Kitabı oku: «Короли Лероса», sayfa 2
Глава 1
Эктор, король великого Лероса, наследник древней династии Торнол, возлежал на своем широком ложе. На сей момент славному правителю государства, раскинувшегося от Безумного моря до самых Либорейских гор, шел шестой десяток лет от рождения. И хотя под темной шелковой простыней легко угадывались очертания могучей фигуры, лицо короля имело нездоровый серый оттенок, а с посиневших губ прерывисто слетало тяжелое дыхание. Опухшие веки покраснели, а белки голубых глаз были иссечены густой сетью кровеносных сосудов. Возле ложа правителя, скорбно сгорбившись, склонился пожилой лекарь.
– Скажи мне, Диамон, почему ты, семидесятилетний старик, стоишь предо мной в полном здравии, исполненный сил и мудрости, а я, твой повелитель, в пятьдесят пять лет даже не могу подняться с постели?
Вопрос, естественно, носил чисто риторический характер, поэтому целитель ласково улыбнулся и негромко ответил:
– Наверное, потому, мой повелитель, что я практически с детских лет не правил столь могущественной империей. Я не участвовал в сотнях великих битв, не получал ран, подобных вашим, и… гм… не имел стольких женщин.
– Хитрый льстец! – натужно улыбнулся Эктор. – Да, я получил от жизни все, что смог. Но… проклятье! Еще месяц назад я был полон сил и мог легко уложить на землю любого воина из своей непобедимой армии. А сегодня… – взгляд короля, загоревшийся было при воспоминаниях о молодости, потускнел, и правитель чуть ли не с мольбой взглянул на своего верного слугу, не раз спасавшего ему жизнь. – Что со мной происходит, Диамон? Я не чувствую боли в какой-либо части своего организма, но силы стремительным потоком покидают мое тело. Я изможден так, будто не одна сотня ненасытных шлюх насиловала меня в течение многих лет!
Добрая улыбка покинула уста врачевателя, и блеклые губы в порыве ярости от собственного бессилия сжались в тонкую линию.
– Простите, мой славный король! Я, несмотря на все свои познания в лекарском ремесле, так и не смог распознать болезнь, подкосившую ваш могучий организм. Видимо, однажды вы вверили свое здоровье в руки не того человека…
– Полно, мой верный друг! – От избытка чувств седая голова даже приподнялась с мягкой подушки, но длилось это только один короткий миг, Эктор вновь обессиленно рухнул на постель. – Ты сделал для меня столько, сколько никто не мог совершить в этой стране! Разве что кроме матери, подарившей мне жизнь… – Король тяжело вздохнул. – Видимо, пришла и моя пора отправиться в заоблачное царство Четверых. Я жалею лишь об одном – мои сыновья не достигли возраста, позволяющего взойти на трон. И я… многому не успел обучить их в части того, что касается правления могущественной империей. Они славные парни, но еще не приобрели тех качеств, что сделали бы их истинными королями. Кайл, который уже через год станет совершеннолетним, добр, очень умен и… к несчастью, парализован. Из него выйдет отличный правитель великого народа, за исключением одного – он чересчур мягок. Дух воина покинул его в тот день, когда проклятый жеребец ударил его своим копытом в спину. Будь я проклят, ведь именно я лично приобрел для него этот роковой подарок!
– Не корите себя, ваше величество! – поспешно ответил старик, испугавшийся появления пены в уголках губ правителя после произнесенного проклятья. – Нет вашей вины в том, что вы хотели порадовать парня. Я уверен, принц Дибор привнесет в управление страной ту составляющую, которой так не хватает Кайлу.
– Дибор… – словно эхо откликнулся король и на мгновение задумался. – Да, мой младший сын отважен, как дикий горный кот, и бьется с оружием в руках так, как я и сам не смог бы сражаться в его годы. Но он чересчур горяч, а буйная голова, ты же знаешь, способна натворить таких дел, что… – Эктор слабо взмахнул ладонью. – К тому же он слишком честолюбив, что, в общем-то, неплохо… до определенной степени.
– Ну вот, мой король, ваши сыновья и дополнят друг друга! – воодушевился старец. – А ваш брат, Иктон, поможет своим племянникам на первых порах.
– Слов нет, мой брат – отважный и мудрый воин, – задумчиво ответил Эктор. – И было бы очень неплохо, если бы он принял регентство до совершеннолетия Кайла. Черные пески Архона! – внезапно улыбнулся король. – Я говорю так, будто уже лежу в могиле! А ну, старик, подай мне вон тот большой кубок, да не забудь наполнить его из кувшина, стоящего рядом!
– Ваше величество! – взмолился лекарь. – В таком положении я не советовал бы…
– Я не намерен умирать подобно тщедушной старухе! – прорычал правитель Лероса. – Выполняй приказ!
Старик послушно направился к столу с напитками и фруктами, а король мечтательно проворчал:
– И, наверное, пару жарких красавиц, дабы ублажить меня в последний раз…
Внезапно Эктор зашелся в страшном приступе кашля. Вены на его шее и челе вздулись, а все тело сотрясали судороги. Откашлявшись, он взглянул на Диамона:
– Со вторым, пожалуй, позже… А сейчас позови моих сыновей! Возможно, завтра я уже не смогу их увидеть… – тихим шепотом добавил он.
Спустя некоторое время двое темнокожих слуг внесли в покои короля широкое удобное кресло на двух крепких шестах. В нем, накрытый легкой богатой тканью, полусидел светловолосый юноша с изумительно большими и добрыми зелеными глазами. Тонкие, идеально правильные черты его лица выдавали истинную особу королевских кровей, с одной лишь отличительной чертой – этот юный лик не был исполнен величия. Его не коснулись оттенки властности и пороков, столь свойственные для великих монархов. Изумрудного цвета очи парня пытливо и с немалой долей тревоги смотрели на короля, находящегося в столь беспомощном положении.
– Отец, мой верный Катор говорил мне о твоей болезни, но… я и не предполагал, что ты не встаешь с постели. Мы только вчера вернулись из Лойнской долины, где местные знахари колдовали над моим телом. Почему ты не сообщил мне, что тяжело болен? Я приехал бы раньше!
Пока он говорил, слуги уже поставили своеобразные носилки рядом с постелью короля – отец и сын оказались лицом к лицу. Проигнорировав вопрос Кайла, Эктор ласково потрепал его шелковистые волосы и, пристально взглянув в глаза юноши, покачал головой, словно отгоняя какое-то наваждение.
– Каждый раз, когда я смотрю на тебя, я вижу свою незабвенную Лейну, и вновь мое сердце разрывается от того, что Четверо так рано забрали ее у меня. Мой мальчик, у тебя ее глаза!
Эктор тяжело вздохнул и едва справился с приступом удушающего кашля, рвавшегося из груди. Через минуту он продолжил:
– Как прошло твое лечение у пресловутых целителей?
Взгляд молодого человека потемнел, и он безнадежно взмахнул рукой:
– Все бесполезно, отец! Осмотрев меня, их старейшина грустно покачал головой и пробормотал: «Сухое дерево». Он считал, что я этого не услышу, но я… – Кайл отвернулся, пряча от сурового взгляда отца покрасневшие глаза.
– Печальная новость… – глухо отозвался правитель. – Признаться, я рассчитывал на их мастерство. Ну да не будем о грустном! – бодрым голосом продолжил он. – У тебя же отлично действует все, кроме ног! Ты можешь стрелять из лука, арбалета, биться на мечах – нужно лишь найти в себе силы и не падать духом! – рука Эктора тяжело оторвалась от постели и ласково потрепала юношу по плечу.
– Да, отец! Мы с Катором, – Кайл с улыбкой оглянулся на пожилого человека, в почтении застывшего неподалеку, – уже разработали целую систему упражнений для спины, рук и шеи. И все это – благодаря наставлениям мастера Диамона. А Галеон пытается сотворить седло, в котором я все-таки смогу ездить верхом!
– Я рад, что ты не падаешь духом, мой сын! – натужно улыбнулся Эктор. – Постарайся преуспеть во всем этом – ведь через год ты станешь королем! Твой народ должен видеть перед собой не только милостивого и мудрого правителя, но и твердого духом человека, которого не остановят никакие преграды. Лишь в этом случае люди пойдут за тобой и в бой, и в алчную пасть самой смерти!
– Через год… королем?! – испуганно взглянул Кайл на отца. – А как же…
– Увы, мой мальчик… – глаза короля подернулись пеленой невыразимой печали. – Я чувствую, что вскоре мне придется отправиться в сказочное царство Четверых… Не печалься по этому поводу! Всю свою жизнь мы теряем близких для нас людей: друзей, родственников, боевых соратников… любимых женщин. И чем старше становимся, тем чаще это происходит. Лишь в молодости Смерть видится нам безжалостным монстром, пожирающим жизни наших близких… Ближе к старости мы смотрим на нее, как на старую добрую знакомую, обещающую нам скорую встречу с давно покинувшими нас людьми… Прошу тебя, не печалься после моего ухода – я прожил яркую жизнь и после смерти хочу видеть на своем месте достойную замену! – он твердо и жестко взглянул на внимавшего его словам Кайла.
– Да, отец, я обещаю тебе… – в свою очередь твердо взглянув на отца, ответил принц. Его необычайное волнение выдавал лишь румянец, окрасивший бледные щеки.
В этот момент двери в опочивальню короля распахнулись, и в помещение стремительно вошли двое. Первый – высокий широкоплечий юноша с крепкой фигурой, облаченный в простой камзол, поверх которого были натянуты кожаные доспехи. Откинув прядь темных, мокрых от пота волос и широко открыв выразительные ярко-голубые, как у отца, глаза, парень почтительно приблизился к постели Эктора. Он встал рядом с креслом Кайла, крепко сжал безвольную ладонь короля, с тревогой вглядываясь в его лицо.
– А, мой славный Дибор! Ты, как я вижу, прямо с занятий, – взгляд Эктора прошелся по одеянию младшего сына и учебному деревянному мечу, заткнутому за широкий пояс.
– Да, отец, – приятным баритоном ответил принц, – я сразу же примчался на твой зов. Дядя Иктон, обучавший меня кое-каким тонкостям владения мечом, тоже здесь.
Позади Дибора возникла фигура в черном легком плаще.
– Приветствую тебя, мой король… мой брат! – поклонился высокий худощавый человек и участливо взглянул на больного. Его холодные и бесстрастные светло-серые глаза на один короткий миг полыхнули сочувствием.
Лишь чертами лица герцог Волчьих гор походил на своего родного брата. В отличие от могучего Эктора он был строен и жилист. К тому же густая грива волос короля с годами лишь поседела, в то время как голову его брата покрыла обширная проплешина, поэтому он ежедневно выбривал ее наголо.
– Рад видеть тебя, мой дорогой Иктон! – приветствовал король брата. – Приятно видеть, что ты проводишь время с моим сыном, обучая его искусству поединка, в ту пору как я валяюсь здесь в непотребном состоянии. Надеюсь, ты не оставишь моих сыновей и в то нелегкое время, когда на их плечи ляжет груз ответственности за Великую империю Лерос!
– Да, брат мой. Четверо не дали мне возможности испытать радость отцовства, хоть я и сменил четырех жен. Поэтому твои сыновья заменили мне детей, и я клянусь, что, пока смерть не явится за мной, я не оставлю их!
– Твои слова живительным бальзамом ложатся на мое сердце! – улыбнулся Эктор Торнол. – Потому как я уже подписал указ о твоем регентстве до совершеннолетия Кайла! Пусть народ Лероса не ощутит утраты после моей смерти – правь достойно, мой брат! И в дальнейшем – надеюсь на твою поддержку Кайла. И ты, мой младший сын!.. – Взор его обратился на почтительно склонившегося Дибора. – Я считаю, что ты станешь надежной опорой для своего нового короля и… брата!
– Конечно, отец! – воодушевленно воскликнул принц, и крепкая рука его опустилась на плечо Кайла.
– Теперь, когда я вижу перед собой всех вас в согласии и готовности совершить все возможное и невозможное для защиты моей империи, я могу умереть спокойно! – торжественно произнес король слабеющим голосом. Вы прекрасно знаете, сколько голодных псов радостно взвоет после моей смерти. А я теперь твердо уверен в том, что границы государства будут нерушимы, а благоденствие моего народа продлится и в дальнейшем! А сейчас, мои дорогие, оставьте меня, я устал, – король прикрыл опухшие веки.
Братья-принцы склонили головы в почтительном поклоне. Дибор стремительным шагом покинул покои отца. Слуги подняли носилки Кайла и направились к выходу, за ними поспешил верный слуга и товарищ наследника престола – Катор. Иктон так же уважительно поклонился королю и собирался было выйти, но Эктор хитро взглянул на него:
– Прошу тебя, брат, – наполни еще раз этот пустой кубок и… – Эктор понизил голос до шепота, – пришли мне пару знойных девок для компании…
Иктон послушно кивнул, наполнил кубок древним вином и тотчас же удалился.
Через час две голые красавицы с визгом выскочили из покоев короля… Не прошло и десяти минут, как дворец облетела трагическая новость: король умер.
Глава 2
Ивор, молодой мужчина девятнадцати лет от роду, ученик прославленного лекаря Диамона, в отчаянии сжав голову руками, сидел на узкой кровати своей маленькой и просто обставленной комнаты. Король мертв! И в этом виноват он… Вернее, не он, но непосредственным исполнителем этого коварного убийства являлся именно Ивор. Со слезами на глазах он вспоминал то время, когда его, босоногого мальчишку в рваной одежде, подобрал на улице лекарь самого короля!
Диамон всячески заботился о своем подопечном и, заметив в парне способности к наукам, с детских лет обучал его своему сложному ремеслу. Под руководством великого мастера Ивор научился готовить различные снадобья и лекарства, лечить колотые и рваные раны. Старый лекарь полностью доверял своему подмастерью, и однажды Ивору даже пришлось зашивать и обрабатывать рану самого короля Эктора после страшной битвы с кочевниками близ Безумного моря. В благодарность за его умение и легкую руку правитель удостоил парня награды – вручил ему кинжал в золотых ножнах, который, словно бесценная реликвия, до сих пор висит у него в доме на самом видном месте. И он посмел пойти против великого и великодушного короля! Вернее, его заставили…
Около месяца назад в его дверь без стука вошел герцог Иктон. Молодой человек вскочил и склонился пред важной особой в глубоком поклоне. Брат короля уселся в кресло и внимательно посмотрел на ученика лекаря. От этого пугающего взгляда по коже парня пробежала легкая дрожь. Так, бесстрастно и с полным осознанием своей безграничной силы смотрят на полное ничтожество, коим и ощутил себя в данный момент бедняга…
– Ты помнишь, подмастерье, чем ты обязан короне? – вкрадчиво спросил герцог.
– Конечно, ваша светлость! Я был никем до того, как меня подобрал на улице лекарь его величества.
– Пришла пора отдать долг королевству, которое тебя приютило, воспитало и вывело в люди!
– Я готов ко всему, ваша светлость! – покорно склонился молодой человек.
С минуту герцог Иктон молча пристально смотрел в преданные глаза собеседника, затем наконец решился:
– То, что я тебе сегодня расскажу, не должно покинуть этих стен! Ты понимаешь меня?!
– Да, господин! – пролепетал испуганный парень, не представляя, чем может помочь короне.
– У меня появились сведения, что разум короля охвачен либо безумием, либо сверхъестественными темными силами… – герцог пытливо разглядывал растерянного Ивора. – И поэтому мы должны во что бы то ни стало нейтрализовать его пагубное влияние на положение дел. Иначе великую империю постигнет страшная участь.
– Нейтрализовать, господин? – чуть ли не со слезами произнес парень. – Но чем я могу…
– Помолчи! – резко перебил его герцог и достал из-под полы плотно запечатанную шкатулку. – Здесь – порошок, который ты будешь ежедневно подсыпать в еду и вино короля в течение определенного периода времени!
– За-за-чем? – заикаясь от страха, произнес парень.
Герцог Торнол скрипнул от переполнявших его чувств зубами, встал с кресла, подошел к съежившемуся Ивору и сжал его плечо своей железной рукой.
– Затем, чтобы избавить страну и самого короля от той ужасной участи, которую уготовили для всех нас силы Зла!
– Э-это убьет короля? – с надеждой на отрицательный ответ спросил ученик лекаря.
Герцог молча кивнул. Ивор смотрел в его жесткие серые глаза, и внезапно комната завертелась перед его глазами… Внезапно парня вырвало на пол – он едва успел отвернуться, чтобы не заблевать сапоги важной особы. Все тело Ивора содрогалось при одной только мысли о том, что приказывал совершить ему герцог Волчьих гор.
– Я… я не смогу… – выдавил он из себя и упрямо уставился в пол.
Герцог криво усмехнулся, на несколько мгновений замер, а потом небрежно ответил:
– Сможешь, мой мальчик, еще как сможешь… – в тон Иктона прорвались плохо скрываемые яростные нотки. – Через пять минут ты будешь умолять меня, чтобы я позволил тебе сделать это!
Совершенно сбитый с толку, Ивор поднял на герцога глаза, полные слез, а тот непринужденно продолжил:
– Ты ведь пару лет назад женился на прекрасной девушке? И, как я слышал, у вас с ней родилась пара прелестных близнецов-девчонок? Сколько им сейчас?
– Г-год, – холодея, прошептал подмастерье.
– Так вот, – безапелляционным тоном продолжил высокопоставленный гость, – если тебе дороги их жизни, ты ежедневно будешь потчевать короля содержимым этой шкатулки. Правитель тебе полностью доверяет. Яд изготовлен в таком месте и по такому рецепту, что никто из лекарей не сможет распознать его. Ты останешься вне подозрений и сможешь спокойно вернуться к своей счастливой семье. Если же ты откажешься повиноваться… твою жену и детей ждут самые страшные мучения. Подумай о них…
Иктон угрожающе навис над скорчившимся от рыданий молодым человеком:
– Итак, я жду твоего ответа!
– Д-да-а-а! – простонал Ивор, чувствуя себя попавшим в капкан животным.
– Вот и прекрасно! – довольно потер ладони герцог. – В течение этого месяца я запрещаю тебе покидать королевский дворец. И самое главное – ни одна душа не должна узнать о нашем договоре. Если вздумаешь проболтаться кому-либо… я обвиню тебя и твою семью в измене, и все вы погибнете на костре! Ты все запомнил?! Обещаю: если ты все исполнишь, то будешь щедро вознагражден! И знай, – Иктон выдержал эффектную паузу, – отныне каждый твой шаг… Каждое слово, слетевшее с твоих уст… Не побоюсь этой метафоры – даже каждая мысль! Все будет под моим тотальным контролем! Береги себя и свою семью…
Не в силах произнести и слова, Ивор безучастно кивнул. Герцог вложил в его ладони шкатулку с ужасающим содержимым и вышел за дверь…
В течение этого страшного месяца, видя, как великого короля покидают силы, Ивор терзался невыносимыми угрызениями совести. Не раз он порывался рассказать Эктору и Диамону о замыслах коварного герцога, но в последний момент мысль о супруге и девочках останавливала его. Поначалу он послушно исполнял строгий наказ злодея – не покидать стен дворца, но вскоре мысль о том, все ли в порядке в его доме, стала невыносимой. Богатая и безжалостная фантазия рисовала ему ужасные образы того, что за это время могло произойти с его близкими. Это стало навязчивой идеей, манией…
Однажды ночью, когда уже находящийся при смерти король забылся тяжелым сном, а верный ему Диамон дежурил у его постели, Ивор умудрился обойти посты стражи и что было сил устремился к родным. Ворвавшись в дом посреди темной ночи, он убедился в том, что все живы и здоровы, успокоил испуганную жену, сообщив ей, что ему денно и нощно приходится поддерживать здоровье короля.
Сознание пронзила отчаянная мысль – собрать нехитрый скарб и бежать с женой и малютками… Куда? Ни у него, ни у Эмилы не было такого места вне пределов города, где они могли бы укрыться от гнева Иктора. К тому же рано или поздно их все равно найдут. Будь он один, Ивор несомненно бежал бы, но семья… Юноша со вздохом покачал головой. Оставалось надеяться только на слова герцога о том, что после исполнения страшной миссии их оставят в покое.
Поцеловав на прощанье спавших малюток, Ивор скрепя сердце покинул свою семью, вернулся во дворец незамеченным и продолжил свое черное дело…
И вот его ужасные деяния принесли свои страшные плоды! Не в силах смотреть людям в глаза, парень удалился в свою каморку и, вытирая слезы, уставился в одну точку…
Тяжелые шаги у порога комнаты заставили его сердце биться чаще… Дверь со скрипом отворилась, и, обернувшись, Ивор увидел ненавистное лицо герцога. Иктон тихо вошел, мягко прикрыл за собой дверь и лучезарно улыбнулся. От этой улыбки дрожь пробежала по всему телу молодого лекаря. Он непроизвольно вжал голову в плечи и сгорбился, словно в ожидании удара…
– Ну вот, мой мальчик, все и закончено. Ты можешь вернуться к своей семье. Толстый кошель с золотом ты найдешь у себя в доме, на столе. Засим – прощай!
Герцог развернулся и, сделав пару шагов к двери, неожиданно остановился. Голова его медленно повернулась, а губы исказила кривая усмешка:
– Подмастерье Ивор, зря ты нарушил наш уговор…
Произнеся эту угрожающую фразу, герцог Иктон вышел за дверь.
Ивор вскочил с кровати и принялся суетливо собирать свои вещи в заплечный мешок, подспудно лихорадочно пытаясь вникнуть в смысл последнего высказывания герцога. Волна неосознанной тревоги за своих близких до невыносимой боли сжала его трепещущее сердце.
«Я же все сделал! – пытался он успокоить себя. – И никому не рассказывал о нашем разговоре!»
Едва ли не бегом он покинул стены дворца и устремился по широкой мостовой к району, где находился его маленький, но аккуратный домик. Сердце бедняги бешено колотилось, а губы беспрестанно шептали: «С ними все в порядке! Конечно, в порядке! Я вернусь, и мы покинем стены этого города! Поселимся в какой-нибудь деревне или маленьком городке и счастливо заживем! А я постараюсь все это забыть! Да, словно страшный сон…» Завидев впереди опрятные стены своего жилища, Ивор сорвался на бег и уже через минуту распахнул дверь, ожидая радостного крика жены и лепета маленьких дочерей…
Его встретила зловещая тишина…
– Эмила! – несмело позвал он. – Девочки!
Как будто в ответ на этот истеричный зов дверь их с женой спальни медленно отворилась. Ивор, словно у него внезапно подломились ноги, осел на пол и зажал рукой рот. То, что он увидел за полуоткрытой дверью, не укладывалось в его сознании… Эмила, с упавшей на лицо ночной рубашкой, висела вниз головой, привязанная толстой веревкой за ноги к потолочной балке… Живот его жены был распорот, и сгустки свернувшейся крови все еще падали в помойное ведро, поставленное под ее телом. Кап… Кап…
Ивор надрывно застонал, затем взвыл, словно цепной пес. Он, будто пьяный, поднялся на ноги и, шатаясь, направился в комнату близняшек. Те лежали в широкой колыбели, которую их отец сделал собственными руками, тесно прижатые друг к другу. С безумным взором и улыбкой надежды Ивор направился к ним, но, сделав несколько шагов, остановился, не веря собственным глазам, – обе малютки были насквозь проткнуты изогнутым длинным клинком. Глаза сраженного горем мужа и отца подернулись пеленой сумасшествия, а побелевшие уста продолжали шептать:
– Я же все сделал! Я же все…
В этот момент из темного угла вышел человек в синем плаще и медленно направился к нему.
– Я же все сделал! – прохрипел Ивор и с безумной надеждой воззрился на незнакомца, как будто тот мог все исправить.
– Да, – спокойно ответила зловещая фигура и кривым ножом пронзила грудь Ивора.
У молодого человека перехватило дыхание – с выпученными глазами, бережно поддерживаемый своим убийцей, он медленно лег на пол и практически мгновенно умер… Незнакомец накрыл рукоять ножа, торчавшего в его груди, ладонью Ивора, внимательно осмотрел положение тела и тихими шагами покинул дом через заднюю дверь…
На следующий день весь квартал судачил о том, что молодой ученик Диамона, не сумевший спасти жизнь повелителя и считавший себя виновником смерти короля, сошел с ума и прирезал всю свою семью, а после этого покончил с собой…
