оттянуть роковой момент.
Или с таким же успехом могла видеть сам Город в последний раз. Почему-то она думала, что, будь ее история выдуманной, сейчас бы закадровый голос рассказал, как она пытается запомнить каждую черточку напоследок. И Кира даже попробовала – но ничего не запоминалось, пейзаж по-прежнему мелькал перед глазами, не откладываясь в памяти. И даже знакомые повороты не всплывали в голове.
Она ехала по какой-то дороге, совершенно чужой. Как и окраины, в которых она выросла. Город был ярким, желанным, но никогда – родным. И сейчас ей было не с кем попрощаться.
Кира нервно ухмыльнулась очередному светофору. Фатальность ее состояния зашкаливала.
Такси вырулило на Кольцевую вокруг Города, на пустой широкой трассе водитель еще сильнее разогнался. Считаные минуты отделяли от встречи с дилером.
Она снова вспомнила его раздраженный тон, и он помог Кире собраться. Да, она упертая! Она решила и не отступит ни перед чем!
– Я включу музыку? – неожиданно спросил водитель. Она поймала его взгляд в зеркале заднего вида и молча кивнула. Салон разорвал голос солистки.
– Можно другую станцию? – Кира чуть ли не вскрикнула. Водитель дернулся и тут же переключил. Видимо, он сам не ожидал такого динамичного начала.
На этот раз повезло больше, заиграла приятная песня на французском. Кира расслабила кулаки, на ладонях остались вмятины-полумесяцы, которые тут же зазудели. Она удивленно посмотрела на них и против воли подумала, что это уже не имеет значения.
С другой стороны, с момента, как заболела бабушка, уже ничто не имело значения. Незримая черта пролегла между Кирой и остальным миром. Он продолжал цвести, благоухать и жить. Жить ярко, радостно, как ни в чем не бывало. Как уже не жила сама Кира. Время остановилось для нее, и все вокруг стало таким далеким, ненастоящим.
Нет, ненастоящей казалась она сама себе. Просыпаясь каждое утро в надежде, что все происходящее – сон, сейчас она вернется в реальный мир. Но краски не возвращались, бабушка не выздоравливала, а люди уставали ждать, один за другим покидая ее жизнь.
В итоге Кира зависла в безвременье чужой болезни совершенно одна. Но люди на улице, люди, с которыми она когда-то дружила, не говорили на ее языке. Они пошли жить, а она осталась… где?
Она нашла последнюю черту, которую теперь собиралась перепрыгнуть. У добрых, любящих людей нет выбора? Нет его у тех, кто сам отрезал себе другие дороги. Свой путь она считала логичным и даже единственным.
И раздраженный голос дилера – все, что мешало ей наконец-то поступить правильно. Чертов дилер.
Таксист резко затормозил. Кира еле успела выставить руки вперед.
Машина светила фарами прямо в дом, будто примагнитилась к ступеням в подвал без вывески. Вокруг не было других домов, лишь Морской вокзал высился вдали. Водитель пробормотал что-то неразборчивое, пока Кира выскакивала из машины.
В паре десятков метров от нее о набережную тихо разбивались волны.
«Пристанище». Найти в интернете информацию об этом клубе не удалось, только адрес и фото этих самых ступеней. То же самое, что шагнуть за последнюю черту. Когда ты распрощался со всем, чем мог, кроме самого дорогого, – зайти в такое место уже не страшно.
«Уже ничего не страшно, – про себя сказала Кира и начала медленно спускаться. – Ничего. Ничего».
Она толкнула дверь – все окрасилось в алые тона. Перед ней было квадратное помещение вестибюля, два торшера с красными абажурами и узором, отдаленно напоминавшим индийские мотивы. Хода дальше не было.
И два здоровых качка в обтягивающих мускулистые руки черных футболках. Это могли быть охранники, фейсконтроль, но никаких опознавательных знаков на них не имелось.
В неверном свете торшеров оба мужчины внимательно уставились на нее. Повисла неловкая пауза.
– Я… Мне… – Кира незаметно ущипнула себя за руку. Уже второй раз за вечер она терялась настолько, что слова категорически отказывались собираться в предложения. – Меня ждут…
Ближайший к ней мужчина протянул руку перед собой, раскрытой ладонью сверху.
Деньги! Как она могла забыть?! Когда едешь продавать душу, о них думаешь в последнюю очередь.
– У меня нет, мне на минуту, меня ждут, – почему-то шепотом произнесла она.
Но «охранник» лишь покачал головой.
– Куб, сфера или пирамида? – подсказал второй.
Она хотела спросить – что? Слово уже пронеслось в голове, губы открылись для ответа, и она почему-то сказала:
– Пирамида.
Плотные шторы за их спинами, прежде казавшимися глухой стеной, раздвинулись. На Киру мгновенно обрушилась непривычная громкая музыка с битами, запахло паленым, а приглушенный красный свет померк в резких всполохах. Понадобилась целая минута, чтобы немного привыкнуть и шагнуть внутрь этой какофонии.
В огромном зале двигались десятки людей, обряженных будто на хэллоуинскую вечеринку. Повсюду мелькали искры, но пламени не было. Под неожиданно высоким потолком наравне с дискошарами кружили перья, свечи, маленькие зеркальца и какие-то мелкие предметы, неразличимые с такого расстояния. Их хаотично кружила невидимая буря, и отблески плясали по залу.
Если у понятия «шабаш» есть реальное воплощение – то Кира видела его перед собой.
Она сделала еще несколько неуверенных шагов вперед, но испугалась приближаться к танцующей толпе. И что теперь делать? Встать с огромной табличкой «Продаю душу, ищу покупателя»? Могут неверно понять.
Кира достала телефон и набрала проклятый номер. Какой шанс, что в этом гаме он услышит звонок?
– Слушаю, – мгновенно ответил дилер. Голос был все еще холоден, но уже не так раздражен. Должно быть, пьет.
– Я пришла. Стою у входа.
– Да ты ведьма, – раздалось совсем рядом с ухом. Баритон умел быть вкрадчивым.
Кира не вздрогнула лишь потому, что весь вечер ждала чего-то подобного. По крайней мере, отдавала себе отчет в том, что делает.
Она убрала телефон в карман и лишь после медленно повернулась. Ей казалось, что пока она не видит лица посланника Котерии, ничего страшного еще не происходит. И последний необратимый шаг – не согласие, а взгляд в его сторону.
Перед ней стоял молодой черноволосый мужчина, почти на голову выше, слегка вьющиеся волосы были убраны в хвост на затылке, и даже в этом мерцающем свете ярко-голубые глаза выделялись, будто светились изнутри. Они были настолько усталыми, что она не поверила полуулыбке на его тонких губах. Тени бродили по лицу, и его она различала с трудом.
Слегка задрав подбородок и наклонив голову, дилер в упор смотрел на Киру, растягивая уголок рта в притворной ухмылке.
– Обзываетесь? – почему-то обиженно выдала Кира лучшее из вороха мыслей, забегавших таракашками в голове.
– Констатирую факт: обычным людям сюда не войти.
Наверное, она могла бы удивиться. Или спросить, какого черта происходит в этом месте. Или о чем он… Но тот самый шаг уже был сделан, и, пока адреналин окончательно не добил сердце, Кира должна была продолжать. Пока он так смотрит в ее глаза, не отступить. Не оступиться.
– Мне. Нужна. Сделка, – четко, внятно, по делу. Будто музыка чуть смолкла или они зависли вдвоем в том самом тягучем безвременье, где жила Кира последний год.
Смешно, впервые она оказалась здесь не одна. Почувствовала чужое присутствие в своем драматичном замкнутом мире. Жаль, что это было присутствие дьявола.
– И я все еще внимательно слушаю, моя упорная.
Да, упорная.
– Бабушка умирает от болезни.
– Бабушки вообще имеют свойство умирать. – Ухмылка пропала с его лица, но как же отвратительно то, что она появилась в словах.
– Спасите ее, я расплачусь.
Мужчина наконец-то отвернулся, его взгляд пустился по залу, и давление немного ослабло. Но музыка точно играла тише, будто они действительно находились в замкнутом коконе.
Поэтому мучительная тишина вместо ответа врезалась в разум хуже навязчивых мелодий. Неужели Котерии подвластно не все? Неужели она проиграет в тот момент, когда выход был так близко?!
– Ты знаешь, что внучкам не пристало жертвовать собой ради бабушек? Она в любом случае умрет на твоих глазах, от болезни или от старости.
– Но не сейчас. Не так. Это мое дело!
– Ну и дура.
– Что?
– На улицу, – коротко бросил мужчина и, не оглядываясь, широкими шагами пошел к выходу.
Кира подхватилась следом. Шторы вновь раздвинулись, пропуская ее в красный вестибюль. Дилер не остановился подождать и уже скрылся за дверью, но она успела заметить, с каким суеверным ужасом на него косились качки-охранники.
На улице промозглый ветер тут же защипал щеки. Он ждал ее в нескольких шагах от лестницы, прямо под фонарем. Свет падал на лицо, наконец-то давая его рассмотреть. Сама не понимая зачем, Кира замедлила шаг, вглядываясь в тонкие черты, узкие губы, высокие скулы, густые брови. Она старалась запомнить каждый штрих. Правду говорили сказки – дьявол был прекрасен.
Если ей повезет, сегодня она видит его в первый и последний раз.
Со следующим шагом луч фонаря осветил и ее лицо.
Дилер дернулся в сторону, будто его ударили. На долю секунды на лице скользнули ужас и боль, и оно стало похоже на кривую восковую маску.
Всего на долю секунды. И он взял себя в руки. Будто видение, проскользнувшее и исчезнувшее в небытие.
Он так играл?
– Вы можете ее спасти?
– Да, – пронзительно-голубые глаза сверлили ее насквозь. Зуд добирался до затылка, неприятно отдаваясь в коленях. Где-то там же билось сердце. Она хотела зажмурить глаза, как в детстве, но удержалась. – За это ты убьешь человека.
– Что?
– Ты хочешь продлить жизнь человеку, который должен умереть. Убей того, кто должен жить – и я исполню твое желание. Все честно.
От удивления Кира попятилась. Она ожидала услышать что угодно, готовилась душу отдать… Но убить самой!
– Это ни фига не честно, – снова помимо воли вырвался обиженный тон.
– А ты подвиги пришла совершать? Собой жертвовать ради близкого? Нет, Бэмби, ты хочешь заключить сделку с дьяволом, тогда играй по его правилам.
Он одернул рубашку, взглянул на нее в последний раз, будто тоже запоминая черты лица, и развернулся.
– Думай, – бросил он напоследок.
С неба снова закапало, и Кира осталась стоять под дождем без движений, слушая далекий прибой.
