Kitabı oku: «Оннирлит. Закрытая земля.», sayfa 2
– Дорогая, может уже отпустим Уильяма? Еще немного, и Макса ему не догнать, – подметил Томас, тем самым желая остановить нахлынувшие на глаза жены слезы. – Еще ведь не время прощаться.
После слов Томаса Мэнита отпустила Уильяма и снова потрогала пальцами щеки под глазами, чтобы убедиться, что не проронила слезу и сдержала свое обещание.
– Только не опоздайте к прибытию корабля! – прокричала Мэнита вслед отдаляющемуся Уильяму и снова отправила ему их привычный семейный поцелуй.
Уже через пару минут довольно быстрого бега, Уилл оказался у ярмарочных лавок, которыми были усыпаны практически все улицы в портовом городе. Самые высокие построения были не выше пяти этажей. Все здания с ровным гладким рельефом окрашены в потускневшие от солнечного света тона светлых оттенков. Окна и двери в таких домах были разных размеров и видов геометрических фигур. Годархидцы любили давать окнам и дверям круглые и овальные формы, в то время как ширинтонцам были по душе прямоугольные и квадратные. Но были и дома, которые возводились совместно, такие построения имели окна и двери как круглых, так и прямоугольных форм. Выделялись только дома, покрытые обыкновенным горным камнем, те были выше остальных и казались темными и безжизненными. Здания строились в ряд, как сажают деревья в садах. Они стояли так тесно друг к другу, что взрослый ширинтонец при желании мог коснуться сразу двух рядом стоящих домов. Некоторые улицы так искривляли свои ровно посаженные ряды, что почти впритык сходились друг с другом. Из-за этого зачастую можно было упереться в тупик, прогуливаясь по здешним улочкам.
К ярмарочным рядам из портовой части вели каменные плиты, которые красиво устилали собой землю. Но уже на самих улицах между палаток эти плиты были практически не видны, они покрывались густой грязью, которую намешали ноги покупателей, в спешке бродящих между прилавков.
Уильям немного не добежал ко входу на ярмарку. Он решил забежать под старую иву, чья ветвь скрыла его от прохожих, которые уже в спешке шли ему навстречу, чтобы успеть занять для себя лавку у причала. Убедившись, что его никто не видит, Уильям достал из кармана своего плаща шелковую темную шапку с белой шнуровкой у левого виска. Он хотел, чтобы к нему относились как к ребенку из племени Ширинтон, ведь он родился в семье высоких людей. Но его белые волосы говорили всем о том, что он является ребенком племени людей маленького роста, за которого его частенько принимали. Поэтому Уильям принял решение носить эту шапку, пока ему не исполнится тринадцать лет. А когда все поймут, что он из племени высоких людей и перестанут спрашивать его второе имя, тогда можно будет не прятать свои волосы. Убедившись, что его маленький секрет был хорошо спрятан от любопытных глаз шапкой, он побежал вдогонку брату.
Ярмарка была настолько переполнена посетителями, что иногда трудно было добраться от одной торговой лавки к другой, никого при этом не задев. Торговые палатки были расположены по краям широкой улицы. Здесь можно было купить все, что угодно, от швейной иглы до самых редких морских животных. Но все это можно было и выиграть или проиграть, смотря, какое у вас везение. Еще здесь можно было устроить обмен, если ваша вещь была по нраву хозяину той вещи, которая по нраву вам.
– Макс! Ты где?! – кричал Уильям, пробираясь сквозь толпу людей, и высматривая среди них брата.
От ярмарочного шума голос Уилла был практически не слышен, поэтому он перестал кричать, поняв, что это бесполезно. Пробираясь вглубь улицы, Уильям успел послушать много бесед незнакомых ему людей, но суть ни одной из них так и не удалось понять. Лишь странный разговор одной ширинтонской парочки заставил его на миг остановиться. Те были в грязной одежде, напуганы и с удивлением рассматривали всех вокруг, а особенно их удивляли люди из племени Годархид. Спутница молодого человека то и дело просила своего друга уйти обратно в лес, но тот ее не слышал и не слушал, так как и сам прибывал в слегка заметном шоке. Вскоре на парочку указал пальцем пожилой сэр невысокого роста, обвинил их в воровстве и устроил за ними погоню. Не то чтобы Уильям любил подслушивать чужие разговоры, просто та парочка показалась ему странной, и, судя по их внешнему виду, те люди нуждались в помощи. Отчасти желание им помочь и привлекло его внимание.
Засмотревшись на ту странную пару, Уильям случайно коснулся руки высокой пожилой женщины. Случившееся заставило его посмотреть ей прямо в глаза, чтобы извиниться. Незнакомка в яркой желтой конусной шляпе с виднеющимися из-под нее седыми волосами ответила ему пустым безжизненным взглядом.
– Извините… – лишь это успел произнести Уильям, как между ним и пожилой незнакомкой, быстро крутя педали одноколесного велосипеда, неожиданно промчался ширинтонский юноша в костюме клоуна.
Клоун улыбнулся Уиллу и посигналил, нажав на свой красный нос. Затем он немного притормозил, чтобы удержать равновесие, и после привычного ему приветствия поехал дальше. Действия местного велосипедиста заставили упитанного годархидского мужчину втянуть живот, чтобы его не задело педалью, после чего тот выказал все свое недовольство, протянув букву «о». А в это время та пожилая таинственная незнакомка уже достала мандарин из такой же яркой, как и вся ее одежда, сумочки, и с завидной точностью запустила его прямо клоуну в затылок. Затем, не проронив ни слова, она отправилась по своим делам, ловя на себе настороженные взгляды окружающих.
Юноша не удержал равновесие и с криком грохнулся на плиту позади Уильяма. Никто не стал помогать ему подняться, люди лишь осуждающе перешептывались о чем-то, проходя мимо него. Но Уильям не смог обойти бедолагу стороной, ведь он всегда старался помочь тем, кто нуждался в помощи. Наверное, отчасти из-за этой черты характера его и тянет на тот корабль.
Клоун сидел на каменной плите, держа в одной руке мандарин, который бросили ему в затылок, а другой поправлял мятый колпак на своей русоволосой голове. Вскоре он заметил, что к нему спешат на помощь, и тут же заулыбался. Наверное, продолжил играть роль веселого клоуна, решил Уильям.
– Я вижу, ты хочешь помочь. Но не нужно этого делать, я сам помогу себе. Сам поднимусь, скажу «хоп» и, забавно двигаясь, встану на ноги, – юноша посмотрел на Уильяма и понял, что после всего только что им сказанного, тот не собирался уходить. – Это миссис Тора Форрон, к ней лучше не подходить. Я был близок, и смотри, что она со мной сделала. Так что я бы советовал тебе пропускать ее вперед, когда окажешься с ней в одной очереди. Так все здесь делают. Совет дельный даю.
Юноша заглянул в глаза Уиллу, будто что-то стал в них высматривать. Такой пристальный взгляд и быстрая смена настроения немного насторожили Уильяма, он незамедлительно стал подумывать, что парень слегка не в себе.
– Так тебе нужна помощь или нет? – вопреки услышанному, увиденному и своим домыслам все же решился спросить Уилл.
– А ты сможешь помочь?
– Да. Что нужно делать?
– Ты не знаешь, что нужно делать, но уверен, что сможешь это сделать. Ха-ха, – посмеялся клоун.
Уильям немного растерялся, не зная, что ответить. Он впервые в одиночку пытался помочь незнакомому человеку. Поэтому сейчас он застыл на месте как вкопанный в ожидании, что его все же попросят о помощи. Юноша быстро огляделся по сторонам и также быстро вернул свой взгляд к Уильяму, чем еще больше подтвердил догадки о том, что он не в себе.
– Ты здесь один? – продолжил незнакомец, указывая на свое разрисованное краской лицо. – Знаешь, кто может скрываться под маской клоуна? Кто угодно. Поэтому все дети и боятся клоунов. Надеюсь, тебе не стало страшно, я не добивался этого.
– Я не испугался, – к искреннему удивлению клоуна ответил Уилл, показывая всем своим видом, что не боится его. Он понял, что тот хотел его напугать, рассказывая свои байки.
Велосипедист слегка разочаровался, поняв, что его план не увенчался успехом. Но все же он не терял надежд и достал свой главный козырь, который, должно быть, срабатывал всегда.
– Не боишься меня? Правильно, меня не стоит бояться, – клоун стал говорить тише и настороженно оглядываясь по сторонам подозвал Уильяма к себе. – Знаешь, кто бросила в меня этот мандарин? Ее зовут Тора Форрон. Тридцать лет назад в этот город ее принес огромный орел. Никто не знает о ней ничего, кроме одного: в детстве она отправилась учиться на тот самый корабль, который сегодня приплывет в порт. Она никогда не ходит на него смотреть, потому что знает его наизусть. Она ни с кем не разговаривает, только со своей собакой, когда никто на нее не смотрит. И все знают, что на кого она посмотрит так, как только что смотрела на тебя, того будет ждать беда. Не знаю, когда это случится, но уверяю тебя, что это правда…
– Зачем ты рассказываешь мне это? – не понимая намерения клоуна, Уильям остановил его байку.
– А что тогда тебе нужно? – возмутился велосипедист. – Хочешь нажать на мой нос? Держи, поиграй с ним, пока я буду искать педаль своего велосипеда, которая не пойми куда пропала.
Клоун протянул свой красный нос, и стал ждать что его возьмут, но Уильяму нос незнакомца был неинтересен, ведь он сюда не за этим пришел.
– Мне не нужен твой нос. Я хотел тебе помочь и спросить, не видел ли ты моего брата. Мы с братом очень похожи, и на нем сегодня такой же плащ, как на мне. Ты мог решить, что видишь меня во второй раз, если до того, как увидеть меня, встретил моего брата.
– Интересно… – задумался клоун.
Уильяму показалось, что он обратился по адресу, когда в его сторону уже в который раз устремился пристальный, все изучающий взгляд велосипедиста. Но все его надежды рухнули, когда он понял, что клоуна заинтересовал локон его белых волос, торчащих из-под шапки.
– А волосы у твоего брата такие же светлые, как и у тебя? – спросил клоун, и после пары секунд раздумий, добавил: – Хотя я мог и не обратить на это внимания, если он также старательно прячет их.
Уильям не успел ответить клоуну, так как ему пришлось быстро отпрыгнуть в сторону, чтобы его не сшибли длинным, большим бревном, которое несли двое высоких рыночных рабочих. К бревну был привязан брезентовый мешок, из трещин которого вытекала вода. Еще из тех трещин вылезали желтые полупрозрачные лопасти обитателя океана. Многие ошибочно могли бы предположить, что в том мешке осьминог, и были бы не правы. Так как в мешке, который несли рабочие, находился огромный старый спирг. Два этих водоплавающих отличались друг от друга не только цветом, проникновенный взгляд спиргов говорил о том, что они являются более разумными существами, чем осьминоги. Поэтому их так любили покупать состоятельные семьи со всех Оннирлитовских земель. Сейчас как раз одна из таких семей шла следом за теми рабочими, и громко, чтобы все их слышали, хвасталась своей покупкой. Поговаривают, что спирги приплыли в здешние воды вслед за появлением того самого знаменитого корабля. Будто тот показал им дорогу в эти края, и теперь они водятся у глубоких вод. До того рокового дня никто и никогда не встречал спиргов.
– А ты везучий, – хлопая в ладоши, поздравил Уильяма клоун. – Как тебя зовут?
– Уильям Обих, – представился Уилл, ожидая, что сейчас у него поинтересуются о втором имени, но клоун не стал этого делать.
– Меня зовут Иллинорд Сельтор, – представился клоун удивленному Уиллу, чем еще больше его удивил. – Да, у меня годархидское имя, хоть я и ширинтонец, другого имени у меня нет. Оба моих родителя из племени людей, которые вышли на эти земли из пещер. Только я ни разу не видел своих родителей, так о них говорит моя бабушка, – Иллинорд поднялся на ноги и поднял свой велосипед вместе со сломанной педалью, которую только что нашел под толстым слоем грязи. – Я, как и ты, ребенок двух племен, только мне скрывать нечего. Здесь всем плевать, кто ты и каким вырастишь. На тебя обратят внимание, если тебе есть чем похвастаться, как этой семейке со спиргом. Бывай себе, Уильям Обих.
Иллинорд уже собрался уходить, но Уильям остановил его, ведь он так и не получил ответ на свой вопрос.
– Так ты не видел моего брата?
– Нет. Я не видел твоего брата. Такой плащ, как сейчас на тебе, я вижу впервые. – Иллинорд, уже почти скрылся в толпе, но все же успел дать Уильяму дельную подсказку в поисках брата: – Подумай, за чем твой брат пришел сюда, у прилавка с этим товаром и следует искать его.
Уильям понял, на что намекал Иллинорд. Он вспомнил, что Макс мечтал о маленькой деревянной копии корабля «Трафальгар». А значит, нужно было искать место, где продают такие сувениры.
Продолжив искать брата, Уильям заглядывал в каждую торговую лавку, попадавшуюся ему на пути, но так и не смог найти нужную. Он забрел далеко вглубь ярмарочных улиц, сюда уже не попадали солнечные лучи, так как их не пускали кроны высоких деревьев. Листья на этих деревьях росли только высоко у крыш домов, а нижняя их часть казалась сухой и безжизненной. Здесь даже днем на стенах домов уже горели факелы, освещая мрачную улицу. Ужасная вонь от тухлой рыбы заставляла нос Уилла сморщиваться. Он остановился у торговых лавок, которые своим видом напоминали заброшенные старые кладовки. Отсюда хотелось уйти, а не купить что-нибудь, но, несмотря на все это, люди здесь выстраивались в очередь практически у каждого прилавка.
Внимание Уильяма привлек пожилой невысокого роста сэр, относящийся к племени годархид. Старец в грязном брезентовом фартуке и резиновых сапогах быстро пробежал мимо него, волоча за собой большую железную кастрюлю, наполненную с горой рыбьими головами. Он посмотрел на сморщенное выражение лица Уилла и улыбнулся ему.
– Кое-кому они очень даже по вкусу. Смотри, тебя сейчас собьют, – проговорил старец и засмеялся, показав огромную дыру во рту от недостающего переднего зуба.
Уильям посмотрел себе за спину и успел уйти в сторону от приближающегося к его голове огромного старого сундука, который несла пара рыночных рабочих. Теперь Уилл понял, что здесь всегда нужно быть начеку, если хочешь, чтобы твоя голова осталась целой.
Годархидец с рыбьими головами громко хихикнул, когда понял, что беда миновала голову Уильяма. Он мог бы, не приседая, пройти в круглую дверь собачьей будки, у которой только что остановился. Старец достал ржавый железный свисток из кармана своего фартука, вложил его в дыру от недостающего зуба и как следует дунул. После того как раздался звонкий свист, проходящие мимо люди как по команде отступили от будки на пару шагов и продолжили заниматься своими делами. Вслед за утихающим эхом свиста будка затряслась. Уильям немного испугался, но в других он этого не заметил. Даже ширинтонский мужчина в черном кожаном плаще и шляпе, который спал на деревянном стуле рядом с будкой, только лишь приподнял свисающее без опоры лицо. Он посмотрел на кастрюлю с рыбьими головами и безмятежно продолжил спать. Тогда Уильям решил, что бояться не стоит, раз все вокруг так спокойно отнеслись к происходящему. Но так как высотой будка была ему во весь рост, Уилл все же на всякий случай сделал пару шагов от нее.
Вскоре из будки вслед за тихим рычанием вышли три грязных, больших, черных ротвейлера. Каждого из них удерживала всего лишь тонкая цепь. Они выглядели спокойными, но их недоверчивые глаза, которыми они рассмотрели каждого, кто оказался в их поле зрения, слегка пугали. Наверное, такое чувство охватывало каждого, кто впервые увидел этих собак, успокаивал себя Уилл. Осмотрев свою территорию, четвероногие принялись уплетать рыбьи головы, и лишь изредка поглядывали по сторонам.
Когда Уильям уже собирался продолжить поиски брата, его плеча коснулась чья-то рука, он резко обернулся и от неожиданности непроизвольно громко вздохнул. Перед ним оказалась ширинтонская женщина, за спиной у которой стояли трое одинаковых детей, примерно такого же возраста, как и сам Уилл. Дети оказались близнецами, двое братьев и их сестра. У каждого из них были одинаковые огромные чемоданы, которые они с трудом держали в руках. Эта семья была обмотана цветными яркими тряпками, которые выделяли их из толпы остальных ярмарочных покупателей. Женщина под капюшоном носила прическу с тремя косичками, по одной у виска и одну сзади, такая же прическа была и у ее дочери, а у сыновей были коротко подстриженные русые волосы.
– Ой, извините, мы вас не напугали? – с чувством вины спросила женщина, смотря на Уильяма сквозь свои очки с круглой оправой.
– Нет, – быстро ответил Уилл. Он решил, что, если ответить сразу же после заданного вопроса, ему точно поверят.
– Он испугался собак и не может прийти в себя, – сказал один из братьев, у которого на голове был капюшон красного цвета. – Что с ним теперь будет? – задумавшись спросил он у брата.
– Его отправят лечиться и не вылечат. Грустно как-то, – с отчаянием добавил брат, у которого на голове был капюшон зеленого цвета. – Вот только где лечат от испуга, мы не знаем.
Братья в замешательстве посмотрели друг на друга и пожали плечами, сделав выводы, что бедолаге не помочь.
– С ним все в порядке. Ему просто понравились косички Флорины Лилиан, – добавила женщина, заметив, что с ее дочери не сводят взгляда. Этими словами она заставила свою дочь слегка засмущаться.
Уильям знал, что неприлично пялиться на людей, поэтому он решил найти куда можно было направить свой взгляд, чтобы не смотреть на Флорину Лилиан. Тогда его глаза непроизвольно скакнули в сторону братьев, которые сейчас так же неотрывно смотрели на него, как он секунду назад смотрел на их сестру.
– Мама, считает, что волосы, заплетенные в косички, это самая подходящая прическа для Флорины Лилиан, – сказал близнец в красном капюшоне. Довольно улыбаясь, он положил руку на плече брату, который тут же сбросил ее.
– Потому что другие ей не подходят, – добавил другой брат и так же довольно заулыбался.
– Смейтесь сколько угодно, – ответила Флорина Лилиан, окинув братьев недовольным взглядом. – Зато я не горжусь тем, что я старше на две минуты и выше на два сантиметра. Как это делаете вы.
После сказанного Флориной Лилиан братья стали жаловаться маме и доказывать, что один из них и вправду выше другого, а другой старше первого.
– Вы последний в очереди к тележке с мороженым? – спросила женщина, после того как успокоила братьев.
Уильям обернулся к ряду торговых лавок, у которого стоял, и понял, что забрел в очередь за мороженым.
Деревянная тележка мороженщика была похожа на куб, ее накрывало белое мешковатое покрывало, по которому непрерывно стекала вода от тающего льда и копилась в луже под тележкой. Следы от нарезанных фруктов, лежавших на той тележке в треугольной железной миске, раскрасили в свои цвета светлую рубаху годархидского продавца. Мороженщик, чью почти только голову было видно из-за прилавка, глубокой ложкой доставал плохо порубленный лед из отверстия в тележке, после чего высыпал содержимое ложки в бумажный треугольный стаканчик, добавлял фруктов по вкусу и продавал нетерпеливым покупателям.
– Как можно есть мороженое, когда так воняет рыбой? – тихо произнес Уилл и убедился, что никто из стоявших в очереди его не услышал. – Я не стою в очереди за мороженым. Я ищу здесь своего брата, – проговорил Уильям и поспешил отойти в сторону, чтобы освободить место в очереди.
Внимание Уильяма привлекли кожаные чемоданы коричневого цвета, которые были у каждого из троих детей той женщины. Те их с трудом тащили за собой, продвигаясь в очереди. Возможно, они тоже поплывут на том корабле, подумал Уилл, и решил что неплохо было бы с ними познакомиться или даже подружиться, раз уж завязался хоть и неуклюжий, но все же разговор. Следуя намеченному новому плану, он поспешил снова занять место в той очереди. Как только он это сделал, к нему тут же обернулась Флорина Лилиан, будто ждала его, предположил Уилл, но его догадка оказалась неверной. Она обернулась из-за того, что он забрызгал ее ботинки, наступив в лужу рядом с ней.
– Извини, я не хотел тебя испачкать, – настороженно проговорил Уилл, не зная, какую реакцию ожидать на забрызганные им ботинки.
Но на его удивление, Флорина Лилиан ничуть не расстроила сложившаяся ситуация, а наоборот, даже повеселила.
– Они уже износились, ничего страшного, – Флорина Лилиан на секунду задумалась, прокручивая в голове сказанное соболь только что. – Я не хочу сказать, что, если бы они были только что приобретены, я бы расстроилась. Я так сказала, чтобы ты не чувствовал себя виноватым.
В зарождавшейся беседе воцарилось неловкое молчание, как со стороны Уильяма, так и со стороны Флорины Лилиан. Но Уилл не мог стоять и терять время впустую, ведь ему нужно было скорее найти Макса и успеть к отплытию корабля. Еще нужно было успеть попрощаться с родителями, так что времени у него практически не осталось.
– Еще раз прошу прощения, – Уильям говорил в спешке. – Меня зовут Уильям Обих…
– А какое у тебя второе имя? Или ты уже знаешь, какое из двух имен будешь носить? – обернувшись, в один голос спросили братья и стали с нетерпением ждать ответа.
– Это мое единственное имя, – ответил Уилл, предварительно проверив обод своей шапки, чтобы убедиться, что из-под нее не вывалился ни один локон его волос. – Мне не давали второго имени. Оба моих родителя из племени ширинтон.
Кажется, братья не заподозрили, что от них что-то скрывают, решил Уилл, ведь, услышав его ответ, они тут же отвернулись, продолжая утомительно ожидать встречи с мороженщиком. А вот о чем задумалась их сестра, осматривая его шапку, понять у него не получилось.
– А меня зовут Флорина Лилиан Эмгли. Можно просто Лилиан. Мама считает, что я буду носить имя племени ширинтон. Но я не спешу привыкать к нему, ведь еще не пришло время определиться.
Братья не заставили себя долго ждать и снова вмешались в разговор, ведь была затронута интересующая их проблема.
– А меня зовут Кли Сэм Эмгли, – искривляя лицо от недовольства, представился близнец в красном капюшоне.
– А меня Кло Эдди Эмгли, – с таким же недовольством представился еще один брат, чью голову накрывал капюшон зеленого цвета. – С нетерпением ждем, когда узнаем, что нам достались ширинтонские имена. Послушай только: Кло-о-о-о, – протянул Эдди, после чего возмутился еще больше. – Если подойти к лавке с аквариумами, я с легкостью смогу найти там лягушку с таким же именем.
– А Кли-и-и, – повторив за братом, протянул другой Сэм. – Я смогу сделать то же самое, и лягушка с моим именем будет толще и страшнее.
– Он нас не поймет, братик. У него ведь всего одно имя.
– Конечно, не поймет, братик.
После высказанного недовольства, братья снова направили весь свой интерес в сторону тележки с мороженым, но все же продолжали краями своих ушей подслушивать чужую беседу.
– С ними не соскучишься, – насмехаясь над проблемой своих братьев, сказала Лилиан. – Но иногда за них приходится краснеть.
Уильяма братья тоже повеселили, но он смеялся не над их проблемой, так как проблему правил двух племен он воспринимал очень серьезно. Его насмешила подача, с которой они делились своим негодованием.
– Я хотел спросить, не видела ли ты моего брата. Он первым вбежал на ярмарку, и я теперь не могу найти его. У нас с ним одинаковые плащи, тебе могло показаться, что ты уже видела меня, если до этой встречи видела моего брата, – поинтересовался Уильям, и стал с нетерпением ждать ответа.
– Я вижу тебя впервые. Выходит, что я не видела твоего брата, – с сожалением ответила ему Лилиан, пожимая плечами.
– Мы тоже не видели его, – на секунду обернувшись, в один голос добавили братья, напоминая, что они все еще слушают их.
Получив неудовлетворительные ответы, Уильяму пришла в голову идея. Он вспомнил слова Иллинорда, что нужно искать лавку, в которой продавалось то, что интересовало его брата.
– Может, вы знаете, где продают деревянные сувенирные корабли? – добавил Уилл, обращаясь уже и к братьям, раз они активно участвовали в разговоре. – Мой брат мечтал о таком. Возможно, я найду его там.
Лилиан и братья не успели ответить Уильяму, так как мама позвала их к себе, напомнив, прихватить свои чемоданы.
– Мы сегодня поступаем учиться в школу спасателей на «Трафальгар». Рада была познакомиться с тобой, Уильям Обих, – в спешке отдаляясь, попрощалась Лилиан. – А лавка с кораблями находится за тремя перекрестками вглубь ярмарки.
– Мне тоже было приятно познакомиться, – лишь это успел сказать Уильям вслед уходящей Лилиан.
Братьев уже не интересовал прерванный разговор, сейчас они жаловались маме, что хотели другие фрукты в мороженое, а не яблоки. На что мама им отвечала, что у них нет времени ждать, пока нарежут другие фрукты, поэтому они прошли вперед очереди и взяли ту добавку к десерту, которая имелась.
Уильям не расстроился тому, что не успел сказать Лилиан, что тоже поступает учиться в школу спасателей на «Трафальгар». Это станет для нее и ее братьев сюрпризом, когда они снова встретятся на его борту.
Сейчас же ему нужно было продолжить поиски брата, и поспешить, как сделала это семья Эмгли. Времени до прибытия корабля оставалось все меньше и меньше. Уильям отправился преодолевать расстояние в три перекрестка, как подсказала ему Лилиан.
Добравшись к лавке с сувенирами, где продавались помимо всего остального и деревянные модели корабля, Уилл так и не увидел там брата. Этого следовало ожидать, подумал он про себя, ведь Максу не хватало монет, чтобы приобрести один из тех кораблей на прилавке. Наверное, насмотревшись на них, он пошел искать другие сувениры, которые были ему по карману. Уильям уже и сам решил уходить отсюда и продолжить поиски в другом месте, как мимо него неожиданно пробежал незнакомый ему парень примерно его же возраста. Парень стянул с его головы шапку и насмешливо призвал гнаться за собой. Уиллу ничего не оставалось, кроме как броситься в погоню за незнакомцем.
Преследование длилось еще пару перекрестков, пока воришка не свернул в темный захламленный переулок, который внезапно закончился тупиком.
– Знаешь, почему я заставил тебя гнаться за мной? – нагло спросил незнакомец, вертя в руках украденную вещь.
Парень вышел в лучи света, которых в этом переулке было очень мало. Он был одет в одежду темных тонов, которую прятала черная накидка, похожая на плащ от дождя. Но что привлекало внимание в нем больше всего, это его черные угольного цвета волосы, которые были коротко подстрижены, и только лишь челка была длинной, она прикрывала практически весь лоб воришки.
– Потому что ты заговорил с моими друзьями. А таким, как ты, я не позволяю говорить с моими друзьями, – добавил незнакомец не дожидаясь ответа, на заданным секунду назад вопрос. – Поэтому я решил тебя как-нибудь проучить.
Парень стал вести себя по-хозяйски, будто он у себя дома указывает провинившемуся гостю его место.
– О ком ты говоришь? – недовольно поинтересовался Уилл, всматриваясь в темноту, чтобы не потерять воришку из виду.
– О семье, с которой ты разговаривал у вонючего мороженщика. Такие, как ты, не нужны нам на нашем корабле, Уильям Обих.
– Откуда ты знаешь, как меня зовут и что я собираюсь плыть на «Трафальгаре»? – удивился Уилл. Он не понимал, откуда парень столько знает о нем, а особенно удивило, откуда тот знает его имя, ведь они не знакомились.
– Твой брат рассказал мне.
– Ты видел моего брата? Где он?
Уильям стал переживать за Макса, вдруг этот самодовольный наглец приставал и к нему. Наверное, недовольство Уилла заметил незнакомец, ведь он слегка занервничал и отступил на пару шагов назад, но все же продолжал грубить и язвить.
– Твой брат рассказал мне все о тебе, когда я помог ему купить деревянный корабль. Единственное, что он не сказал, не назвал твое землерослое имя.
– У меня всего одно имя, – уверенно ответил Уилл. – Что я тебе сделал, что ты так ведешь себя со мной? Я ведь даже не знаю тебя. Вопрос Уильяма заставил незнакомца смеяться, но вскоре смех сменило яркое негодование. Того будто возмутило то, что Уилл не знал ответа на свой вопрос.
– Мой папа говорит, что такие, как ты, должны убираться с наших земель обратно в свою пещеру, потому что эта земля не принадлежит таким, как ты.
– Моя семья из племени ширинтон, – снова возразил Уилл.
– Ага! – не поверив воскликнул незнакомец. – Поэтому прячешь свои белоснежные волосы под шапкой?
Уильям впервые столкнулся с человеком так враждебно настроенным к племени, которое жило по соседству. Возможно, слушая множество историй разных людей, он предвидел неизбежность такой встречи, поэтому ему и пришла в голову идея прятать свои волосы под шапкой, оттягивая нежеланную встречу. Ему не нравилось, когда его и его семью относили к разным племенам.
– Это не твое дело, – ответил Уильям и протянул руку, чтобы забрать свою вещь. – Верни то, что взял. У меня нет времени на разговоры с тобой.
– Я еще не придумал наказание за твой проступок, – продолжил в своей наглой манере незнакомец, его нисколько не волновала спешка Уилла. – Хотя нет, придумал. Отныне ты будешь разговаривать только с землерослыми детьми, даже на корабле. Понял меня? Или я сделаю так, что ты никуда не поплывешь.
Во время изложения идеи наказания парень быстро забрался на ящик, лежавший у правой от него стены, и прыгая с одного на другой, он оказался за спиной Уильяма.
– Выбирай одно из двух.
– Не собираюсь я ничего выбирать, – возмутился Уилл и направился к незнакомцу, чтобы попытаться выхватить у него из рук свою шапку.
Уильям не успел сделать и пары шагов в сторону воришки, как тот преградил ему путь к себе. Парень сбил ногой опоры, которые подпирали ящики у стен, и те с грохотом свалились на землю между ними, соорудив препятствие высотой в пару метров.
Когда грохот утих, Уилл оказался в кромешной темноте. Единственный луч света попадал к нему из небольшого отверстия в образовавшейся преграде, как раз сквозь эту дырочку сейчас и смотрел на него с довольной ухмылкой незнакомец.
– Зачем ты это сделал? – прокричал в отверстие Уильям. – Ящики могли упасть на меня.
– Я сам выбрал для тебя наказание. Теперь ты не успеешь на корабль и останешься здесь навсегда. Меня зовут Тролон Смолз, запомни это имя, скоро тебе расскажут историю из корабля, в которой оно прозвучит!
– У тебя годархидское имя, – подметил Уилл. – Почему ты так не любишь племя годархид?
Тролон на секунду задумался, его будто задели слова Уильяма, но отвечать на заданный вопрос он не стал.
– Ты ошибаешься, Уильям Обих! – прокричал Тролон, после чего довольный собой выбежал из переулка.
Уильям родился в лесной местности Оннирлитовых земель, в небольшой деревеньке, которая получила название Дубовая равнина из-за большего количества дубовых деревьев, растущих в тех краях. Жители там вели спокойный и размеренный образ жизни, и практически все были знакомы друг с другом. В тот скромный уголок люди из других деревень, поселений или городов заглядывали только в том случае, если сбились с пути и случайно наткнулись на него, ведь в Дубовой равнине не было ничего такого, чтобы заставляло с интересом приехать туда. Люди там жили разные: как те, кто относился к племени годархид, так и те, кто относился к племени ширинтон, и их соседство протекало мирно. Поэтому сложившаяся ситуация с незнакомцем по имени Тролон Смолз казалась Уильяму нелепой по отношению к нему. Но задумываться об этом сейчас совсем не было времени. Нужно было собраться с мыслями и придумать, как перебраться на другую сторону завала из ящиков.
